Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Так, на всякий случай: все здесь написанное и особенно все, что будет писаться дальше по теме «Лилы Матери Кали», есть исключительно мое субъективное восприятие… и не больше.

Когда меня мои старые знакомые спрашивали (и иногда спрашивают до сих пор): как ты докатился до такой жизни, что стал почитать Богиню Мать, да еще и под именем этой «ужасной» Кали? Я отвечаю им: вы забыли, я почитаю Божественную Мать уже очень давно, с начала 90-х, когда прочитал «Розу Мира».

Если быть точным, все произошло весной 93 года, после того как я повторно и очень внимательно прочитал «Розу Мира». И я понял, что основная «соль» книги Андреева в том Вечно Женственном Духе, женственной всепринимающей атмосфере, разлитой по её страницам. А основная суть – Весть именно Вечной Женственности, то есть, Божественной Матери, Богини Матери. Эта книга в некотором смысле о Её возвращении, о возвращении Богини Матери, потесненной мужскими божествами, мужским духом Системы.

Так в моей душе возникло ощущение Богини Матери. Я связывал его со Звентой-Свентаной, но все же это было общее, как бы безличностное чувство Божественной Матери. Со мной даже случилось одно, совершенно неожиданное и необычное переживание. С тех пор много чего переживал, но то ощущение было самым ярким и незабываемым. Как мог, описал его в своей первой полуавтобиографической повести «От ветра головы», глава «Озарение».

Мое почитание Богини Матери было очень неровным… лучше сказать – крайне нестойким. Были периоды жизни, когда я целыми годами о Ней и не вспоминал даже. Но были моменты, когда Она внезапно вторгалась в мой маленький личный мир: как древнерусская Лада, или христианская Богоматерь, или вот теперь – Кали. Это случалось как наваждение, стремительная волна, цунами. Причем причина, вызвавшая это цунами, могла внешне не иметь никакого отношения к событию. Вот жил ты обычной жизнью, что-то писал или бездельничал, пил вино, что-то там «курил» или самоотверженно занимался самосовершенствованием. Так или иначе мир крутился вокруг «себя любимого». И вдруг – все мысли только о Ней. Она теперь центр личной Вселенной. Хочется говорить или писать о Ней. Все что не о Ней – интересно постольку-поскольку. Ты полон любви и тайных слез. Тебя не интересует Рай или ад, личное спасение, «правильный поезд» и т.п. Тебе надо быть там, где Она. Больше ничего… Вот такое чувство, и как жаль, что оно постепенно проходило – через год, два, три. И еще более жаль, что я не мог его никак толком выразить – ни в повестях, ни в статьях, ни где-либо еще, кроме личных дневников. Как стена. И только самое мощное цунами, так же почти внезапно затопившее мой личный мир несколько лет назад, разрушило стену. И теперь я наконец-то могу об этом писать. Имя этой волне – Мата Кали.

Перед тем как вернуться к «черной» Матери, выражу очень важную для меня идею. Христианская Богоматерь, древнерусская Лада, индийская Кали – все это разные формы Единой Божественной Матери. Таких форм у Нее огромное множество, я перечисляю лишь те, которые коснулись непосредственно меня. Но форма – не значит некая безличностная оболочка… Думаю, тут больше бы подошло слово «отражение», чем «форма» (но общепринято говорить – форма). Наверное, «отражение» лучше. Каждая из перечисленных мной богинь, или Божественных матерей, отражает в себе какое-либо свойство Единой Матери. Но при этом каждая из них отдельная личность, имеющая свой характер, свою историю – непосредственно историческую или мифологическую... Теперь к Матери Кали.

Долгое время, после разговора с Иваном, имя Матери Кали не звучало в моей жизни. По крайней мере, я ничего не смог вспомнить. И найти в своих дневниковых записях. Больше года я в них копался и выявил весьма для самого себя неожиданную закономерность: Мать Кали снова начинает проявлять себя в моей личной жизни с момента моего почитания Богини Матери в образе христианской Богородицы. Такой вот парадокс. Волна любви к Богоматери настигла меня в 2006 году. И тогда же я впервые увидел изображения (их было два) Матери Кали. Кали оказалась не такой уж и ужасной, но все же «местами» Её вид показался мне отталкивающим. (Особенно Её высунутый язык.) Я все никак не мог понять – зачем вновь и вновь смотрю на эту черную индуистскую богиню. Чем Она меня притягивает? Почему?! Ведь я же православный христианин и люблю Богородицу.

