Сакральное отношение к слову и писательство как профессия
(ещё один набросок для статьи «Инерция стиля»)
Профессия «писатель» («поэт») должна умереть, чтобы в литературу вернулся любящий её читатель (
Читатель от Бога), в культуру – религиозная вертикаль и духовное качество, а к слову – сакральное отношение.
Какой будет литература, когда большинство людей стали писателями (имеющими возможность что-то писать и где-то публиковаться: тысячи писателей, десятки тысяч, сотни, миллионы)?
Главная проблема современной литературы в том, что серьёзных от несерьёзных писателей уже невозможно отличить – всё смешалось: всплывают и тонут равно и те, и другие – и по совершенно посторонним литературе критериям, а то и вовсе волей слепого случая (именно – слепого и равнодушного, а не в козыревском понимании случайности). Такое смешение всегда бывает на стыке эпох. Инерция стиля мёртвой парадигмы ещё сильна, а новая живая система отношений ещё не вошла в силу.
Разделение пишущих на писателей и графоманов – дорога в никуда, это дорога бесконечной и бессмысленной конкуренции. В конце «фельетонной эпохи» уже сами писатели стали платить за публикации, на их неудовлетворённом тщеславии делается бизнес. Но это торговля воздухом. Золотому, Серебряному и Бронзовым векам пришёл на смену в профессиональной литературе её последний век, век деменции.
Конкуренция и общение – это противоположные пути человеческого духа. Литература – способ познания себя и мира, а не самовыражение. Литература – это любовь и общение, а конкуренция их убивает и выхолащивает. Мастерство достигается не благодаря, а вопреки конкуренции. Для успеха нужно угождать массовому вкусу, а не совершенствоваться в мастерстве. Но это всё опять же – инерция стиля, переходный период.
Когда из писательства уйдёт искушение денег и славы (писательство перестанет быть профессией и станет обыденностью, как стало и чтение) – только тогда и следует ожидать качественный скачок в литературе. А пока она мельчает и вырождается, теряет духовный и нравственный авторитет и превращается в индустрию развлечений. Необходим момент очищения.
Писательство, умирая как профессия, через такое очищение и проходит. Это путь не в одно и, может, даже не в два поколения, пока не угаснет окончательно инерция стиля старых отношений в паре «писатель-читатель». И в конце этого пути навсегда канут в Лету вместе с писательством десятки других профессий-паразитов, наживающихся на тщеславии писателей. Не будет последнего – не станет и паразитов на нём.
Были времена, когда читатель был уважаемым человеком (грамоте обучен). Тот же процесс (но с огромным ускорением после появления Интернета) пошёл и в писательстве. Теперь (или очень скоро) всяческие писательские конкурсы и т.п. станут такой же дичью, что и конкурсы умеющих читать. Можно заниматься сексом по нужде, а можно по любви. И то, и другое формально неотличимо. То же и с писательством.
Читатель – это человек с даром общения. Творческий труд читателя не менее ценен и требует не меньших сил и дарований, чем писательство. А на самом деле – даже б
ольших затрат души и многообразнее талантов. Но никто денег за чтение не платит. Литература переходит в новое качество – становится Общением. Для такого качества и требуется гениальный Читатель. Он и станет определяющим фактором новой литературы (будет ли это школьный учитель, или профессор, или просто любитель, не важно).
Литература обретёт новое дыхание не через конкуренцию писателей за место под солнцем, а через Общение (с классиками в том числе). Будут возникать различные сообщества, где люди смогут литературно общаться, с интересом открывать друг для друга новые литературные миры, в том числе и в личном писательстве (но это лишь в качестве дополнительного бонуса). У них появится живой взаимный интерес друг к другу. А самого искушения – стать известным, получать деньги и славу через писательство – уже не будет в природе.
Известность в такой системе отношений будет приходить к настоящим мастерам спустя долгие-долгие годы (может быть, век), она отодвигается в посмертие (истинное выявляется через этот переход). По аналогии со святостью. Это уже религиозный аспект новой культуры, утраченный в гуманистическую эру. Это вовсе не означает, что церковь станет руководить светской культурой: их отношения сложны и противоречивы, – но взаимопроникновение произойдёт к обогащению обеих духовных инстанций.
Никто не платил святым за святость и пророкам за духовность, более того – вместо социального статуса, какой давало до недавнего времени писательство, они претерпевали гонения и даже мученичество. Во многом такого же плана духовные изменения (переоценка ценностей) ждут и светскую культуру. В чём-то это возврат к средним векам, но на новом витке и в новом качестве.
Возвращение религиозной вертикали в культуру неизбежно, иначе она окончательно выродится в индустрию развлечений. Гении станут в будущей культуре сравнимыми со святыми и пророками в религии. А это совершенно иной «механизм» отбора. Своё место в иерархии ценностей нужно заслужить и доказать всей жизнью. И посмертием. И немалым временем – после. Должна возникнуть картина в целом – и стать видны её взаимосвязи в общем культурном контексте.
А читатели – это своего рода учителя и книжники (в хорошем смысле слова), благодаря которым и были составлены все книги Библии, и дошли до нас – в обсуждениях, в общении и в спорах тех древних читателей. И это другого уровня отношения и другого качества.
Именно потому так необходим момент очищения. Не бывает профессиональных святых (только лжепророки), так не должно стать и профессиональных писателей (гениев). Роль читателя будет возрастать в культуре, а писателя умаляться, чтобы отделить зёрна от плевел. Альтернатива – вырождение профессиональной литературы в «чего изволите».
Только возвращение сакрального отношения к слову спасёт слово от девальвации, а культуру – от превращения в антикультуру. Очень важно и возвращение в культуру понятий призванности и служения – именно в религиозном их смысле.
Слово духовно по самой своей природе. В культуре тоже есть множество профессий, которые никуда не денутся (музеи, театры, вся система образования и т.д.). А вот писательство – совсем другое, к нему совсем другие требования, а тем более в русской литературе.
Мы во многом народ Слова, у нас литература почти как религия – по духовной значимости. Если не спасём её, не спасёмся и сами как народ и цивилизация. Превращение писательства в профессию и было первым шагом на пути вырождения и выхолащивания духовной составляющей русской литературы.
Но уже начался обратный процесс, ему очень поспособствовал и технический прорыв (Интернет). Так и саму литературу (какой мы её знаем) вызвал к жизни печатный станок в своё время.
*
*Эссе написано по мотивам дискуссий на форуме «Новой литературы»; журнала, ставящего своей целью профессиональное литературное бытие, в отличие от любительского, то есть – нашего. Основной критерий отделения одного от другого – оплачиваемый или не оплачиваемый труд.
