«
Послушайте...» (сценическое научно-философско-эстетическое размышление) — это постановка 1994 года молодого режиссёра Елены Владимировны Старухиной, её совместный проект с Альбиной Валерьевной Бочковой — заслуженным учителем школы №23 города Озёрска. В тот период школа получила новый статус — гимназия.
Несколько месяцев назад Альбины Валерьевны не стало. И в память о ней Елена Владимировна разместила на своей странице в ВК видео спектакля, сопроводив его коротким комментарием: «Это синтез науки, искусства и религии. Этот школьный спектакль как капсула времени – завещание хранить свою Родину, историю цивилизации, высокий уровень Культуры и научных достижений, тонкость и глубину чувств, воспитание Человечности и любви к своему Миру».
Для меня этот школьный спектакль стал одним из сильнейших духовно-эстетических переживаний последнего времени. И постараюсь пояснить, почему. Это действительно «капсула времени». Прошло более 30 лет и вдруг она «вскрылась» и обнаружилось, какой чудесный потенциал был у нашей страны, потенциал подлинно заинтересованных, думающих, искренних ребят: школьников, выпускников. Я закончила школу в 1993 году, можно считать, что на сцене — мои ровесники.
Когда начала смотреть спектакль, меня поразили вдумчивые и сосредоточенные лица ребят. Я пыталась понять, как это может быть. Представила, как моим одноклассникам или нынешним школьникам раздают тексты, как они начинают читать, как украдкой хихикают и закатывают глаза, показывая друг другу, что на самом деле им это безразлично, чтобы не «пасть» в глазах своих сверстников… Знаю, что как-то так обычно происходит, особенно если предложено нечто сложное. Дети организуются поверхностно, они могут заучить текст, но будет понятно, что это навязанный взрослыми материал. Тем более такой странный коллаж философских, научно-фантастических, поэтических фрагментов. Но здесь я увидела совсем другое — дети на сцене размышляют, не декламируют, а говорят, пытаясь не потерять смысл сказанного, в общем, творят что-то запредельное, то, чего просто не могут делать школьники по наставлению учителей. Я смотрю настороженно, пытаюсь понять, в чем подвох, когда всё раскроется, когда они не выдержат и начнут подмигивать друг другу. Но подвоха нет,
они не притворяются, они просто высказываются в форме этого странного спектакля.
Посмотрела до конца на одном дыхании, а после «занавеса» всё прояснилось. Слово взяла Альбина Валерьевна, потом Елена Владимировна. Оказалось, что этот спектакль — итог целого года многочасовых размышлений и споров. На уроках по истории религии и после на занятиях в театральном кружке. Дисциплина «История религии» в 1994 году в новообразованной гимназии велась, конечно, экспериментально, на энтузиазме учителя — удивительной женщины Альбины Валерьевны Бочковой. (Интересно, что она работала с тремя поколениями нашей семьи: сначала была пионервожатой во времена, когда в школе училась моя мама и будущий свёкр, потом была учительницей «Истории», когда учился мой муж, а в 2000-е годы, когда учились оба сына, преподавала предмет «Мировая художественная культура»). В школах дисциплину «Основы религиозных культур и светской этики» ввели как обязательный предмет только в 2012 году. Так что спектакль «Послушайте...» — это, скорее, «инициатива снизу», а не государственная программа.
«Мы шли от детей...» — сказали эти удивительные женщины. Они ставили спектакль так, как дети чувствовали. Чтобы получился опыт личного проживания духовных ценностей.
