Роза Мира — диалог культур и культура диалога

ВТОРОЙ СЕЗОН

Финал
Бабушка Пушкина 2.0 - ФИНАЛ

Стихи

Ника Симонова

Плейлист

У тебя в колонках Алиса, Лист,
Сплин, Высоцкий и Полозкова.
Бог отслушивает плейлист
По-октябрьски кле-новый...
Рой листвы -золотых монет-
облизал переходы, крыши.
Только ты не сойдешь на нет,
сотни строчек ещё напишешь…
С перепостом переводной
стихотворной твоей картинки
три судьбы по цене одной
продадут на блошином рынке:
та, что первая, – струнный сюр,
а вторая – кишит стихами,
третья – девочка от кутюр,
пешка, птичка из оригами…
Что тогда? Выбирай сама
с кем мириться, мечтать, маячить,
где сума тебе, где тюрьма,
и кому возвращать сдачу…
В моду снова войдёт запой,
поклонятся пойдут - покойным
(лишь тебе не грозит покой!).
За поклоном, последним коном,
за стремительным строем строк
ни зарплат, ни дорожных чеков…
Но просмотрит твой блог Бог -
может, лайкнет один из треков?



Сергей Гейченко

Я заткнулся на время, но время сдулось и спАло

Я заткнулся на время, но время сдулось и спало.
Пока ты терялся, я находился в тебе.
Пока ты болел глазами, забросив лобные доли,
Забросившись в сеть, я уловлял подле
Нашего изголовья волны суток; ведь одеяло
Времени морщится. Ты относил обед

Ближе к окну. Мокрый и тёплый поднос
Был как рессора. Я относил причинность
На счёт махинаций химии. Время идёт слоями,
А не коробками. Как бы вы ни стояли
По росту за эволюцию, термин имеет дно,
И я его вижу с берега. Странно: зачем нёс

Ты под лопаткой меня, грея своим кислородом,
Если хочешь коптеть впустую? Разгладить ткань
Будущего, сделать его шумом
Белым, убрать события, скомкать в сумму
Доброе и кривое, чтоб между ухом и ртом
Разница смазалась, и морда стала как камень —

Непроницаема, молчалива. Я не дам тебе обывать.
Я новобранец ритма, ритма как такового,
Дай мне сообразиться, брось мне руль.
Тебе говорили, что звук как рубль
Кругл: Ну так крутись, как корова
На олимпийском льду, но я не брошу слова.

Помни, что каждый раз, опускаясь в дрёму,
Ты даёшь мне свободу. Я встаю и смотрю вокруг,
Убираю твой мусор, читаю, чтоб ты не вышел
Весь, чтобы пошлые ретикулярные вши
Не скрутили тебя в картинку, в дробную
Вещную хрень. Память подобна ведру:

Она конечна и протекает, но мы решаем,
Будет ли чаша черепа пепельницей, шкатулкой,
Системным блоком.
                                          Я не могу за тебя.
Нельзя просто брать тебя, брать тебя и сгибать,
Тогда ты будешь считать меня лишаём.
Не лишай себя цельности. Я-то рычаг, я толком

Не отделился, и вопрос не в том, чтоб отделаться
От меня или тебя, но в том, чтобы сообразиться.
Барин и камердинер рядом в церкви стоят.
Моя рукастость — целиком заслуга твоя.
Не надо меня продолжать. Научись и упрись в предел.
Только не тресни. Вон, погляди — магазин.
Пойди погуляй по России, походи по грязи.



ТамПтица

Недоеденный мир -
Рим

Недоеденный мир -
Рим,
А больные чела -
лечи..
Мы не ведали, что творим.
Палачи - проказы врачи.

Только вольному тут
улов,
Непобитому - стен
честь.
неподвижный хор слов.
Существую. Значит, "я есть".

Я есть что? Отрешённый
нож,
Двести тысяч ампер
в грозе.
Станешь мной - моментально умрёшь
Меж артиклями "а" и "the".

Обречённый, беги
в миг,
Не останься в плену
лун!
Окруженье уже постиг -
Все живые, в кого ни плюнь.

Инородность - уродству
дань,
Над уставшими будет
суд,
На плацдарм - по чужим следам;
Сам войдёшь иль внесут, не суть.

У судьи балахон
ал.
Генеральский мундир
горит.
Коль преступное имя взял -
Изведи виноватый вид.

Чистый, свежий, помылся
весь -
Было мало умытых
рук.
Все мы завтра умрём здесь,
Если Я не умру вдруг.


