-
Богочеловеческий и человекобожеский синтез
реальность и утопия
Несколько лет в разделе «Философия синтеза» рассматриваются различные подходы к синтезу, методологии и предметы, которые должно синтезировать. Примем, как аксиому, благую цель этого синтеза – полнота, всеединство, обогащение, духовный рост.
Теперь попробуем выделить те базовые утверждения, что не вызывают разногласий, как некое «дано». И далее посмотрим, какие существуют пути для осуществления синтеза и в чём их смысл.
Дано:
1. Реальность.
2. Человечество, способное эту реальность осмыслять.
3. Философия – работа со смыслом реальности и человечества.
4. Разные тысячелетние религиозные картины мира, творящие свою мифологию. Есть философские школы, работающие со смыслом религиозной мифологии. Все религиозные традиции занимают определённые культурные лакуны в человечестве, но ни одна из традиций и её философия (как правило, это несколько школ) не имеют общечеловеческой универсальной убедительности.
5. Начиная с эпохи Возрождения, из религиозной сферы выделяется наука как независимое мировоззрение, апеллирующее к объективной реальности и практическому опыту, общих для всего человечества и не вызывающих разночтений. Постигаемые наукой истины становятся общеобязательными, подтверждаются практикой и не обуславливаются религиозной мифологией и её философией.
6. Для осмысления научной картины мира (объективной реальности, не зависящей от религиозных взглядов) формируются философские школы, имеющие свои истоки в античной философии. В отличие от научных истин, ставших общими для всех культур и для всех людей, единой философской системы создать так и не удалось. Внутри научной картины мира (научного мифа, научной религии, поклоняющейся объективной реальности так же, как религии прошлого – Божеству) сосуществуют взаимно противоречивые философские школы: несколько течений материализма и ещё больше школ идеализма.
Это то «дано», которое вроде бы не должно вызывать возражений. Далее следуют вопросы, сама постановка которых направляет мысль по разным путям в поиске решения задачи:
Является ли разнообразие и взаимная противоречивость религиозных картин мира заблуждением, недоразвитостью религий; и возможно ли, и нужно ли синтезировать религиозные мифы и осмысляющие их философские системы?
Являются ли недоразумением (стадией) отсутствие единой философской (метафизической) системы и неразрешимые пока противоречия между теми философскими школами, что провозгласили свою независимость от религиозных мифов и опираются на объективную реальность, познаваемую наукой и подтверждаемую практикой?
Если научная истина (совокупность истин) стала единой для человечества, то отсутствие такой же единой философско-метафизической системы и неспособность философских школ, уже эмансипировавшихся от религий, преодолеть разъединяющие их противоречия не есть ли следствие человеческой косности, имеющей исток в косности религиозного мировосприятия, и нужно ли эту косность наконец-то преодолеть и создать единую общечеловеческую философию?
В зависимости от ответов на эти вопросы мы получаем разные направления осуществления синтеза, а также разный смысл, вкладываемый нами в понятие всеединства. Перебрав всё множество вариантов, в итоге мы обнаружим только два основных духовных вектора, которым принадлежат всевозможные пути философского синтеза – богочеловеческий и человекобожеский. Ниже постараюсь показать, почему это так.
Если многообразие религиозных мифов является следствием ограниченности человеческого разума, то на определённой стадии эта ограниченность принципиально преодолевается. Тогда теоретически возможно согласование религиозных мифов, различных религиозно-философских школ и созидание непротиворечивой и единой религиозной картины мира и религиозной философии. И это будет благом, всеединством, ростом.
Если же многообразие многообразие религиозных мифов является Промыслом – следствием укоренённости их в духовном мире, по отношению к которому мир эмпирический (объективная реальность, исследуемая наукой) есть лишь часть, мир относительный, символизация наиреальнейшей духовной реальности, а не сама реальность, – тогда для каждой из религиозных систем становится общей аксиома о принципиальной невместимости в мир относительный Абсолютной Истины духовного мира. Тогда Истина Целого являет Себя в нашем мире в различных проекциях. Совместить эти проекции в одну непротиворечивую систему на плоскости относительного мира невозможно (и не нужно).
Тогда искомый синтез и всеединство могут состояться только в вечности, а не во времени. Во времени же может измениться отношение различных проекций Истины друг к другу, что поменяет вектор противостояния и вражды на вектор взаимопонимания и диалога. В первую очередь перемена отношения к Истине и её выражениям во времени скажется в исчезновении претензии каждой из систем на обладание абсолютной Истиной.
Тогда всеединство станет процессом общения различных проекций Истины, благодаря которому синтез состоится не внутри нашего мира как его феномен, но в духе. Никакой единой религиозной мифологии и религиозно-философской системы такой синтез не даст, но он даст взаимный интерес и взаимное понимание разным системам, с сохранением их различий и устранением самой претензии эти различия нивелировать в одной системе.
Тогда поливариантность истин становится нормой, а звучание вечности – полифоническим.
Если противоречия эмансипировавшихся от религий философских школ являются стадией и должны быть преодолены на стадии высшей, то синтезом этих школ должна рано или поздно стать единая метафизическая система, опирающаяся на единую научную истину.
Если, несмотря на единую научную истину, философские школы так и не смогут договориться и выработать единую метафизическую систему, это можно расценивать двояко:
1) Как невозможность преодоления человеческой косности. То есть – зло.
2) Как принадлежность даже эмансипировавшихся от религиозного мировоззрения философских школ духовному миру, хотя бы частично.
Расшифрую немного второй тезис. Если наука ни в каком религиозном мифе не нуждается и творит свой (миф об объективной реальности), то философия по самой своей природе имеет истоком мир духовный, осознаёт или нет это та или иная школа. Смысл (логос) – это прерогатива духа. И как различие религиозных систем является необходимым условием отражения Высшей Духовной реальности через многообразие Её проекций в относительном мире, точно так же и разнообразие философских школ, даже формально эмансипировавшихся от религии или вовсе отрицающих духовную и мистическую первореальность, есть необходимое условие существования философии как самоценной области познания, а не как обслуживающего жречества научной религии (религии от мира сего). Философские школы невольно отражают то же, что и религии: отношение духовной первореальности (вечности) и реальности относительного мира. Философские школы являются такими же символами (проекциями-окнами) Единой Истины, как и религии, и невольно повторяют собою историю религиозных систем. Аналогию можно проследить весьма отчётливую в истории философии.
Получается, что главной трудностью на пути синтеза философских школ является их принадлежность не только человеческому плану бытия, но и духовному миру. И синтез их, как и синтез религий, может быть осуществлён только в вечности, а не во времени. Во времени же всеединством философии будет содержательный диалог разных школ без претензии свести их в одну систему.
Для религиозной философии этот вывод понятнее потому, что синтез в одной системе при отсутствии единой общечеловеческой религии осуществим лишь ценой отказа от собственной религиозной принадлежности, но этот отказ приводит к исчезновению религиозной философии как таковой и ставит её в один ряд с эмансипировавшимися от религии философскими школами. Последние вроде бы должны синтезироваться по аналогии с наукой, но на деле ведут себя как религии и никак не хотят поступаться чем-то таким, что как бы и не важно, но оказывается той изюминкой, что только и делает философию искусством мысли, а не формальной методологией.
Если же синтез философских школ таки состоится как единая система, то философия схлопнется во времени и оборвётся её связь с вечностью. Более того, непомерно возрастёт гордыня философии. Пока существуют разные философские школы и разные религии, оба способа познания могут относиться друг к другу с уважением. Но если философия, как и наука, станет единой и общечеловеческой, а религии останутся разрозненными, то мысль о превосходстве философии над религией не сможет не посетить миллионы умов (просто будет витать в воздухе). Если человеческая философия осуществит синтез, в отличие от религий, то ни в каком Боге человек нуждаться не будет, но сам станет богом.
Богочеловеческий синтез — это синтез в вечности. А во времени — это процесс, общение систем.
Человекобожеский синтез — это синтез во времени в единую систему, не нуждающуюся в выходе в духовный объём.
Первый недостижим как результат в нашем мире, пока мир не перейдёт в вечность. И потому реален.
Результат второго – окончательное схлопывание мира сего в самом себе. Но сие есть утопия.
-
Теперь расшифрую тот смысл, что я вкладываю в понятие «человекобожеский путь синтеза». В человечестве уже состоялся научный синтез как признание научных истин общечеловеческими и общеобязательными. Этот синтез произошёл ценой устранения из научной методологии алхимии, астрологии и других эзотерических систем. Формула истины «наукой доказано» стала убедительнее «Слова Божьего» или «это говорит Бог» (у пророков).
Религиозный и философский синтез пока не состоялся в человечестве: нет ни одной религиозной истины или философской системы, которая бы имела такой же общечеловеческий и общеобязательный характер, как методология научного мировоззрения. Научный синтез относится к человекобожескому пути – без оценки – по определению:
1. Научная методология не нуждается ни в признании Творца, ни в признании Божественного и Духовного мира, высшего по отношению к эмпирическому миру, как Целое – к части или как реальность – к символу. Равно как и не нуждается в отрицании Божества (последнее является обязательным только для религии атеизма, которую не обязан исповедовать ни учёный, ни кто-либо принимающий научные истины за общечеловеческие). Непременным условием научного синтеза является только условие вынесения религиозных вопросов в сферу личной субъективности. И в этом смысле научный синтез есть чисто человеческий.
2. Научная методология принимает как первичную волевую установку возможность человека применять полученные при помощи этой методологии знания к окружающей среде. По отношению к природе научный синтез ведёт себя как божество, которое руководствуется только своими интересами и своей волей. Никакого согласия у Природы не спрашивается, она выступает в роли мёртвой материи, из которой можно творить те или иные формы, угодные божеству-науке. И в этом смысле научный синтез – это человекобожеский путь.
3. Те редкие голоса, которые раздаются изнутри научного сообщества о том, что Природа – это живые духовные существа, многие из которых мудрее человека и его науки, что с ними нужно выстраивать диалог на совершенно иных и прежде всего нравственных началах; что в мире действует творческая воля Бога через никак наукой пока не осмысленное Время и что согласие с этой волей определяет смысл и результат научных экспериментов, вплоть до невообразимых в старой научной парадигме результатов, – все эти голоса отвергаются по одной простой причине: человекобожеский путь научного синтеза закрывается при таком изменении отношения к миру и Природе. Принятие равноценности и паритетности новой научной парадигмы (например, козыревской) меняет на противоположный путь научного синтеза – с человекобожеского на Богочеловеческий.
Вот эти три аргумента (третий от противного) и позволяют отнести научный синтез, сделавший научную истину общечеловеческим достоянием, к человекобожескому пути.
Возможен ли синтез философских систем в единую метафизическую систему, общечеловеческую, научную и общеобязательную? И на каком пути этот синтез достижим?
Я берусь утверждать, что синтез всех философских школ в единую систему возможен только теоретически и только на человекобожеском пути. Причины:
1. Неизбежность исключения ради такого синтеза из единой метафизической системы религиозно-философских ликов. Неизбежность такого исключения вытекает из принципиальной невозможности создания единой религиозной философии в нашем мире – просто по определению религии как мировоззренческой системы, имеющей свой исток в Духовном Мире и в Боге. Религия формируется через Откровение Высшей реальности. Эта духовная аксиома является общей для всех религиозных систем без исключения (кроме религии атеизма и, с некоторыми оговорками, пантеизма). И эта аксиома делает немыслимым адекватное отображение в одной человеческой системе Абсолютной Истины Божества и Духовной Вселенной. Соответственно, и свести религиозные системы в одну можно только ценой отказа всех религиозных систем от самих себя в пользу одной (например, одной из христианских конфессий или их объединения, что оказывается проблематичным по той же причине невместимости Откровения в одну систему в нашем мире). Так как единую религиозную систему (как систему с общей догматикой) создать не представляется возможным, если религия не откажется от самой себя, то и ни одну религиозную философию нельзя включить в общечеловеческую философскую систему, если эта философия не пожертвует своей религиозной принадлежностью, то есть, если она не отречётся от своих духовных корней. Для общефилософского синтеза придётся вычленять из каждой религиозной философии что-то общечеловеческое, а её религиозную идентичность выносить за скобки. Это будут делать люди-философы, а не Божественное Откровение, благодаря которому и появилась в мире та или иная религия и её философские течения. Таким образом, это чисто человеческий путь, не нуждающийся в Божественном Откровении, более того, выносящий всё, что от Откровения, а не от человеческого разума, за скобки.
2. Но и внерелигиозным философским системам для создания общечеловеческого философского синтеза необходим отказ от Духовной Выси и Глубины. Только ценою такого отказа можно свести все школы в одну. В противном случае, каждая философская школа придёт к тому же, к чему и религиозные системы: к невозможности адекватного отражения в одной человеческой системе Высшей Духовной Истины. Если Высшая Духовная реальность принимается как Целое и Абсолютное, по отношению к которому относительный мир является частью и символом, то вместить в одну, даже грандиозную проекцию-символ в этом мире Абсолютную Истину невозможно. Более того, только наличие в нём разных проекций истины делает возможным прозревание духовного объёма Истины Абсолютной. Как только все философские системы, поступившись своими различиями (переосмыслив их в пользу единой системы), придут к метафизическому единству в нашем мире, так они оставят в нём только одну проекцию истины, тем самым закроют философствующему разуму выход в Духовный Объём. А это и есть отказ от собственной Духовной Выси и собственной неповторимости.
3. Сотворить единую философскую или метафизическую систему внутри человеческого мира человек может только тогда, когда возьмёт на себя функцию Божества и сам будет решать, что из религиозных и философских систем брать для синтеза и что не брать. Это и есть творчество истины, но исключительно в рамках человеческого разума и без приоритета Божественного Откровения над человеческим философским творчеством. Это и есть человекобожеский путь, когда человек берёт на себя функцию Бога в творчестве единой общечеловеческой истины, а её отражением и должна стать единая метафизическая система.
