Да кто только против не агитирует (недоверие к власти нарастающее в обществе).
Крайности сходятся. То же и в США происходит. А у нас либералы - все против поголовно, но с ними в этом "против" солидарны крайние, радикальные национал-патриоты и православные сталинисты. Главное же в этом "против" не существо поправок (по существу возразить-то особо нечего, ну, кроме обнуления сроков разве что), а само неприятие нынешней власти - что бы от неё ни исходило, всё вызывает отторжение.
Проблема в том, что у нынешнего государства нет другой власти и с её крушением произойдёт и крушение государства, а в условиях тотальной войны это означает поражение и государства как такового, а вместе с ним и культуры, и церкви. Часть белого движения во время Отечественной войны смогла преодолеть своё неприятие большевизма и сталинизма, увидев более страшного врага, несущего смерть существованию России и её культуре (русскому слову). А другая часть так и осталась в плену своих политических пристрастий и обид, и считала, что хуже большевиков ничего нет и можно вступить в союз хоть с чёртом, чтобы свергнуть большевиков. Это и называется "выплеснуть вместе с водой ребёнка". И эта вторая часть так же делилась на две: одна активно воевала на стороне Гитлера, а другая - не вмешивалась и не помогала никому. Так и сейчас: "против" или игнорирование, но лишь бы не "за", не на стороне "обанкротившейся власти", что бы этой властью ни предлагалось. Главный аргумент: эту государственную форму ничто уже не спасёт, и чем она быстрее рухнет, тем лучше. Тем быстрее появится другая, новая и свободная... Логически неопровержимый аргумент. Но во время войны он меняет свою духовную и нравственную сущность на противоположную: вектор к жизни - на вектор к смерти.
Проще посмотреть, кто агитирует ЗА. И прийти с тем же успехом к противоположным выводам.
Практически все представители классической культуры - за. И большинство людей религиозной культуры - за. И вовсе не по конъюнктурным или политическим соображениям.
А у меня лишь ощущение очередного фарса, банкротства власти, ведущее к печальному концу. Символических событий, подтверждающих это, было уже предостаточно.
Как и всё глубоко символическое - это вопрос веры. Для атеиста, например, религиозный ритуал - это фарс. А если атеист уверен, что церковь своё отжила, то ничего, кроме фарса (опиума для народа и обмана), он и не увидит в её ритуалах никогда. И найдёт миллион аргументов и символов, это утверждение подтверждающих. Тем более что конкретная историческая церковь даёт их в избытке, как и конкретное государство, находящееся на конкретной исторической стадии. Но во время войны все эти претензии к несовершенству конкретных форм и все обиды от крушения не оправдавшихся этою формой надежд должны меркнуть перед врагом, несущим смерть самому существованию твоего государства, твоей церкви и твоей культуры.
Никогда раньше в истории человечества не существовало глобальных транснациональных институтов, способных вести войну против государств и культур внутри самих государств и культур. Это война нового поколения, никогда не бывшая прежде. И потому так трудно поймать врага за руку, потому нет всем понятной линии фронта. Но поражение в этой войне равносильно исчезновению твоей Родины навсегда, в любой форме её государственности. А вместе с ней - и любого национального государства, любой классической культуры и любой традиционной религии - во всём мире.
Можно и слова Сталина "братья и сёстры" воспринять как фарс... Но ни тогда, ни сейчас этот ритуал, обращённый к соборной душе и духу народа, к его вековой культуре и церкви, не был фарсом. Сейчас за этим символом стоит серьёзнейший внутренний выбор, свершающийся в каждом сердце. Оно и должно определить "что ныне лежит на весах и что совершается ныне"...
Фининтерн уходит в прошлое вместе с властью денег. Ничто это уже не остановит. Власть "Цифры" приходит на смену.
Это две стадии одной системы. Функция денег переходит в цифровой формат, только и всего (не сами деньги, а их оценочная функция). Если эту игвианскую систему, атомизацию и деградацию человечества ничто не остановит, то нет уже ни в чём никакого смысла: ни в культуре, ни в религии, ни в государстве. Но есть и другая позиция:
Мы плоть от плоти, кровь от крови
Культуры русской – на её фронтах
не генералы, а солдаты.
Долг воина – сражаться до конца.
Исхода нет: в тылу – предательство, кругом –
вторженье тьмы унылой! Но другого
достойного мужчины выбора
не может быть: испившему
живой воды литературы нашей,
её творцов дымящиеся судьбы как свою
приявшему и в сердце
впустившему Истории России
пульс огненный и страшный, –
и быть не должно
иного – кроме
последней правоты последнего солдата.
Из всех культур, живущих ныне, только
Христовой Истины вкусившая способна
вместить всечеловеческую Правду.
Трагичными бывают судьбы
свой путь забывших наций. Нам же –
бороться до конца, как просит совесть.
Быть трезвым, вольным, зорким
и умереть с оружием в руках –
единственное право воина:
не верящий в победу, он –
самоубийца или сумасшедший.
Так, любящий, поддавшись разочарованию
в своём Предмете, потеряет зренье –
саму возможность видеть Главное.
Земные очи слишком коротки!
«Любовь слепа» – то аксиома черни.
Любовь одна лишь зряча! – это
надежды свет и стойкость воина.
Залог победы – вера вопреки.
Иного нет.
октябрь 2006