Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Хотелось бы...

КРАСОТА НЕ СПАСЁТ МИР

Красота сама по себе какими-то своими собственными свойствами не спасёт мир. Красоту ещё нужно оживить. «Какие нужны условия», чтобы «почувствовать» то, что «положено чувствовать», глядя на Мону Лизу. Самой Моны Лизы не достаточно. «Джоконда» или пирожное «мадлена» - не известно, что вызовет «тектонический» сдвиг пластов «в глубине и темноте» души. Это будет не что-то извне, хотя «камушек» и должен быть брошен в «тихий омут», но главное — в омуте уже кто-то должен жить. (Платоновская идея «припоминания»). Кого-то нужно разбудить в душе (т. е. там уже кто-то есть, хоть и спящий), чтобы этот кто-то оживил «Джоконду» или «мадлену», а главное — самого себя. И сделав живыми вещи и мир вокруг, сделался живым сам, то есть начал непрерывно меняться и становиться новым (как у Гераклита), непрерывно преодолевать себя, выходить за свои границы.
Самые значительные события нашей жизни уже совершены, но они ещё не замечены (полено Мелеагра). Вспомним «вишенку» В. Мегре — как долго Владимир не мог вспомнить ничего стоящего в жизни. Вспомнить и осознать — и есть главная работа человека. Да, последствия поступка уже влияют на мир и на человека, как на часть этого мира (произошла декогеренция), но они ещё не являются «приращением» человека, пока он не «оживил», не «расколдовал» их своим пониманием, только в процессе «понимания» в мире появляется «Новая Жизнь» (как у Данте). Ведь что сделал Данте: сел, вспомнил, все события, связанные с Беатриче, расположил все «осколки» воспоминаний таким образом, чтобы они отразились друг в друге в его произведении как в фокусе линз и зажгли в нём огонь понимания — новую жизнь. Теперь всё не зря. С тех пор возникло новое, живое.
Осознанность, о которой говорят восточные мудрецы — это, возможно, синхронизация поступка и его понимания. Но это пока представляется очень далёкой целью. Сначала нужно «оживить» утраченное время (поэтому роман Пруста называется «В поисках утраченного времени»). Нельзя быть «наполовину» живым. Как пишут про богатыря Илью Муромца: 30 лет сиднем-сидел, а потом р-а-з! и стал богатырём. Может быть есть такой способ, но Пруст, Мамардашвили, Чусов точно говорят не о нём. Надо всё своё прошлое не отсечь как лишний груз (по Кришнамурти), а «оживить» в произведении (по Прусту). Таков западноевропейский (греческий) вариант новой жизни. О стягивании всего прошедшего времени и о напряжении его одновременного удерживания писал Анри Бергсон как о главном свойстве жизни, в отличие от механистической пространственной расслабленности.
Но вернёмся к красоте. Раз любая вещь может быть тем камушком, вызвавшим сдвиг глубинных пластов, потому что не в самой вещи дело, а в той «замурованной» в этой вещи части души, которую нужно освободить и присоединить к себе, то в чем преимущество и специфика прекрасных вещей? Зачем тогда Мона Лиза или Сикстинская Мадонна? Если речь идёт только о некотором количественном и качественном превосходстве: произведения искусства «чаще будят души», «эффективнее это делают», то специфики прекрасного мы не улавливаем. Может быть, дело в душе творца, которая помогает и «выталкивает» нам потерянную часть самих себя. Тогда в прекрасной вещи таятся уже двое: я и творец, но они оба могут глубоко спать. Тогда вещь мертва. Разбудить кого-то из двоих проще. Шансы возрастают, но мы опять говорим о количестве. Может быть дело в хрупкости, той самой беккеровской «вознесённости», сообразности с духом, тонкости покрова. Прекрасное нужно оживить, но сделать это легче лёгкого, ведь покров сонного вещества лишь слегка наброшен, только протяни руку, иногда учащённого сердцебиения может хватить. В прекрасном произведении 90% работы по расколдовыванию уже сделано за нас творцом. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, чтобы впервые почувствовать Ereignis, узнать, что есть другой режим бытия, где живое значит новое, творящее, растущее и страдающее. Но плохо, так как есть опасность «подсесть на готовое», пристраститься к прекрасному и разучиться работать своей душой. Постепенно душа ленится и уже не хочет прилагать даже малейшего усилия по расколдовыванию, тогда нам нужны всё более изощрённые и утончённые зрелища, но в итоге даже они перестают действовать. Так через мир искусства можно закрыть себе дорогу к Ereignis.