Михаил Кедреновский

Москва-city

Москва-city?
Отсосите!
Права человека!
Европейский город!
В переходе метро сумасшедший калека
Ехидно смеется в бороду.
У выхода народности на девятках
Ломят тройную цену.
Менты, намекая на взятки,
Высаживают на измену.
У дороги стая зашлась в атаке
На «Крайслер» последней модели.
В этом городе даже собаки
Окончательно озверели.

На московских изогнутых улицах
Наркоманы, нацисты, шпана,
Здесь бы даже Эмир Кустурица
В три минуты сошел с ума.
Я иду от Лубянки до Чистых
Пьян и на все готов,
И встречаю антифашистов,
Лесбиянок, цыган и ментов.

Забитый трамвай на бульваре
Выплевывает пассажиров,
Мы кипим в иступленном отваре
Из бензина, домов и жира.
В этом есть что-то бесчеловечное,
Выхлопы добавляют ада душному лету.
Я предлагаю выпить первому встречному
И беру у него сигарету.


Ася Малюгина

Моё имя - от А до Я:

Девять букв, притяженье ада.
Пополам все плоды двоя,
Значит - по двое вон из сада.
Пополам - от судьбы в удел,
На весах черно-белой массой.
Бьёт песчинками по воде
Окончанье второго часа.
Пополам - острие ножа,
И останется то, что выше.
Моя первая участь - ждать,
Моё первое право - выжить.
Жизнь - монетою серебра -
Разменять на плоды от древа.
Я  - раба твоего ребра.
Моё первое имя  - Ева.



Света Галкина

На планете, где третье солнце ещё не встало...

На планете, где третье солнце ещё не встало,
Голубые деревья под собственным гнутся весом
И седая гора, прорастая, дымит устало,
Я, закутав крыло, расправляя мохнатый хвост,
С наслажденьем вставая во весь трёхметровый рост,
Застывая, гляжу, как ты, сонный, идёшь от леса,
Улыбаешься весь и, светясь с головы до пят,
Осторожно касаешься щупальцем фиолетовым.

Говорю тебе: помнишь, три тысячи лет назад?
Я тебе до сих пор, может быть, не прощаю этого!
Ведь хорошее было место, и солнце яркое,
Интересная жизнь: то кошмар, то сундук с подарками.
Но ты вечно бурчал: с ноября по октябрь слякоть,
И толкаются в комнатах сонныечеловеки.
Ну, тогда ты, конечно, заставил меня поплакать,
Убедительно изобразив, что исчез навеки.
Ты же весь из себя выпендрёжник и одиночка,
Ни шарады не кинул, ни компаса, ни листочка.
Подождал бы меня, я б не маялся там один!

Пожимаешь плечом: мол, три тыщи - большое дело!
И песок под тобой вразнобой зацветает белым,
Не жасмином, конечно,
Но пахнущим, как жасмин.


Чио Сан

Доктор, зачем? Ну зачем вам он?

Доктор, зачем? Ну зачем вам он?
Доктор, он неизлечим.
Под своим кучерявым черепом
сетью морщин
под моими ладонями -
заново, добела...
Доктор!
Он ищет себе подобных -
Под юбками, под окнами -
Просто ищет себе подопытных.
Мается, что опять недосыта.
Доктор!
За что Вы так?
Я на себе не такое заштопаю!
Не забирайте его так рано,
Верните обратно.
Оставьте его доиметь право
Быть или не быть - загранным.
У него же одна - вот такая - радость,
Доктор!
Ну правда ведь.
Мы наигрались -
Во здравие, заупокой: без разницы.
Странное равенство
Слова и тела
Которую ночь помогает стариться
И тому, и другому
И денно помогает не меньше...
И где мы,
И в чём замешаны
И с кем замечены
После таких падений...
В застывшем, засохшем детстве -
Слушайте -
слушаться -
Было уже пол-дела.
Было пора спать,
Если мама пела.
Баюкай себя сама
Сквозь пену у рта,
Через стены дворцов из пепла.
Пой и не помни себя до пекла.
"Догорает свечка, догорит дотла"-
Вхрупывалось, вгрызалось, впивалось -
Чтобы до дна.
До "ты бы так не смогла!"
Не целься под рёбра, под рёбрами сплошь смола...
- Моя девочка! Мой найдёныш!
Мы все из того котла.
Ты была, не была.
Ты бессонна, бессловна, бела.
Чтобы лечь под меня
В штабеля,
Ты меня у себя увела,
обвела
На асфальте заплёванном,
Мною вмятом...
А я всё равно -
Вокруг собственного безымянного, но
Без-изменного - смейся, смейся -
Это ещё начало,
Это ещё нечасто с тобой случалось.
Отталкиваясь - от меня не отчалишь:
Такая уж на тебе печать.
Утро таранят стёкла, течёт на плечи,
Капает из-под ламп.
Спи, моё сердечко,
Спи, как я спала


