Роза Мира — диалог культур и культура диалога

[данная тема является продолжением и углублением темы «Синтез мысли» – https://rmvoz.ru/forums/index.php?topic=2046.0. ПМО – метод проективно модальной онтологии, родоначальник В.И. Моисеев].

Аксиома. Допустим, есть мысль.
Тогда мысль может увязываться с другими мыслями, сама с собой и даже с не мыслями. Поэтому могут появляться различные системы описания мыслесвязей.

Например, самая простая (одинарная) система – связь мысли и слова. Мысль о корове связана со словом «Корова», мысль о мысли связана со словом «Мысль», мысль о Боге связана со словом «Бог». Такую связь можно назвать одинарной.
Материализм вводит бинарные связки, увязывая мысле-слова с объектами (содержаниями) мыслей, например, мысль-слово «корова» увязывается с самой сущей коровой, мысль-слово «Бог» с самим сущим Богом, и т.д.
Формальная логика демонстрирует нам уже тринарную связь. Например, мысль, о которой говорится, увязывается с субъектом высказывания, мысль которая
высказывается, увязывается с предикатом, а связующая мысль – с мыслью-связкой «Есть». Всё остальное в логике вытекает из этой триады.
В.И. Моисеев в ПМО еще больше усложняет систему связей, выделяя до 5 моментов: модус, мода, модель, модуль, оператор (или, с еще большей дифференциацией, до 7).
Конечно, любая модель, хоть филологическая, хоть формальнологическая, хоть проективно модальная – это условность и всегда можно расширить ее до более адекватной. И, как говорится, и карты в руки или Бог в помощь. Только модель всё равно будет моделью, пусть с двадцатью или сотней первосвязей. Всегда найдется кто-то, кто вскроет 101-ю связь.

Не знаю, насколько мне удастся формализовать связи ПМО (тут надо обращаться за помощью к В.И. Моисееву), но попробую описать механизм хотя бы словесно, как понимаю.
Всякая мысль М, может быть мыслью о себе (автомода) или ином (иномода), при этом иное называется содержанием С мысли М. Формульно это выражается так:
М = М!М + М!С
Фраза «всякая мысль имеет содержание» кажется вполне понятной, например, мысль о корове или мысль о Боге и т.д. Однако это понятно, если мы знаем, что такое корова или что такое Бог. Однако если мы не знаем содержание (что такое корова или что такое Бог), то фраза объявляется бессмысленной. Нельзя мыслить то, чего нет.
Поэтому по аналогии, я заключаю, что на самом деле в мысли о чем-то мы должны знать две вещи (т.е. оба компонента): не только что и чтО есть предмет (содержание мысли), но и что и чтО есть сама мысль. В противном случае будет непонятно, почему мы называем то, что происходит в нашем сознании касательно коровы или Бога – мыслью, а например, не ощущением, воображением, откровением свыше или просто химерой.
Таким образом, получается, что в выражении М!С присутствует не просто М, а уже знание о мысли, или автомода:
М = М!М + М!М!С
А поскольку из теории Гуссерля об интенциальности (наличия у каждой мысли интенции или содержания) следует, что чистых безинтенциальных мыслей, типа М!М быть не может, то в данном выражении первый член аннулируется (потому что входит уже во второй) и мы получаем более точное выражение:
М = М!М!С
Частным случаем этого выражения является тройная автомода, когда содержанием выступает сама мысль:
М = М!М!М
Автомоду М!М в составе выражения я назову, перекликаясь с Гуссерлем, ноэмой (noema - греческая транскрипция слова «мысль»). Ноэма N – это мысль, мыслящая самое себя (M!M). И тогда получим универсальную формулу:
М = N!X, где Х – содержание мысли (ноэмы) в диапазон от вариаций С до самой М.
(о ноэме и ноэматической метафизике я уже высказывался раньше в теме «Синтез мысли» – https://rmvoz.ru/forums/index.php?topic=2046.0).