4. Да, забыла про "Анастасию" В.Мегре. (Я там тоже упоминаю вскользь, так как записывала некоторый поток сознания, чтобы не упустить мысль). Не знаю, как здесь в Замке к ней относятся, но у меня в 1998 году был с этими книгами сильнейший резонанс, а описание софийности мира в книге "Сотворение" я по сей день считаю таким же уникальным трансфизическим свидетельством, как и Розу Мира.

вдох и выдох...
вход и выход...

красивые созвучия

Вся дискуссия и резонансная, и антирезонансная очень понравилась. Потому что льет воду на мою мельницу – теорию резонанса.

Понятие резонанса – духовно-интеллектуального резонанса – родилось у меня в 1993 году, как раз в том время, когда Наталии явилось «Эссе о резонансе». И когда в это же время наши открытия встретились, возник резонанс понятий «резонанса». И это было потрясающим самоподтверждением истинности данного понятия.

Феномен резонанса возникает там и тогда, где и когда души или умы нескольких людей проявляют себя в чудесной (термин А.Ф. Лосева) тождественности и в отрывающиеся благодаря этому каналы способны перетекать друг в друга практичеки без деформаций - как общая самостная или мировая собственность.

Опыт резонанса. В отличие от Наталии, у меня самый мощный резонанс, который я испытал в жизни, возник в связи с первым прочтением В.С. Соловьева. Однажды, зайдя в библиотеку, я увидел стенд «Из фонда редкой книги». Подошел, полистал ряд книг, из них томик «В.С. Соловьев. Собрание сочинений» (из восьмитомного дореволюционного издания), и отложил. Я даже не понял, что я держал в руках. Какой-то внутренний импульс заставил возвратиться. Вновь полистал и почему-то вновь отложил. Затем опять возвратился. Выбрал «Чтения о богочеловечестве». Зачитался. Увлекся. Сел за стол. Стал внимательно штудировать. И… поразился. И обхватил голову руками, и плакал от потрясения. И читал, и читал. С тех пор и иду с Владимиром Сергеевичем по жизни, неся его в моем сердце, как факел.

Феномен анирезонанса возникает не тогда, когда, наоборот, что-то не понимаешь или доступ к воспринимаемому закрыт. Это просто не понимаешь, и всё, тут нейтральный феномен. А тогда, когда читаемое или воспринимаемое ранит тебе самое дорогое и любимое. Когда нечто гасит или даже убивает резонанс и твой Символ. Я не люблю антирезонансы, и стараюсь их в себе тотчас гасить. Потому что если резонанс – это, по сути, критерий истины, то у антирезонанса нет такой функции. Даже логики знают, что отрицание одной истины не означает утверждение другой истины. На антирезонансных эмоциях истины не построишь.   

Например. Спасибо Сергею С, я испытал резонанс с несколькими стихами Алексея Горобца. Как полмесяца назад (https://rmvoz.ru/forums/index.php?topic=4577.30#msg35035) испытал резонанс со стихотворением Татьяны (КАРР) «Нежность», а вот с её же стихотворением «Монолог» испытал антирезонанс – касательно Вечной Женственности. Но тут же его загасил и высказался лишь абстрактно, что не почувствовал в «Монологе» Вечной Женственности. Каково же было резонансное удивление, что сам автор высказался так же:

Нет в нём мерцанья женственности. Оно разъярённое. Эмоциональный накал есть, женственности – увы-с.

Поэтому, если Ярослав оценивает его как проявление Вечной Женственности, я в антирезонансе с его оценками. Но гашу в себе эти антирезонансы, потому что ни к чему хорошему они не приводят. Читатель имеет право на свою интерпретацию, а право автора и другого читателя с ним не соглашаться. Всё это не имеет никакого значения, потому что культуру движут только резонансы.