Я уверен, что не только религиозные философские школы не поступятся своей религиозной идентичностью ради общечеловеческого философского синтеза, но и ни одна из глубоких внерелигиозных философских школ не откажется от того отблеска в ней Духовной Выси, что делает эту школу неповторимой, уникальной и узнаваемой в полифонии человеческого познания. Пусть грядущий синтез сулит небывалое превосходство философии над религиями, такое же, какого достигла наука в гуманистическую эру, но что-то слишком важное, несказанное, оригинальное придётся каждой из школ из себя исключить ради грядущего апофеоза общечеловеческой философии...
Вот эта уникальная несказанность философских ликов и не даст состояться общефилософской утопии. И здесь кроется сущностное отличие философии от науки: философия оказывается не только не наукой (была бы наукой, то давно стала, как наука, единой), но и не принадлежащей только человеческому миру. А всё, что имеет исток в Духовном мире, не может быть ни вмещено целиком в мир человеческий, ни сведено в нём в единую систему.
Исходя из утверждения о духовном и внемирном истоке человеческих философских ликов, я утверждаю, что человекобожеский путь синтеза для философии закрыт. А если такой синтез состоится, то он будет смертью философии как смысловой связи человека с Духовной Родиной. Множество философских школ и ликов делают реальным другой путь синтеза, на котором эти лики не нивелируются в одну общечеловеческую систему, но раскрываются в общении. Это Богочеловеческий путь синтеза, с совершенно иными приоритетами и методами. Но прежде, чем поговорить о нём, нужно было назвать вещи своими именами и показать два противоположных пути синтеза.
Человекобожеский путь синтеза начинается с мысли, что многообразие истин, философских и религиозных систем есть промежуточная стадия развития человеческой мудрости. И если с религиями и национальными культурами вопрос об объединении их в некоем синтезе вызывает огромные трудности и пугает возможной унификацией и обеднением, то с внерелигиозными философскими школами кажется задача принципиально решаемой, ведь смогло же человечество выработать единые для всех научные дисциплины и методологии, почему этот путь заказан для философии, если она перерастёт субъективность и косность религий?
Богочеловеческий путь синтеза начинается с мысли, что разнообразие культурных, религиозных и философских ликов входит в Божественный Замысел и санкционировано Свыше. И унификация этих ликов является противобожеской волей. Только разные проекции истины позволяют человеку подняться над собой и почувствовать Духовную реальность Целого. Этому же служат и разные философские школы, как религиозные, так и внерелигиозные. Более того, общечеловеческая универсальность научного познания заканчивается тогда, когда появляются разные научные пути, исходящие из разного отношения к Природе, Космосу, Времени и Богу.
Как только Природа оживает и из мёртвой материи становится населённой многими духовными существами, творящими плоть Природы, так и Космос начинает говорить с человеком языком Великих Духов, а согласование научных методов и целей с нравственным законом и волей Бога, проявляющей себя через вдруг ожившее и ставшее осмысленным Время, становится научной методологией, приносящей неожиданные и потрясающие результаты. И тогда общеобязательная и единая научная истина уходит в прошлое, а наука, как и философия, как и религия, становится поливариантной и полифонической. Наличие в мире разных математик, физик и химий не такая уж и фантастика, а для духовного роста человека и для его диалога с Природой (оказавшейся весьма разумной и живой, а не пассивной материей) научная полифония будет очень полезной, обогащающей и самого человека, и мир. Как сейчас его обогащает религиозная, культурная и философская многовариантность. И такая многовариантность появляется и гармонизируется только на Богочеловеческом пути синтеза.
Как может осуществляться на практике гармоничное общение философских систем друг с другом – через какие инстанции и за счёт чего? Об этом я и хочу поговорить дальше.
-
Метафизика — наука?
Метафизика – наука о сущностях.
Метафизика, как и философия, это наука только в том смысле, в каком наука – алхимия, астрология, богословие или Теория Времени Н.А. Козырева. Речь не идёт о ложности-истинности, но об объективности-обязательности истин. На сегодняшний день наукой – в точном смысле слова – признаётся только та дисциплина и та методология, которая ведёт к общим для всех культур и обязательным истинам. Метафизических систем, как и философских школ, множество. Единой метафизики и единой философии у человечества нет. На мой взгляд, и не будет.
Исходя из отсутствия единой метафизической системы в мире, называть метафизику наукой нельзя. Метафизику, как и философию, можно будет назвать наукой только в двух гипотетических вариантах развития событий:
1. Если состоится метафизический синтез как создание общечеловеческой метафизической системы. И будет признана общеобязательной единая метафизическая методология. Пока же существует множество метафизик и философий, включая религиозные или внесистемные философские лики отдельных мыслителей, которых нельзя отнести к какой-то школе, – до той поры ни метафизику, ни философию науками считать нельзя (и по определению объективной научности, и по методологии). К слову, по той же причине нельзя считать наукой и психологию, имеющую множество версий и школ. Психиатрию – можно, психологию – нет. Пока нет единой метафизической и философской системы, и метафизику, и философию с большим основанием можно отнести к искусству мысли. Хотя философский и метафизический способ познания отличается от художественного. Но ещё больше они отличаются от научного – того, что приводит к объективным научным истинам. Никаких единых для всего человечества истин и методологий ни метафизике, ни философии создать пока не удалось (увы или к счастью – оценка зависит от избранного духовно пути синтеза).
2. Если наука вплотную подойдёт к признанию объективности не синонимом научности. Тогда появится несколько паритетных научных направлений, каждое из которых не будет иметь общеобязательного характера, что никак не скажется на истинности направления. Квантовая механика уже вплотную подошла и к научным антиномиям (по аналогии с антиномиями религиозными), и к признанию субъективного фактора как одного из критериев истинности. Осталось сделать следующий шаг – и в мире появится несколько математик, физик и химий с разной аксиоматикой и методологией. Первой ласточкой субъективной истинности в науке была Теория Времени – как неповторимый Опыт личности Козырева. Неповторимость опыта может стать таким же критерием истинности научного эксперимента, как раньше была принципиальная его повторимость и независимость от личности учёного.
Путь синтеза как гармонической поливариантности и полифоничности истин, я и называю «Богочеловеческим».
Если наука перестанет быть единой и общеобязательной системой, а станет полифонией научных школ и даже личных научных путей, как путь Козырева, тогда и многовариантность метафизики, и полифонию философии можно будет признать наукой без всяких оговорок. Только зачем? Хочется быть наукой, когда научность – это критерий истинности. Научность же в классическом понимании есть объективность, общеобязательность и независимость от личности.
Нужно ли метафизике и философии становиться объективными, общеобязательными и внеличностными? Для меня это вопрос риторический: и не нужно, и вредно для философского пути познания. Но на вкус и цвет товарищей нет, поэтому я вполне могу уважать и претендующую на общеобязательную объективность метафизику, но с допущением: лишь в качестве одного из паритетных и равноценных метафизических путей и философских типов. А не единственным и универсальным, каким пока является, например, математика.
Пока является – в слове «пока» сокрыт до поры невообразимый расцвет науки будущего. За отказом от общеобязательной объективности открывается колоссальное пространство новых путей и новых истин, закрытых от науки только её претензией на объективную научность и независимость от личности. Стремиться к такой же объективности для метафизики и означает закрыть для себя большинство дорог истины.
Человекобожеский путь синтеза – это одна линия, причём тупиковая.
Богочеловеческий – это гармония сфер.
-
Исходя из отсутствия единой метафизической системы в мире, называть метафизику наукой нельзя.
Аналогично. "Исходя из отсутствия единой метафизической системы в мире нельзя называть метафизику" и не-наукой. Одни называют ее наукой, другие не-наукой, а единого мнения нет.
Если будет создана и признана общеобязательной единая философия и метафизическая методология...
то метфизика перестанет существовать и превратится, по Попперу, в нефальсифицируемую религию.
метафизику, и философию с большим основанием можно отнести к искусству мысли.
По моей теории, не с большим, а с равным.
Метафизика (философия) имеет четыре равноправных определенности:
Метафизика - наука мысли.
Метафизика - искусство мысли.
Метафизика - религия мысли.
Метафизика - философия мысли.
А единого мнения, о чем Вы говорили выше, в метафизике о метафизике нет. И хорошо. Тем метафизика и жива.
-
Одни называют ее наукой, другие не-наукой, а единого мнения нет.
Для классической науки отсутствие единого мнения и есть выход дисциплины за пределы науки. Астрологию тоже можно называть наукой. Только зачем?
метфизика перестанет существовать и превратится, по Попперу, в нефальсифицируемую религию
Общеобязательной религиозной системы в нашем мире не существует. Что-то тут Поппер попутал.
А единого мнения, о чем Вы говорили выше, в метафизике о метафизике нет. И хорошо. Тем метафизика и жива.
Согласен, что хорошо. И что тем и жива. Но к научности сие не относится. Метафизика не может быть научной (объективной) и не зависеть от личности, строящей метафизическую систему. Научность не является синонимом истинности: зачем метафизике так нужно цеплять на себя определение «наука», если оно не выдерживает даже формальной критики?
-
Чтобы человек мог прыгнуть со 120-метрового трамплина на лыжах, нужно, чтобы прежде кто-то создал и трамплин, и лыжи, и соответствующие методики, как прыгать, чтобы не разбить нос и не сломать ноги.
Чтобы человек пользовался философией как искусством мысли, нужно, чтобы прежде был кто-то, кто создал и само мышление, и искусство мысли, и методики, как мыслить, чтобы не «разбить нос» о химеры и фикции чистого разума.
Такую роль как раз выполняет философия как наука мысли.
-
Откровение первично
Чтобы человек мог прыгнуть со 120-метрового трамплина на лыжах, нужно, чтобы прежде кто-то создал и трамплин, и лыжи, и соответствующие методики, как прыгать, чтобы не разбить нос и не сломать ноги.
Сначала появляются первые произведения искусства, а уже потом теория искусства. Сначала – поэзия, а потом поэтика. Сначала человек входит в воду и начинает плыть, а уже потом появляются методологии плавания и тренерские школы. Сначала человек начинает искать смысл жизни и мыслить, а уже потом появляются различные философские школы с их методологиями.
Я не знаю ни одной сферы, хоть как-то связанной с духовной и даже душевной жизнью человека, где бы сначала появилась методология, поэтика, школа, сущность, а уже потом опытное освоение этой методологии, поэтики, школы, сущности, которое бы принесло феноменальные плоды. Сначала появляются первые феномены, а уже потом в них ищутся формальные взаимосвязи и формируются благодаря этим взаимосвязям школы. Причину этого я вижу в первичности духовного мира по отношению к миру форм.
Чтобы человек пользовался философией как искусством мысли, нужно, чтобы прежде был кто-то, кто создал и само мышление, и искусство мысли, и методики, как мыслить, чтобы не «разбить нос» о химеры и фикции чистого разума.
Вопрос: кто этот «кто-то», кто создал само мышление? Это человек-философ или Тот, Кто создал самого человека мыслящим?
Человекобог или Богочеловек?
До возникновения методик мышления человеку открывается духовная высь и глубина. Откровение, исходящее не от человеческого разума, но от Высшего Духовного Мира, предохраняет человека от «химер и фикций чистого разума» лучше всех формальных методологий вместе взятых. Философия зародилась в мире как попытка осмысления Откровения и творимого через Откровение религиозного Мифа. Духовное Откровение первично. Именно Откровение облекается в плоть Мифа. И уже потом человек пытается осмыслять открывшееся ему в Мифе и в Духе. Поиск и сотворение смысла и есть философия.
Творение же новых сущностей философствующим разумом – это лишь один из путей обретения смысла в открывшемся духу. И насколько творимые разумом сущности будут органичны Откровению и символизирующему его Мифу, настолько эти сущности жизнеспособны в культуре. Те же метафизические сущности, что сотворены только человеческим разумом и не имеют истока в Духовном Мире и Откровении, будут мертворожденными (человекобожеский путь).
Прежде чем перейти к раскрытию того варианта философского синтеза, который я в заглавном тексте обозначил как общение проекций, вот ещё какой момент хочу затронуть:
освоение философией наукообразного языка с привлечением мощного математического аппарата обогащает, расширяет возможности философии и способствует ли искомому синтезу?
Казалось бы, вопрос элементарный и ответ на него очевиден: привлечение нового языка и нового мыслительного аппарата, конечно, должно обогащать философию и тем сближать разные философские системы, создавая для них своего рода межсистемный язык, общие методологические пути и т.д. Тут вроде бы и обсуждать нечего – нужно просто работать.
Но это для специалистов всё понятно. А у дилетанта другой ракурс – и от него не так легко отмахнуться. Специалисту не до того: он погружён в задачу.
Проблема ведь не в том, что сложность языка, оперирующего математическим аппаратом для решения философских задач, отсекает непосвящённых и такая философия становится уделом избранных профессионалов. Высшая математика на своих вершинах давно стала уделом немногих жрецов. И тем не менее открываемые этими жрецами формулы оплодотворяют другие области науки и так спускаются по ступеням к общечеловеческому знанию. Понятные лишь узкому кругу высших профессионалов истины трансформируются в бесчисленных проявлениях в других областях знания и подтверждаются практикой. Поэтому сохраняется абсолютное доверие человечества к высшей математической элите, и добытые ею истины становятся универсальными. Тот же самый алгоритм работает во всех областях науки: открытия делаются узким кругом жрецов, язык которых доступен лишь им, а уже потом спускаются по ступеням к опытному воплощению в культуре и технике.
Возможен ли тот же самый алгоритм для философии? И тут мы упираемся в исходный вопрос, породивший настоящую тему: о возможности создания общечеловеческой философской системы по аналогии с научной.
Не буду повторять вышеизложенную аргументацию — только вывод: первичность для философии Духовного Мира делает создание общечеловеческой философии, по аналогии с наукой, невозможным. Более того, философия, как самоценный способ познания, может открывать человеку живые смыслы только при условии существования в мире множества религиозно-философских и внерелигиозных философских и метафизических систем (хотя, на мой взгляд, их внерелигиозность скорее способ оградить свою свободу от посягательств богословия). То есть, философия может оставаться самой собой только в поливариантном и текучем состоянии. И в этой безусловной поливариантности онтологическое отличие философии от науки и общее у философии с религией и искусством.
