Читатель от Бога
(ещё один набросок для статьи «Инерция стиля»)
До печатного станка писатель (писец) и читатель были едины. С ускорением размножения в мире письменной речи – рост читателей стал опережать писателей и произошло разделение на тех, немногих, кто пишет книги и публикует их при помощи печатного станка (писатели), и тех, кто только читает (сам книг не пишет или не может опубликовать написанное). Так появился в культуре вместо писца Писатель (с большой буквы), Писатель от Бога, носитель Дара, дающего право на возможность написанное множить и доносить до миллионов читателей.
У этой эпохи (условно: книгопечатной) существует несколько своих внутренних этапов развития. К середине 20-го века читателями стало подавляющее большинство людей. И в то же время начался процесс переворачивания культурной иерархии: массовая культура всё больше занимала высшие позиции, и качество продукции упрощалось на потребу массовому спросу.
С появлением компьютера и затем Интернета произошла революция в культуре, сравнимая с революцией печатного слова. Публикация письменного слова становилась доступной миллионам. Запустился процесс количественного роста писателей, аналогичный росту читателей в эпоху книгопечатания. Но скорость этого процесса увеличилась примерно на порядок: век за десятилетие. И вот количество писателей стало сравнимо с количеством читателей. И то, и другое перешло в разряд обыденного.
Параллельно с этим процессом шло снижение качества в культуре и замещение его массовым (одноразовым и унифицированным) продуктом. Те же процессы протекали и в государственных структурах – снижение качества элит в угоду количественного критерия (массового вкуса). Но оказалось, что существует некоторый порог, за которым деградация качества в культуре переходит в антикультуру, а вырождение политической элиты – в сатанизм. На горизонте замаячило инфернальное глобальное антигосударство с его антикультурой, несущей духовную смерть всем культурам и религиям мира и смерть политическую всем национальным государствам.
Осознание этой жуткой угрозы не только внутри всё более отодвигаемой масскультом в тень истинной культурной элиты, но и здоровой частью элиты государственной привело к нынешнему непримиримому противостоянию в мире и к глубокому расколу внутри каждого государства. Количество военных конфликтов и их специфика обусловлены именно этим духовным противостоянием, а не только экономической и технической стороной дела (цифровыми технологиями и т.п.).
В самом количественном росте писателей, который спровоцировал Интернет (то есть, пишущих и публикующих свои тексты за счёт упрощения самого механизма публикации), нет ничего плохого, как и в количественном росте читателей за счёт упрощения механизма издания книг, что дал печатный станок. Этот рост ведёт к возвращению единства в паре «читатель-писатель», но уже не среди избранного меньшинства, как было в средние века, но доступного для всех и на новом витке. Как среди читателей стали выделяться писатели в эпоху книгопечатания, так и среди писателей в эпоху Интернета должен вырасти Читатель от Бога.
Вот «Перекличка вестников» Евгения Морошкина и есть такой наглядный пример – Читателя от Бога, то есть – гениального создателя своего внутреннего читательского космоса. А современные технологии дают возможность этот космос показать другим, как печатные книги дали возможность Писателю от Бога поделиться своим внутренним космосом.
В «стоге сена» (сотен тысяч пишущих) не под силу никому отыскать «иголку». Писатель от Бога стал неотличим от тысяч и тысяч писателей. Затерялся среди них без шансов быть узнанным читателями. Все рыночные механизмы (конкуренция, конкурсы и т.п.) в нынешней системе ценностей работают уже на антикультуру, в которую превратилась на рубеже 21-го столетия культура массовая, оказавшаяся на вершине культурной иерархии полвека назад. Конкурентный отбор в культуре служит отныне не повышению качества, а вырождению его, по принципу «чего изволите».
Не подтягиваться должен читатель к уровню писателя, не работать душой в сотворческом общении, но это писатель должен угождать читателю и развлекать его. И так оба, шаг за шагом спускаются по лестнице качества к той последней её ступени, за которой открывается провал в антикультуру, антигосударство, антикосмос. Не чувства добрые лира уже пробуждает, а всё самое низменное в человеке. И нет уже никакой любви ни у писателя к читателю, ни у читателя к писателю. Даже уважения нет. В лучшем случае – к успеху, но это скорее похоже на зависть.
