Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Елена, с Вами полностью согласен. Единственная эффективная единящая сила в мире есть любовь. Этот онтологический плюс любви феноменологически узаконен христианством, а философски доказан В.С. Соловьевым.
Однако практика ее применения, как и всего прочего, имеет в обществе и негативные прецеденты. Известно, сколько религиозных войн и бытовых стычек совершаются на почве любви и ревности (чрезмерного рвения) по ее поводу.
Повторю мой тезис: найдя верную духовную и теоретическую силу - любовь, человечество пока не нашло адекватного практического механизма ее повсеместного воплощения.
И, чтобы не докучать рассуждательствами (за что меня на ВОЗ порой упрекают), тоже приведу стихотворение - Лопе де Вега. За 400 лет оно ни на йоту не потеряло своей актуальности.

               Лопе де Вега
              Одиночество
 
        Одиночеством к людям гонимый,
        Прихожу к одиночеству снова —
        Ибо, кроме моих размышлений,
        Не встречал я друга иного.

        Что мне хрупкая оболочка,
        Где живу я и умираю?
        От себя я так отдалился,
        Что вот-вот себя потеряю.

        Мне с собой ни сладко, ни горько,
        Но одно я постиг несомненно:
        Человек — воплощенье духа —
        Как в тюрьме, в своем теле бренном.

        Мне понятно многое в мире,
        Одного не пойму до гроба:
        Как безмозглый, спесивый невежда
        Терпит собственную особу?

        Я управлюсь с любой помехой,
        Рад с любой докукой сразиться,
        Но себя защитить не умею
        От назойливого тупицы.

        Он меня же ославит дурнем —
        Ведь ему, говоря по чести,
        Невдомек, что глупость и скромность
        Не могли бы ужиться вместе.

        Но различие между нами
        Беспристрастное видит зренье:
        Его глупость — в безмерной спеси,
        И моя разумность — в смиренье.

        То ли в наше время природа
        Изобилует мудрецами,
        То ль они свой скромный рассудок
        До небес превозносят сами.

        Самый мудрый сказал: «Я знаю,
        Что я ничего не знаю»,
        Величайшее с наименьшим
        В беспримерном смиренье равняя.

        Но себя я не чту премудрым,
        Ибо чту себя несчастливым,
        А когда и где неудачник
        Обладал умом прозорливым?

        Этот мир, должно быть, стеклянный,
        Он надтреснут, и в час урочный
        На осколки он разлетится,
        Потому что стекло непрочно.

        Нам порой говорит рассудок,
        Что и мы уцелеем едва ли:
        Картой меньше — и мы внакладе,
        Картой больше — опять проиграли!

        Говорят, что правда на небо
        Вознеслась из нашей юдоли, —
        Постарались люди на совесть,
        Чтоб она не вернулась боле.

        Мы, испанцы, от прочих народов
        Отделились чертой приметной:
        Те живут в серебряном веке,
        Нам на долю достался медный.

        И какой настоящий испанец
        С болью в сердце не видит ныне,
        Что мужчины на вид все те же,
        Только мужества нет и в помине!

        Бог велел, чтобы хлеб свой насущный
        Человек до скончанья света
        Добывал в труде, — потому что
        Он презрел господни заветы.

        А сегодня богоотступник
        На кусок дармоеда презренный
        Променял, не страшась позора,
        Старой чести залог бесценный.

        И теперь Добродетель и Мудрость,
        Как слепцы в бесприютном скитанье,
        Ковыляют, держась друг за друга,
        Со слезами прося подаянья.

        Есть два полюса в этом мире,
        Два магнита для всякого сброда:
        Покровительство (вместо счастья),
        Деньги (вместо знатного рода).

        Слышу колокол похоронный,
        Но не вздрогну, мыслью объятый,
        Что крестов на погосте столько,
        Сколько было людей когда-то.

        Вижу мраморные надгробья,
        Возвещающие в печали
        Не о том, чем покойники были,
        А о том, чем они не бывали.

        Правы авторы эпитафий —
        Только здесь убогий и сирый
        Наконец торжество обретает
        Над князьями этого мира.

        Говорят, недостойна зависть;
        Грешен я — она мне знакома:
        Зависть к тем, кому нету дела,
        Что творится за стенами дома.

        Нет у них ни книг, ни записок,
        Нет бумаги в шкафу ни листочка,
        За чернильницей ходят к соседу,
        Если надо черкнуть две строчки.