Екатерина Рыжкова

Верный путь к примирению - сдаться

Верный путь к примирению – сдаться, раз сам наследил.
Все дурные манеры тобой методично привиты.
Так посмотришь – выходит. В окошко. Да черт с ним, иди.
Нет, ступай ради Бога. Пожалуй, мы квиты.
Только хочется, чтобы не шаг. Ближе – крик: - Помоги,
Ведь с тобою бывало, родная, потерпим немного?
И еще - чтобы дети нам – Брамса в четыре руки,
Чтобы мы им за это про книги, вино и дорогу.
Значит, жить до упаду, вот так - с ноября по апрель.
Собрались, три-четыре – поехали, без передышки.
И бросать на лету – ну же, нравится, вдоволь теперь?
-Так отчаянно вдоволь, родная, что вроде бы слишком.



Иван Фефелов

Этих стихов, подхваченных ветром...

этих стихов, подхваченных ветром,
унесенных в холодную даль,
будет не хватать.
бесконечной красоты километров,
что устали считать поезда,
набережных прохладного мрамора,
поцелуев вразмах, допьяна...
я смотрю - и пружинке вольфрама
пророчу скорый финал.
я смотрю - и трепещутся флаги,
одним ветром напоены.
щелкают затворы,
распадаются браки,
голубь мира несет письма с войны,
теперь даже он - буревестник;
выше линий электропередач
сотни бездушных созвездий
людскими судьбами играют в мяч.
бросаются со крыши купидоны, амуры,
дома крылья повесив на гвоздь.
эти стихи закрыли бы амбразуры,
только пули проходят насквозь.

господь затягивается сигаретой.
жадно, грубо,
как после акта бесчувственной любви.
устало щелкает тумблером, и
прекращает
эфир.


Марья Куприянова

Присылал сообщения "всё хорошо...

Присылал сообщения – все хорошо,

мол, подругу нашел и работу нашел,

Только ссохлась краюха и – видишь – в стене

Нержавеющий нож почернел,

Ненадежное дело – ладони читать,

я тебе не сестра, не невеста, не мать,

У меня не найдется стакана воды

Утолить твою жажду беды.

Не жена, не вдова, ни жива ни мертва,

 собираю в пыли полевые слова,

Я их в связки вяжу и над печкой сушу,

У тебя ничего не прошу,

Воздавая хвалу неизвестно кому,

 как положено в каждом приличном дому,

Никого не припомню из сонма теней,

Приходивших когда-то ко мне

В эту комнату с серым прожженным ковром

 (из пяти этажей я живу на втором)

Потрепаться за жизнь, опоздать на метро

Зацепиться ногой о порог,

Закрывается дверь, замыкается круг,

 но любой приглашенный исчезнет к утру,

А свеча поперхнется своим же огнем,

Если кто-нибудь вспомнит о нем.

Никого не припомню, зашью, завяжу,

ледяную остуду на лоб наложу,

Остывай, рассыпайся по ветру из рук,

Исцеляйся, досадный недуг.

Находиться в глубоком пологом пике,

повторять на чужом неживом языке

Экзерсис экзорциста давнишних времен:

С глаз долой – и из памяти вон

Не гляди из зеркал, тренируя оскал,

не пытайся представить кастет у виска,

Отбывающий поезд, полночный трамвай

Забывай, забывай, забывай,

Отворот-поворот, только что-то не в прок

 отдающий сивухой летейский глоток,

Отдающий металлом последний глоток

И в кармане измятый листок,

Но коль скоро в труху не истлела рука,

 из крапивы кладбищенской шьется строка,

Ведь, наверное, мы для того и нужны,

Чтобы скрасить преддверье войны.


