Роза Мира — диалог культур и культура диалога

А почему знак вопроса?
Пока грезил, было светло ещё: солнце веером сквозь облака, далёкие виды, море...
Вообще, в основу был положен один крымский пейзаж. Если двигаться к Ялте со стороны Алупки по верхней дороге, то там справа есть разные заезды, терассы, выходы к санаториям, да и просто интересные изгибы пути, с которых открываются широкие виды.
Крым -- одно из моих любимых мест на Земле.
Корабли, между прочим, тоже настоящие. В том смысле, что они там всегда придвигаются близко к берегу на ночлег. Днём за километры в море, а в темноте -- почти впритык к береговой линии. Границу стерегут, что ли?
Ну вот. А, пока сочинял, ночь настала.

Но сочетание "даль дня" используется же, вроде бы, широко? В интернете множество примеров. А здесь "трепещущая даль дня". Тоже, как будто, нормально. Почему нет? Для ритмики только слова местами переставил.

Я прочитал эти стихи с интересом, Павел. (Если мой "интерес" тебе ещё интересен...) А когда "с интересом" - перечитываешь не один раз (собственно, по-другому стихи и нельзя читать: чтобы понимать по-настоящему первую строку, нужно уже знать и помнить последнюю - и так со всеми остальными). На мой взгляд, есть не совсем точные слова в этих стихах (я бы поискал вариант, более естественный для стихотворения в целом):

Прикровенен сознательный образ общенья с тобой

..."сознательный образ" - мне кажется, что-то другое здесь должно быть. И "сознательный" - не совсем то; да и "образ" - тоже. Но м.б., с другим эпитетом и другое будет качество у слова "образ"... Не знаю. Нужно попробовать поискать более точные варианты.

Но исполнился ныне мой день непонятной тоской

Мне кажется, что вместо "непонятной" другое какое-то качество тоски просится здесь. Да и бывает ли тоска понятной? Если она понятна, то это уже не тоска, а нечто другое...

И глядеть начал я через сердца прижатые створы.

Я бы "прижатые" здесь заменил на что-то другое... Прижатости хватает и в самом слове "створы" - в контексте стиха понятно, что речь не об открытых створах (да и "створами" называется обычно что-то "прижатое=закрытое").

(На поверхности лежащее: после "Ибо" запятая не нужна перед "если".)

P.S. Павел, а стихи кого-нибудь из авторов нашего ресурса тебе интересны? Ты что-то читал из них? Или только свои, вернее - отклики на них тебе интересны? (Эти вопросы не так просты, как может показаться. Во всяком случае мне ответы на них не очевидны пока...)

надо знакомиться и с содержанием "Библиотеки замека" и со всем остальным. Уверен. тут много хорошего.

Я не о "библиотеке замека" спросил. Ознакомиться со всем её содержимым жизни не хватит... Ну да ладно, проехали. Спасибо за честный ответ.

Маленькое уточнение:

То, что пишет Ярослав, относится к некоему подклассу поэзии.

Это утверждение справедливо только в том случае, если считать всю русскую поэзию "подклассом". Что же касается переводной поэзии (того же Киплинга), то там половина дела зависит от качества перевода: это творчество двух поэтов. Либо нужно читать в оригинале.

А в остальном - на вкус и цвет, как говорится... Хотя некие объективные нормы языка и поэзии всё-таки существуют: три согласных "в" подряд или "дня далИ" не приемлемо ни для каких классов и подклассов (никогда на них не делил поэзию, к слову). Также можно считать объективным банальный критерий "ни прибавить, ни убавить" (нельзя заменить одно слово на другое или даже переставить их местами без потери смысла), равно как и возможность, заложенную в самих стихах, запоминания их без особых усилий. В общем, поэтическая культура, как и любая другая, воспитывается только знанием высоких её образцов, в нашем случае - чтением настоящей поэзии (тогда есть с чем сравнивать хотя бы).

А Павла остаётся поздравить с тем, что благодаря нашему ресурсу у него нашёлся ещё один читатель. Это всегда хорошо, такая встреча двух душ, вне зависимости от качества стихов. Как хобби стихи не самое плохое занятие... Но поэзия не хобби. Сама форма стиха (даже если она выдержана в известных размерах и не содержит явных ляпов) не переводит их автоматически в поэзию и не делает искусством.

Подавляющее большинство современных стихов никогда поэзией не были и не будут, сколько бы они ни собирали добрых читательских отзывов. С тем же успехом можно сказать, что т.н. "попса", если она собирает стадионы, является народной песней. Но ни народной, ни песней она от восторженных толп не становится и исчезает спустя несколько лет из памяти (тех же толп).

