Пространственные искусства
Виктор Черноволенко (мистическое в живописи)

0 Участников и 1 гость просматривают эту тему.

Тема была открыта здесь в октябре 2007 года, когда в МЦР (Международный центр Рерихов) открылась выставка картин, подаренных музею вдовой художника.

Виктор Черноволенко
 
Сейчас у всех москвичей есть возможность познакомиться с его картинами, а их нужно видеть обязательно в подлиннике, никакое воспроизведение не даст должного впечатления. В музее Рериха (м. Кропоткинская, слева от Пушкинского музея) на первом этаже сейчас открыта выставка; второй зал ее (самый большой) целиком посвящен Черноволенко. В других залах тоже есть вещи достойные внимания, особенно панно Г.Соколовской (сожалею, что полгода назад не успел дать объявление о ее большой выставке).

Виктор Тихонович Черноволенко (1900-1972) входил в образовавшуюся в конце 20-х годов группу художников «Амаравелла». (О ней:  http://www.amaravella.ru/http://www.amaravella.ru/russian/history.php , http://file.roerich.com/test/Gallery). В своем творчестве они исходили из художественных открытий Врубеля, Рериха и Чюрлёниса. Постепенно каждый из членов "Амаравеллы" нашел собственный живописный язык, но их продолжало объединять стремление к выражению духовного космоса, при ясном осознании различия его с космосом физическим. Никто их них (за исключением Б.Смирнова-Русецкого) не получил профессионального художественного образования. Черноволенко, как и его товарищи, мог выкраивать для живописи только небольшие крохи свободного времени, и только в 1960 году, став пенсионером, он отдался живописи целиком. 1960-1972 годы - период интенсивного творчества и непрекращавшегося духовного развития.

Большая часть написанного художником представлено здесь: http://www.roerich.com/galer1.htm . Просмотрев подряд его картины можно проследить постепенную и очень органичную эволюцию его языка и образного строя. С середины 60-х годов (примерно от картины № 35 и далее), он практически отказался от намеренного стилетворчества, все его дальнейшие произведения стали буквальной живописной фиксацией видимого им в особых творческих состояниях. Конечно, виденное приходилось давать в неподвижном виде и заключенным в прямоугольную рамку картины, тогда как образы представали в виде бесконечных панорам и наполненные безостановочным движением (об этом я знаю со слов вдовы художника).

Сам Черноволенко не мог точно определить, что за реальность перед ним разворачивалась, но был твердо убежден в том, что это именно реальность, а не игра его фантазии. В своем единственном интервью (режиссеру-документалисту В.Орехову, сделавшему о нем фильм) он говорил: «Все, что изображено, я просто вижу в процессе создания картины. (…) Это совершенно реальный мир, быть может, это тот мир, который в будущем дано будет увидеть каждому человеку, когда спектр его восприятия станет богаче и совершеннее».

В поздних картинах (с № 134 и далее), художник приходит к особой «сетчатой» передаче структуры пространства. Если для передачи трехмерного мира на плоскости картины художники используют возможности перспективы и светотени, то здесь Черноволенко явно ищет средства для выхода из трехмерности. Особенно яркое впечатление картины производят в подлиннике, с их тончайшим распределением цветовых акцентов и с ощущением импровизационной свободы мазка. Композиция картин всегда указывает на неподвластность этого пространства земной гравитации, а сетчато-сквозящая фактура предметов создает необъяснимое ощущение взгляда из другого измерения, когда трехмерный предмет может быть виден не только своей поверхностью, но весь целиком. Об этом же говорит странное искажение форм, как будто художник хочет поместить в картину то, что физически не может в ней разместиться. Цветовая гамма в каждой из поздних картин неповторима, и создает явно неземное, космическое впечатление; и при этом ясно чувствуется, что этот космос не враждебен нам, а добр, наполнен добрыми чувствами, хотя для нас и непривычными.

Большую часть картин можно назвать иномерными ландшафтами, иногда наполненными творениями обитателей этих миров. В этих сооружениях угадываются черты земных архитектурных форм, только осуществленные на более высоком уровне, в условиях другого пространства, и, наверное, наполненные движением во времени.

____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 29 Ноября 2014, 03:21:06, ВОЗ»

Рассмотрю подробнее одну из линий в творчестве художника. Речь пойдет об архитектурных образах в его картинах, их постепенной эволюции. Здесь можно провести параллели с описаниями виденного Д.Андреевым, хотя и в другом ключе.