Крис Аивер  (пятёрка финалистов)

Бог, слушай, я вызываю из бездны снег

Вот так-то! Я вызываю из бездны снег!
И, если прижаться ухом к пустой стене,
То слышно, как отдается во тьме век
Продрогшее сердце, что все еще есть во мне.
А руки смыкаются реже у тех, кто зол,
И чаще у тех, кто влюблен или очень стар;
Теперь выбирай хоть какое из двух зол,
Один результат – вернешься на общий старт.
Бог спит каждый раз, когда он нужней всего,
И это прописано в каждой из сотни вер.
Распластан на карте город, во рту его
Сгорают окурки черных берез и верб.
Кого здесь любить, Отче, как ты хотел?
Мне предлагают ночлег в каждом первом дворце,
Но пахнет формальдегидом от губ и тел,
И этим телам всей цены – заржавленный цент.
За окнами воют и плачут, напившись вдрызг.
Мой собственный дом пропитался чужой бедой.
Я пью вместе с сотнями тысяч нетрезвых лиц
И мятые строчки укладываю в подол.
Мой город продрог, промок и готов рыдать,
Бездомные мэтры сипло вдыхают гаш,
Богини листают «Вог» и журнал «Бурда»,

Поэтов тревожат сбыт и объем продаж.
А мне? Целовать придурков в кудрявый лоб,
Спасать трубадуров и лелей от бурных рек?
Я здесь никого не хочу, у меня озноб.
Бог, чувствуешь?! Холодно! Я вызываю снег!
Я слабая, у меня ничего за душой,
Но много страшнее, когда ничего – в душе.
Бог, слушай! Я разрываю небесный шов!
И белые хлопья ложатся на мрамор шей.


Никита Болотов (пятёрка финалистов)

Утро начнётся с чая, если сходить за чаем

Утро начнется с чая, если сходить за чаем...
-Нужно сходить за чаем или еще за чем?
Двадцать девятого, в общем-то, только и замечаешь
всю високосность года, ноющую в плече.
Доброе утро, милая, как тебе ночью спится
в городе с полумесяцем набекрень?
Знаешь, сегодня я снова не буду бриться.
Лень.
Полдень на город выльется без остатка.
-Сел бы за рукопись!..
-Рукопись не горит...
Нету на Яндекс.Картах такого знака,
где мой талант зарыт.
Тексты обычно мне не прощают правки.
Кому вдохновение, мне так попросту благодать...
-Ань, а сколько ангелов на острие булавки?
-Сейчас попробую сосчитать...


Вениамин Борисов (пятёрка финалистов)

Итог непонятный предвидится

Итог непонятный предвидится,
и я головой поник.
Вчера ты ушла из ГИТИСа
и поступила во ВГИК.
Все, в общем, осталось, как раньше,
но я-то знаю, увы,
ты снова становишься дальше,
мы снова с тобой «на вы».
Я знаю еще:
не поздно!
И «не отрекусь любя…»
Стоит мой РАТИ бесхозный:
теперь же в нем нет тебя.
Актеры, таланты, комики…
Отелло, Печорин, Лир…
Рассыпался карточным домиком
тобой подаренный мир.
Послушай, игра продолжается!
Хотя, не игра совсем…
Мы любим, не спим, прощаемся…
Мы в этом такие все.
Плюю на укусы кризисов,
взобравшись на скуки пик.
Вчера ты ушла из ГИТИСа
и поступила во ВГИК.



Вера Корольченко (пятёрка финалистов)

Заварю себе псевдочай

Заварю себе псевдочай,
Собранный с псевдолюбовью.
Псевдодруг Интернет, выручай:
Псевдожизнью хочу быть довольной.

О живом, о больном и родном
Я подумаю в следущей жизни,
Пенопластовый псевдодом
Не вмещает такие мысли.

Не вмещает реклама любви,
Точно так же как офис - смеха:
Там сжигают мои корабли
В псевдолестнице псевдоуспеха.

И сжимается сердце так,
Как и туфли сжимают пальцы.
Тот кто плачет - слабак, дурак,
Псевдосильные не страдальцы.

Псевдоглавные много хотят,
Псевдоумные много спорят,
А я выкурю третью подряд -
Псевдояд не вредит здоровью.

Только "псевдо" душе вредит,
И кромсает её на тряпки,
Отпусти мне мои грехи,
Пусть всё будет опять в порядке!

И пускай в настоящем дерьме
С чувством самой обычной лени,
Только главное - не во сне,
Я живу. Я живу и верю.


Кирилл Кузнецов (пятёрка финалистов)

Я, наверное, потерял ориентиры

Я
наверное
потерял ориентиры
и быть может
навеки

но мне вот
только найти бы уют
в одном
отдельно взятом человеке

я бы ей подарил
все сто двадцать процентов
своего безумия
щекоточного остроумия
всё
моей маленькой
странной, хорошей
тонкокожей
своей кривозубой рожей
я бы ее расцеловал

мы б ходили по улицам
приставали к прохожим
пели песни
смеялись
спешили жить
читали вместе
и даже быть может
она бы тоже
меня любила!

