Роза Мира — диалог культур и культура диалога

Начну с контраргументов.

"Неприятие реинкарнации, вытекающее из христианского видения целостного человека, было свойственно и всему святоотеческому богословию эпохи Вселенских Соборов. Так, св. Григорий Богослов мнение о том, "будто бы душа постоянно меняет разные тела, каждое сообразно прежней жизни", считал "пустой книжной забавой" (Св. Григорий Богослов, Песнопения таинственные. Слово 7-е, О душе)."
Из лекций о. Ал. Меня.

Вот, пожалуй, самый главный аргумент христианского богословия против теории перевоплощений: единичность Христа (Богочеловека) и вытекающая отсюда единичность и неповторимость в истории каждой человеческой личности, включающей в себя и тело: воскресение во плоти, побеждающее смерть, а не перевоплощение в других телах.

Далее перейду к бердяевским возражениям (иногда кажущимся убийственными и неопровержимыми для концепции Розы Мира).
Почему опять Бердяев, потому что:
1. Сейчас его плотно перечитываю - и он под рукой и в памяти;
2. Потому что Бердяев - главный антипод-близнец Даниила Андреева в русской религиозной философии (на этом настаиваю!)

Все цитаты здесь взяты из двух работ Н.А. Бердяева (лучше их прочитать полностью, чтобы убедиться в обоснованности бердяевской аргументации и в очень трудном преодолении её "сторонниками РМ"; но тем интереснее, тем интенсивнее работает мыслительный аппарат):
1. "Учение о перевоплощении и проблема человека".
2. Философия свободного духа (в первую очередь глава: Теософия и гнозис).


"Перевоплощение в одном плане, т. е. в этой земной жизни и ее истории, сталкивается с идеей личности, в которую входит и тело человека, и его неповторимое, единственное лицо."

"Существование человека в этом плане мира - есть лишь момент его духовного пути. Учение об одноплановом перевоплощении, в сущности, остаётся в этом времени и не знает выхода в вечность."

(Здесь - позже, когда попытаюсь выйти в "объём", где полярные точки зрения могут оказаться лишь противоположными гранями одного "кристалла истины", - важно понимание, что есть "тело" и что есть "время"; и то и другое вовсе не очевидно и имеют разные планы существования в нашем мире; именно в нашем, а не в ином: и для одного "тела" и "времени" справедлива одна установка, а для другого - другая. Примечание автора ветки.)


"Учение о перевоплощении, в сущности, ничего не объясняет и не решает проблемы бессмертия, потому что не сохраняется памяти о предшествующих перевоплощениях, необходимой для единства личности. Припоминание предшествующих перевоплощений бывает очень редко, этого дара лишено большинство адептов перевоплощения, да и припоминание это в большинстве случаев настолько произвольно, что производит впечатление выдуманного."

(Здесь, как и в случае с "телом" и "временем", важно определиться, о какой памяти идёт речь; память бывает разная; и физическая память и память личности вовсе не идентичны. Примечание автора ветки.)


"В индусском религиозном и философском сознании проблема личности не была по-настоящему поставлена и решена, она принадлежит христианству. Это и есть точка столкновения учения о перевоплощении с христианством. Для христианской эсхатологии человеческая личность приобщается к вечности и наследует вечность. Учение о перевоплощении оставляет во времени, в космическом времени. Если Бог есть божественный космос, то не может быть выхода из времени в вечность, ибо пребывание в космическом процессе есть пребывание в Божестве. Победа над временем, выход к вечности предполагает, что Бог над космосом и не отождествим с космической жизнью."

"Перевоплощение противоположно христианской идее богочеловечества. Только христианство ставит и решает проблему бессмертия человеческого, человека, взятого в его целостности, бессмертия личности."

"Для христианства проблема бессмертия есть проблема воскресения. Бессмертие человека, как целостного существа, мыслимо только как воскресение."

"Телесный образ человека, конечно, не в материальной его тяжести, восстановим лишь через воскресение. Христианство учит не о натуральном бессмертии души, а о воскресении целостного человеческого существа через искупление, через крест и воскресение Христово."

"Учение о перевоплощении есть отрицание трагизма смерти и примирение со смертью как благостным моментом космической эволюции. Христианство же есть признание трагизма смерти и борьба со смертью."


