Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Здравствуй, Вадим!
Очень рад тебя видеть (а то стоял, понимаешь,  раздел без модератора, как модератор без раздела )

Надеюсь, что наша дискуссия будет более плодотворной, чем она была на православно-информационном сайте "Русская линия".

Честно говоря, моё впечатление от этой "линии" очень тяжёлое: таким махровым шовинизмом оттуда несёт... Такой гордыней (не вижу отличий "гордыни вероисповедания" и "национальной гордыни" от гордыни индивидуальной, эгоистической: и плоды приносит те же в конечном итоге: отчуждение, вражда, ненависть, война, тирания). При чём тут вера Христова?

Итак, на этот вопрос Павел вряд ли сможет ответить, так как не знаком с оценкой деятельности Петра Даниилом Андреевым.

Знаком. По его словам: дважды прочёл "Розу Мира" с карандашом в руках, подчёркивая места, где Андреев "чушь говорит".

А теперь скажи, Ярослав, где все это показано в фильме Лунгина?

В фильме показан последний период царствования. Нельзя от каждого фильма требовать полной панорамы. А в последний период ничего светлого в Грозном не оставалось уже: это был полностью распавшийся душевный и духовный организм. Что и показано. И даже карикатурность уместна, на мой взгляд. После Александровской слободы Грозный чем дальше, тем больше оставляет впечатление карикатуры на человека: живой труп. У меня никаких внутренних противоречий с лунгинской трактовкой образа Грозного не возникло (конечно, "Смерть Грозного" Алексея Константиновича Толстого - талантливее, но образ царя похож, а Толстому я верю). Хотя художественно фильм на меня сильного впечатления не произвёл (на мой взгляд, фильм заурядный). Но никакой лжи и намеренного "оплевания" я там не увидел. А вот попытка реабилитации Грозного нашими "патриотами с линии" - это тяжелейший симптом болезни нации. То же ведь и при Сталине делали с Грозным, а теперь до кучи и самого Сталина высветляют...

И так видеть, в определенных богемных кругах, видимо, модно.

Лучше так, чем наоборот. С нравственной точки зрения здоровее. И к Христу ближе, что главное. (Чем ближе к Христу, тем дальше от Сталина - и наоборот: закон геометрии для начальной школы - азбука.)

Так вот, попытайся с той же позиции метаисторической многозначности подойти и к Сталину. Он, безусловно, демоническое существо; но так ли все уж в его правлении для нас было, как говориться "аут капут"?  Так что вопрос такой: что на твой взгляд было для России лучше, та сталинская империя со всеми ее "измами", о которых мы теперь знаем, или, например, если бы в конце 20-х годов победу одержала партия Троцкого? На мой взгляд, если бы произошло второе, то российскую метакультуру мог бы просто ждать трагический обрыв. Тогда бы ни о какой Розе Мира речи и быть не могло.

