Лицам до 18-ти читать не рекомендуется
Юмор свойствен природе человеческого ума. Сам по себе юмор многотонален, его мотивы связаны с настроением, с событиями, окружающими нас. Смех, как явление естественное для человека, дает импульс, позыв шутить, творить сатиру и юмор, порой на злобу дня. Как же злы дни сегодня, что юмор, с которым мы сталкиваемся, стал похож на гнусного, саркастичного, в полной мере циничного жлоба, лексикон которого построен на нескольких однородных базовых фразах, несущих смысловую нагрузку на интеллект неоюмористов и их преданной, высокоразвитой аудитории, как камень на шее суицидального шизофренника.
Смех в зале.
Шоу в самом разгаре. Клубные комедианты, чей юмор расчитан на особо одаренную публику, срывают аплодисменты. С уверенностью Михаила Жванецкого в непременном успехе своих иронических сентенций здесь и сейчас, молодой клоун в имидже светского льва, лепит умняк, выблевывая из себя очередной дозняк словесной жижи, которую с аппетитом схавывает сидящий напротив цветастой сцены вседогоняющий, смекалистый пипл. Омудевший клоун в песочной маске гермафродита впаривает задешево шнягу своих моченных шуточек. Все ржут, выхрюкивая еле дыша, заезженное на всех юмористичестических, читай ржачных, концертах: ой не могу, мля! - переглядываясь с рядом сидящим партнером по счастью в знак того, что скользяк прошел по извилине в самый глобус. Шутка оценена по-достоинству.
Простите, автор сквернословит в ответ на словесный беспредел (про)двинутых смехоголиков. Чтобы понять, как разлагающе порнографичны и не публичны нелитературные изречения, нужно выругаться вслух, стоя перед зеркалом.
Но это еще не все: злобные, смешные исключительно,для пациентов заведения старины Сербского, карлики, мультиплицировались по всей телевизионной сетке. Отжигают они по-черному, вонзая в пеструю людскую массу тысячи звенящих иголок, вызывая у нее безостановочную конвульсию, очередной коллективный приступ смехофрении. Бедный Петросян, глядя на это шоу перестал смеяться.
И самое удивительно то, что это шутовское действо единственное, что не слизано отечественными телеканализаторами с зарубежного тв, это самый, что ни на есть оригинал, порождение российской хумористической мысли. Браво! Страна бьется в экстазе. Ей по-кайфу жевать эту бессловесную фигню каждый день в прямом эфире. Ее, наконец, научили смеяться, чего не удалось сделать даже сильным смеха сего: Салтыков-Щедрин, коллективные папа Остапа Ильф и Петров, Зощенко, Райкин с Довлатовым неспособны удовлетворить запросы пресыщенной современной публики, справедливо мнящей себя избранной в вип-ложе театра абсурда.
Ныне на сцене новые герои.
Они разверзли уста толпы,
до самого синего нёба,
наверное просто мы с вами глупы,
а не они долбо...бы.
Хохот похожий на злую хулу
рвется зловоньем наружу,
сводит от дикого смеха скулу,
под ногами лоснятся лужи.
Это осколки кривых зеркал,
хохота энурез.
Да, ты сегодня круто поржал.
Супер, амфайн, о, ес!
Смех он не грех, если не грех.
Тле же до тла тлеть.
Но все равно не суди тех,
кто угодил в Сеть...
Растлевает или закаляет душу человека подобный юмор, не только это определяет проблему. Превращение смеха, данного человеку в виде некого дара, в издевателскую обезьянью гримасу забавляет далеко не друзей человеческой души, а ее, сами понимаете, недругов, принимающих закулисное участие в написании сценария этой нескончаемой смеховакханалии.
24 okt.