В перевёрнутой пирамиде культуры смещены и поставлены с ног на голову практически все критерии и оценки. Спорить тут уже нет ни малейшего смысла. Только Время всё может вернуть в нормальное состояние, если, конечно, у человечества есть будущее и его не ждёт окончательное вырождение. В начале было слово - и вырождение человека началось с девальвации именно слова. Отношение к слову как средству (для выражения своих чувств или для общения с читателем) - только как средству! - и поэзия - две вещи несовместные.

Для поэта слово - цель. Таким отношением к слову поэт и отличается от версификатора, и сымитировать такое отношение к слову не представляется возможным: оно и есть Дар, который может не нести самому человеку никаких комфортных приятностей на досуге, даже наоборот. Чаще - наоборот.

То, что пишет Ярослав, относится к некоему подклассу поэзии.

Я не сразу понял смысл этой фразы (и в голову не приходило)... Но поломал голову, и такой вариант в ней появился: имеются в виду мои стихи? Если так, то к данной теме они не имеют никакого отношения. Вообще. Я тут высказываюсь КАК ЧИТАТЕЛЬ и только как читатель. И если говорю о поэзии, то говорю именно о той, что прошла проверку временем. Никаких сравнений со своими опусами (даже мысленных) я в данном контексте не проводил (повторюсь: и в голову бы не пришло). А как читатель, я не отношусь к какому-то "подклассу поэзии": люблю и знаю, читаю и перечитываю самых разных поэтов.

И ещё такой нюанс. "Критика поэзии всегда незримо основана на пародировании. Критикующий как бы сначала мысленно пишет пародию, а потом эту пародию критикует (не оригинал!)" Почему же так? Большинство поэтов были одновременно и критиками, начиная с Пушкина. Мне, как читателю, очень много для понимания поэтической речи дали статьи о поэзии Анненского и Блока, Гумилёва и Ходасевича, Мандельштама и Волошина, Ахматовой и Цветаевой. И среди литературных критиков есть свои высочайшие вершины, которые раскрывают для читателя поэзию, приучают его не скользить по поверхности, да попросту учат читать стихи, что не так просто, как кажется. Такие критики, как Гершензон, Синявский, Лотман, дали мне для понимания поэзии не меньше, чем сами поэты. И никакой пародийности в их критике я в упор не вижу, а вижу другое - любовь к поэзии, тончайшее чувство языка, блестящий ум, высочайшую поэтическую культуру... Критик, по определению Цветаевой, и есть настоящий читатель, взявшийся за перо...

для меня более важно, всё-таки, донести смысл и чувство, а формальная сторона, внешняя безукоризненность и гладкость рифм -- это уже, как бы, приложение к чувствам и смыслу, но не самоцель

Форма и содержание в поэзии неотделимы друг от друга. Форма - это не одежда на каком-то смысле и чувстве, которая может быть и такой, и другой; но как в человеческом лице и в глазах - всё целостно. Критерий "безукоризненность и гладкость рифм" вообще не критерий, так же можно сказать, например, о живописи, противопоставив в ней "безукоризненность и гладкость линий" некоему смыслу и чувству. Можно подумать, что каракули лучше подходят для передачи этих глубоких смыслов и тонких чувств?..

В искусстве вообще, и в поэзии в частности, именно глубина содержания обуславливает гармоничность формы, её соответствие этому содержанию. Форма и есть не что иное, как "застывшее содержание"; и чем духовная лава горячее и содержательнее, тем прекраснее и форма, в которую она застывает от соприкосновения с внешней средой.

Насчёт "самоцели". Цель поэзии - поэзия. Это пушкинская формула. А все наши "мысли и чувства" такие же средства для поэзии, как и звуки, буквы, метафоры и т.п. Это всё инструментарий, и не более. Поэзия служит Языку, а не является средством для человеческого самовыражения. Это ключевое слово, которое переворачивает ценностей незыблемую шкалу. С этой подмены и началось переворачивание всей пирамиды культуры, остальное - уже следствия.

Я понимаю, что сейчас настоящих любителей (от слова "любовь"!) поэзии почти нет. Основной критерий "нравится-не-нравится". Стихи и пишут, и читают профаны. Никого не хочу обидеть: но истинных читателей поэзии, понимающих и любящих её саму (а не своё "самовыражение" при помощи "строчек в столбик"), я встречал в жизни неизмеримо, несопоставимо меньше, чем ценителей живописи или музыки, не говорю уже о кинематографе. Т.ч. большинство "читательских откликов" не имеют никакой цены, увы.