А вот тут ты меня, Вадим, поверг в шок... Я подобное слышал очень много раз от наших "православных патриотов" (оба слова для меня в кавычках), что Сталин, де, в отличие от Ленина и Троцкого, много добра сделал... Ну с ними понятно, а ты - если веришь Андрееву - и принимаешь его весть о том, что Сталин - кандидат в антихристы, почти не человек уже по своей "душевной структуре", что он сознательный слуга самого исчадия, то - как вообще могут в голову приходить подобные рассуждения? (Я повержен твоей метаисторической логикой наповал.)
Ленин, Троцкий, даже Ежов и Берия - всё же люди, а тут...
Г-ру, наверное, виднее, кто ему угоднее: если бы ему нужен был во главе страны Троцкий, то был бы Троцкий, а не Сталин. Или мы будем рассуждать, что и деяния самого Г... не такое уж и г...
А есть, мол, нюансы и многозначности. Так ведь можно дойти (по противоположности) до того, что и дела Христа начать трактовать (с умным лицом) многозначно - а почему нет? Если дела антихриста (или кандидата в антихриста) неоднозначны, то соответственно, убрав "анти"...
Троцкий мог быть не однозначен, благодаря своей, пусть затемненной, но человеческой природе. А Сталин однозначен, как однозначен Христос: в одном нет ни капли света, в Другом нет ни капли тьмы.
Просто масштаб Сталина (вернее - сил его инвольтировавших) несравним с масштабом Троцкого и даже Ленина. У Сталина сознательная (подчёркиваю!) даже не инвальтированность (которая неизбежно искажается), а прямая связь с исчадием! Из-за масштаба хозяина и кажется  в деяниях лакея какая-то неоднозначность и даже какие-то тактические "добрые" стороны: так ведь ставленник Г... работал на перспективу, на далёкую перспективу (ведомую только "заказчику")... И плоды его деятельности мы ещё будем пожинать и пожинать (века!)...
Не может кандидат в антихристы делать что-то Христово - по определению, по логике, по этимологии слова в конце концов!
Если о Боге мы судим по Христу, то о дьяволе мы должны судить по его прямым ставленникам: Гитлеру и Сталину. Ничего ближе к дьяволу в человечестве пока не рождалось. Судить о хозяине надо по его верным слугам. А слуги (верные! самые верные из верных!) делают только то, что скажет хозяин. Сталин - марионетка. И если его деяния неоднозначны для кого-то, то значит неоднозначны и деяния Г...
Никакой историософии - простая арифметика.

Ярослав, не торопись делать поспешные эмоциональные обобщения, кстати, ты их иногда любишь делать.

Какой русский не любит быстрой езды? Это вопрос стиля: каждый пишет, как дышит, а какой стиль и где уместнее и какой читать интереснее - это вопрос из другой оперы. В данном случае - была простая арифметика, методом исключения. Вот её и попробуй опровергнуть: кто ближе к дьяволу, тот и опаснее по плодам.

Никогда и нигде я не считал Сталина благодетелем.

Никогда и нигде я не писал, что ты так считаешь.

если бы хозяином России стал товарищ Троцкий, с его безумной идеей немедленной мировой революции и с его бешеным авантюризмом - российская метакультура, в Энрофе, попросту перестала бы быть....

Или - большевизм потерпел бы фиаско даже раньше Второй Мировой войны, которая стала бы невозможной без Сталина вообще. Может, авантюризм Троцкого заставил бы народ России одуматься намного раньше и "перестройка" началась бы уже в 30-е годы? или Россия бы потерпела военное поражение при неподготовленной попытке Троцкого устроить мировую революцию - и в России бы установилась нормальная демократическая власть, а США не успели бы набрать такой силы, что сейчас. И развитие демократического мира пошло бы другим, более светлым путём, чем тот, что есть сейчас. Как раз такой имперски настроенный руководитель, как Сталин, к тому же получающий указания на уровне дневного сознания, и был нужен дьяволу, а не авантюрист Троцкий. Говорю же: работа шла на перспективу и поистине с дьявольской дальнозоркостью.

Сталин сохранил государство и отчасти пресёк безбожную вакханалию (частично это так, советую почитать дневники Булгакова за 1935-37 года, он там пишет как запретил Сталин пьесы Демьяна Бедного), наконец, даже церкви открыл.

Дьяволу нет никакого смысла обнажать свою личину и свои планы раньше времени. Может, лучше бы Сталин никакие церкви не открывал? Меньше бы искушений было у священников сотрудничать с антихристианским государством: дьявол - шулер и никогда не играет в открытую. А тупая антирелигиозная пропаганда Демьяна Бедного только усиливала сопротивление и приносила противоположные плоды. Некоторые деяния Сталина кажутся не однозначными только потому, что слишком мощные (дальнозоркие) демонические силы стоят за ним: эти тактические отступления нужны, чтобы выиграть в стратегии (которая была сокрыта не только от нас, но и от самого Сталина - до времени).
Логика моя проста: чем ближе к дьяволу, тем хуже. Если Сталин был самым совершенным из человекоорудий, которое за всю историю удалось дьяволу воплотить в человечестве, то значит по всем историческим и метаисторическим следствиям - такое орудие наиболее губительно, чем любое другое.
И эту логику опровергнуть невозможно, если принимать исходную аксиому: Сталин - кандидат в антихристы.
А что не только метаистория, но и сама история многозначны и чёрно-белый (схематический) подход губителен для истины - мне объяснять не надо: я как раз и получаю больше всего по шапке на наших форумах - со всех сторон - за это, так как не могу солидаризироваться ни с одной крайностью, односторонностью или схемой и вынужден спорить со всеми
Но есть однозначные ключевые точки. Явление Христа - только благо, и нет в Нём никакой тьмы. Приход антихриста - однозначное зло, следовательно кандидат на такую роль - зло наибольшее из всего, что было до. Это простая железобетонная логика, Вадим.