(В следующих аргументах мы выходим на уже другую тему: на связь человеческой судьбы (личной и исторической в целом) с иерархиями иных планов бытия. И как здесь важно не впасть в мистический натурализм! не заслонять верой в "лазоревую звезду" ("россианством") Бога и Христа. Примечание автора ветки.)

"Теософическое учение о перевоплощении связано с демонологией. Употребляю слово демон в античном смысле. Человек целиком остается подчиненным космическим силам и иерархиям, духам и демонам природы. Судьбой человека водительствует не Христос, не Бог, а космическая иерархия. Но это означает возврат к дохристианскому сознанию."

"Христианство освободило человека от власти космических сил, избавило его от демонолатрии и подчинило его судьбу непосредственно Богу. Это было величайшее деяние, совершенное христианством, которое должны признать и неверующие. Учение о перевоплощении как странствовании душ по космическим коридорам ставит космос между человеком и Богом, – между человеком и Богом лежит космическая эволюция."

"Христианство ставит человека непосредственно лицом к лицу перед Богом. Отношения между человеком и Богом – личные и драматические, ибо и человек – личность, и Бог – личность. Эти отношения нельзя понимать эволюционно. Всякое эволюционное понимание означает засилие и господство космоса. Христианское учение совсем не признает, что ангельские иерархии руководят человеческими судьбами, как думают теософические и оккультические учения."

"Теософия принуждена отрицать бесконечное значение индивидуальной души, она не признает непреходящего значения за индивидуальным именем человека. Она не приняла внутрь себя христианского откровения о личности, осталась в периоде дохристианском и внехристианском."

(О индивидуальном имени, как и о индивидуальном теле - поговорим ниже. Пока только запомним это - "индивидуальное имя". Примечание автора ветки.)


"Смысл и индивидуальность истории связаны с однократностью ее событий, прежде всего с однократностью явления Христа. Вся конкретная духовная жизнь основана на этой единичности, однократности и неповторимости. Индусское, дохристианское сознание не видит личности и не понимает истории, потому что не знает единичности, однократности и неповторимости. Совершенно так же и теософия не знает личности и не понимает смысла истории. Она находится во власти дурной бесконечности и повторяемости. Она не хочет знать конца, божественной вечности, от которой получает свой смысл все единичное, личное в истории. Кошмар бесконечных эволюции есть отрицание всякого смысла единичного и личного бытия."

"Теософия - космична, она и человека и Бога познает как космический процесс. Христианство же прежде всего исторично, оно освобождает познание Бога и человека от подавленности космической безмерностью, оно утверждает единичность и однократность, на которых и основана история в отличие от природы."


(Ниже следует большая цитата о карме, где уже намечается тот "объёмный смысл", который вопреки видению автора цитаты позволяет совместить без ущерба для обеих сторон идею перевоплощения, понятие кармы и христианского персонализма и христианской благодати. Для этого нам надо опять рассмотреть такие "понятия", как "время", "вечность", "тело", "материя", "закон", "память" и т.д. и обнаружить, что и в нашем мире эти понятия двоятся и говорят о разном "времени", "теле", "памяти", "карме" и т.д. Примечание автора ветки.)