Свидетельствуя о затомисах, Андреев писал:

Ландшафты затомисов осложняются неким эквивалентом городов, очень мало, впрочем, походящих на наши, тем более, что жилищ, в строгом смысле этого слова, там нет. Назначение сооружений – совершенно особое; это преимущественно места общения братьев синклита с другими мирами и с духами других иерархий. Здания, где протекает их общение в его высших формах с монадами стихиалей, называются шериталами. И всё же в архитектуре затомисов угадываются стили, знакомые нам, но как бы возведённые на несравненно более высокие ступени. Это результат параллельных процессов, понять которые нелегко. Нелегко – но следует. Дело в том, что прекрасные архитектурные сооружения Энрофа, насыщаясь излучениями многих человеческих психик, приобретают этим самым душу, точнее – астрал: такие астралы пребывают в затомисах.

Далее – об одном из более высоких слоев:

Приходится сделать предупреждение: дело дошло до понятий, весьма непривычных. Ибо Фонгаранда – слой пребывания шельтов великих творений архитектуры. Здесь они обладают способностью движения и роста; их изменение состоит в совершенствовании. Облик их близок к облику просветлённых стихиалей, но форма не струистая, как у тех, и лишённая способности телесного взаимопроникновения.

И про сакуалу Трансмифов:

Моря сияющих эфиров – беру это слово за неимением более соответствующего, – блистающих красками, непредставимыми даже для синклитов метакультур, омывают в этих мирах сооружения, которые так же отдалённо можно было бы уподобить светящимся громадам гор, как и сооружениям невообразимой архитектуры. Исконное несходство между великими творениями человеческого гения и великими созданиями Природы там уже не имеет места, ибо оба начала слились, наконец, в непостижимом для нас синтезе.

Для меня не вызывает сомнений, что виденный Черноволенко постоянно изменяющийся, бурлящий мир – это отдельные фрагменты надстоящих над Энрофом более высоких сфер Шаданакара. Они возникали перед его глазами стихийно, художник не мог управлять видениями, направлять их в определенное русло, точно отдавать себе отчет о координатах этих миров. Он даже нигде ясно не высказался о том, что это – миры восходящие, а не демонические. Однако атмосфера поздних картин, их духовная заряженность говорит сама за себя,

Картины Черноволенко до середины 60-х годов находятся в русле поисков художников «Амаравеллы». Особенно характерны несколько картин из «горного цикла»:

Хранители тайны
Виктор Черноволенко. Хранители тайны

Ущелье
Виктор Черноволенко. Ущелье

Две стихии
Виктор Черноволенко. Две стихии

(Следует пояснить, что названия картин у Черноволенко никогда не предшествовали их написанию. Обычно они устанавливались позднее в ходе обсуждения среди ближайших друзей художника. Эти названия не старались передать неопределимый и многосложный интуитивный замысел, а давали восприятию более привычный и конкретный ориентир.)

Здесь природа, сохраняя в целом подобие земных форм, уже несет некоторый намек на то, что она создана какими-то мыслящими, разумными силами и несет отпечаток их мысли. Образы архитектурные также во многом параллельны изображениям архитектуры у товарищей Черноволенко:

Ночь
Виктор Черноволенко. Ночь

Летящие купола
Виктор Черноволенко. Летящие купола

Особняком стоит картина «Русь», созданная еще в 30-х годах:

Виктор Черноволенко. Русь.

Вполне земные формы церковных шпилей соединяются с изображением неба, где пространственные координаты естественным образом перерастают в духовно-этические. Верхняя часть картины увлекает взгляд в вышние сферы, непостижимые и бездонные.

С середины 60-х появляются картины, где архитектурные формы плавно переходят в природные, без четко обозначенной границы:

Древние лики планеты
Виктор Черноволенко. Древние лики планеты.

Таинство утра
Виктор Черноволенко. Таинство утра

Недосказанное
Виктор Черноволенко. Недосказанное

Звездная радуга
Виктор Черноволенко. Звездная радуга

Все больше обращает на себя внимание непривычное построение пространства, стремление преодолеть трехмерность:

Контрасты
Виктор Черноволенко. Контрасты.