Изображения Матери Кали располагались на одном большом плакате, одно над другим. На нижнем - Мать Кали попирала ногами лежащего Шиву. Я обратил внимание, что попираемый ногами Шива почему-то улыбается. И улыбка играет на лице самой Кали. А из улыбающегося рта, с белыми ровными зубами под верхней губой, свешивается длинный красный язык. В руках Кали держит окровавленный меч и отрубленную голову, с которой на землю чуть ли ни целым потоком льется кровь. Вместо юбки у Неё пояс из отсеченных рук, а с Её шеи свешивается целая гирлянда отрубленных голов – головы все мужские и… тоже чему-то улыбаются! Еще больше, чем все эти улыбки, там, где улыбаться, казалось бы, нечему, меня поразили глаза самой Кали. Эти глаза были хорошо видны на верхнем изображении, где богиня была изображена по грудь. Глаза темные, но при этом солнечно-веселые, смеющиеся, очень пронзительные.

Образ «черной» Матери притягивал и отталкивал – одновременно. Отсеченные руки и головы, окровавленный меч, конечно же, отталкивали. А вот божественная улыбка и необычные глаза – напротив, притягивали. Хорошо помню, что первая осознанная мысль, которая меня посетила тогда, была примерно такая: «в Ней нет ничего от демоницы Дуггура». Эта мысль принесла мне облегчение… Странная мысль, как мне теперь кажется. Гораздо естественнее было бы задаться другим вопросом: есть ли что-то в Кали от индийской Велги? Совершенно не помню, задавал ли я хоть раз себе такой вопрос.

Все это случилось на квартире одного моего знакомого, бывшего кришнаита. Этот человек к 2006 году стал поклонником Шивы и на этой почве разругался с местной кришнаитской общиной. Тогда же в его квартире появились плакаты с Шивой и два изображения Его божественной супруги – Кали. На эти два изображения я и смотрел. Мог ли я тогда себе представить, что спустя годы назову эту черную и далекую богиню своей Матерью. И если бы кто-то мне тогда об этом сказал, я бы счел подобное «предсказание» за крайне неудачную шутку.

С каждым разом это внезапное притяжение к Кали становилось все более длительным по времени. Были, правда, несколько лет, когда Мать Кали молчала. Это период с 2012 до 2015 года. В 2012 году я увлекся осознанными сновидениями (мой второй «Капитан Брамы» написан отчасти благодаря этому моему увлечению). Но Мать Кали не совсем молчала. Как я понял позже, Она активно присутствовала в моих сновидениях. Но это уже другая лила, и об этом я напишу чуть ниже. В 2014 году в стране, где я живу, случились очень большие и трагические события. Так что в это время мне было не до Кали и вообще чего-либо. Я даже осознанными сновидениями прекратил заниматься. События 14 года что-то изменили в моем внутреннем пространстве. И когда в 15 году Мать вернулась, я уже не боялся Её, не считал злой и негативной. Я просто признавал для самого себя, что в Ней какая-то тайна. Этот момент я бегло показал в той же главе второго «Капитана Брамы» – «Индуист». Глава писалась весной 15 года. 

В том же 2015 году мне довелось пробыть целый день в объятиях Матери Кали. В своих дневниках я так и назвал этот день «днем Кали». Снова был август и квартира Индуиста. Что примечательно, я был тогда в «здравом уме и ясной памяти». В гостях у Индуиста мы ничего не пили (не курили). Я приехал к нему за одной книгой. Индуизма и Кали эта книга никак не касалась. И вот я снова увидел изображения «черной» Матери. И тут же возникло уже знакомое мне ощущение – волна любви, почти непреодолимое желание быть с Ней.

Я принялся жадно расспрашивать Индуиста о богине Кали. И снова не получил вразумительных ответов. Я был разочарован.

– Пойми, богиня Кали, это загадка, – сказал мне тогда подуставший от моих вопросов Индуист. – И эта загадка не решается логическим путем. У какого-то индийского поэта в одном гимне Кали сказано, что шесть философских школ пытались Её понять. И ничего не поняли! А ты хочешь, чтобы я тебе все объяснил… Нет, Кали это тайна. И если Она захочет, то сама откроет себя тебе. Кстати, мне кажется, что ты Ей нравишься. Это для меня очень удивительно.

– Меня это тоже удивляет, очень удивляет,– ответил я. В глубине души мне все же были приятны слова Индуиста о том, что я Ей нравлюсь. Но мой здравый смысл кричал мне в уши: куда ты лезешь, зачем оно тебе, где ты и где Она?

Повисла минутная пауза. Вдруг Индуист засмеялся и сказал:

– Как же я не подумал, надо было в самом начале тебе это поставить.
– Что поставить?
– Танец, танец Матери Кали! Если ты его поймешь, почувствуешь сердцем, большая часть вопросов отпадет сама собой.

Индуист «покопался» в своем ноутбуке. Заиграла индийская музыка. На экране возникло изображение темно-синей женщины. Она танцевала, совершая быстрые и резкие движения. В руках у нее был трезубец. Танец происходил на каком-то каменном возвышении. Откуда-то сверху свешивались многочисленные колокольчики. Спустя секунды к каменному подножью с танцующей богиней ворвалась толпа индийских женщин. Они улюлюкали и размахивали пальмовыми листьями. И тоже танцевали. На заднем плане возникли каменные руины, охваченные огнем. Среди огня сидела молодая женщина. Она сложила молитвенно руки перед изваянием Кали и пела, обращаясь к Ней. Голос у нее был тоненький, писклявый. Так продолжалось весь видеоклип за исключением того, что Мать Кали иногда меняла каменное возвышение на какой-то загадочный «мистический» коридор, как из фильма «Матрица». А иногда танцевала прямо в космосе, в окружении планет и звезд.

Видеоролик с танцем Матери Кали не произвел на меня никакого впечатления. А писклявый голос вокалистки и улюлюканье танцующих женщин – раздражали. И опять же, «ирония судьбы». Именно этот танец Матери с этого видеоклипа через три с небольшим года выстрелит мне прямо в сердце! Именно через этот танец Мать Кали меня окончательно поймает… Индуист посмотрел на меня и все понял. Он выключил видео.

– И все же, – не сдавался я, – может, у тебя есть кто-то из знакомых, кто поклоняется богине Кали или поклонялся. Кто знает больше о Ней или о Её культе?

Индуист задумался.

– Да, есть один человек. Правда он больше Шиву почитает. Но и Кали тоже оказывает уважение. Не факт, конечно, что он захочет с тобой встречаться и говорить. Но попробуем.

Индуист принялся кому-то названивать. На удивление, поклонник Шивы был не против встречи прямо сегодня вечером, в центре города.

Уже темнело, когда я прибыл в назначенное место. Меня встретил довольно молодой человек, гораздо моложе меня и Индуиста. Это меня удивило. Когда же он успел стать поклонником Шивы – подумал я. Молодой человек назвал себя Ростиком и тут же принялся раскручивать меня на пиво, что мне не очень понравилось. Но что не сделаешь ради того, чтобы хоть немного узнать о загадочной богине Кали. Я взял пива. Мы уединились на скамейку. Я тут же спросил у Ростика о Кали. Но тот махнул рукой, мол, потом. И принялся грузить меня Карлосом Кастанедой. Рассказывать о своих походах по Карпатским горам. О своей практике приема галлюциногенных грибов. Все это было интересно, особенно про грибы – но в данный момент меня интересовала Кали и только Кали!

Я снова попросил Ростика рассказать мне о богине Кали. Прихлебывая пиво, тот начал пространную речь о том, что у каждого значительного бога обязательно должна быть женская половина, его шакти, сила, его божественная супруга. Без этого бог неполноценен. Так же и неполноценно почитание бога без почитания его божественной супруги… Это было уже гораздо ближе к сути интересующего меня вопроса.

– То есть, почитание Шивы неполноценно без почитания Кали? – спросил я его, подталкивая в нужном мне направлении. Ростик со мной согласился, но вместо того чтобы начать рассказ о божественной супруге Шивы, он стал говорить о Радхи, вечной спутнице Кришны. Мол, они с Индуистом покинули местных кришнаитов только из-за того, что те отказывались почитать божественную Радхи. Поэтому вся их преданность Кришне неполноценна.

Постепенно я стал понимать: Ростик просто не в теме. Он, как и Индуист, бывший кришнаит. И все их почитание Шивы не имеет подлинной глубины. Это больше как протест против современного кришнаизма. И вообще, никто в этом городе мне не расскажет о богине Кали. Стало очень грустно. Ростик, видимо, почувствовал все мое неудовлетворение от встречи с ним. Он быстро допил пиво и попрощался.

Я отправился домой. Я был зол на себя, Ростика, Индуиста и на богиню Кали, из-за которой в моей голове такой сыр-бор. По-видимому, я утомил Индуиста своими вопросами, и он отправил меня «куда подальше». На следующий день волна притяжения к Матери Кали спала, но все же какой-то след в душе на этот раз остался. Вчерашний день я помнил во всех деталях. Сделав спокойно запись в дневнике, я так и назвал этот день – «днем Кали». И еще в голову пришло очень меня успокоившее решение. Вспомнив слова Индуиста о танце Кали, я так и решил – раз нельзя постичь эту богиню логически и никто не может мне о Ней рассказать, следовательно, надо попытаться понять Её в танце, или в песнопениях, посвященных Ей.