"Карма есть естественный закон духовной эволюции, выражение подзаконности безблагодатной человеческой судьбы и вместе с тем карма есть закон справедливости, справедливое воздаяние, пожинание последствий посеянного, изживание содеянного. Для теософического сознания закон природы и закон нравственный совпадают. Вы можете считать кошмарной и безысходно мрачной перспективу бесконечных кармических перевоплощений и эволюции, но самое теософическое учение основано на оптимистическом предположении, что в естественной эволюции духовных миров всегда осуществляется благой закон, всегда торжествует космическая и божественная справедливость. Теософия не видит вторжения свободно-иррационального начала зла в мировую жизнь и потому не нуждается в благодатном освобождении от власти зла. Все трудовое, нет ничего дарового. Благодать - даровая, и потому для теософии она непонятна и неприемлема. Кармическая справедливость, подчиняя человека естественной космической эволюции, отрицает также творческую избыточность. Человеческая природа призвана не к творчеству, а к развитию, к эволюции, к изживанию в будущем прошлого. Христианство во всем этом радикально отличается от теософии. Христианство есть религия благодати, преизбыточествующей и даровой благодати. В тайне искупления преодолевается кармическая подзаконность и кармическая справедливость человеческой судьбы. Христианство есть религия любви, а не религия справедливости. В христианстве преодолевается закон - и закон природы, и закон справедливости. Человек, приобщенный к тайне искупления, человек, принявший в себя Христа и к Христову роду причастный, не подвержен уже кармическому закону, не принужден уже в будущем, в бесконечных эволюциях, изживать прошлого, преодолевать его закономерным, справедливым, длительным процессом. Разбойник на кресте, мгновенно обратившийся к Христу, не подвластен уже кармической закономерности и справедливости, он в один миг проходит духовный путь, который по закону духовной эволюции и закону справедливости должен был пройти в длительном ряду перевоплощений, он, проживший грешную, преступную жизнь, будет с Христом в раю, в лоне Отца Небесного. С теософической точки зрения необъяснима и неприемлема судьба евангельского разбойника, хотя теософы и говорят о сокращении кармы. В судьбе разбойника отменяется закон кармы. И глубочайшая сущность христианства - в этой отмене закона кармы, в благодатном преодолении подзаконной судьбы человека. Христианство изымает человека из-под власти времени и временных процессов. Теософия же оставляет человека во власти времени и временных процессов. Ни в одной теософической книге нельзя найти не только решения, но и постановки проблемы отношения времени и вечности. Теософия как будто знает бесконечность, но не знает вечности. Человек остается отделенным от Бога бесконечностью космического процесса, он не приобщается мгновенно к вечности, к Божественной жизни, он остается прикованным к жизни космической. Христианская церковь ставит человека непосредственно лицом к лицу перед Богом и открывает путь непосредственного богообщения."


(Следующие цитаты выводят нас на тему иррациональности и безосновности зла, о невозможности понимания зла в рационалистическом плане вообще. Эту тему очень хорошо б увязать с другими ветками, где она уже поднималась, в частности: "Ф. Достоевский. Сон смешного человека" и "Террор".  Примечание автора ветки.)

"Христианство менее оптимистично, чем теософия, потому что признает иррациональное начало зла в мире и не верит в естественную благостность закона духовной эволюции. И христианство бесконечно радостнее и светлее теософии, потому что верит в благую весть об избавлении от зла мира и о наступлении Царства Божьего. Идея Царства Божьего не играет никакой роли в теософическом учении. Эсхатология остается нераскрытой. Теософическое учение о карме, о бесконечных эволюциях и перевоплощениях и даже слиянии с безликим Божеством не дает разрешения конечной судьбе человека. Искупление для теософического сознания как будто бы не совершилось, так же мало совершилось, как и для сознания индусского, хотя теософы живут в христианскую эпоху мировой жизни. Для теософов мир остается заколдованным в магии, в магической необходимости."

"Теософия соблазняет тем, что отрицает учение о вечных адских муках, столь неприемлемое для нравственного сознания современного человека. Она соблазняет также попыткой решить вопрос о происхождении, развитии и судьбе души, которое в церковном сознании не имеет определенного и приемлемого разрешения. Соблазняет также теософия примирением между верой и знанием, религией и наукой. На поверхности остаются те, которые думают, что проблема гнозиса разрешена официальным богословием."


(И последние две цитаты впрямую вводят нас уже в тот "смысловой объём", где возможно совместить обе стороны, хотя сам автор цитат этого ещё не видит. Примечание и выделение жирным шрифтом автора ветки.)