Новый этап его творчества начинается в 1967 году (от картины № 97 по каталогу http://www.roerich.com/galer1.htm ). Картины становятся более лапидарными, в них, как правило – не развернутая панорама, а изображение одного центрального объекта. Но все более глубоко художник проникает в качества нового, открывшегося перед ним пространства. Оно не укладывается в привычные представления, кажется разрастающимся во многих направлениях, просвечивающим, текучим, сущность предметов открывается в их внутренней фактуре и цветовой игре:

Мерцание гор
Виктор Черноволенко. Мерцание гор

Беспредельное вечное
Виктор Черноволенко. Беспредельное вечное

Структура планеты
Виктор Черноволенко. Структура планеты

Непобедимый дух
Виктор Черноволенко. Непобедимый дух

Отшельник
Виктор Черноволенко. Отшельник

У истоков гармонии
Виктор Черноволенко. У истоков гармонии

В некоторых картинах явно предстают творения зодчества, и здесь трудно не провести параллели со словами Андреева о необычных, необъяснимых для нас назначениях этих зданий, и о преобразовании земных стилей:   

В созерцании
Виктор Черноволенко. В созерцании

Древний замок
Виктор Черноволенко. Древний замок

Космическая архитектура
Виктор Черноволенко. Космическая архитектура

Маяк
Виктор Черноволенко. Маяк

Город друзей
Виктор Черноволенко. Город друзей

В последние два года жизни (от картины № 150) художник вернулся к сложным, панорамным композициям, но уже на другой основе. Изображаемое пространство не подчиняется привычным законам гравитации, его структура подчеркивается сетевидным строением предметов и необычными цветовыми приемами, также создающими представление о невмещаемости его в земные формы.

Древние сказания
Виктор Черноволенко. Древние сказания

Птица судьбы
Виктор Черноволенко. Птица судьбы

Равновесие
Виктор Черноволенко. Равновесие

Образы творений обитателей этих миров или самой мыслящей природы занимают здесь значительное место:

Восточная мелодия
Виктор Черноволенко. Восточная мелодия

Огненное небо
Виктор Черноволенко. Огненное небо

Лабиринт
Виктор Черноволенко. Лабиринт

Восточный мотив
Виктор Черноволенко. Восточный мотив

Ступени
Виктор Черноволенко. Ступени

Видение
Виктор Черноволенко. Видение


Интересно, что иногда внутри плетения многомерных нитей можно уловить черты привычных нам земных интерьеров:

Волшебное зеркало
Виктор Черноволенко. Волшебное зеркало

Стражи
Виктор Черноволенко. Стражи

Возможно, существа, проходившие когда-то земные пути, воссоздают среди новых условий дорогие для них фрагменты бывшей жизни.

____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 25 Июля 2013, 10:38:05, Е. Морошкин»

Я еще раз недавно посмотрел картины. Снова убедился: по ним можно путешествовать, постепенно продвигаясь от участка к участку, отмечая про себя изменение состояний. Качество, которое отметил Vladek, действительно, там есть, но этим выражается, по моим ощущениям, не столько субъективный взгляд на предмет, сколько попытка передать объективные качества этой реальности. Сделать это возможно только условными средствами, но важна направленность этих художественных средств: на объективность, а не на выражение авторских чувств.

А средства художнику приходилось искать очень необычные. Попробую провести параллель с одним из приемов, имеющихся в распоряжении фотографии и кино – это постепенное изменение резкости. Если, например, кинооператор находится среди массы листвы (имея не широкоугольный объектив, а длиннофокусный с небольшой глубиной резкости), то он может, не меняя ракурса, изменять изображение, постепенно углубляясь в пространство. Сначала в фокусе может быть ближайший слой листьев, они видны крупно, а за ними – неопределенная колышущаяся зеленая масса. Затем центр фокуса переходит дальше, ближние листья теряют резкость, становятся как бы размытыми помехами на первом плане, четко виден следующий план; дальний план – снова размытый и вибрирующий, но он теперь образует совсем не такую фактуру, как прежде. Затем можно перевести резкость на бесконечность: ближний слой становится прозрачным, бесплотным, он окрашивает своим цветом то, что видно сквозь него; средний план листвы вне резкости, но в просветах, в различных местах появляющихся, различимы четкие линии дальнего плана.