И не только поливариантность и текучесть роднит философию с религией и искусством. Математике и физике всё равно, какие человек испытывает чувства по отношению к их формулам, главное – практический результат. В утилитарной заточенности на результат сказывается общий корень у науки с магией. Это человекобожеский путь овладения материей. Но у философии общий исток не с магией (самодовлеющей методологией), а с религией и искусством, и в этом общем духовном истоке заключено благородство и бескорыстие философии.
Философия призвана открывать смысл в самых важных для человека вопросах, поэтому не может быть обращена только к разуму, но должна говорить и сердцу. А для того необходимо говорить и на понятном языке, а не языком бесстрастных абстракций, как математика. И поэтому в философии так важна личность самого мыслителя, его судьба, его целостный облик. Сама личность мыслителя открывает людям не меньше смысла, чем его философские построения. И в этом качестве философии опять мы видим в ней общий исток с религией и искусством, а не с наукой. Безликие объективные философские конструкции напоминают андерсеновского Кая, складывающего слово «Вечность» из кусочков льда. Может быть, ценою отказа от личностного и эмоционального начала философия и обратится в науку, но философией она быть тогда перестанет.
Выработка единого для философии языка (метафизического эсперанто), хоть с привлечением математического аппарата, хоть богословского, хоть эзотерического, хоть какого-то иного, не обогащает неповторимых философских ликов, но нивелирует их, растворяет в общей методологии. А с другой стороны замыкает касту философов, овладевших таким сверхтяжёлым языком, на саму себя. И если у математиков и физиков, тоже говорящих друг с другом на «марсианском языке» для подавляющего большинства людей, остаётся связь с человеческим миром благодаря общеобязательности научной методологии, то философы, перейдя на «марсианский язык», будут вынуждены выкипать в самих себе.
Причина тому проста и сложна одновременно: никакой универсальной и общечеловеческой философии, как и религии, не появится в нашем мире никогда, потому что корни и философии, и религии в Мире Духовном. Наука же принимает символы мира относительного за объективную реальность и только благодаря этой изначальной догматике достигает общечеловеческой универсальности. Для философии этот путь не просто сужающий и обедняющей её призвание в мире, но гибельный.
Общеобязательная философия – это уже не творчество смысла, но идеология. Как и единая религиозная система для всего человечества – это тоталитарная инквизиция. И религия, и философия сохраняют связь с Духовным Миром для человечества до той поры, пока они не схлопнулись в единую систему мировоззрения. Как только такое произойдёт – эта система мгновенно переходит в отрицательное духовное поле и начинает работать на самоуничтожение.
Таким образом, усложнение и утяжеление философского языка за счёт его не сдерживаемого ничем наукообразия ведёт не к расширению философского кругозора и не к преодолению границ между философскими системами, но к возникновению новой специфической философской системы, понятной лишь узкому кругу её жрецов. Претензия же такой системы выработать на перспективу общефилософскую методологию – это претензия идеологическая, но не философская.
На каком же языке могут общаться друг с другом разные философские системы и за счёт чего может открыться принципиально иной путь их синтеза, который я в данной теме противопоставляю человекобожескому пути? Чем должны заполниться пустоты, разделяющие разные проекции истины, чтобы между этими проекциями состоялось качественно новое общение, чем мы знали до сих пор? Об искусстве перевода – как заполнении лакун между системами и необходимом условии Богочеловеческого пути синтеза – я и хочу поговорить дальше.
-
Заметка на полях:
Никакой метафизики и никакой философии вне того или иного Мифа никогда в человечестве не существовало и существовать не может. Научная философия существует внутри научного Мифа об объективной реальности. Религиозная – внутри того или иного религиозного Мифа. Также любая философия существует внутри того или иного культурного Мифа. Например, античного, средневекового, гуманистического, постмодернистского – если речь об европейской философии.
Никакой объективной реальности вне отражающего её Мифа человек не может воспринимать вообще. Миф может быть индивидуальным с теми или иными привнесениями из коллективно творимых мифов, имеющих ту или иную степень давности и общественного признания. Наиболее живучие мифы в истории человечества имеют в своём основании религиозное Откровение. Нет ни одного мифа, в основании которого лежала бы чистая философия. Научный миф об объективной реальности является доминирующим только внутри безрелигиозной (гуманистической) эры. С её окончанием этот миф станет в один ряд с мифами олимпийскими, пантеистическими и т.д. Его влияние останется на культуру, но о ведущей роли в человечестве не будет уже речи.
На мой взгляд, не будет и такой научной дисциплины для преподавания, как «Философия». Её по существу и не было никогда как научной дисциплины. Преподавать как предмет можно только «Историю философии». Так же, как «Историю религии», например. Предмет «Философия» сравним с предметом «Религия». Преподают «Религию» только в том или ином её конфессиональном отражении – в семинарии, медресе и т.д. То же касается и «Философии»: либо это будет идеология (как материализм в советское время), либо доминирование той или иной школы (такое доминирование тоже насквозь идеологизировано), либо это будет «История философии».
«История философии» и есть путь синтеза-диалога. Как и «История религий». А «История культуры» есть по существу История человечества и её творящийся Миф. Синтез философии и создаётся как История философии во всём многообразии её граней. И в этой Истории уже открыта Новая глава...
-
Перенёс в Беседку диалог «Можно ли, не зная, что такое мысль, мыслить?»
-
Даю для читателей две ссылки на диалоги, раскрывающие и дополняющие эту тему в другом разделе:
здесь и далее в теме не раз диалог выходит на разное понимание путей синтеза;
отсюда и далее.
-
Никакой единой религиозной мифологии и религиозно-философской системы такой синтез не даст, но он даст взаимный интерес и взаимное понимание разным системам, с сохранением их различий и устранением самой претензии эти различия нивелировать в одной системе. Тогда поливариантность истин становится нормой, а звучание вечности — полифоническим.
Совершенно верно, причем полифония складывается не только из согласий-созвучий отдельных религиозных мифов и доктрин, но и из противозвучий (антифонов). Подлинный религиозный диалог очень часто идет в режиме антифона. Это своего рода перекличка сторон, в которой каждый ответ противостоящей стороны – антитезис. Но и тезис, и антитезис в своем диалогическом (и диалектическом) единстве ведут мысль к высшим синтезам путем снятия противоречий. Физическим образом это можно представить как подъем вверх из трещины в скале в опоре попеременно то на одну, то на другую сторону. Собственно, это и есть путь апофатического богопознания. А в научной методологии аналогом выступает принцип дополнительности Н. Бора. Общим и существенным для религиозного антифона и принципа дополнительности является преодоление закона противоречия, «вшитого» в бинарную логику. В бинарной логике противоречащие друг другу суждения не могут быть одновременно истинными. В тринитарной – могут. Догматическое учение христианства, ассимилировавшее диалектику греков, исходило из трансцендентно-имманентной антиномии воплотившегося Бога и утвердило трансцендентальность божественного мира для разума человеческого. Квантовая физика в копенгагенской интерпретации установила антиномичность дискретно-континуальной материи и утвердила через принцип дополнительности трансцендентальность мира физического. Она позволила описывать физическую реальность «с двух сторон», не отдавая приоритет одному из описаний. И здесь, и там мы идем навстречу непознаваемому (или хотя бы непознанному) путем создания его несовершенных моделей-приближений.
Пребывание в тринитарной логике и полифоническо-антиномическое общение присуще не только литургическому мышлению (как это прекрасно раскрыл П. Флоренский), но и всякому добротному межрелигиозному диалогу. Беда, что об этом мало кто знает. И потому межрелигиозный диалог часто ассоциируют с человекобожеским синтезом и антихристовым делом.
«История философии» и есть путь синтеза-диалога. Как и «История религий». А «История культуры» есть по существу История человечества и её творящийся Миф.
Гегель считал, что история философии “должна быть сравниваема в своем результате не с галереей заблуждений человеческого духа, а скорее с пантеоном божественных образов”. Эта мысль Гегеля побуждает повернуть тему синтеза в плоскость онтологической оппозиции единства и множества. И в этой плоскости в представленном автором раздела наборе человеческих духовных предприятий – религия, философия, наука – остро не хватает еще одного, и очень важного: искусства. Искусство создает образы, а образы содержат в себе единство. Внутреннее единство, или целостность образа – критерий его ценности и условие его убедительности. Внешнее же единство образов как включенность их в некоторую систему обычно интересует не художника, а искусствоведа, т.е. представителя мира науки. В пантеоне центр тяжести лежит на ипостасном начале – на индивидуальных воплощениях Незримого, т.е. на богах. Отношения между богами, их число, иерархия и т.д. не так важны. Они текучи и изменчивы, как мы знаем из греческой мифологии. Атрибуты богов более долговечны. Искусство воплощает собою философию атомистов, в которой проблема единства и множества решена за счет перемещения единства внутрь атомов, образующих своей совокупностью множество. Сравнив философию с пантеоном, Гегель, в значительной степени противореча самому себе, провозгласил отказ видеть в философии систему, а значит, и искать какого-либо синтеза отдельных философий. Синтез его и не интересовал, ведь он считал выражением Абсолютной идеи лишь свою философию. Но вот вопрос: можно ли говорить о «пантеоне божественных образов» применительно к науке? Не делаем ли мы логическую ошибку, выводя из стремления науки к универсальному обобщению невозможность множественных описаний Вселенной? Нельзя ли назвать механику Ньютона тоже прекрасным образом мира, в котором, в отличие от образов, создаваемых искусством, центр тяжести лежит не на ипостасном, а на усийном начале? В нем единство проявляется экстенсивно – в охвате полноты механической формы бытия единой формулой простой и твердой как алмаз связи? Не явлен ли нам в этой научной теории всего лишь иной образ красоты? Не противостоит ли такой результат познания произведениям искусства примерно так, как классицизм противостоит барокко? Если встать на этот путь рассуждений, возникает своеобразная онтологическая перспектива многоуровневой диалектики единства и множества. Возможно, найденное Ньютоном единство одно из многих. Возможно, есть иные структуры нашего мира, которые могут быть описаны не менее простым и прочным образом, но мы пока не знаем, как к ним подступиться. И если бы человеческий ум способен был схватывать красоту научных теорий без долгого и мучительного погружения в них, а так, как мы схватываем красоту искусства, у человечества наверняка были бы не только картинные галереи, но и галереи научных теорий, зайти в которые, чтобы полюбоваться на формулы, стояли бы очереди, как в Эрмитаж и Лувр.
-
Поначалу хотел ответить в теме "Идеи Козырева: 30 лет спустя", ибо речь и о Козыреве, но всё же решил продолжить здесь, в теме "Богочеловеческий и человекобожеский синтез". Как уже где-то говорил, эта тема сформулирована весьма хорошо, и если брать её подачу в общем виде, то и спорить почти не о чем (разве что о каких-то отдельных формулировках, но это уже был бы спор о словах, а не о сути). Однако суть любого общего подхода развивается не только в общих формулировках, но и в частных приложениях. Ведь ради конкретного применения любая общая теория (в т.ч. в древнегреческом смысле этого слова) и существует. Вот и пример с концепцией времени Н.А. Козырева как раз позволяет конкретизировать соответствующим образом: в частности, где конкретно пролегает грань между Богочеловеческим и человекобожеским. В связи с этим всплыл и вопрос о магии. И поскольку тут лишь продолжение, без некоторых дополнительных цитат (из других тем) не обойтись.
что корни науки в магии — это, по-моему, очевидно. И там, и там — главное методология и достижение утилитарного результата. И «природе-то всё равно, кто и зачем задаёт ей свои вопросы — даже если задаёт вполне „правильные“» — так и есть с точки зрения магии и науки, ибо обе насквозь утилитарны. Природа и там, и там выступает в роли материала для достижения цели.
У Козырева же Время — это активная творческая сила в религиозном, а не в магическом смысле слова. И Природе не может быть всё равно, «кто и зачем задаёт ей вопросы», если Природа живая. Живому не может быть всё равно...
Козырев был глубоко религиозный, христианский мыслитель. Нравственная составляющая — это то, что отличает козыревский подход к эксперименту и от магического, и от научного. Отличие в том, что живой Природе (даже если мы её воспринимаем как физическую, мёртвую) и Времени (имеющему смысл и духовный вектор) совсем не всё равно, кто и зачем вступает с ними в контакт и какую цель преследует, каковы последствия для мира от достижения этой цели...
Время в философии Козырева — это «кисточка в руках Творца», а не безликая энергия... Это новый подход. Но если научное сообщество его не примет, то нас, царей разумных, неминуемо ждут очень серьёзные уроки со стороны Природы
Козырев ведёт диалог с Личностью, которая нам видится как организм (Вселенная). У этой Личности есть свобода воли, творческое начало - и это первично. А "тело", законы физики, материя - вторичны. Личность ведёт себя "как хочет", а законы определяют лишь физические процессы, протекающие автоматически. И эти законы созданы Высшим Творческим Началом, один из главных инструментов которого мы воспринимаем как Время.
Действительно, что корни науки в магии - это очевидно. Пока лишь не очень очевиден реальный исторический процесс "возникновения науки" с этой точки зрения (по крайней мере не встречал специальных и конкретных исторических исследований в этом аспекте). И ещё один вопрос, уже более теоретический - что такое магия в своей основе? И есть ли в этом отношении существенные отличия подхода Козырева от подхода магического? И даже более обще: какое место она ненароком может занимать и какую роль играть в структуре Богочеловеческого или человекобожеского синтеза? Хотя тут сразу же возникает один нюанс, ибо часто одним и тем же словом "магия" обозначают два весьма разных (хотя и соприкасающихся) явления.
