Реакция на реакцию субъективная и переменная...
Обычный научный метод познания. Метод несовершенный, да - я и сам его часто ругаю. Но иного нет.
Ну, во-первых, есть иные методы. А во-вторых, религиозные и духовные вопросы не разрешаются методами научными. Любое историческое событие, которое исследует наука, может иметь значение для религиозного познания тогда и только тогда, когда у этого события есть духовное измерение, о котором научный метод бессилен что-либо сказать вообще. Ну, это всё равно, что пытаться определить степень красоты того или иного портрета и одухотворённости лица на нём, исследуя материю холста, красок, исторические источники о достоверности тех или иных событий в жизни изображённого человека. Налицо несоответствие метода исследования предмету и смыслу поставленного вопроса.
И желательно, чтобы излагая эту самую фактологию, ученый оставался беспристрастным исследователем, а не пропагандистом своей веры или неверия.
Не бывает таких среди людей. Может быть, когда будет работать с историческими источниками искусственный интеллект, он и сможет нарисовать некую объективную картину. Только мера её объективности будет разбиваться о субъективность тех, кто эти источники писал и оставлял. А нужна ли нам, живым людям, застывшая историческая объективность вообще? Что она даст уму и сердцу?
И все же, каков смысл моих действий? Он очень прост. Я пытаюсь, в меру своих скромных возможностей, понять природу религиозности, религии (с маленькой буквы).
Природу религиозности не только понять, но даже обозначить не проще, чем, например, природу научности. Слово употребляют часто, но вкладывают в него разный смысл, а то и просто - никакого, так для связки слов, чтобы солиднее выглядело. Что это за "религиозность" такая? По мне, так её вообще не существует. Есть духовность (она всегда конкретна и содержательна), есть церковь, традиция, культ и т.п. А религиозность?.. Как и научность - один в один: есть наука во всём её многообразии и конкретике, а научность... Странно было бы искать причину косности той или иной научной школы и методологии в какой-то "научности".
Да, дух энтропии, система, страх "свои-чужие" - но КАК этот "дух" оказался внутри церковной ограды? Почему энтропия и самозамкнутость нашли прибежище в Церкви Христа?
Вот противостояние роста энтропии и творческого духа мне понятно. И оно присутствует везде, в любом институте. В научной среде никак не меньше, чем в церковной. Я уже не говорю о т.н. "творческой интеллигенции", там совсем труба... Мне кажется, было бы, наоборот, удивительным и чудесным, если б в Церкви Христа не было тех же духовных противостояний, что есть в каждом сообществе и в каждой душе. Тогда бы Церковь земная стала Новым Небом и Новой Землёй.
Что, действительно, новое, так это усилившееся на несколько порядков противостояние Духа Системы (вовсе не обязательно тёмного) и Духа Диалога. Это связано с тем, что человечество стало информационно единым. Тут дело не в какой-то религиозности, а в тектонической смене эпох и переходе человечества в новый возраст.
Виновата ли ущербная человеческая природа, склонная ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ко греху?
Если бы "исключительно", то и никакого дискомфорта от воли к небытию (от зла и греха) не испытывала человеческая природа. А так, да, безусловно виновата она, человеческая природа (свобода)...
Или, может, причина еще и в самой природе религиозности, которая и вырабатывает определенный психотип, "церковное большинство"?
Если бы в других сферах "большинство" было другим - творческим, открытым, готовым к принятию нового и т.д., то, да, следовало задуматься о некой религиозности, всё утяжеляющей. Но ведь большинство везде и всегда косно и не любит творческого духа ("мы умеем любить только мёртвых").
Другое дело, когда мы говорим о тенденциях в ту или иную эпоху, о вызовах времени, о разных формах и типах государственности, способствующих той или иной тенденции, о взаимоотношениях церкви и культуры и т.д., и т.п. Это уже конкретика, а религиозность, как и абстрактная культурность, это, на мой взгляд, абстракции пустые. Вот я и не понимаю, какой смысл в попытке выявить их природу. Нет там никакой природы, это всё "слова, слова, слова". Нет никакой культурности или религиозности самих по себе, в отрыве от конкретных традиций, эпох и состояний общества.
Но это, безусловно, довольно сильный религиозный кризис в моей жизни. Этот кризис касается не веры, как таковой, не вопросов бытия Божьего - а касается он больше природы церкви как исторической организации, природы самой религиозности.