"Мы защищены толстокожестью, нечувствительностью, отсутствием органов для восприятия того, что для нас опасно, для чего мы духовно не созрели. Незнание так же может быть защитой, как и знание. Если бы могли увидеть и узнать в мире то, чего мы не видим и не знаем, то мы бы не выдержали этого, мы были бы растерзаны стихиями мира. Ясновидение опасно, оно могло быть доступно лишь немногим, и оно предполагает большую духовную подготовку. Человек не выдержал бы, если бы видел ауру окружающих людей. Но могут наступить времена, когда незнание станет опаснее знания, толстокожесть опаснее чуткой восприимчивости. Прагматический смысл незнания может потерять свое значение. И тогда вступает в свои права прагматизм знания. Знание нужно, чтобы защищать себя от враждебных сил мира. Нужно не только механическое знание природы, вооружающее нас техникой, но знание внутренней жизни космоса, внутреннего строения мира. Для знания этого человек должен быть духовно укреплен, должен иметь ум Христов, не естественный рациональный ум, о котором говорит Ватиканский Собор, а ум просветленный. Тогда не грозит человеку опасность быть растерзанным космическими стихиями, попасть во власть демонов. Христианский гнозис есть гнозис, основанный на приобретении ума Христова, на богочеловеческом познании во Христе и через Христа. И мы уповаем, что такое познание возможно. Лжеимянной гнозис можно победить только истинным гнозисом, гнозисом Христовым. Этому поучают нас христианские мистики. Наступают времена, когда нейтральная наука уже будет невозможна, когда наука будет или христианской, или черной магией."
"Ложной теософии нужно противопоставить истинную христианскую теософию."

Конец цитат.


В следующем посте перейду к поиску выхода из "безвыходных противоречий" сначала у самого автора аргументов против реинкарнации (он не только антипод, но и самый близкий Андрееву мыслитель!), а потом постараюсь изложить и свои аргументы "за", те что у меня появились в течение многих лет размышлений на эту тему и в том числе благодаря мысленному созерцанию диалога Бердяева и Андреева, который я и взял в качестве отправной точки для данной ветки.

Зиму 2002-2003 года я провел в Днепропетровске, у своего старого знакомого. Долгими зимними вечерами мы вели долгие беседы на всякие разные темы, в том числе и на темы религиозного и мистического характера (куда же без них ). Мой старый знакомый - убежденный материалист и сторонник "левых идей" (социалист, ленинист и немножечко анархист). Сразу замечу: материалист не значит атеист. Материалисту совсем необязательно отрицать Бога, духовный мир, посмертное существование души и т.п. Для материалиста попросту всех этих категорий как бы не существует. Они ему неинтересны. Он может даже соглашаться с некими мистическими истинами, но внутри себя он убежден, что все эти мистические откровения, не более чем болезненные игры ума. При этом церковь мой знакомый не отрицает, и выражается по поводу церкви... ну, почти как Зюганов.

Я в то время пылал "остаточным огнем" проповедничества (за три года до этого наконец-то принял и понял Православие). Тогда я еще любил поговорить на духовные темы, поспорить. Естественно, не упустил случая слегка потретировать своего друга-материалиста. Общаясь со своим старым знакомым, я понял, что вера, сама жажда мистического, духовного - это в первую очередь Дар. Либо это есть, либо этого нет... Но речь дальше не об этом.

Мой хороший знакомый страдает "царской болезнью", гемофилией. Эта болезнь периодически приносит ему жуткие страдания. К тому времени, когда я у него гостил, он смог достать какие-то редкие лекарства. Эти лекарства облегчали его муки во время приступов внутреннего кровоизлияния. До того же как этих лекарств не было, мой знакомый во время приступов нередко терял сознание. Но это была не совсем потеря сознания, в обычном смысле. Это было скорее потерей личности, пробуждением глубинной памяти. Мой знакомый много раз подряд, с ужасающей реалистичностью, переживал одну короткую картину. Он плывет в лодке по большой реке. Он точно знает, что сейчас ноябрь 1943 года и что он находится недалеко от Киева, и они форсируют реку Днепр. С того берега Днепра по ним бьет немецкая артиллерия. Вместе с ним, в лодке, находится группа солдат. Он командир небольшого отделения. И вот они плывут, вокруг рвутся снаряды. Повторюсь - все предельно реалистично, то есть, вокруг - жизнь, жизнь далекого 43 года. Совсем другая жизнь, но в ней живешь ты. У тебя другое имя, другое воспитание, другое социальное "я". Но вот короткая вспышка (видимо, в лодку попадает немецкий снаряд), и мой знакомый снова обнаруживает себя в своей кровати. Потом опять потеря сознания, опять то же самое видение.

