Поэзия, слово, образ, символ... Вчера ключевыми словами, витавшими в воздухе, как вестники Божие, были «братья» и «единение». Они звучали и в официальных речах, и в СМИ, и во многих душах, словно поднимаясь из их глубины. А так же слово «мятеж»...
По техническим причинам я потерял текст с откликом на семейную хронику В. Софронова
«Братья». Я там писал о том, что само слово «братья» – ключевое для России и всех её расколов, смут и гражданских войн.
По Даниилу Андрееву, Россия призвана явить в своей цивилизации образ будущего народоустройства для единого человечества. Показать личным примером принципы этого объединения, должного стать следующей стадией объединения после государств, как они стали следующей после племён и рода. Ныне мы видим, что именно Россия хочет дать миру альтернативу тому глобальному объединению, поглощающему в себе государства и национальные культурные лики, какое предлагает (вернее, навязывает) неолиберальная Система. Эта альтернатива и стала у Системы поперёк горла.
Не сама Россия, а именно эта её глубинная альтернативность, заложенная в самой сущности русской цивилизации и русской культуры («всемирная отзывчивость», по Достоевскому), вошла в итоге в непримиримый конфликт с теми фундаментальными принципами, на которых строится неолиберальный глобализм. И это уже война не на жизнь, а на смерть. Это два противоположных духовно и несовместимых пути. Символически я их назвал Духом Системы (глобализм) и Духом Диалога (Роза Мира, Россия).
«Братству без братьев» (подложному раю) противопоставляются иные духовные пути, иные принципы построения империи (промежуточная стадия между государством и единым человечеством). Государство на пути к новому качеству единства должно преосуществиться либо в братство (один вектор, Богочеловеческий, «всемирная отзывчивость»), либо в некую синтетическую систему с единой методологией (типа научной) и единым оценочным критерием-регулятором (например, финансовым, как в неолиберализме, хотя возможен и другой общий знаменатель), поглощающую в себе все системы, все иерархии и стирающую все различия между ними (человекобожеский путь, «братство без братьев»). А психологически это два разных душевных типа и два пути познания другого: «сужающийся конус» (другое = «оно») и «расширяющийся конус» (другое = «ты»). Об этом психологическом конфликте двух душевных складов я писал 10 лет назад в своей книжке «Роза Мира или родонизм? (вспоминая будущее)». Во многом это будущее уже наступило.
Государство должно стать братством, в котором каждый религиозный лик, каждая культура обретут свой расцвет в Общении с другими – это идея Розы Мира, альтернатива человекобожескому пути синтеза, ведущему только к сатанократии (сейчас это уже стало явным, а не гипотетическим исходом глобализма). И вот Россия, призванная Свыше к такому Братству, на протяжении всей своей истории проваливалась в бездну братоубийственных войн (княжеские междоусобицы, смута, раскол, гражданские войны и революции). И ныне, бросив уже открытый вызов глобальной Системе как её альтернатива, Россия вновь ведёт Гражданскую войну и буквально скользит по краю братоубийственной бездны (сон Раскольникова: у каждого своя правда, и никто не слышит другого)...
Только у той культуры, в самой сущности которой находится «всемирная отзывчивость», возможна такая изнанка, как «смердяковщина». Когда русский может ненавидеть всё русское и убивать русских только за то, что они русские. Ни одна нация никогда не порождала в своей изнанке такую ненависть к самой себе. Глубоко неслучайно, что в русском языке только национальность «русский» – прилагательное (качество), а все другие нации – существительные. Это бесконечно символично. Язык и есть моделирование национального характера, его исторической судьбы. А творческая лаборатория Языка и его высшая земная форма жизни – это Поэзия.
Вчера весь день в моей душе набатом звучало это стихотворение-молитва Максимилиана Волошина:
БлагословениеБлагословение моё, как гром!
Любовь безжалостна и жжёт огнём.
Я в милосердии неумолим.
Молитвы человеческие – дым.
Из избранных тебя избрал я, Русь!
И не помилую, не отступлюсь.
Бичами пламени, клещами мук
Не оскудеет щедрость этих рук.
Леса, увалы, степи и вдали
Пустыни тундр – шестую часть земли
От Индии до Ледовитых вод
Я дал тебе и твой умножил род.
Чтоб на распутьях сказочных дорог
Ты сторожила запад и восток.
И вот, вся низменность земного дна
Тобой, как чаша, до края полна.
Ты благословлена на подвиг твой
Татарским игом, скаредной Москвой,
Петровской дыбой, бредами калек,
Хлыстов, скопцов – одиннадцатый век.
Распластанною голой на земле,
То вздёрнутой на виску, то в петле, –
Тебя живьём свежуют палачи –
Радетели, целители, врачи.
И каждый твой порыв, твой каждый стон
Отмечен Мной и понят и зачтён.
Твои молитвы в сердце я храню:
Попросишь мира – дам тебе резню.
Спокойствия? – Девятый взмою вал.
Разрушишь тюрьмы? – Вырою подвал.
Раздашь богатства? – Станешь всех бедней,
Ожидовеешь в жадности своей!
На подвиг встанешь жертвенной любви?
Очнёшься пьяной по плечи в крови.
Замыслишь единенье всех людей?
Заставлю есть зарезанных детей!
Ты взыскана судьбою до конца:
Безумием заквасил я сердца
И сделал осязаемым твой бред.
Ты – лучшая! Пощады лучшим – нет.
В едином горне за единый раз
Жгут пласт угля, чтоб выплавить алмаз,
А из тебя, сожжённый Мной народ,
Я ныне новый выплавляю род!
23 февраля 1923Даже дата написания этих стихов полна символического смысла, как это видно теперь, век спустя... Чей это голос? О чём и о ком эти пророческие строки?..
Прежде чем явить миру реальную альтернативу единства, братства, Россия должна до самых глубин внутри себя изжить братоубийство (каинство, окаянство, смердяковщину), пройти опытно все тупики и ловушки на этом пути к следующему качеству человеческого единства после государственного... Впрочем, нет ничего безнадёжнее, чем пересказывать заложенные в поэзии смыслы линейными языковыми структурами.