И позиция Ярослава, и Ваши комментарии предполагают, что есть где-то вершина, есть где-то путь, есть где-то оценка этого пути как ложного или истинного до самого пути, движения.
Пространственные аналогии с «путём» нельзя понимать буквально – как путь от одного объекта к другому. Истина – это не объект. Вершина – в том числе и глубина. И это путь и Ввысь, и Вглубь одновременно – внутрь, в дух, в подлинную реальность своего «Я» – которая есть и подлинная реальность мира как таковая, а не объективная и не субъективная – это реальность Духа, а не природного мира.
И это путь – любви: путь к «Ты» внутри «Я» и путь к «Я» внутри «Ты».
Это "Ты" может быть "Ты" другого человека, дерева, животного, произведения искусства, страны, народа (соборное "Ты" его Души и его Духа), человечества, Великих Духовных Сущностей, Природы, Планеты, Космоса, Бога, но это путь - к "Ты" внутри "Я".
Именно этот путь – путь любви – и есть «истина истины».
И все мои заметки будут раскрытием пушкинского эпиграфа: «Нет истины, где нет любви».
Любовь и есть «истина истины» – и это путь и вглубь своего «Я», и вглубь «Ты» (нельзя разделить), и к Божественной Выси – к Царствию Божиему внутри нас, к нашей подлинной жизни.
Меня поразило в книге «Истина истины» отсутствие слова Дух, понятия духовности. Более того – сознательное отторжение от этих слов автора, замена их любыми другими: разумом, сущностью, материей, формой, идеями, сознанием, чем угодно – лишь бы не говорить о Духе и не употреблять даже этого слова. Я вижу в этом не столько терминологическую проблему, сколько глубинную установку воли, не желающей признавать первичность Духа вообще. Так или иначе всё мыслится в реалиях природного порядка, вплоть до рассуждений об истине Бога-Отца и истине Бога-Сына – как разных объектов (по аналогии с природным миром).
Хотя, наверное, соглашусь, что истина истины всегда истинна, а вот просто истина может быть и ложной.
Истина не может быть ложной. Истина может быть изолганной, поражённой ложью как болезнью. И только в мире – объективированном. В подлинной реальности истина свободна от лжи. Истина и подлинная реальность есть синонимы.
Сергей Борчиков:
«Аналогично и в мире, где нет любви. Очень много людей не верят в любовь. А посему и вопроса «что есть любовь?» у них не возникает.» Нет мира, где нет любви. Это мир лжи. Но ложь не существует сама по себе – как бытие: ложь проявляется лишь как изолгание бытия, паразит на истине (подлинном существовании), и лишена собственного бытия.
Сергей Борчиков:
«Аналогично в мире, где нет Бога, вопрос о Боге бессмыслен.»Бог – Источник всяческого бытия. Нет бытия, где нет Бога. Вопрос о Боге может быть бессмыслен только в реальности того или иного разума, оторвавшегося от подлинного бытия. Только как ложь такой вопрос ставится – и он бессмыслен (ложь – зло – вообще бессмысленны). Как истина – такого вопроса просто не стоит: нет никакого бытия вне Бытия, вне Истины нет ничего. Есть лишь воля к небытию, извращение свободы, отрицание свободой самоё себя, болезнь. Но болезни – как таковой – вне организма не существует, как не существует – лжи как таковой, зла как такового, есть только воля ко злу и воля ко лжи, воля к отрицанию бытия, и такая воля рождается от неприятия «истины истины» – любви: вся реальность в такой воле распадается на «я» и «не-я». «Я» отдельно, «не-я» отдельно. В этом отчуждении «я» от «ты» (в превращении «ты» в «не-я») и заключается «грехопадение», выброс мира вовне, в превращение всего и всех в «объекты»: это воля к небытию – угашение собственного бытия.
Вне Бога есть лишь «обезьяна Бога» – искажённый и оболганный «образ Бога» внутри "я". Какого-то отдельного мира, где нет Бога, нет Истины, быть не может в принципе, ибо всё от Бога исходит, любое бытие. Иначе нет смысла вообще говорить о Боге, но тогда нет смысла вообще ни о чём говорить (да и жить тоже): все вопросы теряют значение, жизнь становится бесконечно малой, стремящейся к нулю случайностью и бессмыслицей в бездонном океане Смерти и Небытия. Абстрактно разум может моделировать такие схемы (разум может моделировать всё что угодно: ему всё равно, как компьютеру, что моделировать: заказчик – воля, вера, дух, а разум лишь исполнитель, лишённый самостоятельного оценочного центра вообще).
Истина и есть – подлинное бытие, на нашем языке – «быть в духе». И путь в это бытие – внутри нас – этот путь и есть «истина истины» – любовь.
Об этом и пойдёт речь во
втором параграфе (да и в следующих тоже: кроме этого вообще нет достойных тем на свете).