Нечто похожее и здесь, только в условиях неподвижного изображения: постепенно продвигаясь по картине Черноволенко, можно заметить, что фактура изображенного пространства, на каждом участке многослойная, состоящая из сложного переплетения различных рисунков, постепенно меняет свое качество. Особенно это ясно видно в поздних картинах:


Виктор Черноволенко. Волшебное зеркало
Волшебное зеркало



Виктор Черноволенко. Обитель света
Обитель света



Виктор Черноволенко. В ином измерении
В ином измерении


Появившаяся где-нибудь еле заметная легкая сетка чуть дальше становится более прописанной, плотной; затем она может сложиться в ясно оформленную пространственную конструкцию, а потом опять сойти на нет. А тем временем меняется и качество слоя, который виден сквозь нее: там появляются новые ритмические рисунки, плавно и музыкально изменяется цвет. Таким образом на плоскости картины получается как бы сканирование этого пространства – в разных местах различный его срез.

Разной степени оформленности могут быть и сквозные образы, проходящие через многие картины. Например, человекоподобные существа, никогда не отделенные от земли, а как бы вырастающие из нее.


Виктор Черноволенко. Почитание света
Почитание света



Виктор Черноволенко. Священные колонны
Священные колонны



Виктор Черноволенко. Сказка леса
Сказка леса


Одни из них ясно выявлены, рядом может быть похожее очертание, но уже являющееся, скорее, деталью ландшафта, формой скалы или намеком на архитектурное сооружение. Таким образом размывается граница между живым и неживым, разумным существом и природной материей – все объекты в этих мирах наделены в какой-то степени способностью расти самостоятельно и мыслить.

____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 24 Июля 2013, 04:44:40, ВОЗ»

Женя! Очень интересный текст, спасибо. Замечательные файлы с картинами художника.
Творчество Виктора Черноволенко очевидно неординарно и актуально, но но не в привычных  для нас  измерениях художественной традиции, а как-то иначе.   Насколько я поняла, в твоём анализе присутствует попытка оценить  художественную  достоверность его восприятия реальности мира.   Поэтому по поводу высказанных наблюдений и суждений  возникают вопросы.
Скажи, идеи и представления Даниила Андреева, составившие "Розу мира", ты рассматриваешь  как опору, фундамент для объснения такого художестенного явления как творчество Виктора Черноволенко? Или в твоём тексте всё же присутствует попытка сопоставления их опыта, опыта поэта и художника, осознавших очевидную "недосказанность" физической картины мира и доступными им художественными средствами восполнявшими ее "пробелы"?
 
Ирина Николаева   


Пожалуй, первое: в качестве системы понятий я теперь беру «Розу мира». Но с этими картинами я познакомился несколькими годами раньше чтения Д.Андреева. И уже тогда я почувствовал некоторый пафос объективности в этих картинах. Тогда я мог для себя его сформулировать только в понятиях опоры на определенные художественные традиции (связь с Чюрлёнисом; Рериха я тогда знал плохо), но сами эти традиции мне представлялись как нечто ставшее, осуществившееся в культуре, независимо от уровня их понимания каждым индивидуумом. Такое понятие об объективной осуществленности художественного произведения (не всякого, а только такого, где достигнута точность выражения, совершенство) помогло мне затем многое принять без сопротивления в «Розе мира». 

С другой стороны, в картинах Черноволенко я сразу просто ощутил что-то для себя родственное. Здесь было зримо выявлено нечто такое, что было уже внутри меня, в моих мыслях, но не могло найти формы выражения. Так нередко у меня бывало и при восприятии других художественных явлений, и просто в некоторые моменты жизни: замечая какую-то деталь, я испытываю момент узнавания. Если в искусстве – то чувство, что эта деталь попадает точно в цель: не только точно выражает намерение автора, и не только резонирует с моими ощущениями, но прикасается к какой-то реальности, одинаково имеющей отношение и ко мне, и к автору, и к другим людям. И мне в этот момент бывает невозможно поверить, что других людей это внутренне не затронет.

Так я воспринимал многое еще до знакомства с «Розой мира». Что в этом изменилось после ее прочтения? По существу ничего, но яснее стало осознание этих процессов восприятия, появились более определенные координаты, к которым я могу привязывать свои ощущения. В то же время я понимаю, что иномерная реальность может быть выражена не иначе, как условно, приближенно к свойствам нашего пространства и человеческого мышления. Таким образом и картины Черноволенко, и многие страницы Андреева для меня – свидетельства, и момент правдивости в них (в тех пределах, в каких это возможно выразить словом и картиной) для меня здесь важнее их эстетического совершенства. Эти свидетельства друг друга дополняют, не противореча. У Андреева сильнее аналитическая, систематизирующая сторона его вести, хотя местами есть и глубокие прозрения в «эмоциональный строй» запредельных миров. Черноволенко убеждает именно своими непосредственными чувствами, не ставя ни аналитических, ни этико-проповеднических задач.