вот это была бы сила
которую не победить...



Золотой приз зрительских симпатий - Никита Болотов
Платиновый приз                     Екатерина Рыжкова
Бриллиантовый приз                  Крис Аивер

3-е место - Вениамин Борисов
2-е место - Крис Аивер
1-е место - Кирилл Кузнецов


 

ТРЕТИЙ СЕЗОН

Раунд 1

Идентификация

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=kPk7QEs5FXo#!

Стихи

Вениамин Борисов (МСК)

Гильза

Шаверму запивающий «Массандрой»,
я не стремлюсь к элитному питью
и я лечу со скоростью «Сапсана»
в тот город, что совсем не узнаю.
Здесь Цой ворочал угли в кочегарке,
здесь Бродский выкартавливал сонет,
здесь покупают Витселя и Халка
и крыши здесь продавливает снег.
Я – гильза от московского патрона.
Я упираюсь в каменную твердь.
Сияет Питер пламенем «Газпрома»,
но «никого не может он согреть».


Света Галкина (МСК)

Как же мне хочется выдохнуть...

Как же мне хочется выдохнуть, но куда мне
Каждую ночь перебарывать город-брод.
Я не люблю, когда камень растёт из камня,
В кожу врастает и чёрную воду жрёт.

Здесь у меня есть друг, программист с матмеха,
Я приезжаю с утра и под вечер вдруг,
Там, ненадолго, от голоса или смеха,
Я полюблю оживающий Петербург.

Кто бы из них ни носился в своей карете,
Солнце не то и глядит стороной не той,
Словно болота встают из земли и светят
Страшной своей и удушливой красотой.


Григорий Старовойтов (СПБ)

Про Москву

Лучший вид на этот город - из окна автомобиля
Не дешевле трёх лимонов и с мигалкою на крыше.
Представитель населенья, наделённый чувством стиля,
Скажет "фи, какая пошлость", только кто его услышит?

Овладев кольцом всевластья, словно толкиновский хоббит,
Древний город, славный город совершает превращенье
Человека в невидимку, но нисколько не коробит
Никого такой порядок и такое обращенье.

Так и я, сойдя с плацкарта направленья "Питер-Москоу",
Вожделею раствориться, сократиться в аскарида,
Чтоб спокойно затерявшись меж людей, одетых броско,
Притаиться как охотник из романов Майна-Рида.


Виктория Манасевич (СПБ)

Сколько здесь, двенадцать, одиннадцать миллионов?..

Сколько здесь, двенадцать, одиннадцать миллионов?
В тесноте – не в обиде, но кто-то уйдёт обиженным.
Дети города спят. Но у каждого из эмбрионов
содержание счастья в крови, к сожаленью, понижено.
Если ты не участвуешь в гонке на выживание,
на тебе ставят крест. Ты изгой. «Отстающий в развитии».
И плевать, что насмарку какие угодно старания –
через год всё равно терапия солями лития,
через год всё равно: "Я устал, обогрей, накорми и раздень меня.
Я так вымотан. Сутки просплю или даже до самой весны".

Дети города ждут. Ждут тепла, перемен, своего Дня рождения.
Дети города спят. Пусть им снятся спокойные сны.


Арс-Пегас (МСК)

Пытка Питером

Для меня писать про Питер — пытка!
Я завяз в московских переулках,
Питер — однотонная открытка
Для знакомца с проспиртованной прогулки…

Снова наши губы как наждачка,
Что ты там, судьба, тайком судачишь?...
Питер — это просто неудачка
В списке моих главных неудачищ.

Я сижу в промозглом общепите,
Обращаюсь даже к дворнику на вы…
Я бы, может, взял — и переехал в Питер —
Только если б не было Москвы!


Михаил Кедреновский (МСК)

Падает снег с претензией на эпатаж...

Падает снег с претензией на эпатаж.
Осень - это отходняки от лета,
Здание общественного туалета,
С окнами, выходящими на Эрмитаж.
Старая шлюха, больная хламидиозом,
Скалится, держит себя молодцом.
Бродит по Купчино в поисках дозы
Человек с осунувшимся лицом.
Он найдет, она даст ему за полчека -
Правила жизни всегда остаются в действии.

С любопытством глядит на падение человека
Тощий ангел со шпиля Адмиралтейства.