Отсюда вытекает важнейшее метафизическое следствие. Аксиома, введенная в начале («Существует мысль»), оказывается совершеннейшим абстрактом, введенным нами путем абстрагирования 1) от содержания мысли и 2) от ее формы ноэмы (саморефлексивной автомоды).
На самом деле аксиома должна звучать так.
Существует ноэматическая (М!М) и интенциальная (С или Х вплоть до М) мода (отношение, комплекс), которая (которое, который) при абстрагировании от характера автомоды и содержания, превращается в чистую мысль М.
Оказывается, что то, что люди или теоретики мышления, считают первичным модусом – мыслью, на самом деле является вторичным (аналитически дифференцированным) продуктом первичного синкретического (синтетического) образования: самомышления + содержания мышления.
Мысль как модус является следствием сложной композиции мысле-мысле-содерждания, в которой (в композиции) завязаны мысли как модели, модули, операторы, моды и автомоды.

Возможно ли реальное разделение чистой мысли... и т.д.

В соответствующих практиках возможно.

что оно прибавляет к тому, что называется «человек мыслит всем существом», или к духовному опыту?

То, что любое знание и познание.

Слово — средство для выражение мысли? или мысль — одна из составляющих слова...

И то и то верно.

не попадаем ли мы здесь в замкнутый круг...

Попадаем. Для этого и нужна рефлексия мысли, чтобы хоть немного выпутываться из замкнутых кругов.

В чём смысл отделения чистой мысли от целостного мышления (мышления всем существом)?

Целостное мышление может быть двух уровней. Недифференцированное и дифференцированное. В недифференцированноем труднее отделить химеры от истин. А самоосознанная целостность - задача любого интегрального сознания, хоть философского, хоть религиозного и др.

Вопросы о совести, нравственности, любви оставлю без комментариев как очевидные.

О самомыслии

Юрий Бухаров задался вопросом:

"Можно ли, не зная, что такое мысль, мыслить?"

Есть разные виды действий. Одни можно совершать, ничего о них не зная. Например, можно дышать, не зная, что дышишь, или спать, не зная, что такое сон. Другие – вряд ли. Нельзя играть в шахматы, не зная, что ты играешь в шахматы. Типа сидел на берегу реки, ковырял в носу и случайно – раз и начал играть в шахматы, никогда их не видя и о них ничего не слыша. Нет, с первых шагов тебе объяснят, что такое шахматы, как ходить конем и т.д. Невозможно баллотироваться в мэры, не зная об этом. Типа шел по лесу, собирал грибы и ягоды, вышел, а тебе говорят: «Поздравляем, Вы – мэр».

При всем при том, что мышление несомненно принадлежит к трансцендентным и трансцендентальным процедурам, изначально скрытым от познавательного взора, всё же весьма проблематично, что можно осознанно мыслить, совершенно ничего не зная о том, что такое мысль и что такое мышление, в отличие от других процессов сознания: ощущений, представлений, воображений, откровений, мнений, мифов, верований и т.д. и т.п. Лежал себе на печи, что-то воображал, ощущал тепло, потом сморил сон, заснул, потом проснулся, бабушка спрашивает: «Что делал, внучок?», а ты в ответ: «Я мыслил» (!?).

Я ввел формулу мысли: М!М!С.
Здесь три члена. Начну с основного – содержания С. Всякая мысль интенциальна, т.е. имеет некое содержание, т.е. всегда есть мысль о чем-то: о яблоке, о дожде, о совести, о Боге.
Ответ: человек, мысля о яблоке, о дожде, о совести, о Боге – хоть о чем, вполне может не знать, что такое мысль, внутри обеих своих модификаций М!М.
Правда, назвать такое мышление вполне качественным нельзя, поскольку к нему обязательно примешиваются чувства, образы, другие мысли, что не страшно, а страшно, что примешиваются еще чувственные иллюзии, предрассудки толпы и умственные химеры. А если человек не может отличить мысль от этих химер, то это уже плохо, ибо оперирование химерами называется не мышлением, а бесплодным фантазированием, если не того хуже (с психиатрической точки зрения).