Во-первых, метафорически под "магией " порой имеют в виду такую "встроенность" человека в Природу, которую вернее было бы назвать "вживлённостью" в неё: человек "вживлён" в Природу, как по-своему живую, и наоборот - Природа "вживлена" в человека, ибо отнюдь не "мертва". Как писал ещё Григорий Богослов, человек - макрокосм, "частью" которого является микрокосм - т.е. весь прочий тварный мир. Ибо человек двуедин по своей природе (как воплощённый дух), соединяя в себе мир невидимый, духовный, и мир видимый, материальный - причём, все иерархические уровни и того, и другого, и даже превосходя их как Образ Божий, призванный по изначальному Промыслу стать богом по благодати. Соответственно, человеческие сущностные силы изначально в гармонии и во взаимодействии со всей природой мира и со всеми природами вещей и существ в мире пребывающих, а также в синергии со всеми силами и энергиями всех природ - включая нетварные Божественные энергии. Такое положение дел во многом сохраняется даже после онтологической катастрофы грехопадения, тем паче, что после Искупления возможность человеческой синергии с Божественными энергиями вновь качественно изменилась в благоприятную для человека сторону. Вот такая живая "встроенность" человека в мир и живая "встроенность" мира в человека позволяет человеку творить и то, что современной наукой необъяснимо ("типа того же "лозоходства"), но главным посредствующим звеном при этом остаётся именно обоюдная "встроенность", и не более того. Однако и она чревата многими опасностями, ибо человек, в силу падшести, всё-таки удобопреклоним ко злу, и все вновь открывающиеся возможности (такова эмпирическая реальность, увы) стремится использовать прежде всего в качестве оружия. С другой стороны, Природа, сам окружающий мир - тоже падшая Природа и падший мир. И то обстоятельство, что Природа по-своему живая, отнюдь не делает её заведомо благостной. Проще говоря, откликнуться она может на любой "правильный вопрос" - неважно, на добрый или на злой по замыслу вопрошающего. Ведь "правильность вопроса" в данном случае означает, чтобы к Природе обратились как к живому существу, а не как к мёртвому механизму, тогда она и ответит, как живое существо. Как кошка, например: погладишь - замурлычет, дёрнешь за хвост - убежит, а то и оцарапает. И если на весах окажется жизнь кошки и жизнь человека, то выбор кошки будет не в пользу последнего. Тоже всё зависит от правильного подхода. Так и Природа в целом. В своём нынешнем (отнюдь не первозданном, а в изрядно извращённом) состоянии мироздание вообще существует только благодаря поддерживающим его Божественным энергиям. Да и сам человек, как падший "венец творения", тоже. Ибо вся природа пала через человека - через него она только и может "восстановиться". Но человек сам по себе не в силах преодолеть свою удобопреклонённость ко злу. И никакая человеческая мораль не в силах противостоять этой тенденции: человек собственными силами не может "победить" сам себя - только с Божией помощью. Но для этого он должен прежде всего сам обратиться к Богу, по-настоящему - что невозможно вне Церкви. Философы в этой связи тут же начинают возражать, что, мол, церквей много, много конфессий, и каждая утверждает своё... Как будто рядом с каждым домом стоят в ряд и православный храм, и католический костел, и лютеранская кирха, и иудейская синагога, и мусульманская мечеть, вкупе с даосской, индуистской да буддийской пагодами, а они, как буридановы персонажи, не могут сделать выбор. В действительности причина совсем в другом - в ленности нашей человеческой: очень удобно и веровать, вроде бы, но без каких-либо для себя обременений, так сказать, внеконфессионально, сразу во всех богов всех религий вообще и ни в одного, в частности (утешая себя, что "Бог философов" объемлет всё и вся). Но это иллюзия, которая не могла, не может и никогда не сможет стать основанием для действительной морали (в том числе "экологической"). Философия, даже самая "религиозная", вообще не в состоянии быть таковым основанием, ибо действительное основание - Бог Живой - и превыше, и глубже всех человеческих оснований.
Во-вторых, (и это уже собственно магия) когда посредствующим звеном становятся духовные силы. Независимо даже, осознаёт это сам человек или нет. Природа хоть по-своему жива, но безлика - не имеет ни собственной личностной ипостаси, ни свободной воли, ни духа в буквальном значении этих слов. Утверждать обратное, усматривать в тварном мире некую "Личность" - это, конечно, тоже религиозный подход, но языческий. Поэтому в моём понимании Природа - это организм, а не механизм, но организм во многом действующий "рефлекторно", без целеполагания, хотя и "рефлексивно", и телеономно. Однако в ней наличествуют и действуют не только таковые органические, телеономные силы, но и сонмы разного рода духов - в том числе не очень-то дружелюбных (пусть даже сплошь и рядом стремящихся проявить себя в качестве "дружелюбных", "светоносных" и т.п.). Вот тут, да, уже можно говорить не просто о телеономии, а о телеологии в действительном её значении. Беда лишь в том, что любые попытки сознательно или неосознанно вступить в некий контакт с такими духовными силами, даже просто путём их "постижения", почти стопроцентно выводят лишь на тёмные силы. В этом смысле никакой "белой магии" не существует - любая магия (теоретическая или практическая), проистекающая от человеческого стремления к "самостоянью" (даже в единстве с Природой), всегда оказывается только чёрной. И она тоже может быть отнюдь не чисто утилитарной в обыденном смысле - до магии (бесовщины, проще говоря) человека может довести (а ныне чаще всего и доводит) даже вполне бескорыстная "страсть к познанию", как таковому, желание "изведать всё", постичь "неведомые глубины" и прочая и прочая в этом роде. И очень часто даже с самыми благими желаниями, которыми известно куда вымощена дорога.
Так вот, если проанализировать соотношение "магии" в метафорическом смысле и собственно магии, то первая исподволь переходит во вторую именно тогда, когда привносится некая религиозная составляющая - без четкого уяснения, что за "религиозность" имеется в виду. Невозможно быть христианином (по сути, а не по названию) вне христианской Церкви, то же относится и ко всем другим традиционным религиям. Все они так или иначе основаны на Откровении, в каждой из них есть свои, выработанные веками совокупного, соборного религиозного опыта системы, предохраняющие от впадания в заблуждения и во зло - во всех есть свои, весьма жёсткие, самоограничения падшей человеческой свободы, и не только моральные самоограничения. Но пребывать сразу во всех системах невозможно, как невозможно из каждой "выбрать всё самое лучшее" и создать свою. Вернее, создать-то можно, да ничего действительно спасительного в этом не будет.
"Козырев был глубоко религиозный, христианский мыслитель" - вполне с этим согласен, ибо не имею никаких оснований считать иначе. Наоборот, целый ряд фактов из жизни Николая Александровича (случай с книгой в камере в ответ на молитву, случай в карцере и т.д.) лишь подтверждают его глубокую, действительную религиозность. Но именно это обстоятельство определяет моё отношение к его причинной механике. На мой взгляд, тот факт, что сам он относил её к научному направлению, выражал прежде всего на научном языке - не просто форма ради стремления донести свои идеи "экологии науки" до научного сообщества. Это существенная и неотъемлемая часть его целостной концепции, как в том числе концепции научной. Но существенно верно также, что Козырев не просто создал ещё одно научное направление в физике в добавление к прочим, коим ныне несть числа. В том и уникальность, что Время понимается им и как физическое явление, и как активная, творческая, животворящая сила - уже не только как сила физическая, а как нечто гораздо большее, как явление поистине общеприродное. Его можно осмысливать, конечно, и с религиозной точки зрения, но вряд ли можно интерпретировать как активную творческую силу в собственно религиозном смысле. А если попытаться это сделать, отбросив "научность" как некую "внешнюю оболочку" козыревской концепции Времени, то результаты получаются несколько неожиданными. Время как не безликая энергия, а как "кисточка в руках Творца" - прекрасная метафора. Но если понимать буквально, то тогда Время - одна из нетварных Божественных энергий (таких же, как Благодать, Любовь, Жизнь и т.д.). И это неизбежно ведёт к ряду следствий, несовместимых именно с христианской религиозностью. Например, в этом случае Время, которое в тварном мире и которого до мира не было, оказывается совечным Богу, ибо все нетварные Божественные энергии Ему совечны (все они превечны, как и Сам Бог - совершенно независимо от того, есть тварный мир и или нет). А если интерпретировать менее буквально, то теряется главная специфика Времени, как её понимал Козырев, ибо "кисточкой в руках Творца" является не только оно, но и всё тварное, за исключением зла (да и таковое, коль уж появилось, используется Вседержителем ради добра) - всё и все являются проводниками Божьего произволения (или Божьего попущения), Божьего Промысла, Божьей икономии ("домостроительства"). Как мне представляется (если в аспекте темы "синтеза"), Козыревым, помимо всего прочего, был создан оригинальный вариант "междисциплинарности" - но не только в научном смысле (где то или иное новое направление возникает "на стыке" разных научных дисциплин), а в более широком плане: "на стыке" науки, как таковой, и философии. Может ли такой вариант стать универсальной формой "синтеза" - это уже другой вопрос. На мой взгляд, вряд ли. Как не смогла (да и в принципе не могла) стать таковым вариантом, например, "философия общего дела" Фёдорова, с его идеей "научного воскрешения". Это к слову о "русском космизме": он весьма и весьма разный, и во многом выражал не столько некий расцвет, сколько являлся симптомом упадка духовной жизни в российском обществе той поры. Философия всегда расцветает пышным цветом лишь на религиозных пустырях духовной жизни.
В целом же, как мне представляется, реальный Богочеловеческий синтез ныне возможен прежде всего именно в религиозной сфере. Причём, не просто возможен, но и активно осуществляется. Не нам, человекам, судить, конечно, о Промысле Божием, но вот какие соображения могу привести в подтверждение этого своего вывода. Любой православный христианин (и я в том числе) считает, что только в Православии вся полнота истины - и считает с полным на то основанием. Но насколько мне известно (не только теоретически, а и просто из общения с самыми разными людьми), точно так же считают и католики - применительно к католицизму, и лютеране - применительно к лютеранству, и иудеи - применительно к иудаизму, и буддисты - применительно к буддизму, и мусульмане - применительно к мусульманству... И имеют на то свои основания. Казалось бы, вопиющее противоречие: как могут все пребывать в полноте истины при столь кардинальных догматических различиях? Но дело в том, что не только ответ на этот вопрос, но и постановка самого вопроса выходит за границы человеческой компетенции. Ты сам будь настоящим православным христианином (католиком, лютеранином, буддистом, мусульманином и т.д.), ибо просто принадлежность к Церкви, без личных усилий, отнюдь не обеспечивает автоматического спасения - а обо всём прочем (и обо всех прочих) судить лишь Богу. Вот такое понимание и такой подход, который всё больше проявляется в отношениях различных церквей и конфессий, становится основой равного, взаимоуважительного и конструктивного диалога между ними. Конечно, и коллизий разного рода хватает, но не о них сейчас речь, а о том, что в религиозной жизни есть Арбитр, Который всеми признаётся в качестве такового, независимо от догматических, канонических и т.п. различий. В остальных сферах человеческой жизнедеятельности подобного "общего знаменателя", увы, нет. А может, оно и к лучшему, что нет. Хотя человеческие попытки вновь и вновь сгородить какую-нибудь очередную "вавилонскую башню" в любом случае будут продолжаться с упорством, достойным лучшего применения.
-
И если бы человеческий ум способен был схватывать красоту научных теорий без долгого и мучительного погружения в них, а так, как мы схватываем красоту искусства, у человечества наверняка были бы не только картинные галереи, но и галереи научных теорий, зайти в которые, чтобы полюбоваться на формулы, стояли бы очереди, как в Эрмитаж и Лувр.
Поистине, это так!
-
Фёдор, Юрий, большое вам спасибо за развёрнутые и глубокие тексты в этой теме! Это самоценные грани темы, вне зависимости от того, с чем «согласен» или «не согласен» её автор.
Первым моим желанием было откликнуться на некоторые отдельные мысли, но так как каждая из них разворачивается гипотетически в новый дискурс, я решил сначала дописать здесь завершающую часть своего эссе о двух путях синтеза (ту, что была задумана при открытии темы). Иначе я её разбросаю в откликах по частям. Вот напишу — и тогда можно будет обсуждать многие идеи, держа в уме целостные тексты каждого участника темы.
Юрий, Вы затронули ряд проблем и вопросов, которые мы обсуждали вот в этой теме: «На пути к „Гибельной Щели“ (находится ли церковь в глубоком кризисе)». Просмотрите её, пожалуйста, так нам с Вами будет намного легче вести диалог и здесь. Мне не придётся повторяться, а Вам станет понятней моя позиция.
Ещё раз спасибо! Такого уровня тексты-диалоги — это украшение форумного пространства, это то, что делает его действительно новым жанром и явлением культуры, а не просто текущей и утекающей в никуда бесконечной говорильней.
-
Логика с большой буквы
критерии истины - см. в Логике с большой буквы
Вот какая интересная развилка тут вырисовывается... Логику, хоть с маленькой, хоть с большой буквы, разрабатывает сам человек, исходя из своего человеческого опыта, своих представлений о мире и о том, что логично, что нелогично. Практику, подтверждающую истинность и логичность тех или иных своих умопостроений, человек (человечество) черпает из эмпирического опыта. Например, логическое исключение тождества двух взаимно исключающих тезисов следует из свойств нашего материального мира – как невозможность нахождения в одной точке пространства двух объектов в одно время. Но духовный мир обладает иными свойствами. Истина же имеет свои корни в мире духовном, а не материальном. Однако делается утверждение, что Логика (чисто человеческая: другой в человеческом разуме нет) есть критерий Истины.
Истина, данная человеку в Откровении и мистических озарениях, подвергается поверке человеческой Логикой (универсальным критерием). Сама возможность существования иной Логики, недоступной человеческому разуму, отвергается. Никакая Логика духовного мира тоже в расчёт не берётся (в той степени, в какой она не укладывается в Логику человеческую). Таким образом, Откровение Истины, имеющее свою Логику, накладывается на Логику человеческую, и последняя признаётся главным критерием Истины. Получается, что человеческая Логика выше Логики Божества и критерии человеческой Логики определяют истинность или ложность Откровения (или озарения, т.е. всего того, что приходит к человеку не от мира сего, но от мира духовного, Высшего).
Утвердив свою человеческую Логику главным критерием Истины, человек ставит себя на место Бога (Истины). Логику Бога человек подменяет своей Логикой, наделяя её Божественным свойством-критерием. Это и есть человекобожеский путь синтеза – создание человеческой метафизической системы, в которой высший критерий Истины есть человеческая, а не Божественная Логика. Читай – воля, потому что за любой Логикой стоят первоначальные установки воли и веры.