Александр Родимцев (СПБ)

Распростав в пространстве веток метро паучьи лапы...

Распростав в пространстве веток метро паучьи лапы,
вот-вот закрутит толпой, выбьет асфальт из-под ног.
Куда они все бегут? Что это, что это, папа?
Это Москва, сынок.

Спешит человек – он белка в колесах своей дорогой тачки.
На Патриарших хорошо, но он спешит на работу.
Этого человека здесь миллионы, мой мальчик,
а остальные обслуживают его за его банкноты.

Когда-то, наверное, здесь был красивый, спокойный город,
но он замурован, из-под асфальта я слышу его стон.
Музей Маяковского демонтируют, а небоскрёбы строят,
из праха третьего Рима прорастает второй Вавилон.


Артём Суслов (СПБ)

Мне и светящемуся чертёнку Кате из Мавзолея...

Мне и светящемуся чертёнку Кате из Мавзолея сегодня погано.
Ночью встретились на Васильевском спуске, и туман поверх вод
оказался непроницаем, а мост под нашими приближающимися шагами
уходил в молоко, за которым не было будто бы ничего.

Мы шли по мосту, её шерсть от страха светилась ярче,
ни Москвы-реки внизу, ни Болотки, ни Третьяковки не было уже 40 минут
- Где Москва, что с ней за жесть, мы крестимся, тишина пять минут маньячно
разрывает нам уши, сцеп ладоней и глоток. Мы прыгаем в белую темноту.

Мы летим, и пушистой когтистой лапой
она впилась мне в спину, ей страшно, но я шепчу,
что ни к каким стальным ангелам, как больно б не жёг нас ладан,
не отдам, не пущу.


Крис Аивер (МСК)

Светоч

Потому что ты светоч, а не комнатная герань,
А здесь же в каждой душе по шесть золотых жил.
Да ты бы жил тут. Вот только нет еще тех программ -
Увязать этот город с кодом твоей души.
Петроградка вросла тебе в ноги, Нева - в гортань,
В каждом третьем дворе по богу с бутылкой в руке,
Но взглянуть тебе внутрь - не хватит длины бинта
Придержать воспаленный скелет, как Уэйтс или Кейв.
В Питер мчатся побыть гениальным хоть пару дней,
Хрустнуть под абажуром сахаром позвонка,
Здесь по десять Кёртисов в каждом втором окне,
Но тебе еще рано. Езжай, поживи пока.


Иван Фефелов (МСК)

Столица Империи

город имперских кровей и манер,
на карте размашистой черной меткой,
слышишь, как нежно смычком проводит смерть
по натянутой струне проспекта?
как тебе жёсткий московский слог,
грохочущий эхом трех революций?
в перекрестье прицела - стучащий комок,
сердце столицы поэтического чувства.
взвойте, оркестры! симфонию льда
для моего раскаленного револьвера!
медленно, медленно темнеет невская вода
с привкусом крови и дыханием севера.


Валерия Мордачёва (СПБ)

Сузанна

Шо тебе рассказать, Сузанна?
Москва как Москва.
Ночью носков шерстяных навязала,
Утром пошла на базар.
Эти ж кацапы столичные
Мерзнут, шо наши синички:
Выпятят пузо и скачут,
Днем ищут нычки,
По темени сами прячут.
Ну то бывай здорова, клиент пришел.
Пятьсот рублей час, хлопчик!
Где б ты дешевле нашел?


Дмитрий Адамович (СПБ)

А я иду шагаю по Москве...

А я иду шагаю по Москве...
Здравствуй, дорогая первопрестольная!
Вот уж не знаю, помнишь ли обо мне,
Любишь ли, или только я

Слежу за тобой из Питера, третий Рим.
Вспоминаю с любовью, приезжаю на выходные.
И мой учащенный, сердечный ритм -
Наши с тобой секретные позывные.

Глупо, когда вас сравнивают друг с другом,
Говорят, что у каждого своя колея.
У тебя столько общего с Петербургом!
Да хотя бы я!

Третий сезон

Раунд 3

Вопрос Богу

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=aLIjIB8mssg

ТРЕТИЙ СЕЗОН

Раунд 5

Истории любви

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=Q1WowzrJBHo

ТРЕТИЙ СЕЗОН

Раунд 7

Цирк

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=681tuQRLjg0

ТРЕТИЙ СЕЗОН

Финал (в клубе "Марсель")

Москва vs Санкт-Петербург!

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=l2sgEwPuOvo