Здесь, на мой взгляд, прямое пересечение с проектом Фёдора Николаевича Козырева «
Тезаурос». Фёдор Николаевич говорил, что задача учителя пробудить внутренний религиозный дар, спящий в природе каждого ученика, но для этого учитель должен сначала открыть дар в себе: «Мне довелось учиться у гениального учителя литературы – Ираиды Серафимовны Грачевой. И вот, за год до того, как она пришла к нам в класс, мы дружно ненавидели уроки литературы, поскольку нам диктовали на них какие-то непонятные тексты и потом заставляли их перечитывать и заучивать. Через несколько месяцев после встречи с И.С. мое представление о художественной литературе претерпело чудесную трансформацию. Я просто стал понимать и любить ее, стал читать. Каково же было мое изумление, когда много лет спустя я узнал, что те ненавистные тексты, которые нам читали до прихода И.С., были написаны ею самой, для того, чтобы учитель, не имевший литературного образования, мог хоть как-то провести уроки литературы (найти другого выхода школа тогда не смогла). Это были те самые слова, которые позже произвели во мне столь разительную перемену, которые открыли мне новый мир! Но их диктовал человек, для которого идеи и верования, выраженные этими словами, были чужды. Оказались они чуждыми и для учеников...»
Я позволю себе ещё раз кратко сослаться на структуру и замысел преподавания самого Ф.Н.Козырева.
Каждая тема его курса раскрывается посредством трех последовательных приближений.
1. Первое приближение сосредоточено на концептуально-семантических вопросах. Оно нацеливает учащихся на прояснение смыслового поля, в котором происходит знакомство с изучаемым феноменом, пока не ассоциируя его тесно с той или иной традицией.
2. На втором этапе происходит знакомство с конкретными культурно-историческими формами, в которых данный феномен вошел в религиозную жизнь, традицию и культуру разных эпох и народов.
3. Третье приближение переводит внимание на экзистенциальный уровень проблематики, используя, как правило, в качестве основного материала признанные мировые шедевры духовной и художественной культуры. На этом этапе, в свете изученного материала, целесообразным и продуктивным становится разговор о том, каким духовно-нравственным реалиям, значимым сегодня для нас в личном и социальном планах, отвечают традиционные религиозные представления и элементы культовой жизни, и как они трансформируются в ходе истории.Структура учебного процесса может быть описана также в терминах расширяющегося горизонта интерпретации, при котором учащийся переводится из круга абстрактных понятий, связанных с названием темы, сначала в культовое, а затем и в культурное пространство, обеспечивая живой диалог личности и традиции.
Возвращаясь к спектаклю, хочу сказать, что удивительным образом мотивы и методы педагогов совпали: интуитивно Альбина Валерьевна и Елена Владимировна нашли козыревский способ достучаться до ребят: погрузить их в культурный контекст и дать самим прожить по-своему духовные смыслы, создать на их основе
новое произведение искусства. Задача очень тонкая и трудная.
Но почему всё-таки получилось? Потому что Елена Владимировна не побоялась пойти с ребятами до конца. Она сама выходит на сцену, чтобы служить камертоном — молодая, красивая, отточено-нежная — не дистанцируется, не «режиссурит». Она начинает спектакль и очень точно задаёт необходимый тон естественности, простоты и вдумчивости: говорит первое «Послушайте!...» Приглашает всех к разговору. Вообще, разговоры мамы и сына (спокойные, иногда задушевные, но совершенно лишённые пафоса) — это главная нить, непрекращающаяся рефлексия по поводу всего звучащего на сцене.
Удивительная музыка, удивительные тексты, но самое главное — удивительные дети: сосредоточенные, спокойные, размышляющие. Дети, которые
сами захотели поговорить о главном… (Интересно, последняя фраза сегодня звучит в совершенно новом контексте).