Вот такой незатейливый рассказ. Этот рассказ для меня лучшее подтверждение теории перевоплощений. По всей видимости, мой знакомый переживал трагическое окончание своей предыдущей жизни в этом мире. Другого объяснения я не нахожу. Выдумывать свой рассказ мой знакомый никогда бы не стал. По простой причине - ему это не интересно. Я тогда, после его рассказа, сразу заявил, что все это подтверждает идею реинкарнации. Мой знакомый безучастно пожал плечами: ну, подтверждает, так подтверждает.


Насколько я понял, из выложенных выше постов, речь идет не столько об огульном отрицании перевоплощений, сколько делается попытка создать некоторый объем между критикой теософского представления реинкарнации Бердяевым и тем, как тему перевоплощений понимали Д. Андреев, Лосский, отец А. Мень. Критика Бердяевым теософского понимания реинкарнации справедлива. Теософы превратили идею реинкарнации в какой-то дурной космический сон, бесконечную эволюцию с главным божеством - кармой. Вообще теософы, потом рериховцы и, наконец, современные кришнаиты немало потрудились, чтобы сделать из идеи перевоплощений посмешище. Вспоминаю, как в начале 90-х кришнаиты раздавали брошюрки, в которых говорилось, что если ты страдаешь обжорством, значит в следующей жизни станешь свиньей, если любишь красоваться - деревом, если агрессивен - тигром... и т.д. Данные брошюры оказали медвежью услугу теории перевоплощений.

Христианская церковь окончательно рассталась с идеей реинкарнации (и вообще всякого предсуществования до физического рождения) в 6 веке, на пятом Вселенском Соборе. Не буду рассматривать политическую подоплеку шестого Собора (на мой взгляд, самого спорного из Вселенских Соборов). Главное: были осуждены идеи Оригена о предсуществовании душ и апокатастасис (буквально - восстановление душ, идея спасения всех, даже дьявола). Интересно, что по поводу самого перевоплощения душ Ориген высказывался в разные периоды жизни по-разному, а под конец жизни вроде как и вовсе стал отрицать эту идею (впрочем, неизвестно до конца, точно ли так было, эпоха слишком отдаленная). Но идея предсуществования сохранилась. Отвергая в 6 веке идею предсуществования душ, церковь автоматически отвергала и всякую веру в перевоплощение душ. Не думаю, что церковь стала богаче после этого.

Чтобы понять идею перевоплощений во всем ее объеме, вначале надо понять, ЧТО ПЕРЕВОПЛОЩАЕТСЯ. Это отдельный разговор. А пока такое вот мнение "за". Итак, предположим, что христианские ортодоксы правы. Нет никакого перевоплощения и даже предсуществования. Душа воплощается в утробе матери. Впереди у души вечная жизнь, а вот позади... Позади ничего нет! Этакая односторонняя вечность, из настоящего в будущее, без прошлого. Хорошо, пусть так. Но тогда души должны являться в этот мир подобно чистым листам бумаги, с одинаковыми "стартовыми позициями". Но что мы видим в реальности? Мы видим, что души различаются по объему (он характеризуется кругозором личности), души различаются по дарам, по стремлениям; души различаются по эмоциональному накалу (один спит на ходу, другой - "живчик"). Наконец, души различаются по своим тайным греховным пристрастиям (да, даже так!) И эти различия никак необъяснимы социальной средой или кровью рода.

Души являются в этот мир совершенно разными: как с разными добродетелями, так и некоторыми врожденными пороками, тоже разными. Души являются с разными устремлениями и дарами. Души являются с разным потенциалом энергии - одни подвижны, другие сонны, одни жаждут бурь, другим комфортней в тишине... и т.д. и т.п. Вот эти врожденные различия, необъяснимые ни социальным происхождением, ни фрейдистским психоанализом, ни кровью рода - эти различия я и считаю лучшими подтверждением того, что перевоплощение душ СУЩЕСТВУЕТ.       

Души являются в этот мир совершенно разными: как с разными добродетелями, так и некоторыми врожденными пороками, тоже разными.

Спорный аргумент. Души Богом творятся абсолютно разными. А так называемые врождённые пороки души могут быть объяснены в конце концов и бесовскими происками

Примерно это же мне говорили мои церковные знакомые. На мой взгляд, бесовские происки здесь ничего не объясняют. Почему к одной душе бесы проявили свой интерес, к другой - нет?

Одного смогли соблазнить, другого нет. Свободный выбор каждого.