Вместе с тем свойства пространства, открывавшегося ему в видениях, также переданы убеждающе. Правдивость этого изображения сейчас нельзя ничем доказать, можно только созерцать и этим созерцанием будить собственную глубинную память. Всё же я верю своим ощущениям: здесь в максимально возможной форме (насколько это можно передать на плоскости) отражена внутренняя напряженность иномерного пространства, но не напряженность конфликта, а насыщенность светлой, созидательной энергией.


____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 15 Декабря 2009, 21:23:11, Е. Морошкин»

Я составил три альбома картин художников группы "Амаравелла" (в качестве приложения к "Прароссианству").

В. Черноволенко: https://rmvoz.ru/gallery/victor-chernovolenko

Б. Смирнов-Русецкий: https://rmvoz.ru/gallery/smirnov-rusetsky

Несколько картин других членов этого кружка - П. Фатеева, А. Сардана и С. Шиголева: https://rmvoz.ru/gallery/amaravella



Я забыл скопировать еще один пост с той ветки позапрошлого года:


Записи импровизаций В.Черноволенко на фортепиано сохранились. Кажется, кассеты с записями продаются в музее Рериха.

Художник, безусловно, обладал музыкальным талантом, хотя и не развил его до степени профессионализма. Я имею в виду не наличие или отсутствие специального образования – в живописи его у Черноволенко тоже не было, но это не помешало ему в совершенстве овладеть нужными ему средствами и выработать абсолютно своеобразный изобразительный язык. В музыке такого совершенства он не достигал: он остановился на жанре импровизаций, где в принципе невозможна такая отточенность языка и яркость тематизма, как в законченных сочинениях. Тем не менее в его музыке чувствуется искренность, энергия, благородство языка. Стилистически она восходит к Бетховену, Рахманинову и Скрябину (не самых поздних сочинений, а периода второй-третьей сонат), в некоторых композициях встречались и более сложные интонации (близкие Скрябину периода Пятой сонаты и «Поэмы экстаза»).

По-настоящему он себя выразил, конечно, в живописи. Здесь проявилась и его музыкальность, как некое постоянно присутствующее качество мышления (что культивировалось всеми художниками «Амаравеллы»); это выражалось, в первую очередь, в том, что первичным импульсом к созданию картины становился не словесно выражаемый сюжет или идея, а какое-то прорастающее в душе состояние, могущее быть выраженным через цветовую гамму или через особую пластику линий, которой подчиняется все произведение.

На картинах художника – действительно, процесс вглядывания, ведущий к все более полному раскрытию того или иного объекта. Иногда это предстает особенно наглядно:

Виктор Черноволенко. Пылающий закат
Пылающий закат

Кажется, что пристальный взгляд человека заставляет раскрыться небо в верхней части картины, там прорывается какая-то оболочка, преграда, и проступает новый слой, наполненный светящимися (и, возможно, мыслящими) существами.

В более поздних картинах – уже не прорыв фрагментов иного пространства в наш мир, а явное и убедительное присутствие видящего внутри другого слоя. И здесь, мне кажется, действует такой же принцип: масштаб и значимость того или иного объекта могут регулироваться смотрящим; пространство как бы гибко откликается на внимательный и заинтересованный взгляд:

Виктор Черноволенко. Великолепие созвездий
Великолепие созвездий

Насколько я знаю, художник не мог точно распознать смысл и координаты виденного им. Он лишь последовательно отвергал трактовку его картин как выражения игры его фантазии.

____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 30 Марта 2015, 20:10:34, ВОЗ»

http://magazines.russ.ru/neva/2007/6/mi13.html

Здесь статья Зинаиды Миркиной о фильмах документалиста Вячеслава Орехова. В их числе два фильма о художниках «Амаравеллы» – В. Черноволенко и Б. Смирнове-Русецком.



____________________________________
Пою, когда гортань сыра, душа – суха,
И в меру влажен взор, и не хитрит сознанье.
О. Мандельштам
«Последнее редактирование: 05 Декабря 2013, 09:48:56, Е. Морошкин»


 
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика