Православие в Розе Мира
Межхристианский диалог

0 Участников и 1 гость просматривают эту тему.

« #16 : 20 Июня 2010, 14:23:39 »
Можно мне вмешаться в вашу ветку и вступить в диалог?

Я надеюсь, что не обижу вас своими размышлениями, наблюдениями и, увы, сомнениями!?

Мне вот что хотелось бы сказать. Мне кажется, Ярослав, Вы эмоционально   увидели в рассуждениях Павла только то значение и смысл, которое можно оценивать как «антидиалог». Между тем Павел рассуждал, по сути, о существующих ограничениях на диалог. И они действительно имеются, - причем со всех сторон. Межхристианский диалог не так прост, - он скорее труден, но, думаю, возможен.

Я намерено не хочу сейчас останавливаться на тех ограничениях, которые установил Павел в отношении диалога с другими конфессиями, потому что сама тема обозначена как межхристианский диалог.

С моей точки зрения,  ценность разговора, который вы начали, трудно переоценить, поскольку правильно взвесить возможности и ограничения, а также выстроить «архитектуру» этого диалога есть путь к преодолению того кризиса христианской культуры и цивилизации, который существует, хотя у всех проявляется очень по-разному.

Должна сказать, что это очень трудная задача. И не только из-за тех ограничений, о которых говорит Павел.

С моей точки зрения у нас очень слабо развито то, что можно было бы условно назвать «языком христианского общения». Есть ли у нас понятия, которые соединяли бы в себе христианский ум, опирающийся на богословские истины,  и простоту христианского сердца, для которого внятны и слова молитвы? 

Конечно, для этого у нас есть красота живописного образа и очевидность литературного языка,  но для установления диалога между разобщенными в течение долгих веков Церквями и воевавшими друг против друга христианами этого  явно недостаточно.

Я вижу в этом основную трудность понимания и прощения даже между воцерковленными и невоцерковленными православными христианами, что уж говорить о межхристианском диалоге!?

Далее. Павел совершенно справедливо говорит о том, что диалог ведётся как раз с «теплохладными» западными «постхристианами». Но ведь такие «постхристиане» всегда на плаву, поскольку чувствительны только к конъюнктуре! И это надо  иметь в виду, когда ожидаешь встретить в лице другого человека действительно христианина, который не охладел к истине Христовой.

А это значит – надо искать таких людей. И искать таких предметов диалога с ними, который позволил бы быстрее и лучше понять друг друга. Тогда христианская любовь, которая способна облагородить и воскресить к жизни даже самые тяжёлые и неподъёмные начинания, будет этот диалог и согревать, и освещать своим немеркнущим светом.

Вопрос, - как искать и где? Я думаю, что можно было бы найти их среди тех, кто действительно заинтересован в сохранении традиций, - как русской, так и западноевропейской христианской культуры. А такие люди есть, я в этом уверена.

Расскажу одну историю. В своё время я писала довольно сложную и сугубо философскую работу на темы, очень далёкие от проблем межхристианского диалога.  Мне пришлось касаться в ней проблем социально-экономических, но тот способ изложения материала, который я выбрала, в конце концов, заставил и в этой работе коснуться проблемы раскола исторической христианской Церкви. 

Но дело не в этом. Дело в том, что, увидев социально-экономическое нестроение христианской цивилизации сквозь призму истории, грани которой отточены и войнами, и политическими катаклизмами, и темпами социально-политического развития,  я продолжила этой темой интересоваться. И вдруг – среди немецких философов уже ХХ века, -  встретила тексты проф. Лаута, который в 1951 году написал замечательное исследование о творчестве Ф.М. Достоевского, а затем  сравнительное исследование о литературном наследии Якоби и Достоевского.

Я не могу сейчас точно сказать, когда именно проф. Лаут писал свое второе исследование о Достоевском (оно у нас переведено А. Михайловым и опубликовано в сборнике «Контекст 1993», - если не ошибаюсь). Но тот пафос и проникновение в творчество православного писателя Достоевского, которое он демонстрирует на страницах своей работы, сравнивая его с, несомненно, протестантским философом и литератором Якоби, поистине удивляет своей христианской любовью и отзывчивостью, которая не лишена ни философской последовательности, ни требовательной взыскательности к изложению такого непростого материала.

Мне кажется, что диалог с такими людьми может быть не только возможен, но и предметно интересен. Как интересен и его метод: попытка сравнить, - казалось бы! – несравнимые литературно-философские величины.

И таких людей надо искать. Я уверена, они есть!

Что касается патриотов и "патриотов", то, мне кажется, их различить можно по допустимой мере изоляционизма. Абсолютный изоляционист патриотом не может быть по определению, но вполне может стать нетерпимым и агрессивным ко всему "патриотом". Патриотизм - очень чистое чувство, и оно не боится чужого, ибо истинно любит родное.




«Последнее редактирование: 20 Июня 2010, 15:19:34, Ирина Николаева»

« #17 : 21 Июня 2010, 15:48:27 »
Уважаемая Ирина! Очень хорошо, что Вы "вмешались" в данную ветку. Во-первых, Вы, на мой взгляд, совершенно верно прочувствовали опасения Павла. К тому же Павлу, лет десять назад, доводилось довольно плотно общаться с европейскими христианами (в основном с католиками). И вот эти определенные грани, в этом общении, они несомненно присутствуют. Например (опять же, на мой взгляд), основной "камень преткновения" в диалоге с католической церковью в том, что католический престол никогда не отступал (не отступает и сейчас) от мечты подчинить Православие, "втянуть" его в орбиту Ватикана . Собственно, в этом католическая иерархия и видит "диалог": мол, мы за братские отношения, но пусть папа будет самым главным. С другой стороны, бывает не совсем ясно, с кем говорить. Присутствует какая-то колоссальная размытость во взглядах собеседника - и те чуть-чуть правы и эти чуть-чуть правы... А позиция, собственно, того, с кем беседуешь, остается неясна. Наконец, с третьей стороны, часть католиков считает, что они своими бесконечными экуменистическими диалогами потеряли собственное учение. Следовательно, надо изолироваться и никаких диалогов вообще не вести... В общем, все очень и очень запутано. Я еще не беру в расчет,  какие яростные и весьма не братские споры в нашей церкви вызывает очередной шаг к межрелигиозному диалогу. Достаточно зайти на любой православный сайт. Поэтому я весьма скептически отношусь ко всем этим межрелигиозным диалогам на "высшем уровне" (кстати, почти вся инициатива межрелигиозных диалогов в нашей церкви исходит сверху, это тоже немного печалит). Но и против, естественно, не выступаю (лучше так, чем никак). А приведенное здесь служение православных инославным христианским конфессиям в Германии считаю удачнейшей находкой! Гораздо более удачной, чем все эти бесконечные межрелигиозные круглые столы с "голубками мира". При этом я твердо убежден, что подлинный межрелигиозный диалог, подлинное единение христианских конфессий одними человеческими усилиями достигнуть невозможно. И даже вредно. Без содействия Сил Света, без Божией Воли - все усилия в этом направлении бесплодны и даже опасны. Так что, если Силы Божии вмешаются в этот процесс, то и нужные люди появятся и кажущиеся барьеры падут.... собственно это и будет часть того огромного процесса, что я называю Розой Мира. Хочется верить, что этот процесс начинается (и что-то мне подсказывает, что это так). По крайней мере, на данном этапе мы вполне можем общаться на межкультурном уровне. Ваш пример с удивительным проникновением в мир Достоевского человека западной культуры мне напомнил немного другое. Очень многие православные любят произведения Толкиена и Льюиса (я в их числе). При этом оба эти писателя автоматически воспринимаются как православные, как родные, свои! Но все прекрасно знают, что один был католиком, второй англиканином. Вот, на мой взгляд, прообраз будущего диалога. Именно меж-культурное пространство позволяет миновать все эти острые догматические, политические и иные закулисные грани межхристианского диалога.

Дух дышит, где хочет
«Последнее редактирование: 21 Июня 2010, 16:21:05, Вадим Булычев»

« #18 : 27 Июня 2010, 16:54:43 »
Спасибо, Вадим!   С Вашего позволения, я  продолжу свои размышления и наблюдения.  За неделю  мне удалось собрать материал из сборника митрополита Антония Сурожского «Беседы о вере и Церкви»,  который напрямую касается обсуждаемой нами темы.  Размещаю его здесь, не хотелось бы, чтобы он пропадал.

Но сначала скажу, что и меня порадовали размещенные Вами фотографии. В них чувствуется искренность, радует «смешение» молодых лиц и лиц, убелённых сединами. Это и есть жизнь, древо которой зеленеет! А там, где зеленеет древо, там, возможно, появится цветок и завяжется плод.

Подождём, – время часто мудрее нас и наших разногласий.

Подождём, - а пока я сошлюсь на слово  митрополита Сурожского Антония. Размышляя в небольшой статье «По поводу выражения «Неразделённая Церковь» о проблемах и условиях межхристианского диалога, он ссылается на Евангелие от Марка (9, 38-39): «В Евангелии мы читаем, что, вернувшись однажды к Христу, апостолы рассказали Ему, что встретили человека, творящего чудеса Его именем, и запретили ему. Христос ответил: Не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня…».

Обратила внимание на важнейший момент Вашего поста.

Обсуждая «камни преткновения» межхристианского диалога, Вы, в сущности, говорите об уже известных трудностях диалога католической иерархии с Православием. Их подоплёкой так и остаётся то, что католическая иерархия братскую любовь не отрицает, но не ею животворит диалог, а апеллирует к его авторитарному началу и политической аргументации. Для католической иерархии это остается и условием, и целью его осуществления. И это – исторически определённая реальность, согласна с Вами, что

Цитировать
«…католический престол никогда не отступал (не отступает и сейчас) от мечты подчинить Православие, "втянуть" его в орбиту Ватикана. Собственно, в этом католическая иерархия и видит "диалог": мол, мы за братские отношения, но пусть папа будет самым главным»

Нельзя не видеть, что межхристианский диалог при таких условиях ослабевает, а то и вовсе теряет свою перспективу. Одна сторона мотивирована обретением любви и единомыслия как естественными началами христианской веры, другая же мотивирована более распространением своего догматического учения и признанием его чуть ли не завершением и развитием христианской идеи. Это – очень различные позиции.

 Это различные позиции, но очевидно, что их суть, - как бы так лучше сказать? – активна, она перерастает границы богословия и догматики и формирует у христиан восприятие мира и жизни, становится мировоззрением и, - увы, - часто формирует их предубеждения. А предубеждения – очень ненадёжный мост, - исходя из них, взаимопонимания не достигнешь.

Но в этих поисках взаимопонимания есть и другие пути, - помимо «круглых столов», в которых и Вы, и, думаю, Павел, и многие другие, - хотя и соглашаются с их неизбежностью, - не видят надёжного пути и способа для достижения полноты взаимопонимания.

Поэтому, кажется, имеет смысл обратиться к слову и порядку размышлений митрополита Сурожского Антония, который в восьмидесятых годах прошлого века  откликался на вопросы православных верующих,  возникавших у них в связи с движением экуменизма. В его размышлениях есть последовательность и строгость. Они сохраняют истины Православия, но не мешают полноте христианской любви. Не мешают  и не исключают ее из порядка межхристианского диалога, даже если мы сталкиваемся с очевидными для православного человека  недоумениями и нововведениями. Эти размышления, скорее, учат нас понимать самих себя и защищать истины своей веры перед лицом "инакомыслящих христиан". 

В сборнике «Беседы о вере и Церкви», опубликованном в России в 1991 году, собраны материалы, которые являются записями его устных выступлений, это, - как сказано в небольшом предисловии, - слово, обращенное к живым, конкретным слушателям. В Интернете этот сборник можно посмотреть по ссылке http://www.mitras.ru/besedy/a_main.htm Среди этих материалов есть и уже упомянутое мною выступление «По поводу выражения «Неразделённая Церковь»».

Это его отклик на письмо группы верующих, у которых возникли недоумения по поводу выражения «неразделённая Церковь». Письмо было написано в то время, когда стали появляться примирительные заявления экуменических комитетов, - заявления, которые поддерживали иллюзии о том, что единство христиан разных конфессий благодаря экуменизму легко достижимо, но которые встречали естественное сопротивление православных христиан, убежденных в недопустимости принимать то, что не было бы учением безупречной чистоты.

Заботой митрополита Антония как раз стало разъяснение того, какие аргументы могут быть использованы для того, чтобы, не отвергая призывы к единству,  сомневаясь в лёгкости его достижения, всё же  утверждать путь к взаимопониманию, который основывается на, - как говорит митрополит Антоний, - «подвижнической верности Истине».

Его разъяснения и очевидны,  и трудны одновременно.

Во-первых, он говорит о том, что необходимо расширять наше видение церковной реальности. Ссылаясь на Соборы первых веков, он пишет о том, что «изложив, в чём заключается наше спасение и обетования и в чём состоит глубинная природа Церкви, они не определили Её границ». Он ссылается и на слово митрополита Платона Киевского, который мог сказать, что
Цитировать
"мы знаем, где Церковь есть, но не можем сказать, где Её нет».
Заключением служит его призыв к тому, чтобы «со смирением, строгостью и христианской любовью глубоко продумать и уразуметь ту историческую реальность, которую представляет собой сегодня христианский мир».

И это слово митрополита Антония очень верно, оно зовёт нас к труду и ответственности за судьбу христианского наследия и веры.

Далее, свидетельствуя о том, что «Церковь не только едина, но что Она является
с а м и м  е д и н с т в о м», он считает необходимым сказать, что проблема места, которое мы отводим тем, кто по выбору или по рождению не соприкасается с православным вероисповеданием, «остаётся проблемой как богословской, так и нравственной».

Свидетельствуя об этом, он перечисляет ее возможные решения.

Он говорит, что «самое простое решение вопроса – исключить их из тайны Церкви; сказать, что они не могут более иметь связи с Ней; заявить, что можно либо быть в Церкви, либо вне Её; что, поскольку Церковь – само Единство, всякая трещина предполагает исключение из Неё, отсечение от Неё – самопроизвольное или хирургическое».

Такое решение он не просто отвергает, но говорит, что «история Церкви, ее богословие 
н е с о в м е с т и м ы  с таким решением, простым и успокаивающим», и аргументирует это тем, что оно «упраздняет всякое колебание, всякую проблему, требующую решения, которое было бы достойно Бога».

И это – не единственный аргумент, который он приводит.

Вторым аргументом, который только оттеняет кажущуюся простоту данного решения, остается для него убеждение в том, что «самые понятия ереси и раскола предполагают какое-то отношение к вере и к Церкви и продолжающуюся связь, как бы мучительна она не была, между Нею и отделившимися от Неё».

Похоже, что митрополит Антоний даже усиливает свою аргументацию, говоря, что «для того, чтобы быть еретиком и раскольником, надо быть христианином!».

И вот это усиление заставляет его касаться еще более сложной ситуации и искать аргументов, чтобы возразить тому, кто говорит, что «находящихся в заблуждении можно, в крайнем случае, считать христианами, но не членами Церкви».

Это действительно сложная ситуация, потому что она заставляет искать ответы на самые сложные вопросы, которые и приводит митрополит Антоний. Вот они:

Мыслимо ли и возможно ли на деле быть наученным Духом Святым, быть местом Его присутствия – и оставаться чуждым Церкви?

Можно ли жить по вдохновению Духа Святого – и оставаться чуждым Христу? Или: быть во Христе – и вне Церкви, тогда как вне Церкви нет спасения?

Что делать с теми, которые, примкнув к ошибочной вере, приняв ущербное богословие, живут  р а д и  Христа и умирают  з а  Него? 

Чтобы найти ответы на эти сложные вопросы, владыка Антоний предлагает обратиться к истории Церкви.

Он вспоминает о статье митрополита Антония Храповицкого, в которой тот, задолго до зарождения экуменизма, задает вопрос: почему отношение Церкви к ересям в течение веков изменялось, от акривии перейдя к икономии?

Для тех, кто не совсем знаком с терминами, скажу, что «акривия» – это требование точного соблюдения правил. А вот «икономия», которое так напоминает нам по звучанию вездесущие теперь слова «экономия» и «экономика» (а это, на мой взгляд, глубоко неслучайно), - имеет буквальный и расширительный смысл. В буквальном смысле оно означает «исключение из правил», а вот его расширительное значение находит себя в выражении домостроительство спасения.  В этом смысле «икономия» означает обязанность решать частные, индивидуальные вопросы церковной дисциплины так, чтобы требование буквы закона не становилось препятствием для спасения человека.

Размышляя о проблемах, которые скрыты в вышеперечисленных вопросах, комментируя статью митрополита Антония Храповицкого, митрополит Сурожский не только указывает на этот процесс изменения в отношении Церкви к ересям. Он пытается найти ему историческое оправдание, - такое,  которое не отрицало бы «присутствие и постоянное действие Духа Божия в Церкви».

Он говорит о том, что, конечно,  легче всего «было бы признать, что догматическое сознание верующих ослабело», и они уже не могут с ясностью распознавать истинное от ложного, и ложное их больше не возмущает. Но такое убеждение, свидетельствует он,  не может быть верно потому, что оно определяет чувства Бога и Истины как чувства относительные, способные притупляться и исчезать во времени и пространстве человеческой истории.

Более трудным, но и более соответствующим «догматической мудрости Церкви», - в вопросах отношения к ересям, -  следует признать следующее объяснение исторического перехода от акривии к икономии.  А именно то, что «Церковь никогда не сосредотачивала своё внимание на зле, на ошибке … и имела попечение не только о чистоте своего учения или христианской жизни, но и о спасении заблудших детей».

По слову митрополита Антония, это означает, что всегда надо иметь в виду то напряжение, которое присутствует в отношениях между Абсолютом, который не может согласиться на компромисс и «становлением», - постепенной победой Бога Спасителя над погибшим миром. «Мы, - пишет митрополит Антоний, - в этом отношении in patria и in via: в пристани и в пути. Всё совершено Богом и во Христе; но не всё совершено ни в нас, ни в мире».

А ведь это особое напряжение, и наше христианское самосознание подвержено его воздействиям, но всегда ли мы знаем, как правильно его оценивать и "измерять",  отыскивая и сознавая своё истинное место и в пристани, и в пути?

Но  это его слово есть слово надежды.  Надежды на то, что христианский мир привлечёт для нового витка в развитии самосознания и исторический опыт Церкви, и слово апостола Павла. А апостол Павел, говоря о Церкви своего времени, свидетельствовал,  что надлежит быть разномыслиям в Церкви, но для того, чтобы открылись наиболее искусные (1 Кор. 11, 19). И догматическая мудрость Православия, о которой говорил митрополит Антоний,  и в наши дни не может не различить доброго семени среди плевел, чтобы отнестись к нему с должным вниманием.
 
В связи с этим митрополит Антоний пишет, что «нам надлежит вглядываться в ростки жизни, в то, что в этих исповеданиях есть от подлинной Истины, и не смешивать ересь, раскол и отступничество…».

«Нужно помнить две вещи, - заканчивает он свои размышления, - которые мы легко забываем: во-первых, что древние и новые ереси были осуждены справедливо,  н о  что слишком часто не было дано никакого ответа на проблемы – философские, богословские, и нравственные, - из которых они родились; ибо ни одно заблуждение не родилось просто от недоброй воли. И, во-вторых, что часто мы отделены друг от  друга языком, словоупотреблением и что зачастую выражения родственные, а то и одинаковые обозначают понятия разные до несовместимости: дух искажается буквой».

Что касается  произведений, которые остаются литературной фантазией, не противореча духу христианской веры, то, как мне представляется,  они суть  интуиции жизни, которые посещают авторов ради преодоления кризиса самосознания.  Но к Вашему списку я бы добавила еще и английского писателя К.С. Льюиса, который написал замечательную книгу, перетолковывающую античный миф о Психее под названием «Пока мы лиц не обрели». Это - одна из самых захватывающих внимание книг, которые я читала за последние годы. Её  повествование, образы, ключевые проблемы и отношения героев весьма актуальны и для сегодняшнего дня, в котором процесс «обретения лица»  становится всё труднее и труднее.

«Последнее редактирование: 28 Июня 2010, 21:25:33, Ирина Николаева»

« #19 : 06 Июля 2010, 22:33:15 »
Уважаемая Ирина! Спасибо Вам за развернутый и довольно исчерпывающий комментарий. И прошу прощения, что только сейчас смог "добраться" и прочитать его.
Тема межхристианского диалога, как и было уже не раз отмечено, очень и очень непростая. Поэтому и некоторые цитаты митрополита Антония, как мне показалось, несколько громоздки. Однако вот, что мне запомнилось больше всего:
«нам надлежит вглядываться в ростки жизни, в то, что в этих исповеданиях есть от подлинной Истины, и не смешивать ересь, раскол и отступничество…».
Мне эта цитата видится, буквально, "ключом" к успешному межхристианскому диалогу. Действительно, в любой христианской конфессии (в том числе и в Православии), есть Истина и есть плевелы. Умение их различать (и не только в христианской, но и в любой другой религии) и есть "искусство" и успех межрелигиозного диалога. 

Дух дышит, где хочет
«Последнее редактирование: 07 Июля 2010, 20:07:38, Вадим Булычев»

« #20 : 08 Июля 2010, 14:19:53 »
А вот довольно интересные слова Святейшего Патриарха Кирилла о том, что разделения между христианами будут еще здесь, в человеческой истории, преодолены, по слову Спасителя (не это ли одна из наипервейших задач Розы Мира). Слова эти довольно необычны, для духовного лица такого ранга. А прозвучали они во время самой обычной проповеди Патриарха в субботу, после литургии. То есть, была "стандартная проповедь" (хотя у нынешнего партриарха не бывает совершенно стандартных проповедей); и вдруг Святейший заговорил об общехристианском единстве:
Его Святейшество сослался на Евангелие от Иоанна, сказав, что в нем содержатся удивительные слова о том, что у Пастыря, Спасителя, есть много овец. Эти овцы принадлежат к разным дворам, но всех их нужно привести в Царство Небесное. И Господь говорит, что есть только один пастырь - это Он, и у Него будет едино стадо (Ин. 10, 16).
И затем Патриарх Кирилл заключил: «Когда мы сегодня задумываемся о множественности различных традиций, существующих в христианстве, о разделениях, которые присутствуют в христианской среде, мы, конечно, оплакиваем все эти разделения, которые ослабляют единое стадо Христово. Но вместе с тем мы возлагаем надежду на то, что слова Спасителя осуществятся в истории. Мы еще не знаем, как это произойдет: у нас нет видения, нет опыта жизни в едином стаде; но верим, что Господь таинственно, но реально ведет людей к этой цели - чтобы вокруг Него было собрано единое стадо - то самое стадо, что будет хранить истину, без которой не может существовать род человеческий. Все это требует от каждого христианина мудрости, мужества, глубокой веры…»

Дух дышит, где хочет

« #21 : 08 Июля 2010, 23:15:56 »
Вадим! Спасибо Вам за отклик!

И – огромная благодарность за ссылку на проповедь Святейшего Патриарха Кирилла, который, несомненно, призывает Церковь  молиться и хранить «истину, без которой не может существовать род человеческий». А истина христианства содержится в Символе веры, где, в том числе, сказано «верую во Единую, Соборную и Апостольскую Церковь, чаю воскресения мертвых и жизни будущего века». 

Надо полагать, что Патриарх призывает каждого христианина углублять свою веру и ею собирать плоды христианской любви и братолюбия. И только на этом пути открываются врата Царствия Небесного, и только на пути к этому мы обретаем  радость взаимного общения и единства.

Слова этой проповеди, как мне представляется, перекликаются с тем содержанием, о котором повествует в своих размышлениях митрополит Антоний Сурожский.

Вы пишите, что
Цитировать
«некоторые цитаты митрополита Антония, как мне показалось, несколько громоздки».


Я этого несколько опасалась, и поэтому старалась как можно проще изложить его размышления, которые, конечно же, могут быть трудны для восприятия.

Но вот  как интересно, - мне формулировки митрополита Антония кажутся наипрозрачнейшими!

Во-первых, как мне представляется, митрополит Антоний очень чётко сознает границу, которая и разделяет, и соединяет разум и сердце христианина. И граница эта пролегает по линии истории Церкви, которую, мы, конечно же, очень мало знаем. Мало знаем, а потому предпочитаем пользоваться языком, который, утратив в нашем разуме силу своих смыслов, закрыл от нас историческую реальность Её существования в мире. Важнейшая формулировка смысла существования Церкви в миру - "Свет Христов просвещает нас" остается для нас не совсем внятной и совсем несовременной.

Только так я могу понимать его слово о необходимости «расширять наше видение церковной реальности» и «уразуметь ту историческую реальность, которую представляет собой сегодня христианский мир».

Мне представляется, что более глубокое знакомство с историей Церкви могло бы открыть нам такие свидетельства социальной истории, которые  помогли бы более точно расставить акценты на спасении рода человеческого. И оценить их не как противоположность, а как противовес проблемам выживания человечества, о которых так любит говорить современный мир. Ведь труды ради выживания бесплодны и часто бесцельны до тех пор пока уму и сердцу не внятны пути спасения, - и об этом вряд ли стоит забывать!

Это, на мой взгляд, очень тесно соприкасается и с теми смыслами жизни, которые предчувствовал Даниил Андреев в глубинах своего поэтического мира, и которые он сумел, - вопреки тяжелейшим условиям, - мифопоэтически выразить на языке «Розы мира». И именно поэтому я не могу согласиться с теми, кто зачисляет его в ряды еретиков. Невольно хочется процитировать еще раз митрополита Антония, который говорил, что для того, чтобы быть еретиком, надо быть христианином. И это тысячу раз верно!

И тысячу первый раз это верно потому, что «историческая реальность, которая представляет собой сегодня христианский мир» включает в себя и те борения духа человеческого, которые облечены в литературное слово, в метафизические прозрения, поиск социального идеала или оправдание социальных смыслов исторического пути христианских народов.

Истина Церкви может всё это объединить, ибо границы для неё не указаны. Не указаны Соборами первых веков, о чём недвусмысленно говорит митрополит Антоний. А это значит, что домостроительство спасения, или икономия, допускает поиск таких решений проблемы единого и многого, - проблемы, до сих пор выразимой по большей мере на  языке философии, -    которые не препятствуют спасению человека и помогают ему обрести смысл и путь христианской жизни. Милосердие вовсе не означает уступку разума, но, прежде всего, – снисхождение живительной энергией христианского сердца к судьбе человека, ошибкам его жизненного пути, а также  обращение слова церковной проповеди – к историческому и социальному опыту христианского мира.

Кроме того, для обретения языка межхристианского общения мне представляется чрезвычайно важным  напоминание митрополита Сурожского о том, что не осуждение должно довлеть над сердцем и разумом, а искреннее стремление понять и поверить христианской истиной  богословские, философские и нравственные проблемы, из которых рождались, - как пишет митрополит Антоний, - «древние и новые ереси». Осуждение - справедливое дело Соборов Церкви, но не отдельного христианского ума и сердца, а потому поиск и формулировка этих проблем может только способствовать и развитию диалога, и нашему стремлению обрести братьев во Господе Иисусе Христе. И когда митрополит Антоний напоминает нам о том, что «ни одно заблуждение не родилось просто от недоброй воли», он стремится к тому, чтобы мы осознавали возможности своего ума  в согласии с Евангелием как Благой Вестью и истиной  христианского мира.

Но видим ли мы эти проблемы? И можем ли их сформулировать так, чтобы эта формулировка была внятна не только нам самим, но и тем, кто воспитан в другой христианской конфессии? Конечно, это нелёгкая задача. И она нелегка потому, что требует от нас  отказаться от своих предубеждений  ради того, чтобы по достоинству оценить  позиции, интеллектуальные и жизненные борения христианина, долгое время жившего без литургического общения с православными христианами. И если Литургия – средоточие и центр церковной жизни православного мира, то ее таинства призваны собирать энергии нашей веры  и укреплять   христианский опыт нашего сердца. Собирать и укреплять не ради того, чтобы изолировать пути спасения от мира и жизни, но ради того, чтобы искать пути преодоления исторических  разделений христианского мира.

Вот почему, как кажется, столь важно слово субботней проповеди Святейшего Патриарха Кирилла о том,
Цитировать
«что мы возлагаем надежду на то, что слова Спасителя о «многих овцах,  которые принадлежат  к разным дворам, но всех их нужно привести в Царство Небесное»  (Ин, 10, 16) осуществятся в истории».

«Последнее редактирование: 09 Июля 2010, 00:34:18, Ирина Николаева»

« #22 : 20 Апреля 2011, 01:03:18 »
С иудейством ни о каком диалоге не может быть и речи. И дело не в том, что они пользуются масоретским текстом, а мы переводом семидесяти толковников (что исключает из православной традиции отношение к евреям по крови как к автоматически богоизбранному народу). Дело в том, что отношение иудейских толкователей к святым для нас Именам просто кощунственны.

С иудаизмом, на мой взгляд, как раз диалог легче всего.
Иудаизм единственная из авраамических религий, которая никогда не утверждала, что спасутся только иудеи, а остальным суждена погибель.

В богословии иудаизма неиудей, живущий по семи заповедям Ноя, так же праведен перед Богом, как иудей живущий по 613-ти заповедям Торы и в грядущем мире они наследуют одинаковую долю. Даже более того, как сказано в Талмуде:
Язычник, занимающийся законом Божьим (Тора), равен первосвященнику.
Незаконнорожденный, если он учен, почтеннее невежественного первосвященника.

(в частности и поэтому языческий Рим был терпимее к иудеям, проповедовавшим спасение всех праведников, в отличии от христиан, часто проповедовавших погибель язычникам)

К тому же, иудаизм единственная немиссионерская из авраамических религий, и не претендует на обращение христиан, мусульман или, вообще, кого бы то ни было в иудаизм.

Единственное чего ждут иудеи от других религий - это, чтобы их оставили в покое и дали им быть иудеями. Это довольно легко выполнимое условие.

С отношением к святым именам христианства, сложнее.
Если требовать от иудеев (как предварительного условия для диалога) признания отцов церкви, выступавших с анти-иудейскими проповедями, святыми, то тогда - да... диалог невозможен.


« #23 : 11 Февраля 2013, 16:45:13 »
Цитировать
Папа римский Бенедикт XVI объяснил свое решение отречься от престола, сообщают итальянские СМИ. Как передает издание Giornalettismo, папа римский сказал кардиналам, что «после длительного раздумья он понял, что должен покинуть престол, так как у него больше нет сил держать его на плечах».

«Дорогие братья, я позвал вас на эту консисторию не только для того, чтобы объявить о трех канонизациях, но также для того, чтобы сообщить вам о решении великой важности для Церкви. После того как я многократно думал об ответственности перед Богом, я наполнился уверенностью, что мои силы, учитывая мой возраст, больше не могут позволить мне верно нести свое служение», — цитирует газета выступление папы римского перед кардиналами.

«Хорошо известно, что этот пост, фундаментом которого является духовность, требует не только слов и дел, но и страданий и молитв», — сказал понтифик, добавив, что Святой престол будет вакантным с 20.00 28 февраля 2013 года.

«Дорогие братья, я благодарю вас от всего сердца за ту любовь и усердную работу, с которыми вы несли вместе со мной наше служение, я прошу прощения за все свои несовершенства», — заключил Бенедикт XVI «спокойным, но усталым голосом», отмечает издание.

Как сообщалось ранее, Бенедикт XVI официально покидает престол 28 февраля — за два месяца до своего 86-го дня рождения.

Как пишут итальянские СМИ, для Ватикана решение папы римского стало неожиданностью: один из кардиналов Анджело Содано, занимающий также пост секретаря Святого престола, назвал известие «громом среди ясного неба».

http://www.gazeta.ru/politics/news/2013/02/11/n_2749669.shtml

Профессор Московской духовной академии и известный православный блогер протодиакон Андрей Кураев: "Я не знаю, потому что личной встречи папы Бенедикта и патриарха не было, поэтому здесь нельзя предсказать..., есть ли, что терять... Я всегда считал папу Бенедикта XVI… искренне любящим свою Церковь и служащим ей".

 http://ria.ru/world/20130211/922321704.html#ixzz2KGtddJlR

Marat Shahman

---------------------------------
За движением и полётом – вечная свобода!…
«Последнее редактирование: 11 Февраля 2013, 17:07:15, Maratshah»

« #24 : 11 Февраля 2013, 21:41:16 »
Да, неожиданное решение.
Вспоминается что где-то лет пять назад папа говорил о подобной возможности, или намекал... Но в любом случае это решение, по крайней мере для Западной Церкви, в чем-то очень символически-судьбоносное. А может и для всего христианского мира. Что же, поживем увидим...

Дух дышит, где хочет

« #25 : 11 Февраля 2013, 22:07:21 »
   Провал Александра Невзорова - так называется тема отречения от престола папы у Кураева на его ЖЖ. О папе с большим уважением. А почему провал Невзорова - все просто, с точки зрения оного высшими церковными иерархами (да и всеми попами) руководят исключительно кошелек и желудок. Подробней здесь:  http://diak-kuraev.livejournal.com/438027.html

Дух дышит, где хочет

« #26 : 13 Февраля 2013, 12:00:53 »
Удар молнии в Собор святого Петра. Как заметили люди, произошло это буквально сразу после отречения Папы.

Marat Shahman

---------------------------------
За движением и полётом – вечная свобода!…
«Последнее редактирование: 27 Ноября 2014, 02:55:28, ВОЗ»

« #27 : 15 Февраля 2013, 18:15:34 »
   В ударе молнии есть определенная мистическая составляющая. Думаю, у благоверных католиков это событие должно вызвать страх. Однако, как показывает история Церкви (как Западной так и Восточной), подобные страхи быстро проходят и забываются. Особенно в современном мире. Но посмотрим.
  Возможно, изменения грядут нешуточные. Вот один из очень вероятных выборов Западной церкви (на эту тему у католиков есть пророчество): 
http://ruskline.ru/news_rl/2013/02/15/novym_papoj_rimskim_mozhet_stat_chernokozhij_afrikanec/

Дух дышит, где хочет
«Последнее редактирование: 27 Ноября 2014, 02:55:00, ВОЗ»

« #28 : 15 Февраля 2013, 22:33:27 »
В чем смысл этого пророчества, Вадим?

Marat Shahman

---------------------------------
За движением и полётом – вечная свобода!…

« #29 : 17 Февраля 2013, 20:33:33 »
 Это пророчество святого Малахии, о 112 Римских папах. Сам Малахия жил как раз во времена разделения церквей, в 11 веке (правда, тогда никакого особого разделения церквей еще не ощущалось и святые воспринимались, как светильники единой церкви - культурно-обрядовые различия между католиками и православными проявятся уже позже, после 12 века.) Вот об этом небольшой материал: http://www.inopressa.ru/article/12Feb2013/vozdegalicia/malah.html

Дух дышит, где хочет
«Последнее редактирование: 17 Февраля 2013, 20:42:19, Вадим Булычев»

« #30 : 17 Февраля 2013, 20:46:58 »
То есть, суть пророчества в том, что уходящий папа предпоследний. Следующий за ним будет последним. После чего на  Римском Престоле случатся какие-то катастрофические события. Или будет конец света.

Дух дышит, где хочет


 
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика