* * *
Как боюсь я тебе надоесть,
Как боюсь оказаться ненужным,
И однажды напротив присесть,
И поймать твой взгляд равнодушный.
Как боюсь я тебя потерять…
В плену папиросного дыма
Проснуться и вдруг понять,
Что ты любишь и ты любима.
Но, увы, не меня и не мною,
Что, увы, я любовь обронил…
Где-то в жизни, летом, зимою,
Потерял её, позабыл…
Как боюсь я тебя разгадать,
Все разгадки обычно унылы…
Открыть книгу и прочитать,
Что не ангел ты мой белокрылый…
Как боюсь я тебя разлюбить
И остаться с пустою душою…
И в вине пустоту утопить,
Запивая вино пустотою…
Как боюсь я тебя разгадать!
Как боюсь я тебя разлюбить…
Своё бросить, чужое забрать
И с этим чужим потом – жить…
И с этим чужим умереть,
Сполна за ошибки ответив…
И издали грустно смотреть,
Как ходишь ты по планете…
* * *
В то лето я тебя не знал
И ты меня ещё не знала,
И тихо музыка играла
И был пустынным светлый зал.
В то лето я тебя не знал,
А ты на небо не глядела,
Когда с него звезда летела…
Но ангел что-то загадал.
В то лето я тебя не знал…
Ты позже стала берегиней –
Уже на окнах белый иней,
Как соль морская, выступал.
В то лето я тебя не знал…
Мы на Илью варили брагу,
И осень фыркала в оврагах,
И старый пруд наш зацветал.
В то лето я тебя не знал,
Но ты была со мною рядом
И проводила поезд взглядом…
Но я на поезд опоздал.
В то лето я тебя не знал…
Ты сигаретой затянулась
И, уходя, не оглянулась…
В то лето я тебя не знал.
* * *
…А что у меня осталось? Вот стаканчики, я подписал:
Здесь карандашики, здесь вот – маркеры,
Я ими события всякие отмечал…
Вот фломастеры, три пачки, все новые,
Лучше б я их кому-нибудь подарил…
Здесь два сценария, оба готовые,
Про то, как мужчина женщину полюбил.
Документы в коробке, свидетельства, паспорт,
Фотографии и два билета в кино…
Зачем сохранил? Просто, на память…
А вот три кассеты с рассохшейся плёнкой -
Какие записаны там голоса!
Дмитриевич Алёша с какой-то девчонкой
Цыганским романсом зовёт в небеса…
И - тоже на память – рисунки от дочки,
А это поделки из сада её –
Кубик, собачка, свистульки, цветочки…
И открытка от сына – «Отцу в день рожденья».
Был небогат – открытки дарил…
Разбогатеет – подарит именье,
Так он когда-то мне говорил…
Что ещё? Записки маме от папы -
Море любви в мятом файле одном…
Щенок из фарфора, давно однолапый…
Марки в коробке от папирос,
Календарь, колокольчик… Поцелуй на ветру,
И цвет твоих глаз, и запах волос,
И лунный цветок, что исчезнет к утру…
Это всё, что мне накопить удалось.
Это всё, что с собою я заберу.
* * *
Я бы с удовольствием отсюда уехал,
Жил бы в Европе или лучше на островах,
И просыпался б от женского смеха,
От голосов на чужих языках…
Иногда болел бы душевной болезнью,
Как на Руси называли запой,
И вспоминал бы, как его – железный? -
Занавес. Или какой-то другой…
Я б не страдал без могил и берёзок,
К тому же берёзки можно купить,
Туда привезти, посадить. Стол из досок
На радость туземцам во дворе сколотить…
Взять самовар в лавке у наших,
Возложить перед ним перо и тетрадь,
И пересоленный суп черепаший
Деревянными ложками из миски хлебать…
А потом, отрыгнув, записывать рифмы -
«Россия – косые» и «Русь – я вернусь»,
И размышлять, какие мы скифы
И откуда у хлопца испанская грусть…
Я бы с удовольствием отсюда уехал,
Поселился б в Европе или на островах,
И просыпался б от громкого смеха
Смуглых охотников на черепах…
Мне бы не снились родные могилки,
Только б я думал, встав поутру -
«Вот интересно, а пуля в затылке
Застрянет, если ствол приставить ко рту?»
Илья Криштул