Они сделали этот спектакль
для себя, а не для зрителей, даже не для своих родителей. Периодически виден полупустой зал 23 школы, лица родителей, скорее, озадаченные. Родителям, похоже, уже некогда заниматься подобными «глупостями», они по большей части вовлечены в рыночный круговорот. Наступали самые сумбурные, а для многих самые тяжёлые годы — середина 90-х. Родители наши действительно крутились и спасались как могли. Они, конечно, рады были, что их дети занимаются чем-то, помимо школьной программы (приятно, что ребёнок учится не просто в школе, а в престижной гимназии — слова эти звучали тогда ново и «пышно»), но почему-то мне думается, что с б
ольшим воодушевлением они посмотрели бы что-то более привычное (Островский, Тургенев, Чехов, ну, в конце концов, Шекспир), более узнаваемое, а не философский ребус. Сиди тут и соображай, где Пушкин, где Ломоносов, где Булгаков, а где непонятно откуда взятая «бредятина» (вспомнился почему-то Саша Привалов, беседующий с зеркалом в «Понедельнике...» братьев Стругацких: - А это бредятина откуда? - Из Упанишад).
Конечно, если говорить о любимых и узнаваемых произведениях, то композицию спектакля чудесно собирает «Маленький принц» Экзюпери. Даже оформление сцены: две линии на занавесе, но вот выходит мальчик и закрепляет над ними звезду, и пейзаж сразу «вспыхивает», становится знакомым. Ведь это же «самое красивое и самое печальное место на свете»! Нас с детства просили запомнить его, чтобы случайно не проехать мимо, если нам доведётся путешествовать по пустыням Африки…
И вот мы действительно встречаем Маленького Принца. Он смотрит в зал и обращается ко всем сидящим родителям: «Вы все розы! А моя красавица думала, что она единственная на свете! Как бы она рассердилась, если бы увидела вас!»
Вот тут-то и появился Лис… Эта самая прекрасная сцена в спектакле — просто жемчужина! Ласковый, задорный Лис в исполнении дочки режиссёра — Наташи Старухиной, и застенчивый, немножко смущённый принц, который иногда запинается, но понимает, какую важную работу он делает — он приручает Лиса, создаёт настоящее
отношение. Дружба с Лисом открывает ему глаза на те отношения, которые у него уже есть и от которых он ушёл. (Я пересматривала эту сцену много раз, просто невозможно оторвать глаз от маленьких актёров — столько света, грации, искренности. Начинаю непроизвольно улыбаться, когда просто вспоминаю о них).
Перед тем, как проститься с Лисом, Маленький Принц снова смотрит в зал и говорит собравшимся здесь родителям: «Вы ещё ничто. Никто вас не приручил, и вы никого не приручили...» В книжке розы очень смутились. Интересно, смутились ли родители, ушли ли они домой задумчивые и чуть-чуть изменившиеся?..
Вот такая удивительная история произошла в далёком уже 1994 году…
Сейчас мы с Еленой Владимировной дружим, она ставит фильмы с нашими студентами, мы ей помогаем по мере сил, а по средам общаемся на философском семинаре. Летом вышел чудесный сборник её стихотворений «
Онтологические фанфики». Вот одно из стихотворений из этого сборника.
Моему Антуану де Сент-Экзю
Как просто — вдруг явиться со звезды
И, обсмеяв любое проявленье,
Дать сердцу мудрость как глоток воды.
И дружбу. И в последнее мгновенье
Смех бубенцов в дискретных точках звезд
Запрятать. И в прощальной обнимашке,
Из трепета построив мост,
Заснуть. И увезти с Земли барашка.
Как сложно — вдруг от Родины уйти,
Чтоб навсегда шагать по Млечнопутью,
Где люди, горы, поезда, цветы
И неприручены и с непонятной сутью.
В пустыне с путником о Доме помечтать,
И выучить уроки лисьи,
И яд как дар спасительный принять
И улететь домой — вулканы чистить.
Как глупо — навсегда прервав полет,
Уйти, засамолетив между строчек
Все Небо, Землю, где живет Цветочек.
И простоту Неведомых Высот.И ещё хочется сказать, что духовный потенциал, который был у этих ребят в 1994 году, он никуда не делся, он есть и у нынешних детей. Не хватает только «Тезауроса» (идей, методов, педагогов), чтобы он открылся и явил всему миру свои неисчислимые сокровища.