Ярослав, я полностью с тобой согласен в оценке непосредственно личности Сталина. Но с оценкой всей той эпохи торопиться не следует. Мы не большевики, чтобы рубить с плеча. И никогда не надо забывать, что общество пока отчасти симпатизирует этому кандидату в антихристы, приписывая к его личности деяния совсем других сил. Но история продолжается.

Вадим, так я и говорил исключительно о личности Сталина, а не об эпохе в целом. Причём о той личности, что была тогда, а что там с ней потом творилось, я не знаю...
Там же я сказал (извиняюсь за повтор): а что не только метаистория, но и сама история многозначны и чёрно-белый (схематический) подход губителен для истины, мне объяснять не надо: я как раз и получаю больше всего по шапке на наших форумах - со всех сторон - за это, так как не могу солидаризироваться ни с одной крайностью, односторонностью или схемой и вынужден спорить со всеми.

Советскую эпоху я никогда не считал однозначно тёмной. Многие утерянные стороны советской жизни мне очень жаль. Например, социальную защищённость и досуг: не захваченность психики идеологией на уровне быта, как это происходит сейчас с "идеологией рыночной". И вообще люди были и добрее и чище (и хороших книжек читали больше! ). А уж по плодам в искусстве если судить - нынешняя проигрывает по всем статьям. Только ведь это скорее вопреки Сталину, как эпоха Фёдора Иоанновича и Годунова вопреки Грозному, и закономерный финал - тот же.

Нынешняя рыночная идеология разрабатывалась очень тонким и циничным умом (наверное, великим игвой Мудгабра): она учла все ошибки предшественниц, учла как нельзя лучше человеческую природу, сумела стать невидимой и привлекательной одновременно, внушить всем, что она есть свобода, что другие альтернативные варианты - рабство и утопия; проникнуть как радиация в каждый дом, в каждую семью, что не удавалось ни коммунизму, ни фашизму, ни средневековому католицизму.
Эта идеология не заставляет себя исповедовать никого - "свобода"! Но делает так, что если ты не будешь играть по её правилам, то просто сдохнешь.

Если от коммунистической идеологии можно было отгородиться: "мы в этом не участвуем" (очень хорошо помню такую установку богемы!) - и жить своей жизнью, не подключаясь к идеологии ни умом, ни сердцем, то с рыночной такой номер не проходит: не вольёшься - сдохнешь. И никакого НКВД и Гестапо не требуется: сам сдохнешь.

Схема простая: стоит внутри себя решить, что ради денег я перешагну через всё - и начнётся самый настоящий "пёр". Это на тонком уровне работает. Проверено.

И тем не менее всё равно заражаемся мы - невольно. Степень глубины поражения только разная у всех. Но от радиации можно укрыться лишь в скиту. А в миру неизбежно заразишься...

Пою, что вижу: отсутствие меценатов, таких как Третьяков или Дягилев, говорит, что нравственный отсев на пути к большим деньгам происходит без сбоев, работает как часы, даже лучше, чем происходил на пути по лестнице власти в коммунистическом тоталитаризме: там система иногда давала сбои - пропускала "не тех". Сейчас я таких сбоев не вижу.

А мои мысли о Победе в Отечественной Войне и патриотизме можно понять хотя бы из этого поста. И достаётся мне за такие мысли с обеих сторон...