Для того, чтобы понять есть перевоплощение душ или нет, необходимо разобраться с тем, как был сотворён человек Богом. Необходимо проникнуть в Замысел Бога о человеке.

Бог сотворил Адама по образу и подобию своему. Адам есть замысел Бога о человеке, венец его творения Мира. Адам есть тварный Бог, призванный быть со-творцом Бога его создавшего.

Мог ли Бог не сотворить Мир? Мог ли не сотворить Адама? Мог ли не сотворить Еву из ребра Адама? Ответ однозначный — не мог не сотворить. Бог пребывающий в вечности в своих трёх ипостасях, вечно рождающий Бог-Отец Бога-Сына во славе Святого Духа, не мог не быть Творцом Мира, ибо это определено уже его природой — Божественной Софией. Божественная София есть не четвёртая ипостась Бога, но сама ипостасность, божественная плерома, в которой раскрывается замысел Бога о Мире. Трёх-ипостасная Любовь не знает свободы и необходимости, сама её природа уже есть замысел Мира. А самоумаление Бога есть также вечно-присущая Любви особенность и суть. Потому неизбежно было самоумаление Божественной Софии до Софии Тварной, то есть само сотворение Мира, становящегося во временности.

Не мог Бог не сотворить Адама по образу и подобию своему. И не мог не сотворить Еву из ребра Адама. Адам, созданный по образу Божьему, не мог не содержать в себе образ Евы, как не мог Бог не содержать в себе Замысел о Мире — Божественную Софию. Таким образом, сотворение Адама и Евы не есть произвол Бога, но есть творение их по образу и подобию Божьему. Божественная Троица не знает пола, но уже в отношениях Бога и его природы — Софии появляется идея о разделении на мужское и женское, которая воплощается в сотворении Адама и Евы по образу и подобию Божьему.

Как не могла София Божественная в самоумалении своём стать Софией тварной, так и не могло не произойти соблазнения Евы и Адама и "изгнание" их из Эдема — переход из божественной плеромы идеального бытия в Мир временный и тварный, находящийся в становлении. Также нужно уяснить, что Адам и Ева не есть два человека, но есть всё человечество в Целом, все родившиеся и не родившиеся ещё поколения. Они суть первообразы для всех рождающихся мужчин и женщин.

Отсюда следует вывод, что отдельный человек, будь он мужчина или женщина, не может полностью вместить в себя образ Божий, но всё человечество в единстве своём есть потенциально Адам небесный. И тут очень важно понять, что каждый человек важен и незаменим в человечестве, что не может спастись лишь какая-то группа людей, спастись или не спастись может только всё человечество вместе. Нужно помнить, что каждый за каждого виноват, а потому и не в праве судить один человек другого человека.

Пока каждый человек не реализует свою часть замысла Бога о Адаме в себе, не преобразится Адам Ветхий в Адама Небесного. Возникает вопрос, какую часть замысла каждый человек должен реализовать? Поровну или нет расколот единый образ Адама между всеми людьми? Уникален каждый человек, уникальна его роль в человечестве. И кому больше дано, с того больше и спросится. А значит, нужно принять, что идея о том, что человек от каждого нового рождения совершенствуется и что великие люди обязательно имели множество прошлых жизней, как минимум нелепа. Разве невозможно за одну жизнь реализовать Замысел Творца о себе настолько, чтобы рождение вновь было уже более не необходимо? И разве невозможно, чтобы дары человеку при рождении были даны не вследствие его заслуг в прошлой жизни, а потому, что столь велик замысел Бога об этом человеке?

Признаем, что, даже если и есть перевоплощение, то оно не есть что-то обязательное, созданное по замыслу Творца. Скорее это произвол творений, не желающих раскрывать в себе образ Божий, и потому вынужденных рождаться вновь и вновь. Выход из колеса Сансары естественен и необходим. А потому не нужно думать о будущих своих рождениях, нужно стремиться реализовать Божью волю в своей текущей жизни, ещё при жизни нужно стать Ему со-творцом.

Но не только в произволе твари дело. Бог не придумал смерти, но она стала законом жизни. И сам этот круг перевоплощений есть лишь следствие падения человечества, как и самой природы в искушении своей свободы.

