Джону – прилетело в подарок
Друг Джон, я сон твой посмотрел –
мне вспомнилось одно:
как душу ямбом я согрел,
когда ушёл на дно.
А к Джону До вернулся автор –
на зависть деткам всем:
бежит в стихах велоцираптор
за птеродактилем!
И тихий расцветает сайт –
и вот во мгле портал:
смотри, какую невзначай
балладу он послал!
В раскатах рифмолётной встречи
лови её, брат Джон:
садится храбрый Ходасевич
на мой Аэродром!
Владислав Ходасевич
Джон Боттом
1.
Джон Боттом славный был портной,
Его весь Рэстон знал.
Кроил он складно, прочно шил
И дорого не брал.
2.
В опрятном домике он жил
С любимою женой
И то иглой, то утюгом
Работал день деньской.
3.
Заказы Боттому несли
Порой издалека.
Была привинчена к дверям
Чугунная рука.
4.
Тук-тук – заказчик постучит,
Откроет Мэри дверь,–
Бери-ка, Боттом, карандаш,
Записывай да мерь.
5.
Но раз... Иль это только так
Почудилось слегка? –
Как будто стукнула сильней
Чугунная рука.
6.
Проклятье вечное тебе,
Четырнадцатый год!..
Потом и Боттому пришёл,
Как всем другим, черёд.
7.
И с верной Мэри целый день
Прощался верный Джон
И целый день на домик свой
Глядел со всех сторон.
8.
И Мэри так ему мила,
И домик так хорош,
Да что тут делать? Всё равно:
С собой не заберёшь.
9.
Взял Боттом карточку жены
Да прядь её волос,
И через день на континент
Его корабль увёз.
10.
Сражался храбро Джон, как все,
Как долг и честь велят,
А в ночь на третье февраля
Попал в него снаряд.
11.
Осколок грудь ему пробил,
Он умер в ту же ночь,
И руку правую его
Снесло снарядом прочь.
12.
Германцы, выбив наших вон,
Нахлынули в окоп,
И Джона утром унесли
И положили в гроб.
13.
И руку мёртвую нашли
Оттуда за версту
И положили на груди...
Одна беда – не ту.
14.
Рука-то плотничья была,
В мозолях. Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
Никак не смог бы он.
15.
И возмутилася тогда
Его душа в раю:
"К чему мне плотничья рука?
Отдайте мне мою!
16.
Я ею двадцать лет кроил
И на любой фасон!
На ней колечко с бирюзой,
Я без неё не Джон!
17.
Пускай я грешник и злодей,
А плотник был святой, –
Но невозможно мне никак
Лежать с его рукой!"
18.
Так на блаженных высотах
Всё сокрушался Джон,
Но хором ангельской хвалы
Был голос заглушён.
19.
А между тем его жене
Полковник написал,
Что Джон сражался как герой
И без вести пропал.
20.
Два года плакала вдова:
"О Джон, мой милый Джон!
Мне и могилы не найти,
Где прах твой погребён!.."
21.
Ослабли немцы наконец.
Их били мы, как моль.
И вот – Версальский, строгий мир
Им прописал король.
22.
А к той могиле, где лежал
Неведомый герой,
Однажды маршалы пришли
Нарядною толпой.
23.
И вырыт был достойный Джон,
И в Лондон отвезён,
И под салют, под шум знамён
В аббатстве погребён.
24.
И сам король за гробом шёл,
И плакал весь народ.
И подивился Джон с небес
На весь такой почёт.
25.
И даже участью своей
Гордиться стал слегка.
Одно печалило его,
Одна беда – рука!
26.
Рука-то плотничья была,
В мозолях... Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
Никак не смог бы он.
27.
И много скорбных матерей,
И много верных жён
К его могиле каждый день
Ходили на поклон.
28.
И только Мэри нет как нет.
Проходит круглый год –
В далёком Рэстоне она
Всё так же слёзы льёт:
29.
"Покинул Мэри ты свою,
О Джон, жестокий Джон!
Ах, и могилы не найти,
Где прах твой погребён!"
30.
Её соседи в Лондон шлют,
В аббатство, где один
Лежит безвестный, общий всем
Отец, и муж, и сын.
31.
Но плачет Мэри: "Не хочу!
Я Джону лишь верна!
К чему мне общий и ничей?
Я Джонова жена!"
32.
Всё это видел Джон с небес
И возроптал опять.
И пред апостолом Петром
Решился он предстать.
33.
И так сказал: "Апостол Пётр,
Слыхал я стороной,
Что сходят мёртвые к живым
Полночною порой.
34.
Так приоткрой свои врата,
Дай мне хоть как-нибудь
Явиться призраком жене
И только ей шепнуть,
35.
Что это я, что это я,
Не кто-нибудь, а Джон
Под безымянною плитой
В аббатстве погребён.
36.
Что это я, что это я
Лежу в гробу глухом –
Со мной постылая рука,
Земля во рту моём".
37.
Ключи встряхнул апостол Пётр
И строго молвил так:
"То – души грешные. Тебе ж –
Никак нельзя, никак".
38.
И молча, с дикою тоской
Пошёл Джон Боттом прочь,
И всё томится он с тех пор,
И рай ему не в мочь.
39.
В селеньи света дух его
Суров и омрачён,
И на торжественный свой гроб
Смотреть не хочет он.
1926