Далее. Человек может раскрывать трасцендентальность одного М, придумывая хоть какие-то механизмы, описывающие мышление. Например, те же слова Мысль, Ноэма, Логос, Ум, Субъект, Предикат, Связка, Понятие, Суждение, Умозаключение, Индукция, Дедукция и прочая и прочая, коих легион. Нельзя сказать, что все они стопроцентно адекватно передают процесс мышления, но тем не менее, как в шахматах, обозначают ведь какие-то правила и фигуры, и способы их развертывания на мыслительной (шахматной) доске.

Но, как в шахматах можно играть, зная лишь тривиальные правила и не зная дебютов, эндшпилей и прочего, но очень сомнительно, что можно достичь каких-то высот мастерства, без знания теории (это под силу лишь очень и очень редким одиночкам, у которых мозг работает (считает комбинации), как компьютер, без всяких правил; для подавляющего же большинства людей идет восхождение по уровням освоения шахматных знания и шахматного искусства).
Так и в мышлении, чтобы мыслить на уровне обычного человека, достаточно иметь минимум знаний о мыслительных процедурах. Но если человек приобщается к высшим пластам культуры (науки, религии, искусства, политики, философии), то ожидать, что он естественным образом, не осваивая достигнутой на данный момент развития общества культуры мышления, спродуцирует новые сущности или истины, не приходится. Как правило, он просто повторит уже известные, открытые до него и ставшие банальными знания и истины, т.е. будет заниматься изобретением велосипеда.

Таким образом, это второе М в автомоде М!М представляет самомыслительный, самоосмыслительный модус в его, уже не индивидуальном виде мыслечувстивия, а в совокупном культурологическом и кумулятивном освоении всем человечеством.
В идеале мысль М!М!С становится максимально имманентной, когда имманетнизировано не только содержание мышление С, не только его трансцендентальная форма М, но и ее трансцендентные сущностные глубины (о чем учит Хайдеггер).
Другим словами, мода М!М!С из трансцендентно-трансцендентально-имманентной делается максимально (насколько это возможно) чисто имманентной или в любом случае трансимманентной.

Как мыслили те поэты, художники, композиторы, кого мы называем гениями? Как мыслил Достоевский или Шекспир?

Насколько мне дано знать про мышление гениев, они все были трудягами мысли. Они все напряженно работали на ниве своего мышления, каждый в своей области. Они потому и стали гениями, что смогли освоить те приемы и навыки мышления, которые характерны для тех искусств или наук, в которых они работали. Более того, они все развили эти приемы дальше и продвинули человечество вперед - каждый в своей области.

Вы уверены, что необходимым условием очищения мысли от химер является очищение мышления от чувства и воображения?

Надо следить за дискуссией. Я уже определил ранее химеры - как фикции (заблуждения) чистого разума. Поэтому условием освобождением от них является освобождение от мыслительной лжи. А чувство и воображение могут создавать чувственные иллюзии и миражы. Если кому-то надо от них освобождаться, то тому надо осваивать практику истинного чувствования.

Теперь же - собственно по теме. И тут возникает вопрос:

Что мы желаем получить и можем получить от формальных моделей?

Прежде всего, по моему разумению, необходимо коснуться смысла самого использования формальных средств применительно к данной проблеме. То есть, зачем, какова цель такого использования?

Есть три варианта:

(1) Формальные средства используются для логической экспликации содержательных рассуждений. Вещь полезная и нужная, ибо позволяет найти те семантические дыры в рассуждениях, которые нередко ускользают вследствие расплывчатости используемых понятий. Но при этом используемый для экспликации логический аппарат должен применяться строго, систематически и в полном объёме.

(2) Формальные средства используются для создания формальной модели с её последующей эмпирической верификацией. В этом случае также необходимым требованием является систематическое, полное и строгое применение избранных формальных средств. С получением в конечном итоге таких результатов, которые поддаются опытной проверке и позволяют принять модель, отвергнуть ее или потребовать усовершенствования.

(3) Формальные средства используются как средства иллюстративные. Вроде того, как рисуют квадратики, кружочки, человечков, стрелочки и т.п., только вместо подобных идеограмм используют какой-нибудь формальный язык. Это тоже бывает полезно для пояснения содержательных рассуждений. Но тоже требует, как минимум, чтобы такие формульные иллюстрации были более-менее адекватны иллюстрируемому содержанию. Тогда могут сыграть роль и в эвристическом плане.

