Мы также знаем, что при поражениях мозга страдает и мышление.
Мы также знаем, что при физическом поражении Вашего компьютера Вы не смогли бы на нём сгенерировать свой пост на форуме. Так, кто генерирует этот пост: компьютер или Вы?
К слову, в православной традиции духовный центр человека вовсе не мозг, но сердце. Именно через сердце осуществляется связь с духом, с совестью. И сердце не метафора, не часть мозга, но именно физический орган.
Человек мыслит всем своим существом, а не только головным мозгом. Осталось только понять, что это за существо: физическое тело и только? Душа и дух - абстрактные понятия, как представляет себе материалистическая догматика, легшая в основу т.н. научного подхода?
К вопросу о воле: что сохраняет личность в целостности во время сна без сновидений, во время потери сознания, во время клинической смерти? Почему возвращается в мир та же личность, а не что-то иное? А есть ли посмертие, предсуществование души до физического рождения? И т.д.
О мышлении
чего именно идёт речь? Физического мозга? Человека? Что есть человек: физическое тело или не только и не столько?
Исследования физического мозга (подкорки, коры, долей и т.п.) имеют смысл для специалистов, для нейрохирургов, для психиатров (и то - только для тех из них, кто находится в рамках материалистической догматики). Но нам-то что это всё даёт? Какую пищу для ума и сердца? Мы как-то будем лучше мыслить и духовно расти, зная, какая доля и что там в мозгу делает, что там творится в подкорке? (Даже с учётом, что эти знания имеют под собой почву, а не являются пустыми.) Эти знания помогут нам лучше понимать друг друга, вдохновят на творческие подвиги, сделают добрее? Не праздные ли это рассуждения в принципе?
Вернёмся к заявленной теме "Мышление и язык".
Скажу о своём опыте взаимодействия с языком в области стихосложения (намеренно говорю сниженно, без пафоса). Все без исключения свои стихи, которые для меня не утратили значения (пусть только для меня лично) - как духовный опыт, - я написал, когда понятия не имел, о чём буду писать. Необходимым условием их появления была
тишина разума. В этой тишине сама, неизвестно откуда и зачем, появлялась первая строка или какие-то отрывки строк, какие-то ключевые слова, которые потом вытягивали за собой образы и метафоры. Мои мысли, пережитые события жизни, чувства и предчувствия, внешние и внутренние впечатления служили в этом процессе не более чем материей, красками, кирпичами, из которых строилось целое. Я понятия не имел, куда и к каким мыслям этот процесс приведёт, что в итоге получится. Когда же я использовал слово как средство для выражения уже готовых мыслей, идей, образов, чувств - это в лучшем случае были некие морализаторские притчи, басни, сатира. Что-то тенденциозное, самое неинтересное в искусстве. Смею утверждать, что это типичный для любого поэта опыт, а не только мой личный. В качестве "доказательства" этого утверждения (тут ведь у нас претензия на научность обозначилась; хотя что такое "научность", ведомо не более, чем что такое "художественность") - приведу двух "хрестоматийных авторитетов":
Пушкин. Осень. Последние строфы гениального "Отрывка":...И забываю мир — и в сладкой тишине
Я сладко усыплён моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем —
И тут ко мне идёт незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы лёгкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута — и стихи свободно потекут.
Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,
Но чу! — матросы вдруг кидаются, ползут
Вверх, вниз — и паруса надулись, ветра полны;
Громада двинулась и рассекает волны.
Плывет. Куда ж нам плыть?..
........................................................
........................................................
........................................................И на полстраницы точки.................
Поэт сам не знает, куда плыть...
Это предельно точно (как всегда у Пушкина!) описанный процесс создания поэзии. И в нём нет ничего общего с избитой формулой "слова как средства выражения мыслей, как средства общения". Всё наоборот! Стихи - цель, а всё остальное - средства для них. И меньше всех сам поэт ведает, куда его вынесет эта волна и построенный им из "плодов мечты", как из досок, корабль стихов...
Интересен (в контексте нашей темы) и эпиграф, взятый Пушкиным для этого стихотворения:
Чего в мой дремлющий тогда не входит ум? (Державин)
А вот
Владислав Ходасевич. Статья "О чтении Пушкина (к 125-летию со дня рождения)". Текст начинается с пушкинских стихов (из потрясающего диалога "Поэт и Чернь", беспримерного по духовной (!) глубине и точности определения двух прямо противоположных взглядов и на поэзию, и на искусство, и на язык):
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв. Пушкин от лица Поэта однозначно отвергает
утилитарный подход к языку и поэзии! Поэзия не может быть средством. Ни для чего, включая нравственное воспитание и т.п. Слово - цель. Рекомендую для прочтения данную статью Ходасевича, равно как и другие его работы. Это один из самых глубоких, умных и тонких мыслителей 20-го века. И великий поэт.
И последнее (вернее, всё тот же рефрен). Прежде чем сводить мышление к работе головного мозга и рассуждать о связи мышления и языка, необходимо определиться со следующими вопросами:
Мыслит ли сердце?
Мыслит ли человек всем своим существом?
Что есть существо человека?
Являются ли душа и дух человека высшими его составляющими по отношению к физическому телу или производными работы его головного мозга, абстрактными понятиями выработанными им?
Мыслит ли душа?
Мыслит ли дух?
Что первично, что вторично?
Смертен ли человек, как его физическое тело и физический мозг?
Является ли Язык исключительно порождением человеческой культуры и человеческого социума?
Мыслит ли Язык и обладает ли собственным бытием и свободой воли?
Существует ли прообраз Языка до воплощения его в национальном соборном теле?
Являются ли соборная душа народа и его дух абстрактными понятиями или живыми сущностями, имеющими своё личностное бытие и превосходящими по масштабам бытие национального соборного тела в человеческой истории?
Без определённых ответов на эти вопросы мы будем говорить о разном и вкладывать в одни и те же слова разные смыслы. То есть, диалог наш не будет иметь перспективы взаимопонимания. Пусть ответы будут различны, но они должны быть. А умолчание этих вопросов уводит в итоге сами предметы данной темы в совершенно праздное слововерчение.