А вот Николая Второго почему-то я не чувствую как великого человека. Мученик - да, но святой?...
По-человечески он мне Горбачёва чем-то напоминает. Ну какое тут величие и святость?
Что стало с ним Там - я не знаю. Я говорю о том, что было здесь, о своём интуитивном чувстве этой личности здесь. (Может, я ошибаюсь, как Пушкин с Александром Первым )
И со Сталиным - я такую тьму чувствую от него - даже внешне, что меня никто не переубедит. До чтения Андреева и перестроечных разоблачений чувствовал - всегда. И не на личных обидах основано: у нас в семье никто не был репрессирован.
А что сейчас Сталин пользуется популярностью, это элементарный психологический закон: память высветляет прошлое: точно так же и Грозный стал пользоваться ностальгической популярностью во времена Смуты (причём, у бояр, как ни парадоксально!).


--------------------------------
Вадим, может нам с тобой отделить нашу дискуссию в новую ветку? Что-то мы далеко от темы ушли. И перенести в "Метаисторию и геополитику"? По-моему, там она уместнее будет, чем в Православии. Как думаешь?

Осуществленный им геноцид плюс оставленное им в наследство государство, управляемое номенклатурой, привели к беспрецедентной физической и духовной инволюции нации. Путин, кстати, это прекрасно понимает, он так и сказал: «Мне говённый замес достался». Поэтому ВВП и его присные считают бесполезным спасать нацию, а пилят бабло. Положение очень серьезное, именно, как в Веймарской республике, даже хуже.

Н. А. Бердяев.

Культурный ренессанс был сорван, и его творцы отодвинуты от переднего плана истории, частью принуждены были уйти в эмиграцию.Некоторое время торжествовали самые поверхностные материалистические идеи, и в культуре произошёл возврат к старому рационалистическому просвещению. Социальный революционер был культурным реакционером. Но всё это, свидетельствуя о трагической судьбе русского народа, совсем не означает, что весь запас творческой энергии и творческих идей пропал даром и не будет иметь значения для будущего.
Но так совершается история.
Она протекает в разнообразных психических реакциях, в которых то суживается, то расширяется сознание. Многое то уходит в глубину, исчезая с поверхности, то опять поднимается вверх и выражает себя вовне. Так будет и у нас.
Происшедший у нас разгром духовной культуры есть только диалектический момент в судьбе русской духовной культуры и свидетельствует о проблематичности культуры для русских. Все творческие идеи прошлого вновь будут иметь оплодотворяющее значение.
Духовная жизнь не может быть угашена, она - бессмертна.

Г.П. Федотов.

Есть одна область средневековой Руси, где влияние татарства ощущается сильнее, – сперва почти точка на карте, потом всё расплывающееся пятно, которое за два столетия покрывает всю Восточную Русь. Это Москва, "собирательница" земли русской. Обязанная своим возвышением прежде всего татарофильской и предательской политике своих первых князей, Москва, благодаря ей, обеспечивает мир и безопасность своей территории.

Победили осифляне и опричники. Торжество партии Иосифа Волоцкого над учениками Нила Сорского привело к окостенению духовной жизни. Победа опричнины, нового "демократического" служилого класса над родовой знатью означала варваризацию правящего слоя, рост холопского самосознания в его среде и даже усиление эксплуатации трудового населения. "Прогресс" был на стороне рабства...

Князь Курбский, этот Герцен XVI столетия, с горстью русских людей, бежавших из московской тюрьмы, спасали в Литве своим пером, своей культурной работой честь русского имени. Народ был не с ними. Народ не поддержал боярства и возлюбил Грозного. Причины ясны. Они всегда одни и те же, когда народ поддерживает деспотизм против свободы – при Августе и в наши дни: социальная рознь и национальная гордость.

Народ имел, конечно, основания тяготиться зависимостью от старых господ – и не думал, что власть новых опричных дворян несёт ему крепостное право. И, уж наверное, он был заворожен зрелищем татарских царств, падающих одно за другим перед царём московским...

