Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Самоопределение народов тесно связано с культурой самовыражения идей, преобладающих в том или другом обществе, со способностью коммуницировать информацию с помощью средств массового сообщения во внешний мир, доносить её  в удобных для восприятия формах до субъектов социума. К этому можно отнести книгопечатание, производство газет и журналов на базе типографии.

В Дагестане и на Кавказе, вследствие усиленной колонизации кавказских территорий различными мировыми державами, в том числе Россией, процесс книгопечатания не мог находиться в руках коренных народов, не имевших ни права, ни механизмов проведения собственной политики.
Утверждение и выбор приоритетов в этой области не зависел полностью от воли и национального самосознания народностей Дагестана и Кавказа, так как их определение находилось на том этапе во власти российского самодержавия. С окончанием Кавказской войны и упразднением Имамата Шамиля идеи о книгопечатании в Дагестане, где людей с ранних лет, обучали грамоте на алжаме, в рамках исламского вероучения, - не получили своего развития. Тому причина - политика царской администрации, внедрявшей в сознание и жизнь горцев образование по собственному формату, на новом для жителей дагестанских народов языке.

Таким образом, полярная во многих аспектах идеологии самодержавия - исламская идеология, вытеснялась из ключевой сферы развития национального самосознания- сферы образования.
 Если в других мусульманских регионах Российской империи, а в особенности в Татарии и в регионах, населённых преимущественно татарами, исламское просвещение было развито и поддерживалось самим государством, то на Кавказе, чья история и борьба за самоопределение разительно отличались от истории других народов империи,- ислам в лице мюридизма и в прочих его течениях, оставался непримирим по отношению к пассионарно-колонизаторской деятельности северного соседа. Но время шло, перемены в самом российском обществе: отмена крепостного права, появление зачатков свободы слова, активизация различных политических движений, подчас запрещённых официально, обуславливали изменения настроений и на периферии. Осознавая неэффективность исключительно военных путей борьбы за свободу и независимость народов, находившихся под гнётом самодержавия, представители кавказской, а в частности, дагестанской интеллигенции, видели путь к освобождению - в просвещении, как в делах религии, так и в светских, общепринятых дисциплинах. Ведь уже тогда  в Дагестане были люди, весьма продвинутые в интеллектуальном отношении, получившие отличное образование в учебных заведениях С.-Петербурга, Москвы, Казани и Тифлиса.

И всё же, в самих недрах дагестанской земли, под небом высокогорной страны, в различных её сёлах и городах, жило и взрастало наследие великих предков дагестанских народов, их гены, их мысли, творчество и идеи продолжали своё развитие в новых поколениях лучших представителей этого края.
В этом смысле, неслучайно такое явление, как дагестанский аул Чох, который дал жизнь, воспитание и образование многим значимым мыслителям, известным во всём мире военачальникам и спортсменам, учёным, шейхам, врачам, государственным деятелям и людям искусства. Именно там, в семье известного учёного Мухаммада Али, в 1887 году родился Магомед-Мирза Мавраев - первый дагестанский книгопечатник, крупный предприниматель, подлинный просветитель масс. Свой путь Магомед-Мирза начал с образования. Первым его учителем стал его отец. В дальнейшем его обучение продолжилось в Согратлинском медресе.

С ранних лет он понял силу и влияние образования на массы, он осознавал необходимость просвещения соотечественников; для этого, как рассуждал он и его близкие товарищи, среди которых был знаменитый в будущем общественный деятель Абусупьян Акаев, необходимо было запустить процесс книгопечатания. Идея создания исламской типографии не покидала его, и ради ее осуществления  с группой единомышленников он отправляется в Казань, Оренбург, Бахчисарай, а затем и в Симферополь. Работая в местных типографиях, он приобретает необходимый ему в будущем профессиональный опыт. 

В те времена невозможно было без разрешения царских властей покупать и пользоваться никакими книгопечатными станками, так называемый «самиздат» был вне закона. Чтобы получить необходимое разрешение на запуск типографии и закупку техники, Магомед-Мирзе Мавраеву пришлось обратиться к своему родственнику Ризвану Мавраеву, бывшему в те годы начальником царской почты в Дагестанской области. Получив разрешение, Мавраев с помощью родственников, которые оказали ему основную материальную помощь, продав часть своего имущества, закупает в Турции типографские станки немецкого производства. Вскоре он основывает первую типографию в городе Темир-хан-Шура, где выпускает исламскую литературу.

