Вот, не удержался все же. Решил поделиться замечательной статьей, написанной (насколько я понимаю), в жанре эссе. В чем-то статья-эссе дополняет статью-эссе Ярослава о предателях. В чем-то, но не во всем...
Статья написана известным на Украине и далеко за ее пределами протоиереем Андреем Ткачевым. Выложена на сайте "Радонеж".
Отца Андрея иногда называют украинским диаконом Кураевым. По уровню интеллектуальной осведомленности отец Андрей немного уступает известному диакону. Но в статьях и проповедях отца Андрея есть сердце. И это, на мой взгляд, самое важное. Как и то, что, порой, сквозь вязь слов у отца Андрея (в этой работе точно) сквозит дух той Надмирной Христовой Церкви, обращенной в Вечность. Его не спутаешь ни с чем, этот Дух.
Таков взгляд с моей небольшой "николаевской" колокольни. Могу ошибаться. И все же надеюсь, не напрасно я тут изливался соловьем.
Мир можно перевернуть
Протоиерей Андрей Ткачев, Радонеж
21.04.2011
Мир можно перевернуть. Только для этого нужна точка опоры.
«Перевернуть» не значит «вертеть», «подбрасывать», играть, как мячиком.
Мир нужно однажды перевернуть и поставить на ноги, потому что у большинства он стоит в неестественной позе - на голове. Произнося «мир», я имею в виду внутренний мир, а не планету или Галактику.
Внутренний мир нужно перевернуть, так, чтобы главное стало главным, а второстепенное - второстепенным. Перевернуть, чтобы расставить правильно акценты и определить главные цели. Иначе всю жизнь придется заниматься вещами, чья стоимость определяется в странных единицах - «выеденное яйцо».
Точка опоры - Бог.
Розанов говорил, что вся его жизнь сужалась, как воронка, стремилась к одной точке, которая - Бог. А потом из этой точки жизнь опять расширялась и росла, но уже в другом качестве. Как в Евангелии: Христос - Дверь. Ты идешь к Нему, приближаешься, сужаешь перспективу, а потом: «и войдешь, и выйдешь, и пажить найдешь»
Пройдя сквозь Дверь, находишь новый мир, который шире того, что остался за спиной.
Точка входа - Бог. Он же - точка опоры для внутреннего переворота. И не просто Бог, а Бог во Христе. «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1:18) И не знает Отца «никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11:27)
Сын стал Человеком, то есть Сын Божий стал Сыном Человеческим. Он проповедовал и исцелял, но это - важные вещи второго порядка. В символе веры говорится о том, что Он вочеловечился, и сразу вслед за этим говорится, что Его распяли при Понтийском Пилате. Значит самое важное то, что Он стал Человеком, а люди Его убили.
Можно сказать более жестко: Он стал, как мы, а мы Его убили. А потом Он воскрес. Это и есть точка опоры в ее предельной математической неуловимости. У точки, как известно, нет определения, но сама она есть, и на ней все стоит.
Родился. Убили. Воскрес.
Это абсурдно, но это факт. Это непостижимо, но это Истина.
Кто хочет ругаться и хулить, ругайтесь осторожно. Он слышит и прощает хулу на Себя, но не прощает хулу на Духа.
Кто просит доказательств, просите громче. А еще - стучите и ищите. Просящему дадут, и стучащему откроют. Но кто хочет пройти мимо, делая вид, что его это не касается - не получится. Придется остановиться и определиться в отношении к названному факту. Пусть не сию минуту, но рано или поздно, обязательно.
Но пусть одни ищут мудрости, а другие просят чудес. Так должно быть и иначе быть не может. Главное внимание должно быть приковано не к ним, а к тем, кто исповедует Христа, Божию Премудрость и Силу.
К нам, смерть Господню возвещающим и воскресение Его исповедующим, отношение особое, поскольку у Христианства нет проблем, кроме одной. И имя ей - христиане.
«Ваш Христос чист, как слеза», - говорил один буддист христианскому миссионеру, - «только после вашего появления мы стали запирать двери на замок и опасаться за своих жен и дочерей. С вами вместе к нам пришло пьянство, разврат и кражи. Разве этому учил ваш Христос?»
Эти слова на разные лады могут повторить представители многих культур и народов, добавляя в них множество деталей и частностей. То, что раньше касалось одних только евреев, сегодня касается многих народов, в том числе и нас. Я имею в виду горький упрек пророков: «Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2:24)
Это не в последнюю очередь так оттого, что мы хотим царствовать, не распинаясь. Мы хотим пользоваться плодами Христовой победы, не ощущая ее драматизма, не понимая ее великой цены.
А ведь надо распяться прежде чем прославиться. И в Раю, по словам одного из святых, нет нераспятых. Само творение мира шло таким образом, что дню и свету предшествовал мрак. «Был вечер, было утро: день един». Так мы и считаем сутки в отношении Богослужений: сначала вечер, затем день. Этот закон нужно соблюсти и в отношении аскетизма, в отношении опыта веры.
Страстная неделя, предваряющая Пасху Христову, это не седьмая неделя поста. Это - Пасха Страстей. За эти малые дни человеку предстоит сердечно прилепиться ко Христу в те самые Его земные дни, когда Он был особенно одинок. Мы словно пробуем исправить то, что уже было. Тогда даже апостолы думали о земном, о приобщении к славе и просили сесть по правую и левую руку. Тогда люди резали ветви и снимали одежды, чтобы постлать их под ноги осленку. Но Он то знал цену этим хвалебным восклицаниям! Он же видел, как далеко отстоят сердца даже учеников от грозно приближающегося исполнения пророчеств.
Так что же мы? Неужели мы и сегодня будем в полдуши и в полверы петь лицемерные Осанны, думая только о себе и о своем, а не о Нем? Как это сказано в одной меткой стихотворной строчке:
Сердце мое ищет Тебя, благо свое жадно любя.
В дни Страстей нужно стремиться к тому, чтобы думать только о Нем, помнить о Нем и забывать о себе. Как бы ни получилось, пробовать и стремиться надо. Для этого чтение Евангелия и Псалтири, но самое лучшее, если возможно, ежедневное посещение всех служб.
И каждая служба посредством чтений скажет сердцу о том, что ты не имеешь права отделять себя от виновников и участников Самой Великой Трагедии мира. Ты тоже там - в толпе людей, наполняющих внутреннее пространство Великого Понедельника, Великого Вторника, Великой Среды...
В Понедельник прочтут об Иосифе, и ты в очередной раз поймешь и почувствуешь, как опасна зависть и как велико целомудрие.
Во Вторник Христос обличит книжников, а вместе с ними и тебя, потому что ты тоже втайне гордишься знанием и опытом, и считаешь себя лучших всего прочего мира.
В Среду Иуда спросит: «Что мне хотите дать, и я вам предам Его?». А в это время блудница, не боясь неоправданных трат, выльет на Тело Христа большой сосуд мира. И ты ужаснешься этой связи Священной истории с деньгами. Бесценный продается за стоимость простого раба, а куча денег тратится непрактично, из одной любви, и это угодно Богу. Ты ужаснешься, потому что «корень всех зол - сребролюбие», и кто дерзнет сказать, что этот корень не растет и в его душе?
Поэтому в Четверг, когда апостолы, в ответ на Христово «один из вас предаст Меня», спрашивали в страхе: «Не я ли, Господи?», ты тоже спросишь, дрожа: «не я ли?»
Верить себе нельзя, и ты причастишься, по особому чувствуя слова: «ни лобзания Тебе дам, яко Иуда»
В Пятницу ты будешь плакать. И на Часах, и на выносе Плащаницы, и на Чине Погребения. Самая лучшая проповедь в этот день - «Плачьте, люди! Сегодня Он умер за нас!»
В Субботу будет тихо-тихо. Потому, что Он - во Гробе. Но душа Его в это время в аду сокрушает замки и запоры. Суббота - день выхода душ из плена и ада. Это уже Пасха, хоть и не все об этом знают.
А в Воскресенье ночью ты поймешь смысл жизни. Да-да, ни больше, ни меньше. У Жизни есть смысл и есть имя. Имя Жизни - Иисус Христос. Он жив, он рядом, и если ты любишь его, то слова заканчиваются.
Только потом эту ошеломительную радость нужно будет спрятать на донышко бездонной души, как главное сокровище и выстраивать свою жизнь в соответствии с полученным опытом. Ты вкусил и видел, яко благ Господь. Теперь не пропускай воскресные дни без молитвы в храме, исполняй заповеди, молись искренно, замечай Его следы на пыльных путях повседневности.
Это точка опоры. Не упустить бы шанс. Кто выплакал душу на Страстной седмице, и наполнился силой и пением на Светлой, тот на вопросы о смысле жизни улыбается теплой улыбкой, а глаза у него в это время искрятся.