        Ни бедны они, ни богаты:
        Есть очаг и похлебка в миске;
        Не мешают им спать заботы,
        Искательства, происки, иски;

        Не злословят они о сильных,
        Не питают к слабым презренья,
        Никогда, словно я, не пишут
        Покровителям поздравленья.

        С этой завистью неразлучен,
        Никому не промолвив слова,
        Одиночеством к людям гонимый,
        Прихожу к одиночеству снова.

Люди не хотят больше пассивно внимать кумиру, даже гению. Люди хотят интерактивного участия, собственного творческого акта. (…) Но то интерактивное творчество, когда люди слышат и понимают друг друга, когда размывается граница между искусством и реальной жизнью, осуществимо только в небольших лакунах, небольших сообществах. Это и есть те кластеры или соты, или фракталы, где всходят ростки новой культуры, формируются модели новых социальных отношений.

Действительно, всё это сегодня происходит, и не только на нашем портале. Несколько лет назад, как раз в то время, когда Воздушный Замок делал свои первые шаги, меня заинтересовали процессы, происходящие на фотосайтах. Я интуитивно чувствовал, что там происходит нечто совсем новое и очень симптоматичное для нашего времени. Происходило формирование новых изобразительных жанров и наполнение жанров давно известных новыми смыслами. Первый случай – макрофотография, до этого существовавшая не как жанр художественный, а как нечто прикладное к научным исследованиям. И только в последние лет десять появилось понимание, что макро может стать для человека путем творческой самореализации. На фестивале «Первозданная Россия» в позапрошлом году, когда сетевое сообщество «Макроклуб» представляло свою экспозицию, ей был предпослан специальный текст на эту тему. Там говорилось о том, что именно размещение фотографий в Интернете и возможность их обсуждения создало условия для того, чтобы авторы макро нашли друг друга, осознали родственность своих поисков и возможность появления самостоятельного, уже не связанного с прикладными задачами, чисто художественного искусства макро. Теперь оно уже безусловно существует, со своей эстетикой, своим кругом изобразительных средств и творческих задач. То, что во время фестиваля работы демонстрировались в большом формате и органично и художественно полноценно в нем смотрелись, окончательно убеждает в том, что новый вид искусства состоялся.

Еще одна область, где происходят активные процессы эстетического осознания в интерактивной среде – жанр фотонатюрморта. В отличии от макро, в изобразительном искусстве натюрморт имеет давнюю историю, и вместе со всеми накопленными культурными смыслами он включается в современный художественный процесс. Я уже немного об этом писал и в дальнейшем напишу подробнее.

Всё это, казалось бы, находится в плане чисто эстетических поисков, но, если вдуматься, становится и свидетельством и катализатором некоторых социальных сдвигов. В том же фестивальном тексте говорилось о возникновении интернет-сообщества со своей творческой атмосферой, соединившего русскоязычных авторов независимо от страны проживания, от своей основной профессии, возраста. Само такое объединение людей не на основе решения каких-то материально ощутимых задач, а на основе какого-то неформулируемого, но ими ясно осознаваемого эстетического и нравственного родства, уже является новым социальным феноменом. И далее, о чем уже они не говорят, но что ясно чувствуется в их работах и иногда, между строк, в их отзывах: эта общность восторженного и внимательного отношения к природе может перерастать в род коллективной молитвы. Нечто подобное случается и в концертном зале, когда от звучащей музыки к слушателям передаются вдохновенные токи (так Алла Андреева говорила, что для нее и ее окружения посещение Большого зала консерватории было наполнено настоящим религиозным смыслом и в какой-то мере было заменой богослужению). Но здесь, в интерактивном сообществе, нечто другое: здесь обнаруживается новое сочетание камерности и соединенности с миром и, главное, возможность своего личного вклада в творимое целое. Новизна такого сочетания – огромное, неизведанное поле и для художественного движения, и для раскрытия личностного потенциала в каждом человеке.

При этом в традиционных искусствах держалась разумная дистанция между тем, что человек думает о самом себе и формой выражения этих мыслей.

Евгений, это очень глубокая мысль, которая задевает интимные струны инструментов творчества. Видимо, мы все время стремимся преодолеть эту дистанцию, и это стремление является одним из стимулов творчества. Можно сказать несколько иначе, что существует постоянное напряжение между самовыражением (сделать по-своему, из себя) и эстетизмом (удовлетворить объективным внешним критериям красоты). Можно добавить и третий мотив - стремление впечатлить, обратить на себя внимание.