Судьи, отделяющие зёрна от плевел, в современной литературе всё больше руководствуются посторонними литературным критериями, благо никакого дефицита в писателях нет – их легион. И отобрать среди них нужно того, кто либо по каким-то личным мотивам проходит (сват, кум, брат, знакомый уважаемого человека), либо угождает массовому спросу, впрочем тоже манипулируемому. И в последние лет десять-двадцать антикультура диктует свою систему ценностей и подминает под неё культуру всё очевиднее и наглее.
Читатель от Бога – вот единственный и настоящий судья. Читатели от Бога узнают друг друга по содержанию и богатству внутреннего космоса. И объединяются в сообщества близких по духу. И в этих сообществах Писатель уже не «иголка в стоге сена», но свой среди своих и брат среди братьев. Ибо он сам в первую очередь Читатель от Бога, а затем уже, по совместительству, Писатель. У таких сообществ появляется «лица необщее выражение», его и узнают люди. И ценят, если это лицо духовно богатое и творчески интересное.
Вот, как мне представляется, будет структурироваться литературная жизнь новой эпохи. Как среди читателей выделялся Писатель в эпоху книгопечати, так в цифровую эпоху среди писателей должен выделиться Читатель. И он станет тем фактором притяжения подобного к подобному, который начнёт создавать новую культурную среду и новые отношения в ней. Акцент в паре «писатель-читатель» смещается с приоритетом на читателя.
Только Читатель от Бога сможет обнаружить среди себе подобных и Писателя от Бога. Все остальные критерии отбора уже трансформировались в рыночные и манипулятивные алгоритмы, враждебные культуре по духу. В конкуренции нет и не может быть любви, а где нет любви – нет истины, а следовательно – само понятие культуры (иерархии и роста творческого качества) лишено смысла.
Среди тысяч и тысяч пишущих и что-то читающих должно воссиять солнце Читателя от Бога. Это и будет тот свет, что обнаружит в будущей литературной жизни свои приоритеты и свои имена. Состояние новой (сиречь, современной) литературы – это деменция, и вся новизна её в этом качестве. А самое печальное, что за деменцией литературной жизни следует не естественная её физическая смерть (исчезновение, например, печатных книг из обихода), но демонизация и смерть вторая, духовная.
Появлению творческих сообществ и братских сотворческих цехов Читателей от Бога должен был поспособствовать Интернет. В первое десятилетие он и представлял из себя такое море автономных сайтов, у многих из которых проявлялось собственное лицо и уникальное содержание. Но процессы унификации, атомизации, усреднения, одноразового потребления, свойственные глобальной антикультуре, подавили творческое развитие автономных сайтов-сообществ в Интернете, заменив их глобальными соцсетями и диктатом поисковиков. Ушли в прошлое каталоги сайтов. Всё меньше и меньше автономных проектов «с лица необщим выраженьем».
Утилитарное отношение ко всему на свете стало тотальным и в едином информационном пространстве. Но маятник Истории, дойдя до крайней точки вырождения культуры, уже качнулся в обратную сторону… И количество может перейти в качество. А это качество зависит от того, какой внутренний культурный космос создаст в себе каждый читатель.
И как же хочется сказать тому юноше, кто вдруг ныне «берётся за перо» и начинает что-то сочинять: стань читателем! Уже поздно говорить подобное людям взрослым, строчащим без устали и публикующим в Интернете свои вирши, но так и не научившимся толком читать, утратившим саму такую потребность «вечного чтения»…
Стань сначала Читателем, а писательство от тебя никуда не уйдёт, если есть талант. Пиши, когда невмоготу, но воздержись от публикации. Только став Читателем с большой буквы, ты будешь любить литературу и понимать её. А без любви тебя сожрёт изнутри конкуренция с себе подобными: посмотри на современных и никому не нужных писателей – нет ничего печальнее этой картины и бездарнее участи.
Увы, они, несчастные писатели, так и не могут смириться с тем, что писательство давно уже такая же обыденная вещь, как и чтение по диагонали. Им всё кажется, что вот он-то, да, писатель, а другие тысячи таких же – графоманы. И так думает каждый, кто не смог смириться с тем, что ставшие привычными за два-три последних столетия отношения в паре «писатель-читатель» никогда уже не вернутся. А новые отношения будут так же отличаться от выработанных в эпоху книгопечатания, как она сама отличалась от средневекового плетения словес и рукописных книг.