Крепостная неволя крестьянства на Руси сделалась повсеместной в то самое время, когда она отмирала на Западе, и не переставала отягощаться до конца XVIII столетия, превратившись в чистое рабство. Весь процесс исторического развития на Руси стал обратным западноевропейскому: это было развитие от свободы к рабству. Рабство диктовалось не капризом властителей, а новым национальным заданием: созданием Империи на скудном экономическом базисе. Только крайним и всеобщим напряжением, железной дисциплиной, страшными жертвами могло существовать это нищее, варварское, бесконечно разрастающееся государство.

Слово "свобода" до сих пор кажется переводом французского liberte. Но никто не может оспаривать русскости "воли". Тем необходимее отдать себе отчёт в различии воли и свободы для русского слуха.
Свобода личная немыслима без уважения к чужой свободе; воля – всегда для себя. Она не противоположна тирании, ибо тиран тоже вольное существо. Разбойник – это идеал московской воли, как Грозный – идеал царя.

Бунт есть необходимый политический катарсис для московского самодержавия, исток застоявшихся, не поддающихся дисциплинированию сил и страстей. Как в лесковском рассказе "Чертогон" суровый патриархальный купец должен раз в году перебеситься... Так московский народ раз в столетие справляет свой праздник "дикой воли", после которой возвращается, покорный, в свою тюрьму. Так было после Болотникова, Разина, Пугачёва, Ленина.



Андрей Синявский.

Религия Св. Духа как-то отвечает нашим национальным физиономическим чертам – природной бесформенности (которую со стороны ошибочно принимают за дикость или за молодость нации), текучести, аморфности, готовности войти в любую форму (придите и володейте нами), нашим порокам или талантам мыслить и жить артистически при неумении налаживать повседневную жизнь как что-то вполне серьёзное (зачем? кому это нужно? надолго ли? надоело! сойдёт и так!). В этом смысле Россия – самая благоприятная почва для опыта и фантазий художника, хотя его жизненная судьба бывает подчас ужасна.

От духа – мы чутки ко всяким идейным веяниям, настолько, что в какой-то момент теряем язык и лицо и становимся немцами, французами, евреями и, опомнившись, из духовного плена бросаемся в противоположную крайность, закостеневаем в подозрительности и низколобой вражде ко всему иноземному.

Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. Слово для нас настолько весомо (духовно), что заключает материальную силу, требует охраны, цензуры. Мы – консерваторы, оттого что мы – нигилисты, и одно оборачивается другим и замещает другое в истории. Но всё это оттого, что Дух веет, где хочет, и, чтобы нас не сдуло, мы, едва отлетит он, застываем коростой обряда, льдом формализма, буквой указа, стандарта. Мы держимся за форму, потому что нам не хватает формы; пожалуй, это единственное, чего нам не хватает; у нас не было и не может быть иерархии или структуры (для этого мы слишком духовны), и мы свободно циркулируем из нигилизма в консерватизм и обратно.

Отсюда же в искусстве – разительное отсутствие скульптуры (может быть, больше других искусств предполагающей осознание формы) – это при нашей-то телесности, "идолопоклонстве", при всех запасах Эллады... Мы восполнили этот пробел разлитием песни и живописи (течёт). К ним подвёрстываются (при соблюдении чина) нарушение иерархии жанров, вечная жажда русских авторов написать вместо романа евангелие, наши вечные нелады со строгими литературными рамками, неразвитость новеллы и фабулы, аморфность прозы и драмы – духовное переполнение речи... Нам до смешного хочется сразу сказать обо всём.

Худо ли это? Для быта, может быть, худо, для Духа – вполне приемлемо (более, чем западная комфортабельная форма, законность).



Мать Мария (Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева).

Самое характерное, мне кажется, в современной демократии – это принципиальный отказ от всякого целостного миросозерцания. Давно уже политика стала для неё не возможностью проводить какие-то принципы в жизнь, а лишь игрой практических интересов.

Демократия стала существом, не помнящим родства, она отреклась от тех начал, которые её породили, от христианской культуры, от христианской нравственности, от христианского отношения к человеческой личности и свободе. И на их место не поставила ничего другого.