Как могу заметить (если ошибаюсь, прошу поправить), в данной теме цель использования формальных средств не (1) и не (2), а больше подпадает под  вариант (3). Ибо в плане (1) прежде всего очевидно, что следует различать иллокутивную логику (логику речевых актов) и "обычную" формальную логику (которая вообще-то даже и не о мышлении). Первая строится на основе второй, но по сути разные вещи.

В плане (2), т.е. насчёт создания формальных моделей, что-то новое ныне придумать крайне трудно. Вернее, придумать можно, конечно, что угодно, но в итоге получится либо хуже, чем модели уже существующие, либо те же, но в иных выражениях. Поэтому возьмём аппарат рефлексивных полиномов (их использовал Лефевр), который легко переводится и на эквивалентный язык "исчисления стрелок" Моисеева, но более наглядный.

Пусть Т - некое предметное поле ("нечто"), о котором рефлексивная система Х (человек, какое-то иное существо или машина) "мыслит". При этом "оператор осознания" (он же "оператор рефлексии" или "проектор" в ПМО) конкретно задаётся как (1 + х), где здесь и в дальнейшем сложение и умножение понимаются в обычном "арифметическом" смысле, но с учётом, что умножение не коммутативно, хотя и дистрибутивно применительно к правым множителям (к находящимся в формулах справа). Соответственно, первый шаг "осмысления" предметного поля Т системой Х имеет вид: Х = Т(1 + х) = Т + Тх. То есть, система Х включает само Т и его образ Тх. Следующая итерация: Х = (Т + Тх)(1 + х) = (Т + Тх + Тх + Тхх) = (Т + Тх + Тхх), где Тхх - образ образа Тх. При n итерациях (актах рефлексии) имеем: Х = (Т + Тх + Тхх + ... + Тхх...х), где в последнем члене полинома количество х выразимо числом n. А в пределе имеем бесконечный полином: Х = (Т + Тх + Тхх + ... + Тхх...х + ...). Как легко заметить, на место Т можно подставить само Х, и тогда получим рефлексивный полином "самосознания". А можно, наоборот, кроме Х включить в Т другого участника Y, и тогда получим рефлексивные полиномы, выражающие в том числе их взаиморефлексию. То же - с любым количеством участников: X,Y,W,Z и т.д. Чем хороша эта модель - она, помимо всего прочего, успешно прошла эмпирическую верификацию. Правда, разработана уже достаточно давно, и с тех пор исследования в этом направлении ушли значительно вперёд, где и логико-математический аппарат применяется уже гораздо более сложный.

Но не будем лезть в технические дебри, а зададимся главным вопросом: в чём отличие человека от какого-нибудь компьютера, который уже и в шахматы играет гораздо лучше человека? Так вот, разница между компьютерной рефлексивной системой, например, и рефлексивной системой, каковой является человек, состоит в конечном числе актов рефлексии в первом случае:
Х = (Т + Тх + Тхх + ... + Тхх...х)
и в бесконечном - во втором:
Х = (Т + Тх + Тхх + ... + Тхх...х + ...)
Каким-то непостижимым образом человек "мгновенно" проходит "всю бесконечность" рефлексивных актов, как бы в нарушение всех законов природы, где все величины и все процессы всегда конечны. И тому возможно лишь одно рациональное объяснение. Как существо телесное человек, конечно, полностью подчинён законам материального мира, и даже его душевные (психические) процессы протекают во времени и во многом детерминированы. Однако самая главная "часть" человека, его дух - вне времени и вне временных процессов. Вот то главное, что в философском плане вытекает из любых чисто научных формальных моделей рефлексивных систем, несмотря на всю их неизбежную неполноту (ибо полную модель построит заведомо невозможно).