Круга перевоплощений как дурной бесконечности не может быть в замысле Творца. Но как извращение Божьего замысла сатанинская выдумка становится реальностью.

Повторное же рождение с целью осуществления миссии выходит уже за рамки этой дурной бесконечности. Повторюсь, не могут спастись только избранные, спастись может лишь всё человечество вместе. Потому настолько естественно, что праведники и святые в посмертии оказывают оттуда нам помощь и, вероятно, могут рождаться вновь.

Булгаков тоже о чем-то подобном (спастись можно только сообща) писал?

Это центральная идея всей русской религиозной философии, начиная с Достоевского. Это идея соборности. К сожалению, именно эта идея (хотя и неявно) отталкивает официальную православную церковность от признания русской религиозной философии до конца своей. Для духа великого инквизитора эта идея смерти подобна, ибо в основании его философии находится идея о малых сих и избранных, взявших на себя ношу свободы, чтобы устраивать счастье малых сих и знать Тайну. А Тайна на поверку заключается в признании практических советов «умного духа» правильными, а Христа — мечтателем. Только до конца не проговаривается и большинством не осознаётся эта Тайна. И не любят русскую философию за то, что она проговаривает всё до конца и называет духов своими именами.

Идея перевоплощений мне, как художнику, тоже представляется божественной. Новые стихи зовут. Но если заставить их писать до бесконечности и без возможности это занятие бросить — будет ад пострашнее любого молчания. Тут прямая дорога к буддизму. Всё дело в свободе, как ни крути...

Идея перевоплощений мне, как художнику, тоже представляется божественной. Новые стихи зовут. Но если заставить их писать до бесконечности и без возможности это занятие бросить — будет ад пострашнее любого молчания. Тут прямая дорога к буддизму.

Да, в буддизме круг перевоплощений - замкнутый, проклятый круг, круг страдания. Ну, по крайней мере такова философская трактовка идеи реинкарнации в классическом буддизме и отчасти дзен-буддизме. В традиции более позднего буддизма, и особенно в тибетском ламаизме, перевоплощения понимаются немного иначе (реинкарнации тех же далай-лам), ближе к индуизму. Классическая буддийская философия (если я ее правильно понимаю) не признает перевоплощение личности. Круг сансары (круг перевоплощений) - это своего рода сон, кошмарный сон высшего сознания, которое влечет из жизни в жизнь проклятый поток кармы. Со смертью живого существа всякие личностные черты его стираются, как иллюзия, и поток кармы тут же переносит воплощающуюся сущность в новый кошмарный сон жизни, где образуется новая личность. И так далее, до тех пор, пока воплощающаяся высшая сущность не распадается сама, на элементы, или пока она не выходит из проклятого колеса перевоплощений. Дабы выйти из этого проклятого круга, надо перестать отождествляться со сном (жизнью), отрешиться от всего и обрести сознание Будды... Пожалуй, такая трактовка реинкарнации наиболее далека от христианства и вряд ли может быть им принята.

Сергий Булгаков жёстко критиковал идею перевоплощений, но прежде всего Штейнеровскую (теософскую), суть которой есть дурная бесконечность перевоплощений души.

Теософы взяли понемногу от буддизма, взяли от индуизма, затем добавили в это все западную рационалистическую философию - и получили любопытную картину. То, что в индуизме (особенно в буддизме) считалось проклятием, стало благом, единственным путем и смыслом. По сути, бог теософов - это космический закон кармы, который понимается ими как божественная космическая эволюция. Циклическому, замкнутому колесу сансары (где каждое воплощение как новый сон) добавилась западная идея эволюции как движение от меньшего к большему. Идея бесконечной космической реинкарнации, от меньшего к большему, от худшего к лучшему, стала осевой религиозной идеей теософии, ее откровением. Затем данная идея перекочевала в антропософию, в "Агни-Йогу" Рерихов и частично в философию движений "Нью-эйдж".

Для того чтобы сделать выбор, надо иметь хотя бы какой-то опыт, знание, т.е. - знать из чего выбирать. Иначе это не выбор, а "игральные кости" вместо выбора. Таким образом, у души должно быть  хотя бы какое-то предсуществование.

Имеется в виду, что выбор уже после рождения делается. Ещё даже в самые ранние лета. Чем более одарён человек Богом, тем более его соблазняют бесы.