Самое страшное в современной демократии – это её принципиальная беспринципность, отсутствие мужественности, отсутствие всякого творческого начала. Демократия стала синонимом мещанства, обывательщины, бездарности.

Если в тоталитарных миросозерцаниях уместно говорить о рождении новых религий, то в демократиях надо констатировать не только полное отсутствие религии, но даже отсутствие в данный момент способности к религиозному восприятию действительности. Если там введены в игру тёмные демонические силы, то тут царствует лишь одна пошлая таблица умножения.

И это положение вещей выливается в невозможность создать какое-либо настоящее увлечение, в отсутствие пафоса, в отсутствие творческого начала. Если тоталитаризмы страшны, то демократия просто скучна. На реальной исторической арене сейчас демоны борются с мещанством. И всего вероятнее, что демоны, а не мещане победят...

Только в порядке чуда и можно ждать сейчас выхода, только на него и надежда.



Григорий Померанц.

Чудо произошло: драконы не победили. Они сцепились друг с другом и дали демократии выжить. Но демократия, доведённая до отчаяния, создала атомную бомбу; сейчас нужно новое чудо, чтобы бомба не была пущена в ход. Между тем исторический процесс вызвал к жизни новых драконов.

И в России кружатся бесы всех пород: клерикализма, нацизма и коммунизма. Часть церкви втянута в этот процесс и благословляет его. Разгул своеволия каждый день даёт новые аргументы рабству: при рабстве был порядок. Погоня за рублём отнимает духовные силы: вялый брежневский деспотизм оставлял больше времени для собирания себя. Деспотизм оставался вовне, рынок залезает внутрь.

Большинство моих друзей мучаются, отыскивая в этом новом мире место для внутренней свободы. В этих условиях честная бездуховность теряется и не знает, что сказать.
Но какие формы прозрения идут в лад с либеральной традицией?

Всякий конфессионализм, всякая гордыня вероисповедания, убеждение в своей единственной истинности вводит в мир духов раздора.

Только в последней глубине, глубже уровня слов, глубже уровня всех писаний, сплетаются корни великих религий. Там коренится и личность, созданная по образу и подобию Бога. Она может держаться любой сложившейся религиозной традиции (сохраняя открытость к другим), может искать равновесия в их общем поле, но так или иначе должна идти внутрь и увлекать за собой в глубину других. Только там – единство нашего рвущегося на части мира. Только достигнув глубины, учишься понимать другого и не видеть в другом свой ад.

Где-то в глубине внутренняя свобода вбирает в себя стихийную волю, объемля её в своей полноте.



Зинаида Миркина.

Берёза уходит в простор небосвода
И плещется в небе. Какая свобода!
Огромные крылья свобода раскрыла,
Но только кому эти крылья по силам?

Тому, кто не просит щита и опоры,
Тому, кто выносит бескрайность простора,
Тому, кто положит всё небо на плечи
И выдержать сможет свою бесконечность.

Нет власти над ним у страстей и событий.
На свете свободен один Вседержитель,
Да эта зелёная майская роща,
Что в небе далёком вершины полощет.

За этот фельетон Мандельштам и получил (формально - как повод) свой лагерный срок, обернувшийся смертью. Одно из самых слабых и самых немандельштаовских стихотворений у него. Даже странно, что он такое мог написать. Его стихи, написанные на заказ и восхваляющие Сталина, примерно такого же уровня. Как и такие же стихи у Ахматовой. Осуждать их у нас нет никакого права. Но нам их судьбы дают повод задуматься: так ли важен знак в поэзии, если она выступает в роли газеты: так ли важно за или против?
В любом случае - по модулю - газета.

Максимилиан Волошин.

        ДОБЛЕСТЬ ПОЭТА

                     1

Править поэму, как текст заокеанской депеши:
Сухость, ясность, нажим — начеку каждое слово.
Букву за буквой врубать на твердом и тесном камне:
Чем скупее слова, тем напряженней их сила.
Мысли заряд волевой равен замолчанным строфам.