То же касается, если (как в данной теме) за исходный пункт взять просто "есть мысль". Соответствующий аппарат для наиболее адекватной модели этого положения разработал ещё в 80-х годах прошлого века английский математик Акзель (Aczel). В формальном плане "мысль" как таковая (в "чистом" виде, только "мысль о мысли", не обременённая иным содержанием) представима автоэлементным синглетоном, который сам является своим единственным элементом и не содержит никаких иных элементов. Таковой (обозначим его S, хотя Акзель обозначал заглавной "омегой") с бесконечной глубиной самовхождений - единственный в своём роде (что доказывается соответствующей теоремой). Правда, ни понятие "мода", ни понятие "модус" к нему ещё не применимы, ещё нет оснований для подобного различения. Единственное, что в ПМО соответствует такому "чисто автоэлементному" синглетону S - это понятие "бесконечного модуса", из коего, получаются все остальные (любые) "мысли" (моды), которые уже всегда интенциональны (по Брентано и Гуссерлю) и производятся из исходного автоэлементного синглетона S посредством добавления в него неких других элементов ("содержания") a, b, c, d... и т.д.

На этой основе, в том числе средствами ПМО (или другими), можно строить (да и строятся) различные модели "мышления", "коммуникации" и т.п. Но характерно, что и в данном случае исходный и предельно "элементарный" S характеризуется бесконечной глубиной (в математическом смысле, как глубиной вхождений), что опять-таки означает: способность мыслить есть способность "мгновенно пробегать всю бесконечность", то есть, "находиться вне времени". И это, повторяю, единственное, пожалуй, философское следствие, которое можно получить в данном случае от использования формальной модели. Все остальные будут относиться уже к каким-то иным областям человеческих знаний (к математике, логике, формальной онтологии, семиотике, лингвистике, психологии, социологии и т.д.). Ибо никакому моделированию дух (в данном случае человеческий) не поддаётся. И слава Богу!

Дифференциация и интеграция сознания и автомода мысли

Впрочем, до ответа на #9 выскажусь об идее целостности сознания, которую высказал Ярослав, да и у Юрия она тоже проскальзывает.

Конечно, процесс сознания (и сам по себе, и вкупе с жизнью), бесспорно, синкретичен и целостен. Но если мы его никак не дифференцируем на составляющие формы, то мы не только ничего не можем сказать о том, из чего он состоит, но даже не можем заявлять, что он целостен и синкретичен. Мы должны просто говорить: «У нас есть сознание», и на этом ставить точку и закрывать дискуссию, потому что говорить больше не о чем.
Но если мы говорим, что в этой целостности существуют чуть ли не во взаимоотождествляющем единстве чувства, идеи, переживания, откровения, мысли, образы и т.д. и т.п., то мы уже дифференцируем сознание на эти составляющие и в нашей рефлексии как-то отличаем одни акты сознания от других: ощущение от представления, образ от понятия, мысль от переживания и т.д. и т.п.

Таким образом, каждая форма сознания (Ф) представляет моду Целостного сознания (Ц) при дифференцирующем проекторе (рефлексии) и соответствующих условиях (У):
Ф(ощущение) = Ц!У1
Ф(представление) = Ц!У2
Ф(понятие) = Ц!У3
Ф(символ) = Ц!У4
Ф(мысль)  = Ц!У5
и т.д.
Только после этого мы имеем право интегрировать и заявлять, что сознание есть синкретический, синтетический, целостный акт:
Cознание = Сумма(Ц!Уi)
где i - количество известных нам форм сознания. В идеале i = бесконечности.

Интересный вопрос, каким образом мы сознаем каждую форму сознания? А таким, что она участвует одновременно, как минимум, в двух процедурах, в самой себе и в мысли.
Например, в ощущении человек ощущает какое-то содержание (С): ощущает холод. ощущает свет, ощущает запах и т.д.:
ощущение = ощущение!С
Но если он сделает форму ощущения содержанием своего внимания, т.е. мышления, рефлексии, то может ее и помыслить:
мысль об ощущении = мысль!ощущение.
Или в воображении человек воображает образ чего-то (С): кентавра, русалки, Наташи Ростовой или Пьера Безухова и т.д.:
образ = воображение!С
Но если он сделает форму образа содержанием своего мышления, то может ее и помыслить:
мысль о воображении = мысль!воображение
Ну и так далее.
Как видно, пока автомоды не появляется.