Цену имеет лишь отклик читателя, для которого чтение стихов такая же жизненная потребность и необходимость как дыхание. А таких читателей очень-очень мало; пишущих "стихи" на порядок, если не на несколько порядков больше. Достаточно сравнить время, которое человек уделяет в жизни чтению поэзии и другим занятиям, включая писательство (если грешен сам), чтобы увидеть справедливость моей оценки - да, такой читатель не более чем профан, и его оценки касаются исключительно поверхности. Поэзия такое же сложнейшее искусство, как музыка и живопись. И чтобы её понимать, необходимо учиться чтению стихов. А в этом помогают и критики, среди которых есть даже гениальные читатели (критик в первую очередь читатель; а на мой взгляд, и поэт прежде всего читатель).

справедливо Р. Рождественский говорил: "Всё начиналось не со слова, всё начинается с любви!"

Не знаю, взял ли Роберт Рождественский на себя смелость проводить аллюзию на Евангелие от Иоанна ("В начале было Слово" и "Бог есть любовь"), но никакой абстрактной любви без её предмета не существует: в поэзии любовь и слово почти синонимы. Вопрос в другом: что любит человек по-настоящему и что использует как средство: себя в поэзии или саму поэзию? Что для человека цель - выразить свои мысли и чувства, написать при помощи стихотворных строк свой душевный автопортрет или человек служит самой поэзии, языку? Кому человек служит - там и начало его.

Для меня слово служит духу. Слово есть средство выражения души.

Так - духу служит или "есть средство выражения души"? Опускаем вопрос: какому духу? По умолчанию - Высшему. Или - собственно человеческому, целям и задачам конкретного имярека? Всё на свете служит Духу, ибо Дух есть первореальность. А вот слово в поэзии служит Языку прежде всего, а человек служит культуре, а не самому себе. И то хорошо в поэзии, что обогащает культуру. И то дурно, что её обедняет.

Если же человек действительно любит поэзию (всё ведь с любви начинается, не так ли?), то он не может не читать её. В принципе не может. А начитанность просвечивает в самой культуре стихосложения, в структуре фраз и образов, в чувстве языка. И сымитировать эту культуру, как и любовь, невозможно: всё равно будет видно, что автор почти не читает стихов, а только пишет, овладев несколькими стандартными приёмами и размерами. И никакой гладкостью и причёсанностью внешнего слоя это отсутствие глубинного понимания поэзии не скроешь - читателю, имеющему опыт общения с настоящей поэзией, сделанная "красивость" сразу же видна, потому что видно и то, что за ней скрывается...

Есть поэты, которые сочиняют очень гладко (тот же, Быков, например), но читать их не слишком хочется

Павел, так твои же стихи весьма "гладкие". Вот только что ты вкладываешь в это слово, я не совсем понимаю. Ну, да это всё "точка-точка-запятая, вышла рожица кривая" - начальные уроки детской изостудии, если проводить параллель с живописью. "Гладкость" вообще очень сомнительный критерий для поэзии. Уж лучше говорить о "точности". Там, где нужно гладко, там гладко. Где нужно негладко, там негладко. Форму определяет сам художественный предмет, а поэт следует его требованиям, а не каким-то трафаретам, подделываясь под какую-то "гладкость".

Кого "читать не хочется" - понятно. А кого - хочется? А главное - кто читается, без кого, ну, никак? Кроме себя, любимого. Ну, и Даниила Андреева, разумеется. (Тут уж куда деваться - трактат обязывает. Шучу.) Спрошу по-другому. Без кого из поэтов жить не можешь? А если можешь без них жить - то, может, и ну её, эту поэзию?.. Впрочем, ничего и дурного в таких складываниях слов в стихи тоже нет, конечно. Да и найдутся те, кому понравится. Только вот к поэзии это всё не имеет отношения. Но кто сказал, что все стихи на свете должны иметь к ней отношение? Стихов много, а она одна. С ней холодно и неуютно, она в унижении, почти умирает уже... Зрелище неприглядное, мягко говоря. От былой "гладкости" ничего уже и не осталось - одни лохмотья да язвы...