Вытравить из словаря слова «Красота», «Вдохновенье» —
Подлый жаргон рифмачей... Поэту — понятья:
Правда, конструкция, план, равносильность,
                                                                сжатость и точность.
В трезвом, тугом ремесле — вдохновенье и честь поэта:
В глухонемом веществе заострять запредельную зоркость.

                     2

Творческий ритм от весла, гребущего против теченья,
В смутах усобиц и войн постигать целокупность.
Быть не частью, а всем; не с одной стороны, а с обеих.
Зритель захвачен игрой — ты не актер и не зритель,
Ты соучастник судьбы, раскрывающий замысел драмы.

В дни революции быть Человеком, а не Гражданином:
Помнить, что знамена, партии и программы
То же, что скорбный лист для врача сумасшедшего дома.
Быть изгоем при всех царях и народоустройствах:
Совесть народа — поэт. В государстве нет места поэту.

17 октября 1925, Коктебель


                   ПОЭТУ

                        1

Горн свой раздуй на горе, в пустынном месте над морем
Человеческих множеств, чтоб голос стихии широко
Душу крылил и качал, междометья людей заглушая.

                        2

Остерегайся друзей, ученичества шума и славы.
Ученики развинтят и вывихнут мысли и строфы.
Только противник в борьбе может быть истинным другом.

                        3

Слава тебя прикует к глыбам твоих же творений.
Солнце мертвых – живым – она намогильный камень.

                        4

Будь один против всех: молчаливый, тихий и твердый.
Воля утеса ломает развернутый натиск прибоя.
Власть затаенной мечты покрывает смятение множеств.

                        5

Если тебя невзначай современники встретят успехом –
Знай, что из них никто твоей не осмыслил правды.
Правду оплатят тебе клеветой, ругательством, камнем.

                        6

В дни, когда Справедливость ослепшая меч обнажает,
В дни, когда спазмы Любви выворачивают народы,
В дни, когда пулемет вещает о сущности братства, –

                        7

Верь в человека. Толпы не уважай и не бойся.
В каждом разбойнике чти распятого в безднах Бога.

1925, Коктебель
https://lib.rmvoz.ru/bigzal/voloshin/izbr#83

Но знак, тем не менее, исключительно важен. Слабый стих Мандельштама переписывался, распространялся с рук на руки, ходил в самиздате, приблизил срок падения "темного пастыря" и наступление оттепели, согревал честные и ищущие сердца в ночь эпохи застоя.

Участь газеты (листовки). Хорошие газетные статьи тоже перечитываются и ходят по рукам. Но как писал Довлатов: "плохое стихотворение всё же лучше хорошей газетной статьи". И настоящие стихи Мандельштама (а не этот лобовой фельетон) согревали души и приближали Свет (и приближают!) намного больше, чем это: этому срок вышел, как любой газете, а подлинной поэзии Мандельштама не выйдет никогда, пока жив русский язык и русская культура. И расцвет Мандельштама ещё впереди, а этот фельетон уже весь в прошлом. Но что Мандельштам победил Сталина - я согласен полностью. Только не за счёт лобовой атаки, а на тонком, глубинном и самом главном уровне. Собственно, об этом и моя "Свобода Слова": Поэзия это власть (Мандельштам): Поэт, ты царь (Пушкин). И подлинный царь победил узурпатора (Сталина). Язык сильнее НКВД, как дух - плоти. А этот фельетон только дал повод Сталину убить Мандельштама физически, но убивал он его за Поэзию, а не за листовку. Именно Мастер-Мандельштам не давал покоя Тирану, а не фельетонист-Мандельштам. Были бы стихи Мандельштама все на таком уровне, как это, то Сталину (лично!) не было бы никакого дела до Мандельштама. И раскрылся бы Пастернак раньше - как Мастер, то не выжил бы (а так, Сталин не стал его трогать - не мешал). Бабеля не спасла политическая лояльность к режиму: его убрали - как большого Мастера. Язык - передовая, где Тиран и Поэт борются за Дух и Душу народа. А политика - борьба за плоть. Разный уровень, в общем. Этим фельетоном Мандельштам подставился Зверю (не надо было, лишнее, топорное действие).