И только когда на авансцену выходит мысль, то получается, что исходно в мысли человек всегда мыслит, что-то (С) – яблоко, гору, дождь, совесть, Бога и т.д.:
мысль = мысль!С
или
М=М!С
Но он может сделать содержанием своего мышления и саму мысль М, и тогда имеем:
либо
М = М!(М!С)
либо, если абстрагироваться от С:
М=М!М
то есть появляется автомода.

Вывод.
Как видим, автомоды (в этом смысле) нет ни у одной формы сознания, кроме мысли. Это ее специфическая особенность. И очень примечательная особенность. Это величайшее открытие декартовской философии, под которым я полностью подписываюсь и его использую. Оно, естественно, не исчерпывает всех знаний о мышлении и мысли, но кое-что всё-таки дает. А кое-что лучше, чем ничего...

замечания в #8 о машинах, играющих в шахматы (сам с ними играю), о псах, избранных в мэры (моего кота Сеньку все называли философом за его философские черты характера), об эстетических образах и символах, приравненных к химерам (сам пишу стихи, погружаясь в эти «химеры»), о приблизительном характере всяких моделей (кто этого не знает?),  о реальности чистого разума, которая вроде бы не реальность (получается Вы с Ярославом общаетесь не со мной, а с моей выдумкой – странно, да и зачем?), весьма забавны, но не более.

Про собачку, действительно, в шутку (хотя в каждой шутке лишь доля шутки), а насчёт всего остального аргументы у меня всерьёз. Но из этого Вашего ответа не понял: "сам с ними играю", "сам пишу стихи", риторический вопрос "кто этого не знает?" и т.п. - всё это выражение согласия? И при чём тут "реальности чистого разума" и "общаетесь не со мной, а с моей выдумкой"? По Канту "чистые знания", "чистый разум" - это такие знания и такой разум, "к которым совершенно не примешивается ничего эмпирического". А общаемся мы с конкретным, эмпирически существующим человеком, а не с неким "чистым разумом".

Словом, повторяю, тут так и не понял: то ли Вы согласились, что человек может мыслить, не зная, что такое мышление, то ли нет?

Возможно, Достоевский не имел знаний по логике, но он имел трансцендентальный модус мышления, встроенный в его сознание. Чего, кстати, могут не иметь многие академические логики, знающие лишь модели.

Если трансцендентальный, то тогда точно такой же изначально "встроен в сознание" всех людей, без каких-либо исключений - будь то хоть академики, хоть алкаши - независимо от знаний и культурного уровня. Это опять-таки свидетельствует о том, что любой человек способен мыслить, не только не зная ничего о мыслительных механизмах, а не зная и самого слова "мышление" - как Журден говорил прозой, не зная даже слова "проза".

в данной теме речь идет не о них, а об оставшемся 0,0001 проценте, т.е. об уникальности феномена творчества и в частности мыслительного творчества.

И я о том же. Только считаю, что этот "0,0001" равно уникально присущ каждому человеку. И Достоевскому, и некоему Дмитрию, который содержался с Достоевским в одной каторжной тюрьме, и графу Толстому, и некоему крестьянину Ивану, который пахал оному графу землю - все они равны в своём человеческом достоинстве, ибо каждый являет собой абсолютно уникальную личность со всеми "уникальными феноменами" (включая способность творчества).

Несомненно серьезна тема о добре и зле, о жизни и смерти, Ярослав добавляет, о любви и совести и т.д. и т.п. Кто против? Ну, тогда давайте закроем все остальные темы и направления исследований и оставим только разговоры на эти религиозные и этические темы.

За Ярослава говорить не могу, но со своей стороны замечу: по моему глубокому убеждению, в любых "частных" темах всегда необходимо иметь в виду то главное и универсальное, с учётом чего только и можно решать любые "частные" философские проблемы. Тем паче, когда утверждается, что уникальность человека, самое главное в нём - это то, какие новые идеи он нагенерировал. Отнюдь не в этом уникальность и не это самое главное. Важнее всех философем вместе взятых - добро и зло, жизнь и смерть, совесть и любовь... И Тот, Кто есть Путь и Истина и Жизнь... А все подразделения на "философское", "религиозное", "этическое" и т.п. - в очень значительной степени лишь условность.