Постепенно дела у молодого предпринимателя пошли в гору. Деятельность типографии приносила доход. Помимо выполнения своего основного жизненного предназначения по просвещению населения, Магомед-Мирза пожинает успех и на предпринимательской ниве; уже к тридцати годам он владеет книжными магазинами, складами, многоквартирными домами, виноградниками, пастбищами, кожеперерабатывающим, консервным и кинжальным заводами. Он нанимал на работу специалистов своего дела, начиная от высококвалифицированных писарей до умелых ремесленников, знающих и любящих своё дело, при этом он ценил труд каждого, воздавая положенное вознаграждение за усилия и усердие.

Запуск первой типографии стал для Дагестана знаковым событием, раньше книги привозили из других мусульманских стран, теперь в административном центре области работала своя типография, производившая исламскую литературу, направленную на просвещение масс, востребованную как многочисленными медресе, учебными заведениями, так и отдельными людьми, стремившимися к обучению. Но на выпуск религиозной литературы также потребовалось специальное разрешение, которого Мавраев сумел добиться у властей, благодаря чему духовное образование стало доступно тысячам и тысячам людей.

Магомед-Мирза Мавраев положил начало выпуску газет на различных языках. В 1913 году появилась «первая ласточка»: при типографии была открыта редакция газеты «Джаридату Дагестан» на арабском языке. В дальнейшем, с первым лучом свободы, который принесла с собой Февральская революция 1917 года, увидели свет газета «Мусават» (Равенство) на кумыкском языке, «Аваристан» на аварском языке, «Чанка цуну» (Утренняя звезда) на лакском языке.

Первым издателем и редактором этих изданий стал  сам Магомед-Мирза Мавраев. Совместно с ним, на мощностях мавраевской типографии, начала издаваться газета «Замана» (Время) на аварском и кумыкском языках под руководством внучки Имама Шамиля, супруги Махача Дахадаева - Написат Дахадаевой.

Приход к власти большевиков отразился на деятельности и собственном деле Мавраева. После национализации всей частной собственности, куда относились и типографии, Мавраев лишился всего, что имел, став простым рабочим на собственной типографии, вернувшись к тому, с чего начинал. Начал воплощаться в жизнь призыв «проклятьем заклеймённых» - «кто был ничем, тот станет всем»… Бывший работник типографии Мавраева  (фамилия которого уже не столь важна, так как ничего не скажет о себе простому читателю, – авт.) стал её директором.

В конце концов, чтобы не стать очередной жертвой Красного террора, чтобы не сгинуть где-нибудь в сибирских лагерях, как многие другие деятели тех лет, Мавраев переезжает в Среднюю Азию, в Узбекистан, где история теряет следы его жизни и дальнейшей деятельности.
Однако, как пишет в своём очерке «Исламский первопечатник и просветитель Дагестана» Магомедрасул Омаров: «…он женился на татарке и устроился мастером на пилораме по ремонту бытовых приборов. Проработав там некоторое время, он переехал в Акмолинск (Казахстан) и 28 лет о нем ничего не было известно.
 В 1957 году через ингуша, возвращавшегося из ссылки в Казахастане, семья получила письмо от считавшегося пропавшим Мавраева. Сыновья поехали за ним и уговаривали вернуться на родину, но Мавраев не согласился.

Магомед-Мирза Мавраев умер в 1964 году в возрасте 86 лет. Похоронен в Акмолинске (Целиноград) Республики Казахстан».

Так завершил свой путь человек, который продвинул Дагестан, слово его народов на новый высокий уровень. Значение печатного слова в жизни общества переоценить невозможно, и Мавраев организовал условия для его развития и совершенствования, фактически создав и поставив на ноги не только процесс книгопечатания в республике, но и положил начало такому важному явлению, как журналистика.

Важными для исследователей жизненного пути М-М. Мавраева и для простых граждан республики являются его политические взгляды, которые он отстаивал будучи делегатом Учредительского собрания Дагестанской области. К сожалению, Милли-комитет, лидером которого он являлся, набрав большое количество голосов на выборах, вскоре распался из-за расхождения позиций его группы и группы, куда входили такие известные деятели, как Н.Гоцинский и Узун-хаджи Салтинский. Последние выступали за создание имамата и отрыв от политического, правового и культурного пространства России. Мавраев, Акаев и Дибиров видели развитие Дагестана в рамках законов шариата и российского законодательства в тех его аспектах, которые не противоречили исламу. Но стремлениям обоих сторон, а в первую очередь, идеям просветителя Мавраева не суждено было сбыться на этом этапе истории, и в итоге под натиском большевиков пал не только самодержавный строй, но и право свободного вероисповедания народов империи. На смену прежнему режиму, прежним возможностям  пришла новая идеология, отвергавшая и тот, и другой путь развития Дагестана, похоронившая труды таких личностей, как Магомед-Мирза.

Но не исчезает то, что было однажды сделано во благо народа, чему человек посвятил свои силы, ум и имущество. Дело Мавраева живёт в настоящем и будущем Республики, в судьбах людей Страны Гор.