Ссылка на материал Ивана Засурского перенесена в более подходящую тему.

Думаю, что Замок сейчас формирует и кристаллизует то, что на примере одного портала в скором времени должно стать повсеместным и массовым явлением с широким спектром культурных интересов и творимых культурных феноменов.

Осторожнее.  Тенденция подмечена Евгением и акцентирована Андреем и Вами, имхо, верная. Но. Для её развития нужны десятилетия и поколения.

Для её развития нужны десятилетия и поколения.

Интернет ворвался в жизнь стремительно. Здесь все процессы идут намного быстрее, чем в плотной среде. Для создания «точки кристаллизации» требуются годы, а сам процесс кристаллизации может произойти если не мгновенно, то очень и очень быстро. В любом случае переход от количества в качество должен состояться в Сети, должны люди наконец-то и эту среду («глину») начать претворять в новые жанры искусства, как любую среду. Проблема в другом — в тотальной массовости Интернета. Отсюда другая крайность — страшная инерционность моды, несмотря на стремительность изменения форм. С этой проблемой даже кино не сталкивалось. Это отдельная тема уже.

Татьяна, я не знаю, сколько для этого потребуется времени, но думаю, что уже в обозримом будущем мы сможем увидеть заметные ростки этих изменений. На днях у меня произошла встреча, которая дала такую надежду. Кроме того, время стремительно ускоряется. Интернет ускоряет процессы многократно. Главное, суметь правильно распорядиться его возможностями.

Андрей, я думаю, что основное отличие современности от минувших эпох в данном вопросе кроется в том, что современные средства дают возможность сделать эту идею не только популярной в широких массах, но и вполне доступной к широкому воплощению. Интерактивность, сглаживание границ и времени на воплощение дают наглядность, сближают людей по интересам вне зависимости от возрастных, территориальных и прочих различий, дают не мыслимую ещё совсем недавно свободу выбора, увлекают своими возможностями, их вариативностью. Должно быть, Вы правы в том, что сегодня для русского (в первую очередь российского) человека в этих идеях присутствует определённая новизна, но тем выше и потенциал, имхо.

Интернет ворвался в жизнь стремительно. Здесь все процессы идут намного быстрее, чем в плотной среде.

Может быть оттого, что мы - люди - пока что снимаем сливки с нового явления, хватаем свойство за свойством (в основном - "лежащие на поверхности"), крутим интернет, как кубик Рубика сразу после его появления. Настоящее освоение интернета - в самом начале сейчас, имхо. К тому же процесс осложнён коммерсантами, организующими в сети процессы и возможности, которые вполне покупаются людьми, за которые "потребитель виртуала" готов платить. Наиболее массово удовлетворяются наиболее примитивные потребности, естественно (максимум дохода за счёт максимального количества потребителей). Здесь "технологии" более всего отработаны. (Секс, игрушки, маркетинг). Именно эти процессы идут быстрее.
 Гораздо медленнее и тяжелее вычленить и "освоить" те свойства интернета, которые присущи только ему,  не являются "аналогами" свойств и явлений реала.

Ноосфера... как много в этом слове, для сердца русского слилось . Когда-то, в далеком советском детстве, небольшая книга Вернадского о ноосфере (или о Вернадском и ноосфере - точно уже не помню, осталась лишь в памяти красивая, голубовато-синяя - как бы море переходит в небо - обложка книги) стала моим первым религиозным откровением о бессмертии. Я уверовал тогда, что смерти нет: верней, что смерти нет, я знал всегда, но не с кем было разделить это знание, не на что было опереться. Теория ноосферы Вернадского стала моей первой точкой опоры, первым Откровением.  Я уверовал в то, что мы все рано или поздно перейдем на ноосферный уровень бытия, в котором будем существовать вечно, вместе с бессмертными творениями культуры и науки, вместе с общечеловеческой памятью. С годами первое религиозное откровение забылось. Ну, а потом я впервые прочитал само Евангелие. И надобность в моем религиозном осмыслении ноосферы отпала как бы сама собой. И вот сейчас, спустя столько лет, снова заинтересовался ноосферой. Мне кажется, есть незримая связь между "видениями" ноосферы Вернадским и другими русскими космистами и тем, что мы делаем сейчас, здесь, в Воздушном Замке, в интерактивном Солярисе.