Серьезным я считаю также приведенное Вами замечание Декарта: "Под словом „мышление“ я понимаю все то, что совершается в нас осознанно, поскольку мы это понимаем». Вот ключевые слова – «поскольку мы это понимаем». Именно из этой Декартовой интенции я осознанно и исхожу в моей теории мышления.

Вот полная цитата из Декарта: "Под словом "мышление я понимаю все то, что совершается в нас осознанно, поскольку мы это понимаем. Таким образом, не только понимать, хотеть, воображать, но также и чувствовать есть то же самое, что мыслить. Ибо если я скажу: "Я вижу..." или "Я хожу, следовательно, я существую" - и буду подразумевать при этом зрение или ходьбу, выполняемую телом, мое заключение не будет вполне достоверным; ведь я могу, как это часто бывает во сне, думать, будто я вижу или хожу, хотя я и не открываю глаз, и не двигаюсь с места, и даже, возможно, думать так в случае, если бы у меня вовсе не было тела. Но если я буду разуметь само чувство или осознание зрения или ходьбы, то, поскольку в этом случае они будут сопряжены с мыслью, коя одна только чувствует или осознает, что она видит или ходит, заключение мое окажется вполне верным".

Как видим, ни о каком понимании процесса мышления у Декарта речь не идёт, там о другом - о том, что только собственное мышление воспринимается нами самым достоверным способом, в отличие от других действий (ходить, видеть и т.д.).

К тому же сказать, что "мышление однозначно включает в себя момент самомыслия, самопонимания, саморефлексию" - всё равно, что "красный цвет однозначно включает в себя момент красноты". Ибо в той мере, в какой можно дать определение, мышление и есть рефлекторная саморефлексия, иначе его попросту нет. Другое дело разного рода "надстроечные" саморефлексии, которым человек предаётся более-менее целенаправленно и которые в просторечии называют "самокопанием". Но на природную способность мышления (свойственную каждому человеку по его человеческой природе) это никак не влияет.

На что уж Гегель высоко ценил мышление (а всё его "учение о сущности" представляет собой развёрнутую теорию рефлексии), но и он констатировал: "Если мы даже и изучаем логику, то мы всё же мыслим так же, как и до этого изучения, может быть, методичнее, но без осо­бых перемен". И даже более резко: "Предрассудок, будто логика научает мыслить, - ...это похоже на то, как если бы сказали, что только благодаря изучению анатомии и физиологии мы научаемся переваривать пищу и двигаться".

Сначала Ярославу на #12.

Ситуация та же, как с полисубстанциальностью, а именно - разность аксиоматик.
Я полностью признаю Целостность сознания (жизни, бытия и т.д.). Было бы странно (и забавно), шесть лет активно вести раздел на ВОЗ и на других форумах по синтезу, быть членом Интегрального сообщества, быть сознательным сторонником и последователем философии всеединства от Анаксагора до Соловьева, и на самом деле не признавать этого.
Вот и Юрий поддержал мой подход к Целостности:

В общих чертах вполне согласен. Разве что проектор нуждается, на мой взгляд, в более развёрнутом вербальном определении, а под Целостным Ц можно взять не только целостность сознание (лишь к одному ему человек не сводится).

Так что разногласие у нас с Вами не в части признания или не признания Целостности, а в части онтологического статуса частностей (включимостей или составных элементов целостности). Мое решение лежит в русле концепта индивидуаций Л.П. Карсавина, признающего более, говоря языком В.И. Моиеева, онтоизоляционный характер индивидуаций. Для меня более дифференцированная частность всегда имеет более высокое качественное состояние, нежели недифференцированная - в составе Целостности.

Выход? Для меня признание Вашей аксиоматики - это шаг назад от дифференциации к синкретической неразличенности. Я могу сделать такой шаг, если будет показано, что недифференцированная частность более совершенна, чем дифференцированная. А пока такого показа нет, а напротив, есть философские традиции, показывающие обратное, я остаюсь при своем, и нам остается, как мы выяснили в параллельной теме, либо отказ от синтеза, либо предоставить читателям решать самим, что им ближе (вариант с конфронтацией я исключаю как для меня неприемлемый по этическим соображениям).