Стихотворение. И чтобы моя заметка не выглядела совсем скучной, приведу (поскольку обещал Татьяне) мое стихотворение о резонансной форме с Вечной Женственностью. Правда, само стихотворение - тоже самое абстрактное (заумное) из всех моих стихотворений (но ничего, и А. Горобец экспериментировал с заумью).

                 Миф о Форме

   В начале было Ничто…
   Но, чтобы было Ничто, сначала
   должно быть Начало.
   Начало – это материя, но не Что:

   в Нечто она превращается позже,
   когда устает быть Ничем.
   Кто-то, когда устает быть Никем,
   берёт в руки вожжи

   воли своей и делает Мир
   таким, каким хочет видеть его.
   Так же и Мир: смотрит налево
   (куда? – в Никуда), где буйствует пир

   материи, любящей Форму.
   Форма – вот что рождает Всё:
   и Бога, и Душу, и Сущность её.
   Ведь даже Ничто подпадает под норму

   благого нуля и сплошной пустоты.
   И даже Начало –
   форма отчала,
   а форма причала единственно Ты.

Поэтому, если Ярослав оценивает его как проявление Вечной Женственности, я в антирезонансе с его оценками.

Я оцениваю это стихотворение как проявление Вечной Женственности — в контексте заглавной темы о Резонансе с поэзией Блока, и не просто с поэзией, а с вполне конкретным стихотворением Блока.

Вечная Женственность распинаема в нашем мире, как и Господь, духовными подменами. Но распятое, в крови и унижении Божество не менее Божество, чем Воскресшее и Грядущее во Славе. Крик боли и даже ярость женственной природы не менее пронизаны Вечной Женственностью, чем нежность и красота.

Только отчего крик и боль? От подмены. Оттого что «изменила облик Ты»... — внутри меня. Не сама изменила, но я изменил Тебе. Это и есть та духовная подмена в душе человека, от которой распинаема в ней Вечная Женственность. Об этом я прочёл и в стихах Блока. И «Монолог» Т. Путинцевой для меня в данном контексте — самый настоящий Резонанс.

P.S. А всё-таки я был недалёк от истины, Сергей, когда говорил, что дух для Вас — эпифеномен материи, и материя первичней духа.

А я люблю «антирезонансы», хотя и не так, и не за то, как резонансы. Резонанс — счастье, творческий импульс. Антирезонанс — проблема, преграда. От неё можно отвернуться, пройти мимо (иногда это самое верное решение). Но бывают такие антирезонансы, в попытке устранения (преодоления) которых (как проблемы, как преграды) ты можешь выйти на необычное решение, которое никогда бы не пришло к тебе, не повстречай ты на своём пути эту конкретную проблему, этот антирезонанс. И данное необычное решение может пригодиться как в других областях, так и приоткрыть новые, и вывести на путь к новым резонансам в итоге.

1. Можно ли искусственно длить и поддерживать резонанс?
2. Искусственно продлённый резонанс — это совместное произведение или совместное кладбище смыслов, которые когда-то были живыми?

Мне кажется, что ключевое слово здесь — «искусственно». Не знаю, не пробовал, но подозреваю, что неудача на этом пути намного вероятнее удачи. А вот естественно — и можно, и нужно продлевать. Вернее — не мешать резонансу вспыхивать заново, как волновым колебаниям, и откликаться на них. И похоже, что искусственное желание продлить резонанс мешает ему естественно затихнуть, чтобы потом, как волне, вновь подняться. То есть, искусственно продлевая резонанс, мы его превращаем в одноразовый, мешаем естественно затухать и возобновляться, гасим его волновое движение.

3. Взгляд на чужой резонанс со стороны может помочь продлению резонанса?

Продлению — не знаю, но вхождению в «чужой», конечно, может способствовать. Только вот слово «чужой» здесь не совсем точное. Резонанс души не может быть «чужим», если он воспринимается — как резонанс — пусть у других и со стороны. Он либо вообще не воспринимается душой как резонанс (душа не верит), либо становится ей родственным и понятным (верит). Этим собственно и живёт интерактивное творчество — вхождением в резонанс, состоявшийся уже у других.

Вот один пример естественного (волнового) продления резонанса:
https://rmvoz.ru/forums/index.php?topic=2862.0