Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Относительно нездоровая реакция на статью Дмитрия Ахтырского "Удар по антихристианскому "чувству сакрального"".

Да, "ничего святого" - это звучит гордо...

Преодолеть "священную традицию" - занятие убедительное, а главное - актуальное. Других важных дел у человека просто не осталось на свете. В сакральном, в традиции, в святом - всё зло мира сосредоточено. Корень его. Нужно драть.

Ничего личного. Полная анатмавада: меня укололи полчаса назад. Отключаюсь...

Григорий Померанц.

Всякая подлинная любовь – отдача себя высшему. Если нет высшего, если теряется чувство высшего, – любовь быстро тускнеет. Когда возникает чувство высшего – земная любовь становится метафорой мистической любви.

Человек задуман для движенья вверх, для карабканья по духовной горе, для раскрытия в себе чувства высоты, чувства полёта. Человек создан искать, чему поклониться, в чём есть земной, зримый, достижимый образ сверхмысленной иерархии, лестницы Иакова, спущенной с облаков. Разрушение, падение этой лестницы – крушение личности.

Человек присуждён к свободе. Это верно. Но нельзя вместить аккорд в одну ноту. Истина – в сопряжении "далековатых" понятий, как говорил когда-то Ломоносов. Нет свободы без иерархии, нет иерархии без свободы. Иерархия, совершенно подавившая свободу, становится хрупкой и рушится. Свобода, разрушившая иерархию, разрушает себя самоё.

...Достоевский довёл историю Дон Жуана до конца, который только смутно осознан в легенде: Ставрогин провалился в ад исчерпанных желаний... У тапира нет табу. Но у человека есть зароки, которые он сам себе даёт. Даёт себе как личность, как народ, как исповедание веры. Без этих зароков – скука сладкой жизни или "нравственно то, что полезно для революции."

(Подробнее здесь: Опавшие иглы демократии.)

Антиродовой инстинкт размножения.

Ударим свободой совести по чувству прекрасного!..

Митя, только скажи, я всю эту сволочь сгоню с твоей ветки.

Ну раз Митя не против всей этой уважаемой своры, отвечу за них, за всех (мне тоже не привыкать, чай пить без сахара).

Ни одно из виртуальных существ вроде бы не написало, что "сакральное - суть  провозвестия Иисуса, его природа", но природа самого Иисуса не только человеческая, но и Божественная, то есть Святая, то есть для человека - сакральная. Суть провозвестия Иисуса - Он Сам, как воплощённая Истина и Любовь, идеал и цель человека - Богочеловек.

Чувство сакрального, как и чувство великого и прекрасного, не является сутью провозвестия Иисуса, но является божественным чувством в нас самих и одним из чувств, делающих человека человеком - тем образом и подобием Бога, что способно воспринимать Слово Божие. Чувство сакрального зовёт человека, как путеводная звезда, к Богочеловеку, поднимает человека над самим собой.

"Удар по чувству сакрального" - это удар - во имя низшей свободы, свободы самости - по высшей свободе человека, свободе восхождения и преображения, свободе преодоления самого себя.

Чувство сакрального и священного - это чувство чего-то несравнимо Высшего, Святого, Прекрасного, Высокого, чем является сам человек на настоящем уровне своего развития. Это - предчувствие своего будущего, своего подлинного предназначения.

Человек, для которого нет ничего святого и ничего сакрального, обрекает себя на рабство у мира сего, у своей низшей природы, возводя её свободу в идола и подменяя этим идолом свою Высшую Свободу.

А вообще, протест против всего сакрального сродни подростковому бунту против "мира пап"... Несерьёзно это. Есть у человека гораздо злейшие враги, чем "иерархия сакрального". И эти враги - внутри нас, и они всегда ходят в масках добра.

Люцифер взбунтовался против воли Отца, против Его Замысла о мире. И бунт этот провозгласил свободой. "Я не хочу подчиняться Твоей Воле и Твоему Замыслу, но хочу создать мир свой, с моими законами, они будут свободнее Твоих". Разве не так?