Это понятно. Это глубоко и серьёзно. Мы не раз и не два выходили на эти проблемы и находили общий язык с тобой. Мне другое непонятно: религиозный кризис, даже если он касается не веры, но церкви как исторической организации - имеет духовную природу по определению. В церкви противостоят друг другу не какие-то исторические фактологии, но духи. И у каждого есть имя. Вот чего я никак в толк и не возьму: каким образом можно найти ответы на глубокие духовные вопросы, ограничиваясь плоскостью исторической эмпирики. Мне кажется очевидным, что подобного рода вопросы и кризисы неразрешимы в принципе при помощи такой методологии. Она ничего к ним ни прибавить, ни убавить не в состоянии.
Я привел один из примеров: по Матфею Святое Семейство бежит от Ирода в Египет, по Луке – спокойно идет в Иерусалим; какая из этих историй БЫЛА в исторической действительности?
Я уже упоминал книги А. Меня. Он подробно и с привлечением разных источников такие противоречия рассматривает. На мой взгляд, вполне убедительно.
Ибо евангельские свидетельства иногда сильно противоречат друг другу, подрывая тем самым, в глазах «внешних», все утверждения церкви о достоверной историчности.
Можно подумать, есть какая-то единая и общеобязательная картина исторической достоверности. Историки противоречат друг другу ещё больше, чем религиозные тексты. Разные школы и в разные времена рисуют порою совершенно не стыкующиеся друг с другом картины прошлого. С какой из них сверять евангельские события? Какую из вариаций исторической достоверности взять за эталон? Есть ли у нас хоть один шанс восстановить объективную картину исторической достоверности по прошествии хотя бы века, не говоря уж о тысячелетии?
А вот если бы церковь признала, что язык Евангелий, язык Нового Завета - это язык Мифа и Поэзии.
По-моему, наиболее глубокие философы и богословы это признают. Даже формально Евангелия написаны по всем канонам древневосточной поэтики. Не языком исторической хроники, а именно поэзии. Как и подавляющее большинство всех религиозных текстов всех времён и народов. Тут даже предмета для спора нет: это язык поэзии. Если определимся с тем, что такое Миф, то, разумеется, это Миф. Стоят ли за ним события, бывшие в исторической эмпирике? Да, стоят. Расхождения в деталях. Но здесь нет ни малейшего шанса свести всех историков к единой версии. Может, оно и к лучшему.
Но такова историческая реальность, если на нее смотреть вне Мифа.
Да как и кто будет на неё смотреть вне мифа? Где такая достоверность находится? Меняются исторические картины из века в век. Каждая историческая и культурная область видит картину прошлого по-своему. Творит свой миф прошлого. Если бы дело было только в человеческой субъективности, которую можно преодолеть какой-то беспристрастной честностью, это ещё полбеды. Дело в том, что не только Память (индивидуальная или соборная) может работать исключительно с Мифом, но и сама природа Времени творческая. А вот против последнего не попрёшь.
Время творится целостно, и в прошлом, и в будущем. Да, научной методологии это понять крайне тяжело, но, как оказалось, возможно. Для религиозного же сознания тут вообще никакого противоречия быть не должно: если мир творится Живым Творцом, значит нет и быть не может какой-то застывшей на века исторической достоверности.
Мир творится. И творится как Целое в целостном Времени. Творится Миф Мира.
Чтобы отыскать единую, неизменную и объективную картину прошлого, нужно принять за аксиому, что мир был сотворён одноразовым как застывшая данность - весь, до конца времён (только тогда есть шанс как-то докопаться до исторической объективности и очистить её от всех субъективных привнесений), но тогда что делать с самим ходом времени? И ещё нужно как-то выискать, где же лежит эта неизменная историческая объективность - иначе, что исследовать? Либо нужно понять, что историческая наука имеет дело только с Памятью человечества. А память субъективна по определению. Достаточно посмотреть, как меняется личная память в ходе жизни, чтобы усомниться в самой возможности (а главное, нужности) установить объективную фактологическую достоверность. Если же привлечь память других свидетелей, то вместо объективной картины появятся десятки взаимоисключающих мифов. Если же личность представляет интерес для потомков, то её миф продолжает жить и меняться. Может ли меняться историческая достоверность? Если это творящийся миф, то да. Если это застывший кусок бытия (противоречие в терминах), то... то всё равно будет меняться, но поборники объективности начнут спорить друг с другом, чья из картин объективнее.
Память, культура, религия не поддаются поверке исторической достоверностью. И не только потому, что имеют духовное (сверх-объективное) измерение; но и потому, что сама историческая достоверность принадлежит Времени, то есть имеет творческую (текучую) природу.
Историческая достоверность - величина переменная. Судить по ней можно в большей степени о духовном облике той эпохи, которая рисует
такую картину, чем о самой достоверности. Будет другая эпоха - изменится и картина прошлого, а вместе с ней - и само прошлое (в том-то и дело - меняется и само прошлое).