Самое обманчивое в поэзии - это её гладкость. Особенно в пушкинской: чем легче скользишь по строкам - тем большая глубина в них скрывается и ускользает от тебя. И увидеть её безумно трудно. Такой парадокс. За гладкостью формы в поэзии очень часто скрывается бездна. А когда гладкая форма обрамляет гладкое же содержимое, это уже не поэзия, по определению. Слова не бывают "красивыми" или "некрасивыми", красиво или некрасиво само их целостное содержание (или дух, если так понятней: дух и есть целостное содержание всего). А красота - это и есть "истина, добро и благо" в своей целокупности (по Вл. Соловьёву), что может быть и нелицеприятным, и трагичным, и даже страшным... Но тут мы уйдём уже на другой уровень, что вряд ли уместно, по-моему...

Павел, за страх выразить своё непочтение - отдельное "ку". Правильный страх, полезный. Бди! Да не воздастся тебе тою же монетой. За осторожное нежелание меня, как убеждённого человека, куда-то сдвинуть - ещё одно соответственное и взаимно однозначное "ку". Вот только хотелось бы ещё немножко понимания... Но дарёному коню в зубы не смотрят. Посему перейдём к зубам человечьим и прочим нашим частям речевого аппарата.

Аналогия с балетом мне не совсем ясна. С тем же успехом можно сказать, что для поэта нужны глаза, а для музыканта уши, но Гомер был слепой, а Бетховен глухой. Нужен язык (физический) и горло, лёгкие. В общем, человеку нужно тело, кем бы он ни был. Так и у слова есть тело, душа и дух. И мысль, и образ, и чувство. И слово не живёт само по себе. Оно живёт только в контексте. Что есть слово в стихах: отдельная часть речи? одна строка? одна строфа? стихотворение в целом? всё творчество поэта? вся русская поэзия (если о русском языке речь)? А что есть буква? В слове "стол" что важнее: физический предмет, абстрактный образ или конкретное окружение этого слова в конкретном тексте или в конкретной речи? Слова любят друг друга? И т.д. И т.п.

Если говорить об евангельском символе Слово (Логос), то это та духовная субстанция, что наиболее духовна и наименее материальна из всех. И слово человеческое также - в нём почти нет материи, но оно уже и не чистый дух. Это первичная связь духа с материей, первоимпульс, первоЭйдос, но уже не только духовный, а связующий духовную первореальность с материальной. И в этом смысле - "В начале было Слово". Противопоставление его любви бессмысленно; таким способом можно противопоставить любви всё, включая дух и душу, дерево и звезду, элементарную частицу и запятую в тексте. Также бессмысленно противопоставление слова пространственным искусствам и музыке. В слове есть и то, и то. И песня - частный случай поэзии (все поэты себя называли "певцами"; у Гомера и Данта - "песни", а не главы).

У любви должен быть ПРЕДМЕТ. На что или на кого КОНКРЕТНО эта любовь направлена. И только тогда видно, а есть ли любовь-то? Для поэта предмет любви - поэзия, и она конкретна. Поэтому опустимся на землю.

Сколько человек тратит времени и сил на чтение стихов, каких поэтов любит (не говорит, что любит, а жить без них не может), читает и перечитывает? Вот те элементарные вопросы, отвечая на которые наедине с самим собою, можно ответить и на главный вопрос: а люблю ли я поэзию? На самом деле. А не просто люблю "писать стихи" на досуге и "самовыражаться" в них, потому что это проще, чем научиться живописи, музыке и прочему балету? Все ведь умеют говорить, все владеют грамотностью на уровне начальной школы, что-то где-то читали и имеют кое-какие представления, а научиться рифмовать и складывать слова по определённым ритмическим шаблонам совсем нетрудно; да и всяческих "мыслей и чувств" у любого нормального человека немало, почему бы их не зарифмовать, если для этого собственно и учиться особо ничему не нужно?..

Любовь, истинная любовь, предполагает совершенно другое отношение к слову, к поэзии... И "лакмусовая бумажка" для проверки на честность самого себя - а люблю ли?.. - это чтение, без которого любящий поэзию попросту не может жить, как любой любящий без предмета своей любви. И выходит (если быть честным с самим собою), что и не люблю я её вовсе, а без любви занимаюсь с ней... стихосложением, потому что мне это занятие приятно...

Любовь ВСЕГДА КОНКРЕТНА и поверяется САМЫМИ ПРОСТЫМИ ВОПРОСАМИ. А предмет любви для поэта - слово. И без такой любви слово никогда не будет живым. Но не в формальном (телесном) понимании (любую любовь можно свести до биологии) - но в целостном (дух и есть целостное и самое реальное содержание всего в мире).

Любить надо не себя в стихах, а поэзию. И тогда откроется... И увидел он, что это хорошо...