Это диалектика свободы, которую не хотят ни видеть, ни осмыслять те, для кого свобода, безотносительно её содержания - того содержания, ради которого и нужна свобода, - превратилась из условия в автономную ценность, в самодостаточного идола. Во что потом превращается сам этот идол свободы, можно прочесть у Достоевского, если не читать его сквозь призму бинарных лозунгов.

Мировоззрение постмодернизма - типично и ординарно, оно давно уже из творческого и революционного деградировало в моду, в обыденность и стадность. Исповедание любого типичного мировоззрения губительно для творческой личности и для её свободы.

Продолжим?

Извращение не означает лжи извращаемого. Ложное чувство сакрального не перечёркивает самого чувства. Ложь = искажённая правда. Это не значит, что правда - это ложь. Чувство сакрального - это адекватная (истинная) реакция на святое. Если признать, что само чувство сакрального в своей глубине и сути ложно, следовательно, ложен сам предмет, который это чувство вызывает и Бог тогда не свят. Извратить чувство сакрального, окарикатурить его и потом выдать карикатуру за подлинник и этим оттолкнуть от подлинника - всё тот же избитый приём обезьяны бога.

Если кто-то не испытывает благоговения перед святым, но испытывает совсем другие чувства, например страх, не говорит ни о том, что чувство благоговения это страх перед сильным, ни о том,что все способные это чувство испытывать - лжецы или запуганные.

Кто-то не испытывает эротической любви и утверждает, основываясь на своём опыте, что эрос это всего лишь инстинкт размножения или разврат. И т.д. и т.п.

Человека же, знающего чувство сакрального, никакими рассуждениями не убедишь в том, что это чувство ложно, что нет ничего святого и проч. Вообще нужно осторожнее "выводить на чистую воду" чужие чувства, основываясь на собственных или их отсутствии (неразвитости): такая философия незаметно может превратиться в глупость, как безапелляционное утверждение не имеющего музыкального слуха или художественного вкуса, что все испытывающие потребность в сложной музыке прикидываются, а эстетика - это только красивые обёртки и вообще красота относительна и не более чем привязка эго.

Если ты, Митя, испытываешь чувство прекрасного и чувство высокого, но не испытываешь чувства благоговения и чувства сакрального, не означает ни лжи, ни омрачения страхом у тех, кто такое чувство испытывает. И это чувство не менее божественно и свободно, чем чувство прекрасного и высокого. Осталось просто его как-нибудь почувствовать.

Не одно и то же, но близкие чувства, родственные - как чувство высокого и чувство прекрасного. Оба чувства - благоговения и сакрального (святого, священного) - вызваны одним "предметом" - Святое. Хотя и разными его "гранями", что ли. Чтобы было ещё чуть понятнее, то чувство благоговения ближе к тому чувству, которое возникает при созерцании звёздного неба, например. А чувство сакрального - как реакция на символ, который содержит в себе (как оконное стекло - свет) то несказанно высокое, что мы называем святым. Но о чувствах лучше говорить на другом языке. В любом случае, чувство сакрального не является и не может являться ни источником рабства, ни источником зла.

А вот борьба с этим чувством или его извращение очень даже может служить разжиганию злого начала в нашей душе, какими бы лозунгами оно ни прикрывалось - внутри оно зло. Потому что всё есть зло, что покушается на божественное в нас, в частности на чувства, поднимающие нас над собой и зовущие Ввысь: борьба с иерархичностью космоса (в голове борьба, разумеется), борьба с чувством сакрального, борьба за "ничего святого" и т.д. - все эти избитые лозунги постмодернизма, уже выродившегося в такую же интеллигентскую моду, как в 19-м веке - нигилизм и вульгарный материализм. Всё это один и тот же духовный мальстрим, цель которого подменить Высшую и содержательную свободу свободой формальной и пустой. Как бы подрезать человека "сверху", объявив всё высшее и великое - насилием. А играют всё на той же гордыне равенства, на которой играли и материалисты. На душевном уровне производит одно и то же впечатление - подросткового бунта и подростковой же незрелости, духовного инфантилизма.