«Наукой доказано» – новая формула истинности, ставшая выше и убедительнее формулы «Так говорит Бог». Встав на человекобожеский путь, человек больше верит своей Логике, чем Логике Божества, данной в Откровении. И уже под человеческую Логику подминается Откровение, от которого отсекается всё нелогичное как химеры. Отсечённые части Истины оставляют пустоты, которые заполняет очень логичная и правдоподобная Ложь. На человекобожеском пути неизбежен рубеж, когда Ложь станет перевешивать Истину.
Человек – это путь (человектор): от животного к Богочеловеку или дьяволочеловеку. Всё зависит от того, чью волю на этом пути человек признал Высшей – свою (человекобожеский путь) или Бога (Богочеловеческий). Но нет никакого человекобога в Замысле Вселенной, и человекобожеский путь неумолимо ведёт к дьяволочеловеческому провалу в небытие (духовная смерть).
______________
Отделена и перенесена в Беседку тема: «Что есть логика Бога? (о ложно сформулированных вопросах и полемических приёмах)».
-
Текучие внесистемные жанры как питательная среда диалога
В предыдущих параграфах рассмотрев различные, из теоретически возможных, варианты глобального синтеза, мы пришли к выводу: все они укладываются в два интегральных и духовно противоположных пути: Богочеловеческого синтеза-диалога и человекобожеского синтеза-системы.
Если бы сама тенденция к синтезу не стала в человечестве актуальной и совершающейся объективно, помимо воли отдельных систем, то разговор о путях синтеза носил бы теоретический характер. Но информационное и экономическое объединение человечества – идущий на наших глазах процесс, который невозможно остановить. Возможно другое: увидеть и осмыслить два полярных пути синтеза, борьба между которыми является главным нервом текущего исторического процесса; и победа одного из них определит духовное, нравственное и культурное состояние единого человечества на многие века вперёд (или приведёт к духовной и затем физической смерти, распаду и разложению).
Увидев это противостояние двух путей синтеза, двух глобальных духов нашего времени, которых я символически назвал Духом Диалога и Духом Системы, можно сделать сознательный выбор между ними и работать на тот или другой путь. Остаться в стороне от этого противостояния двух моделей объединения человечества всё равно нельзя: это глобальный и объективный процесс, – возможно только с той или иной степенью осознанности вкладывать душу в один из путей. В чём их духовная несовместимость и, соответственно, противоположность нравственных плодов на этих путях, было сказано выше.
В заключение же я хочу поговорить о тех реальных проявлениях Богочеловеческого синтеза, которые мы уже в состоянии увидеть воочию и попробовать осмыслить. Если синтез стал объективным глобальным процессом, значит появилось нечто новое в мире, что этот процесс сделало реальностью. И это новое можно увидеть и как конкретные плоды, а не только как тенденцию. О Духе Системы и его гибельных плодах много говорилось в других темах, в частности о Системе неолиберализма и т.п. Но как проявляет себя Дух Диалога, в чём мы можем увидеть его реальные плоды, почему у нас есть основания верить в его победу над Духом Системы?
Диалог, в отличие от системы, крайне трудно описать как феномен, как и описать предметно гармонизацию систем и саму суть того процесса, что в итоге составит ансамбль систем, вместо их прежнего автономного существования, колеблющегося от дипломатической толерантности до непримиримой вражды. Ансамбль систем должен явить собою не просто их мирное сосуществование, но новое качество целого и каждой автономной системы. И путь к такому всемирному ансамблю лежит только через диалог систем. Альтернатива ему – унификация систем в одной гиперсистеме или тотальная вражда (на стадии конечного распада гиперсистемы). Иных вариантов нам не оставила история: синтезирование систем необратимо, вопрос только в его пути и модели.
Сразу сделаю две оговорки (ибо как показала практика, мою мысль понимают зачастую слишком формально):
1) Под диалогом я не имею в виду какие-то симпозиумы, семинары, переговоры, форумы школ, встречи представителей религий, споры, совместные акции и т.д., и т.п. Это уже внешние проявления, в которых пока ничего нового нет: в той или иной степени разные системы общались друг с другом всегда и взаимно влияли друг на друга. Речь идёт о внутреннем содержании самих систем и тех изменениях, что делают их диалог друг с другом насущной творческой потребностью, вопросом буквально жизни и смерти. То есть, диалог становится тем воздухом и той водой, без которых сама жизнь системы делается невозможной в принципе, вне зависимости от её древности и полноты. Это диалог между системами внутри каждого конкретного человека, принадлежащего той или иной системе. Это вовсе не «парение над системами» лишённого корней и духовной Родины «общечеловека» – то как раз карикатура, одно из проявлений Духа Системы, для которого разрыв человека с его корнями, с его религиозной и культурной принадлежностью является необходимым предварительным условием для схлопывания человечества в тоталитарную и бездуховную гиперсистему, несущую смерть всем неповторимым соборным ликам. Нет, диалог систем внутри человека – это раскрытие его уникальной соборной сущности в общении с другими соборными ликами. Раскрытие в «я» системы «ты» других систем, а не смешение всех в безликом «оно».
2) Диалог не противопоставляется системе как таковой, нет и речи о размывании систем в какой-то текучей субстанции. Речь идёт о сохранении неповторимых соборных ликов в процессе объединения человечества, а это сохранение возможно только через новое качество общения их, через раскрытие их и обогащение. Под Духом Системы я подразумеваю тенденцию к унификации и обезличиванию всех локальных систем в одной гиперсистеме. Вместо ансамбля – одно здание (новая Вавилонская башня), дробление и смешение в нём всех уникальных систем.
Так в чём же то новое, что принёс миру Дух Диалога?
До конца 19-го века всё религиозное и культурное бытие человечества происходило в лоне тех или иных целостных систем. Они, конечно, влияли друг на друга, но между ними было мёртвое пространство, в котором не было никакой культурной жизни вообще. То же касается и философских школ. Исключением была только наука и техника, но это исключение произошло ценою отказа от духовной первореальности и сосредоточенностью на исключительно эмпирическом плане бытия. Вся же духовная жизнь протекала в лоне устоявшихся и целостных систем.
И вдруг, как по мановению волшебной палочки, начинают появляться такие жанры, которые не укладываются ни в одну из систем. В том числе и в устоявшиеся жанровые рамки. Философия не философия, проза не проза, мифология не мифология, богословие не богословие, что это вообще такое? Как-то решили проблему классификации жанром «эссе». Но к этому жанру можно отнести всё что угодно. Я спросил у Фёдора Козырева, к какому жанру он относит свою книгу «Обморок либерализма»? Даже с «эссе» как-то не получается уже...
Поэзия Максимилиана Волошина – это что? Формально – поэзия. А в то же время философия. А в то же время – историософия (тоже новый жанр, не пойми что). А романы Гессе? А бормотания Розанова? А вырывающийся из всех классификаций поток мыслей Бердяева? А «Три свидания» Соловьёва? А Борхес, Толкиен? А тут ещё и «Роза Мира» Даниила Андреева, какие-то поэтические ансамбли с богословскими формулами и философскими умозаключениями. Дальше хуже – «Теория Времени» Козырева. Вообще ни в какие ворота. Или Григорий Померанц – что за принцип такой посреди культурологии? Примеры можно длить и длить. К слову, «Перекличка вестников» Евгения Морошкина – тоже принципиально новый подход к освоению поэтического космоса.
Для оправдания безобразия появилась теория, что на стыке жанров происходит самое интересное. Да, происходит, но не в том смысле, что это синтез жанров. Синтез рождает новую систему, а здесь налицо принципиальная внесистемность – новая текучая субстанция. Её можно налить в сосуд той или иной системы, даже доказать принадлежность ей, раскритиковав обоснованно (с точки зрения данной системы) всяческие несоответствия и нестыковки. Но стоит убрать твёрдую форму – и опять растечётся. И самое обидное, что с тем же успехом эту субстанцию можно влить в форму другой системы. И тоже всё будет похоже на правду.
С появлением Интернета всё стало ещё запутанней. О смысле единого поля диалога и новых интерактивных жанров, несущих собою такие кардинальные изменения в устоявшихся культурных ролях, что и представить ещё толком нельзя: практика опережает теорию семимильными шагами. (О необычных свойствах интерактивного Соляриса я открыл отдельную тему.)
Таким образом мы наблюдаем процесс заполнения пространства между системами странной текучей субстанцией, имеющей своих ярких представителей, свои достижения, которые не укладываются ни в одну устоявшуюся систему, ни в один традиционный жанр. Что такое «поле диалога»? Это некая атмосфера, воздух, не только заполняющий пространство между системами, но и проникающий внутрь систем. Сравнения с воздухом, водой и т.д. – лишь символы совершающегося Откровения Женственного Духа, если осмыслять тенденции в культуре с мистических позиций. Женственная природа и есть текучая субстанция, способная заполнять создаваемые мужественным духом системы, но при этом остающаяся самой собой. Эта Женственная субстанция и создаёт тот феномен, что Даниил Андреев назвал общечеловеческой культурой, Аримойей. Это культура диалога, а не новая культурная или религиозная система: это поле, а не частица.
Если не привлекать сюда мистику (хотя без мистики ничего не происходит существенного в нашем самодостаточном мире), а рассмотреть процесс исключительно с человеческой колокольни, то знакомство человека с любым из вышеприведённых авторов неизбежно погружает душу в некую текучую субстанцию, пробуждает внутри человека диалог систем, делает его актуальным и насущным. Изменяется отношение к очень многим вещам, смягчаются душевные ткани, появляются дополнительные творческие импульсы, без которых невозможно понимать иные системы и вести с ними внутренний диалог. А все системы состоят из людей – соответственно меняется и отношение самих систем друг к другу, возникают иные подходы, иные углы зрения, начинает чувствоваться тот духовный объём, для выхода в который недостаточно уже полноты одной системы, но необходим диалог с другими (в нашем мире недостаточно, подчёркиваю).
Например, одной из главных задач «Теории Времени» Козырева (а может, самой главной) было не только создание паритетной научной парадигмы, но поля для диалога науки и религии. И не только, но и поля диалога человека и природы, языка искусства и науки. Поле диалога создаёт и «Роза Мира» Даниила Андреева, и поэзия Максимилиана Волошина, и творчество Александра Меня, и многие и многие внесистемные жанры, в том числе и наш скромный ресурс. Нас пытались классифицировать то по идеологическим признакам, то по жанровым, то по политическим, то по организационным (всего и не упомнишь), но выскальзываем, утекаем, находим дырочку...
Показательно, что самый глубокий диалог, какой я только встречал, представителей православия и читателей Даниила Андреева состоялся не внутри системы (православной или родонистской), а на принципиально внесистемном ресурсе. В слово «система» я не вкладываю негативного смысла, ещё раз уточню. Без систем – только хаос, мерзость запустения. Речь у меня о текучей субстанции между системами, а не об отмене иерархического системообразующего принципа как такового. Вакуум между религиями и культурами оказался живым и проводящим духовные токи, более того – генерирующим творческую энергию. Время пришло (буквально, как живое существо).
Богочеловеческий синтез – как вектор гармонизации систем – возможен, потому что Свыше низливается в мир Женственный Дух. Это первопричина. Я лишь попробовал обозначить некоторые конкретные явления в культуре, что делают рассуждения о Богочеловеческом синтезе и Откровении Вечно Женственного не голословными, но имеющими в том числе и эмпирические основания, а не только мистические и философские.
-
Прочел с удовольствием очередную главу Вашего труда. Я, кажется, говорил Вам уже, что мне особенно дорог Ваш ход мысли из-за его близости с моей любимой феноменологией. Они сражались против диктата методологии, Вы – против духа Системы. Но в сущности это очень близкие стихии. В педагогической теории, к примеру, прижилось и оправдалось понимание Гербартом их связи по формуле: метод – это система в движении. В обоих случаях ведь речь идет о мертвящем, сковывающем творческое начало влиянии системы/метода. Для подлинного творчества естественно переступать за поставленные границы, как ребенку – рваться из пелен. Вы совершенно верно увидели во внесистемности условие духовного роста и человека, и культуры. И дали этому достаточно регулярно возникающему у мыслящих людей открытию (у Бердяева оно становится программным) новую и оригинальную трактовку. Ваша мысль о том, что в области наук о духе нам открывается при ближайшем рассмотрении тот же дуализм частицы и поля, который физика много раньше открыла в микромире, может быть развернута, при желании, в целую концепцию (чуть не сказал – систему). Но, кроме шуток, внесистемность, конечно же, тоже может стать если не системой, то методической установкой. Так, призывы к диалогу в области политики уже превратились в несносный штамп, отдающий самым тяжелым бюрократизмом. И потому можно представить, что в недалеком будущем высшие проявления творчества будут облекаться в форму строгого следования классическим жанрам, а само это следование будет восприниматься как авангард, попирающий нормы общепризнанного «внесистемного подхода». Ну что ж, на то она и текучая субстанция, чтобы двигаться волнами. На то и дуализм элементарных частиц, чтобы перетекало одно в другое. Все очень здорово!
-
Синтез как искусство перевода
вместо послесловия
Но, кроме шуток, внесистемность, конечно же, тоже может стать если не системой, то методической установкой. Так, призывы к диалогу в области политики уже превратились в несносный штамп, отдающий самым тяжелым бюрократизмом. И потому можно представить, что в недалеком будущем высшие проявления творчества будут облекаться в форму строгого следования классическим жанрам, а само это следование будет восприниматься как авангард, попирающий нормы общепризнанного «внесистемного подхода».
Классика – это высший образец качества, прошедший проверку временем. И многие, ныне кажущиеся внесистемными, жанры станут классическими. Так и работает культура испокон веков: Пушкин не воспринимается всерьёз старой одописной школой, а потом сам становится недостижимым образцом классицизма, которым можно пугать молодых (впрочем, Пушкиным уже никого не напугаешь, как и любым поэтом). Пусть эти процессы изучает искусствоведение: надо же ему что-то изучать. Но не было ни одного прецедента в культуре, когда бы искусствоведение само породило новый жанр или хотя бы предсказало новое направление в искусстве. Не было до недавних пор.
Искусствоведение отныне способно не только предсказывать появление новых жанров, но и созидать таковые. И не только искусствоведение, но и культурология, историософия, даже религиоведение (если к нему можно отнести эссе на религиозную тематику) из обращённых исключительно в прошлое дисциплин становятся профетическими, интерактивными, творчески генерирующими новые жанры, что раньше представить себе было немыслимо. Это и есть действие той межсистемной текучей субстанции, о которой я говорю как о новом в мире, делающим синтез-диалог реально существующим явлением культуры. Поэтому, когда маятник времени качнётся вновь к классическим строгим жанрам, их понимание друг друга и их взаимодействие с миром будут уже иного качества, станут в прямом смысле слова интерактивными.
Для любого диалога необходим общий язык, понимаемый сторонами, вступающими в общение. Поиском такого общего языка (общей методологии, общей системы понятий и т.д.) и занимается то направление в метафизике, что мыслит синтез как созидание универсальной понятийной системы. Но язык является неотделимой от религиозной, богословской, культурной, национальной, философской, научной систем составляющей. Любая попытка изменения языка ради приведения его к некоему общему знаменателю с языком другой системы приводит к таким изменениям в самой системе, которые нивелируют и обезличивают её. На такие операции ни одна система, имеющая духовную основу и древнюю традицию, никогда не пойдёт. Следовательно, создание общего языка для науки, философии, искусства и религии, на котором бы мог состояться их неформальный диалог, есть утопия. Или крайне нежелательная и вредная методология (как известно, утопии имеют свойство осуществляться в человеческой истории в виде химер).
Таким образом, для синтеза-диалога необходим не общий язык, но искусство перевода. Вот внесистемные текучие жанры, появившиеся в 20-м веке, и являются не чем иным, как искусством перевода с языка одной системы на язык другой. Эту текучую субстанцию две системы, а то и больше, могут принимать в себя и соответственно понимать одновременно. Ни одна из систем не может вобрать в себя другую и понять изнутри как самоё себя, не исказив до неузнаваемости. Текучие же формы культуры способны трансформироваться в разные системы, не нарушая ничего в них и не теряя своей сущности. Вступая во взаимодействие внутри себя с текучими формами, устоявшаяся система обретает глубокое понимание языка другой устоявшейся системы, с которой соприкасалась данная текучая форма. Текучие внесистемные формы становятся с одной стороны проводящей средой между системами, а с другой – обучающей искусству перевода. Понимая язык текучих форм внутри себя, одна система учится понимать язык другой системы, содержащийся в этой текучей субстанции наряду с твоим языком.
В приведённых выше примерах мы обнаружим такое искусство перевода: с языка религии на язык науки, с языка природы на язык культуры, с языка искусства на язык мистики, с языка философии на язык мифологии, с языка богословия на язык поэзии и т.д. Более того, текучие формы позволяют осваивать языки других религий каждой из них на совершенно ином качественном уровне, чем был представим когда-либо прежде.
Например, Александра Меня ортодоксы от православия обвиняли в экуменизме, не понимая того, что экуменизм Меня – это высочайшего уровня искусство перевода на язык православия языков других религиозных и философских систем. А чтобы предметно показать, с каких языков на наш культурный и религиозный язык учат искусству перевода «Теория Времени» Н.А. Козырева и «Роза Мира» Д.Л. Андреева, нужно писать не один внушительный исследовательский труд. Хочется верить, что серьёзные исследования под таким углом зрения появятся наряду с существующими критическими исследованиями, исполненными с точки зрения той или иной системы (научной, философской или православной).
-
Если синтез стал объективным и глобальным процессом, значит появилось нечто новое в мире, что этот процесс сделало реальностью. И это новое можно увидеть и как конкретные плоды, а не только как тенденцию.
для синтеза-диалога необходим не общий язык, но искусство перевода. Вот внесистемные текучие жанры, появившиеся в 20-м веке, и являются не чем иным, как искусством перевода с языка одной системы на язык другой. Эту текучую субстанцию две системы, а то и больше, могут принимать в себя и соответственно понимать одновременно. Ни одна из систем не может вобрать в себя другую и понять изнутри как самоё себя, не исказив до неузнаваемости. Текучие же формы культуры способны трансформироваться в разные системы, не нарушая ничего в них и не теряя своей сущности.
Говоря о текучих внесистемных жанрах, как конкретном, эмпирически фиксируемом проявлении того, что символически обозначается Духом Диалога, необходимо вспомнить о наиболее мощном и наиболее зримом таком проявлении - о фантастике. Являя собой искусство воображения (если буквально перевести это слово с древнегреческого), искусствоведами ныне она тоже характеризуется как какой-то особый жанр, словно бы наряду с другими жанрами. Однако легко заметить всю искусственность (а не искусность) такой характеристики. Не случайно никакого чёткого дискурсивного определения дать фантастике пока не удаётся: любые определения оказываются либо слишком узкими (охватывая лишь часть феномена), либо, наоборот, чересчур широкими (где под определение подпадает едва ли не всё искусство вообще). Зародившись на рубеже 19-го и 20-го веков прежде всего как особое литературное направление (с парадоксальным словосочетанием "научная фантастика"), сегодня она пронизывает буквально всю человеческую культуру, являясь вместе с тем наиболее эффективным способом перевода с одного языка культуры на другой (или с языка одной системы на язык другой системы, суть та же). Ныне, пожалуй, это прежде всего и есть та текучая субстанция, которая с успехом заполняет лакуны между наукой и религией, между религией и философией, между философией и наукой, между самими различными науками (кои в беспрецедентном процессе дифференцирования и дивергенции порой напоминают разбегание галактик) и т.д.
Примечательно также, что зачастую такой перевод осуществляется даже без того, чтобы переводчик знал о переводимом. Как, например, (насколько это известно) ни Даниил Андреев ничего не знал о Станиславе Леме, ни тот не ведал о "Розе Мира" Даниила Андреева - но при этом первый кое в чём проясняет второго (в частности, в том, что у Даниила Андреева называется утяжелением законов Вселенной и их высветлением) и тем самым обеспечивает проясняющий перевод с языка мифа на язык науки и наоборот. Образно о подобных перекличках нередко говорят, что "идеи витают в воздухе", потому находят отклик в творчестве самых разных людей. Но более строго объяснить такое явление можно тем, что природа смысла (а любое творчество есть порождение смыслов и оперирование ими) имеет дуальный характер - характеризуется дискретно-континуальным дуализмом. Конечно, как и в случае физического корпускулярно-волнового дуализма (который также есть частный случай дискретно-континуального) сам такой дуализм представляется парадоксальным большей частью из-за экстраполяции понятий одного уровня на явления другого (скажем, понятий макромира на микромир). В действительности же никакой парадоксальности в сочетании волновых и корпускулярных свойств нет, как нет и их взаимодополнительности (таковая есть только в описании). Волны де Бройля вообще характеризуют любые движущиеся тела (по элементарной формуле L = h/p, где L - длина волны, h - постоянная Планка, а p - импульс; т.е. L = h/mv), в том числе и тело человека, а не только электрона или иной какой субатомной частицы. Вот и природа любых смыслов дискретно-континуальна, где при языковом (семиотическом) выражении дискретность выступает как синтаксическая, а континуальность как семантическая составляющие. Тем же дискретно-континуальным дуализмом задаётся общее поле культуры, общее смысловое поле, которое всегда квантовано, дискретно, но вместе с тем всегда континуально, непрерывно, хотя топология его не односвязна.
Топологическая не односвязность универсального смыслового поля проистекает из двух принципиально различных типов творчества, как двух принципиально различных типов свободы: свободы как творения нечто-из-ничто, и свобода как творения нечто-из-нечто. Несколько условно их можно назвать человеческим и ангельским типами творческой свободы - или креаторным и комбинаторным. Последний своей сущностной основой имеет реализацию наличных возможностей, где осуществляется творение чего-то из чего-то, а первый - творение самих возможностей, их актуализацию в буквальном смысле "из ничего". Ибо в противоположность материальному, где действительное появляется лишь из актуализации возможного, в духовном что-то становится возможным лишь став сначала действительным. Ангельский тип творческой свободы - тип служения (Богу, как у светлых, или себе, как у падших). Но в любом случае здесь акт творения нечто-из-ничто только одномоментен: в момент (не обязательно во временном смысле этого слова) появления самих ангелов, ибо без самоопределения невозможно обретение самосознания. Далее длится комбинаторная творческая свобода, на иную бесплотные духи не способны. Иначе у человека: он и изначально, и впоследствии способен творить нечто-из-ничто, обладает креаторным творчеством, обладая наряду с этим и способностью творчества комбинаторного. Отсюда потребность падших духов в человеке, их зависимость от него: только человек способен творить принципиально новое зло, никогда и нигде ещё небывалое в мире. Диавол раз и навсегда пал на такое онтологическое дно, ниже которого ему уже некуда - а бездна человеческого падения бездонна, пределов для него нет. Так что этот путь падения не столько дьяволочеловеческий, сколько человекодьявольский. Точнее, первый преимущественно преобладал до Боговоплощения, где инициатива зла принадлежала "князю мира сего". После Боговоплощения таковая инициатива прежде всего зависит от человека. Отсюда метафорфозы человекобожеского пути: обе его разновидности (дьяволочеловеческая и человекодьявольская) сохраняют своё бытие и значимость, но меняется их соотношение.
Однако креаторная творческая свобода, творение-из-ничего новых смыслов, присуща и благодатному человеческому творчеству (даже гораздо больше, нежели безблагодатному). Отсюда топологическая многосвязность пространства культуры, дискретно-континуального смыслового поля. Это не смысловые разрывы, как в случае творчества безблагодатного, а именно топологическая не односвязность - невозможность стянуть всё поле в какую-то одну точку, к какому-то одному смыслу без разрывов и складок. Особенность современного человекобожеского пути (как человекодьявольского) состоит в осознании и использовании, в том числе, и этого обстоятельства. Поэтому уходят в прошлое претензии той или иной относительно замкнутой смысловой системы на глобальную всеобщность - вместо этого, наоборот, постулируется принципиальное равноправие всех смысловых систем безотносительно к их содержанию. У смыслового поля нет континуальности, нет связности, есть только дискретные смысловые точки; абсолютного нет, есть только относительное; истины нет, есть только мнения - такова парадигма нового духа нашего времени с его пустым, лишь симулирующим глубокомысленность критерием "пост-". Классическое - неклассическое - постнеклассическое... модернизм - постмодернизм - постпостмодернизм... Словно некая своеобразная демоническая апофатика, где прибавление новомодного "пост-", совершенно ничего не прибавляя к пониманию сути происходящего, служит способом отрицания настоящего не только ради, якобы, светлого человеческого будущего (как в минувший "век идеологий"), но и способом отрицания настоящего в настоящем. Происходит виртуализация реальности - с претензией виртуального мира занять место мира действительного. Это тоже своеобразная внесистемность, это тоже своеобразная текучая субстанция, стремящаяся как бы заполнить семантический вакуум между различными смысловыми системами. Но на самом деле за вакуум здесь выдаётся топологическая не односвязность универсального смыслового поля, а в претензии на заполнение, якобы, пустот между смысловыми системами, на медиацию между ними, обнаруживается собственная системность - лишь прикрываемая постулатом об ущербности любых смысловых систем и отрицанием этой ущербной системности применительно к себе. Ведь даже не односвязное пространство всё равно связно, а потому концептуально, теоретически не поддаётся никакому разбиению на замкнутые, непересекающиеся подпространства. Это означает, что в любой благодатно-творческой смысловой системе имманентно наличествует Дух Диалога. Это же означает своего рода математическое подтверждение метафизического факта, что в дихотомии Добра и зла зло не абсолютно. Как по теореме Серпинского: никакой континуум теоретически нельзя разбить на счётное семейство непересекающихся замкнутых множеств. Практически разбить можно - но уже в буквальном значении: разбить, сломать. В том числе под флагом последующего заполнения разрывов между искусственно содеянными обломками неким новым, якобы внесистемным, смыслом - а по сути всего лишь системой управляемого хаоса. Наиболее эмпирически заметной тенденцией подобного рода ныне является глобальный неолиберализм. Но и он - не единственно возможный вариант. Действительный же межсистемный Дух Диалога призван опираться на имманентный Дух Диалога, наличествующий в каждой смысловой системе благодатного творчества - в этом его коренное, радикальное, диаметрально противоположное отличие от неолиберальной или иной (но тождественной по духу с неолиберальной) человекобожеской модели.
Главная значимость различных языков состоит в том, что они взаимно непереводимы. То есть, всегда возможен (и нужен!) перевод с одного языка на другой, но никогда невозможен перевод полный, буквальный и однозначный. Если бы такой полный перевод был возможен, не было бы смысла в наличии самих разных языков. Взаимно однозначное соответствие каких-либо элементов всегда только количественно, качественного взаимно однозначного соответствия между различными культурами в универсальном дискретно-континуальном смысловом поле не существует. Тем не менее само универсальное есть. И здесь срабатывает не принцип взаимодополнительности, равно как и смысл личностного бытия людей состоит не в том, чтобы взаимно дополнять друг друга, словно муравьи в муравейнике. Универсальное есть потому, что есть абсолютно абсолютное. Говоря языком православного христианства, универсальный Богочеловеческий синтез возможен потому, что состоялось Боговоплощение, потому что есть Богочеловек Иисус Христос, а Свыше ниспослан в мир Святой Дух - Царь Небесный, Утешитель, Дух истины, везде сущий и все наполняющий присутствием Своим, Сокровище благ и Податель жизни, смягчающий и просветляющий жестокий дух тварного мира. Поэтому Богочеловеческий (с большой буквы) синтез - в синергии с Богом, с Богочеловеком, с Духом Святым - отличается от богочеловеческого (с маленькой буквы), который хоть как-то дистанциировался бы от такой синергии (как, например, у Фейербаха: человек человеку - Бог, и никакого иного Бога нет; или как, например, в деизме, пантеизме или в любых других вариантах, отрицающих Божье всемогущество, а тем самым и Божью всеблагость). Путь же сугубо богочеловеческий, пусть даже сугубо творческий, неизбежно обращается в человекобожеский путь вавилонских башен и их падений вместе с человеком, ибо иначе, как по Божьей благодати, обожение невозможно, сам человек богом стать не в состоянии. Не только без Бога невозможно Богочеловечество - после Боговоплощения оно невозможно и без Богочеловека Иисуса Христа, Сына Божия, совершенного Бога и совершенного человека. А когда что будет и как это будет... Человеческие суждения о будущих событиях не имеют истинностного значения в настоящем - не являются ни истинными, ни ложными. А потому они и не суждения, в точном значении этого термина. В противном случае человек был бы обречён на фатализм. Быть может, потому фантастика в современной культуре и заняла такое уникально-универсальное "посредническое", так сказать, место, что не претендует ни на какое истинностное значение (включая значение символическое) своих образов.
-
Я не считаю ни «Розу Мира» Даниила Андреева, ни «Теорию Времени» Козырева относящимися к жанру фантастики. О жанре фантастики и его роли в диалоге культур нужно открывать отдельную тему. Иначе диспут уйдёт в то же бесконечное реагирование словами на слова, из-за чего я и вынес эту тему из раздела «Философия синтеза» (не вынес бы — и эта тема давно бы расползлась на десяток страниц, надоела бы всем, включая её авторов, все бы забыли, о чём речь там и зачем всё это было, и никто бы никогда не стал перечитывать). По отношению к форумному жанру очень полезно изредка вспоминать афоризм Льва Толстого: «ничего не делать лучше, чем делать ничего». (Мне это помогало не раз — и как автору текстов, и как редактору.)
Далее длится комбинаторная творческая свобода, на иную бесплотные духи не способны.
Не слишком ли категоричное утверждение? Не примите за кощунство, на сам Дух Божий — бесплотный или плотный?
Словно некая своеобразная демоническая апофатика, где прибавление новомодного "пост-", совершенно ничего не прибавляя к пониманию сути происходящего, служит способом отрицания настоящего не только ради, якобы, светлого человеческого будущего (как в минувший "век идеологий"), но и способом отрицания настоящего в настоящем.
Наличие сексуальных извращений не отменяет эрос и его творческую силу. Наличие карикатур не умаляет духовное значение подлинника. Любое явление в культуре имеет свою безобразную изнанку.
В том числе под флагом последующего заполнения разрывов между искусственно содеянными обломками неким новым, якобы внесистемным, смыслом - а по сути всего лишь системой управляемого хаоса.
С точки зрения камня воздух есть хаос.
Говоря языком православного христианства, универсальный Богочеловеческий синтез возможен потому, что состоялось Боговоплощение, потому что есть Богочеловек Иисус Христос, а Свыше ниспослан в мир Святой Дух - Царь Небесный, Утешитель, Дух истины, везде сущий и все наполняющий присутствием Своим, Сокровище благ и Податель жизни, смягчающий и просветляющий жестокий дух тварного мира.
Аминь.
Поэтому Богочеловеческий (с большой буквы) синтез - в синергии с Богом, с Богочеловеком, с Духом Святым - отличается от богочеловеческого (с маленькой буквы), который хоть как-то дистанциировался бы от такой синергии (как, например, у Фейербаха: человек человеку - Бог, и никакого иного Бога нет; или как, например, в деизме, пантеизме или в любых других вариантах, отрицающих Божье всемогущество, а тем самым и Божью всеблагость). Путь же сугубо богочеловеческий, пусть даже сугубо творческий, неизбежно обращается в человекобожеский путь вавилонских башен и их падений вместе с человеком, ибо иначе, как по Божьей благодати, обожение невозможно, сам человек богом стать не в состоянии.
Под всемогуществом можно понимать совершенно разные вещи. Отрицая одно всемогущество, можно утверждать другое. Божьей благодати невозможно указать, где ей быть, а где не быть.
Не только без Бога невозможно Богочеловечество - после Боговоплощения оно невозможно и без Богочеловека Иисуса Христа, Сына Божия, совершенного Бога и совершенного человека.
Богочеловечество — это состояние мира после Второго Пришествия: Новое Небо и Новая Земля. В данной же теме речь идёт о путях синтеза, векторах и тенденциях в культуре и истории.
Вот какая штука получается, Юрий: Вы говорите истинные вещи, с которыми никто здесь не спорит, но говорите с таким видом и в таком контексте, словно противопоставляете веру в «Богочеловека Иисуса Христа, Сына Божия, совершенного Бога и совершенного человека» своим собеседникам, исповедующим, мол, какую-то другую, отрицающую христианское Откровение. Именно такое впечатление складывается по умолчанию, именно так построены Ваши тексты: «а вы перестали бить свою жену?» — по сути тот же приём.
Человеческие суждения о будущих событиях не имеют истинностного значения в настоящем - не являются ни истинными, ни ложными. А потому они и не суждения, в точном значении этого термина. В противном случае человек был бы обречён на фатализм.
Это утверждение истинно только тогда, когда есть стопроцентная уверенность, что времена пророков исключительно в прошлом. Профетизм и фатализм — разного поля ягоды. Если суждения о будущем не являются суждениями, то нужно признать всю эсхатологию фантастикой, а смысл истории не существующим или по крайней мере не познаваемым.
-
Я не считаю ни «Розу Мира» Даниила Андреева, ни «Теорию Времени» Козырева относящимися к жанру фантастики.
А разве я об этом?
Не слишком ли категоричное утверждение? Не примите за кощунство, на сам Дух Божий — бесплотный или плотный?
Это Вы о чём? У меня там речь о тварных духах.
Богочеловечество — это состояние мира после Второго Пришествия: Новое Небо и Новая Земля. В данной же теме речь идёт о путях синтеза, векторах и тенденциях в культуре и истории.
Так и я об этом же. Странно, что не заметили.
Вот какая штука получается, Юрий: Вы говорите истинные вещи, с которыми никто здесь не спорит, но говорите с таким видом и в таком контексте, словно противопоставляете веру в «Богочеловека Иисуса Христа, Сына Божия, совершенного Бога и совершенного человека» своим собеседникам, исповедующим, мол, какую-то другую, отрицающую христианское Откровение. Именно такое впечатление складывается по умолчанию, именно так построены Ваши тексты: «а вы перестали бить свою жену?» — по сути тот же приём.
А у меня такое впечатление, Ярослав, что Вы мой текст пробежали по диагонали и среагировали чисто эмоционально, даже не стараясь понять.
-
Это Вы о чём? У меня там речь о тварных духах.
Тварные духи как бесплотные не воспринимаются другими тварными духами. Ангелы не бесплотные духи, иначе не было бы самого понятия об ангельских крыльях. Шестикрылый серафим не может быть бесплотным.
А у меня такое впечатление, Ярослав, что Вы мой текст пробежали по диагонали и среагировали чисто эмоционально, даже не стараясь понять.
«Эмоциональное познание глубже интеллектуального.» (Бердяев.) |-:-|
Я внимательно читаю Ваши тексты, Юрий. Они того стоят. Стараюсь понять, в меру способностей. У форумного жанра есть свои издержки, но плюс его в том, что реакция собеседника (единственное, что есть в личной переписке, пока та не стала общественным достоянием) не является результирующей. Есть ещё реакция читателя и бытие интерактивных диалогов во времени. Личные реакции мы всегда, при желании, можем откорректировать и гармонизировать в личном общении. А в форумном формате наша забота не реакция собеседника, а многоплановый текст, который интересно читать (в идеале — перечитывать). Многие мои реакции обусловлены как раз соображениями — что получается в целом, как гипертекст, а не как реагирует на мои слова собеседник. Я, например, до сих пор испытываю дискомфорт от того, что в ветке «На пути к Гибельной Щели» последние наши с Вами четыре поста портят впечатление... Так и здесь мне показалось продолжение лишним, что ли... С литературной точки зрения тяжеловесным. Отсюда, наверное, и моя реакция. Хотя, может быть, я и не совсем адекватно понял Ваши мысли. И вообще — дождливая погода на дворе... 8-)
-
Существенно отредактировал тексты параграфов эссе «Богочеловеческий и человекобожеский синтез» для книги «Интерактивное искусство как новая реальность» (сборник эссе об интернет-культуре и свободе).
-
О "религиозных монистах" и "понятиях причинности и первичности"
импровизация по мотивам вопросов и ответов из темы о первичной аксиоматике метафизической системы С.А. Борчикова
О понятиях причинности и первичности
Вынужден сказать несколько слов, поскольку это типичная ошибка, которой подвержены люди, не дающие определения первичности.
Что значит быть первичным? И расхожее мнение тотчас отвечает: быть первичным значит предшествовать по времени или по причине.
Время как линейная длительность - это в точном смысле не время, но следы времени. Эти следы и фиксирует физика, измеряя их как длительность процессов. Время как активная творческая сила и организующее начало - это инструментарий духа. Это не время-длительность, но время-связь и возникновение события (со-бытия).
В одном понимании времени причинность и первичность - это линейная последовательность возникновения феномена (события), без связи его с другими событиями - в целостном времени (и в прошлом, и в будущем). Рассматривается исключительно причинно-следственная связь от прошлого к настоящему, но смысловая связь от будущего к настоящему (и к прошлому), равно как и организующее начало всего творческого процесса в целом, не рассматриваются в линейном, однонаправленном времени вообще. Именно с таким временем имеет дело ньютоновская физика. И как показывает опыт Н.А. Козырева, такое время и временем-то по существу не является, но - лишь теми следами времени, которые удаётся опознать и измерить в пространстве. Пространство же и есть форма (не единственная) существования материи (никакого пустого пространства, без материи, не существует).
Итак, под первичностью и вторичностью Бога и материи, сущего и бытия можно подразумевать не только линейную причинную последовательность, но и творческую первичность духа в отношении его творений. Реальность духа - наиреальнейшая реальность, первореальность, Целое. В духе нет разделений на объект и субъект, внутреннее и внешнее, слово и дело, сознание и бытие. Реальность духа соотносится с реальностью материального мира и бытия в нём - как абсолютный мир с относительным (в платоновском смысле) и как Плерома с творением (в религиозном смысле). Относительный мир (творение) является частью мира абсолютного (творческого акта духа). В этом смысле духовная реальность первичней и материи, и бытия (в духе бытие и сущее есть единство целого, как абсолютное движение и абсолютный покой).
Всё в мире относительном, материальном есть символизация и творчество духа. Дух может быть как Духом Божьим, так и личностной монадой, сотворённой или рождённой Духом Единого. Духовную монаду, сотворённую Богом, можно понимать как: субстанционального деятеля (по Лосскому); как мистическое ядро личности, волевой и бытийственный центр любого существа в мире (по Д. Андрееву); как атмана и высшее Я (по индуистской традиции); как ту "субстанцию", что Бог вдохнул в сотворённую Им душу и тем сделал её живой и бессмертной, в отличие от тела, что из земли пришло и в землю уйдёт (по авраамической религиозной традиции).
Весь видимый и познаваемый органами чувств мир есть арена творчества духовных монад и символизация их отношений. Бог творит духовные монады, Замысел мира в целом, Душу мира. Дух даёт всему смысл и качество. Историю же мира и становящегося космоса творят дети Божьи, наделённые Богом творческой волей и абсолютной духовной свободой. В этой духовной свободе и может зарождаться зло и ложь - как противоборство Божьему Замыслу и Божьей воле. Духовная первореальность и есть реальность истины (полнота бытия). Ложь же вторична, она не существует сама по себе, но лишь как искажение и извращение истины. Ни лжи, ни зла Бог не творит, но Он творит абсолютно свободные (необходимое условие творчества) духовные монады.
Богочеловеческий путь - это путь человека к своему Высшем Смыслу, к тому, что о нём задумал его Творец. Этот Высший Смысл человека и есть его дух, рождённый творческим актом Бога.
Я называю метафизическую систему С.А. Борчикова "человекобожеской", потому что в её первичной аксиоматике содержится прямо противоположный смысл событий. Не линейная их последовательность, подчёркиваю, но именно противоположный Богочеловеческому пути смысл событий. Материя (как сущее) - человеческое бытие - человеческая культура и философия - регион сущностей - Абсолют. Физическое тело - чувства (душа) - разум - дух - мудрость (в общечеловеческой культуре). Материя самоданная - и вне её нет ничего, ни духа, ни Бога. Всё зарождается внутри материи-сущего, а высшие духовные смыслы (сущности) - в человеческом бытии и культуре, включая сущность сущностей, Абсолюта. Материя - всеобъемлющее сущее, внутри которого и пробуждается бытие (человека и как его высшего коллективного творчества - Абсолюта). Материя (сущее) и есть в этой системе абсолютная реальность, а не относительная. И никакой духовной первореальности, превышающей, объемлющей и творящей материальное сущее в этой системе нет. Равно как и нет бессмертной души человека, имеющей своё предсуществование до физического рождения. Равно как и нет вечной духовной монады человека, не в материальном теле зародившейся и не в человеческой культуре пребывающей как её эпифеномен.
А вот дальше человек начинает сталкиваться со всякими объективностями и усматривать что-то более мощное и более объективное, чем он сам. И он начинает называть это: внешний мир, природа, материя, космос, социум, Рок, сущности, логос, Бог и т.д. И выстраивать всевозможные картины этого ВНЕ, в зависимости от аксиоматики, которая ему по душе. И вынужден признавать, что это ВНЕ обладает своими качествами и характеристиками, отличными от Dasein.
Не ВНЕ, а ВНУТРИ человека стал ему открываться духовный мир и Бог. Человек духом узрел Бога, а не телесными очами. Так открывался Бог (Откровение) и библейским пророкам, и аскетам-брахманам, и Будде - как внутренняя реальность, а не объективно-внешняя. Интерпретации и вербализации услышанного голоса Бога и увиденного духовными очами смысла различны. Религиозные традиции и есть становление и раскрытие духовного Откровения в истории и культуре. Сходятся же они в одном все без исключения - в обличении вещей невидимых, в безусловном примате абсолютной духовной первореальности над реальностью относительного мира. Не в человеческой культуре и философии зарождается Бог и регион суцщностей, но в Боге рождается Замысел и сущностей, и культуры. Культура человеческая появилась и существует только потому, что есть Бог, есть духовная и вечная первореальность, есть несказанное Целое Мира, а не в культуре и философии зародилась идея Бога. Идеальный мир и есть Замысел Бога, который разворачивается как свободное творчество его детей в космосе, истории и культуре.
В мифологическом познании первичны воли тех или иных существ, их отношения, а не философские понятия и категории. На языке мифов и передаётся, облекается в образы духовное Откровение, услышанное пророками в глубине глубин их духа. А затем уже философия, пытаясь осмыслить миф, создаёт свои понятия и категории. Опять противоположная череда событий - по смыслу.
-
О философском полисубстанциализме
Я называю метафизическую систему С.А. Борчикова "человекобожеской"…
Вы можете называть мою систему, как хотите. Ну, тогда я не вижу ничего плохого в этом названии. Поскольку моя система направлена на адекватное познание (истину) и на увеличение добра в мире. Пусть она будет называться в диалоге с Вами человекобожеской. Остальные критики, возможно, еще как-то ее назовут. Я могу не поспевать за всеми называниями. Мое самоназвание такое – это система холархического полисубстанциализма, обеспечивающая синтез материализма, гуманизма и идеализма.
…смысл событий: Материя (как сущее) - человеческое бытие - человеческая культура и философия - регион сущностей - Абсолют.
В моей системе нет такого смысла событий. Андрей Охоцимский уже указал Вам, что Вы путаете причинное зарождение субстанции с движением самой субстанции.
Да, возможно, первичный акт рождения субстанции человеческого бытия произошел как бифуркация материи, но и всё. Дальнейшее развития человечества уже происходит субстанциально вне зависимости от материи, по законам бытия. И даже вне зависимости от Бога, Вы сами это подтвердили:
Историю же мира и становящегося космоса творят дети Божьи, наделённые Богом творческой волей и абсолютной духовной свободой. В этой духовной свободе и может зарождаться зло и ложь - как противоборство Божьему Замыслу и Божьей воле.
Аналогичная история с регионом сущностей. Да, первый акт рождения мудрости (Софии), сущности и Абсолюта произошел три тысячи лет назад в человеческом бытии как бифуркация бытийно-мифологических сил, но и всё. Дальше субстанция Абсолюта идет своим путем, совершенно не детерминируясь ни бытием, ни тем более материей.
ТРИ СУБСТАНЦИИ СУЩЕСТВУЮТ ПАРАЛЛЕЛЬНО! Вот эту особенность моей системы Вы выпускаете из виду.
Материя самоданная - и вне её нет ничего, ни духа, ни Бога.
Есть. И дух, и Бог, и даже человек (за исключением его тела) существуют вне материи. Я идеалист и не могу допустить, чтобы Бог, существовал в материи. А посему повторяю вопрос к Вам еще раз: если Вы тоже идеалист, то зачем Вам так надобится, чтобы Бог создавал материю и бытие и присутствовал в них? Зачем Вам так хочется нарушить чистоту идеализма сближением его с материей?
Не ВНЕ, а ВНУТРИ человека стал ему открываться духовный мир и Бог.
Я так и сказал: внутри человека, внутри его Dasein (здесь-и-сейчас-бытия) вообще всё человеку открывается: и материя, и социум, и дух, и Бог (это кантовская аксиоматика). Но если человек на этом останавливается, то невозможно отличить ни материю, ни Бога от человеческой субъективности. Одни (псевдо-материалисты) говорят, что материя есть человеческие ощущения; другие (псевдо-идеалисты) говорят, что духовные ценности есть продукт человеческой фантазии, его мифов и воли. Поэтому, мало, что тебе внутри тебя открылось, надо установить, насколько открывшееся тебе ОБЪЕКТИВНО, т.е. существует плюс к тому ВНЕ тебя, а не плод лишь твоей субъективности и фантазий чистого разума. Вот поисками этой процедуры верификации и озабочена современная философия.
-
Понеслась душа в рай по кругу... Может, один кружок только сделаем на сей раз? Утомительно в рай по кругу бегать.
Вы можете называть мою систему, как хотите. Ну, тогда я не вижу ничего плохого в этом названии.
Я и называю как хочу. И привожу аргументы - почему так. Оценок "плохо" и "хорошо" я не давал. Это не моё дело. Моё - лишь показать два противоположных вектора воли - Богочеловеческий и человекобожеский - и в меру сил объяснить, почему они противоположны и почему один тот, а второй - другой.
Пусть она будет называться в диалоге с Вами человекобожеской. Остальные критики...
Меньше всего мне бы хотелось угодить в разряд критиков Вашей системы. Я её не критикую - я пишу о своём понимании её главного вектора. С меня и того более чем достаточно. ><><
Андрей Охоцимский уже указал Вам, что Вы путаете причинное зарождение субстанции с движением самой субстанции.
А я показал (в частности - постом выше), что Андрей Охоцимский неверно понял мою мысль. Равно как, на мой взгляд, и Вашу систему. Ну, да со своей системой вы и без меня с ним разберётесь.
Да, возможно, первичный акт рождения субстанции человеческого бытия произошел как бифуркация материи, но и всё.
А этого достаточно, чтобы дух и материю поменять местами (из этой первичной подмены и появляется противоположное Богочеловеческому направление данного философского вектора).
Дальнейшее развития человечества уже происходит субстанциально вне зависимости от материи, по законам бытия. И даже вне зависимости от Бога, Вы сами это подтвердили
Я этого не подтверждал. Свобода человеческого духа не означает его независимость от Божьего Замысла (и о данной личности, и о мире в целом). Человек может свободно противопоставить себя Божьему Замыслу, но тогда он неизбежно будет творить зло (по плодам).
Да, первый акт рождения мудрости (Софии), сущности и Абсолюта произошел три тысячи лет назад в человеческом бытии как бифуркация бытийно-мифологических сил, но и всё.
Выделил жирным идею, которая и переворачивает с ног на голову духовное Откровение всех мировых религий без исключения. Это и есть (в самом прямом смысле слова - буквально) человекобожеская установка веры. Не человек родился в Боге и был сотворён Богом, но Бог зародился в человеческом бытии. Особенно карикатурным выглядит точная дата, когда зародилась сначала София и Абсолют - три тысячи лет назад.
Именно тогда, по-Вашему, зародилась в мире философия, а с нею - человеческий разум, а в философии зародилась София (мудрость) и Абсолют. А Вы - философ. Это в чистом виде - Символ веры. Только вот веры во что и в кого? В "я философ"? На мой взгляд - это и есть первичная установка воли, породившая всю Вашу метафизическую систему, вынужденную отринуть духовный опыт всех религий - по одной простой (до смешного) причине - по необходимости поставить в центр культуры и духовного мира философию человеческого "я", которая и породила и разум, и мудрость, и Софию, и Абсолюта. В религиях прямо противоположный вектор познания, потому он и не считается Вами мудростью (там с "я философ" делать нечего на пупе мира).
Дальше субстанция Абсолюта идет своим путем, совершенно не детерминируясь ни бытием, ни тем более материей.
О детерминации Бога вообще не было никакой речи. Ещё одна вполне карикатурная оговорка "дальше субстанция Абсолюта идёт своим путём" - причём Вы не видите здесь никакой карикатурности. В Вашей системе Абсолют и зародился ВО ВРЕМЕНИ (с указанием точной даты, и намного позже человека) и идёт своим путём ВО ВРЕМЕНИ, понятом исключительно как длительность. И Абсолют выглядит на этом своём пути философской категорией, и не более того. Опровергать это мне, скажу честно, просто скучно.
ТРИ СУБСТАНЦИИ СУЩЕСТВУЮТ ПАРАЛЛЕЛЬНО! Вот эту особенность моей системы Вы выпускаете из виду.
Да чего тут упускать-то? Понятно, что параллельно. Это Вы приписываете мне линейно-последовательное понимание Вашей полисубстанциональности. Я как сумел объяснил, что не об этой линейной последовательности у меня идёт речь совсем, но о смысловой первичности. Но проецируясь на линейное понимание времени, любая идея, имеющая отношение к целостному времени и к вечным духовным реальностям, превращается в бесконечный туннель, из которого при помощи рассудочных аргументов выбраться не представляется возможным. Потому я и не хочу больше по этому туннелю с Вами путешествовать, Сергей. Ничего личного - времени уже жалко. Да и темно там, и неинтересно; сто раз уже был в этой кишке разума.
А посему повторяю вопрос к Вам еще раз: если Вы тоже идеалист, то зачем Вам так надобится, чтобы Бог создавал материю и бытие и присутствовал в них? Зачем Вам так хочется нарушить чистоту идеализма сближением его с материей?
Вряд ли я "идеалист". Я только любитель поразмышлять о смысле жизни. Ну, и графоман вдобавок. Мне проще - никому не нужно ничего доказывать, ни с кем бороться, чтобы отстоять свой статус. Статуса нет - и суда нет (слушаний сторон и проч. атрибутов защиты своего статуса).
На мой взгляд, само разделение философии на идеализм и материализм не отражает реальности истории философии. Я не могу ни к идеалистам, ни к материалистам отнести ни одного из мыслителей, которых люблю... Идеалисты и материалисты, всё они не о том говорят, по словам князя Мышкина. Но он был идиот. Сама постановка этих Ваших вопросов (Бог создавал материю и бытие и присутствовал в них и т.д.) ложная. Поэтому на них невозможно дать правильный ответ. Как и на "основной вопрос философии", к слову, разделивший философию на идеалистов и материалистов. Мне этот вопрос кажется и не основным, и вообще не вопросом, имеющим хоть какое-то значение для подлинно бытийственных вопрошаний человеческого духа. Идеализм и материализм - это безрелигиозная философия (без оценки, как факт). Ею, мягко говоря, не исчерпывается сокровищница человеческой мысли и мудрости.
Поэтому, мало, что тебе внутри тебя открылось, надо установить, насколько открывшееся тебе ОБЪЕКТИВНО, т.е. существует плюс к тому ВНЕ тебя, а не плод лишь твоей субъективности и фантазий чистого разума.
В духе нет разделения на субъект и объект (в сотый раз это повторяю). Дух познаётся только духом, подобное подобным. Духовная Истина познаётся только духовным опытом. Из этого опыта складываются великие традиции и культуры. Истина истинна не потому, что она объективна, а потому что она истина. Истина не объект, но субъект, если уж на то пошло. Не что, а Кто.
Вот поисками этой процедуры верификации и озабочена современная философия.
Слава Богу, что далеко не вся современная философия озабочена этим! Есть и у нас на портале примеры современной философии, озабоченной совсем другими вопросами (список книг и трудов таких современных философов можно посмотреть в Сборной и в Библиотеке).
-
Свобода человеческого духа не означает его независимость от Божьего Замысла (и о данной личности, и о мире в целом). Человек может свободно противопоставить себя Божьему Замыслу, но тогда он неизбежно будет творить зло (по плодам).
Более того. Особенность свободы состоит в том, что противопоставив свою волю Божьему Замыслу, немедленно становишься рабом этого противопоставления. И получается, что свобода и есть только в претворении Божьего Замысла, а противление ему есть рабство своеволия. Почему так? Божий Замысел предполагает свободу творения. Бунт против Бога есть не что иное, как бунт против своей свободы духа.
-
ТРИ СУБСТАНЦИИ СУЩЕСТВУЮТ ПАРАЛЛЕЛЬНО!
А что значит параллельно? Они не зависят друг от друга? А если взаимосвязаны, то почему параллельны? В чём параллельность? >:D
Дальнейшее развития человечества уже происходит субстанциально вне зависимости от материи, по законам бытия.
А откуда законы бытия взялись? Вариантов ответа знаю два.
1. Закон есть повторяющаяся случайность и возник сам по себе, так получилось.
2. Закон есть проекция идеального принципа на реальность, где свободна каждая частичка бытия, принимающая или отвергающая его, трактующая его как-то по-своему.
Или вам неважно откуда они взялись, потому что это уже не компетенция разума?
Поэтому, мало, что тебе внутри тебя открылось, надо установить, насколько открывшееся тебе ОБЪЕКТИВНО, т.е. существует плюс к тому ВНЕ тебя, а не плод лишь твоей субъективности и фантазий чистого разума.
Надо. Но само понятие объективности тут не кажется к месту. Вот открылось сердцу, что Бог есть Любовь, дальше что? Как это проверить? Начинаем рассуждать, осмысливать свой опыт, читать разных мыслителей. Вскоре, оказывается, что предпочтение отдаётся только тем, кто эту идею разделяет, от других тебя отвращает. С позиции объективности происходит ещё большее замыкание на субъективность. Либо человек отвергает эту идею, и начинает доказывать уже правоту обратного тезиса, т.е. опять уходит в субъективность. Возможно ли разумом такое верифицировать? Я думаю, что нет. И получается, что идеальное не постижимо для разума. Постигается оно духом, а критерий истинности - субъективное принятие или нет.
-
Мой ответ Антону здесь -
https://rmvoz.ru/forums/index.php?topic=4620.60#msg41170
-
Не читайте, дети, утром
в Замке ленту новостей -
не приснятся Абсолюты
в регионе сущностей.
-
Ну, куплет о сущностЯх выдать на гора большого здоровья не надо. А вот схему начертить мироздания с Абсолютом - это вам не смешки ворочать! Тут долгий умственный размах нужен, серьёзная вера в себя и свой статус. Умный человек, глядя на такую схему, призадумается уже не на шутку...
В нескольких смелых диагоналях всю механику вселенной отобразить с её Абсолютом. В сущности, это круто. Тут ведь невольно о потомках вспомнишь. Кто смог нарисовать схему мироздания? Это глобальная вещь.
Я же, птица не шибкого полёта, хотел бы сначала потренироваться, что говорится, на кошечках. Мне бы чего-нибудь попроще. Схему бы чего-то более-менее локального, конкретного и близкого моему разумению. Например, схему русской культуры (полюбил ведь я её здесь всеми фибрами своей виртуальной души). Или, на худой конец, русской литературы схему. Тоже ведь великая вещь. Схемы ей пока не хватает. А то не совсем понятно, как там всё устроено.
А в качестве домашнего задания не помешала бы какая-нибудь совсем уж детская схемка, например, отдельно взятого в философский оборот человечка. Какого-нибудь Я. Тарана. Или там Е. Морошкина. Можно замахнуться и на нашего уважаемого Сергея Борчикова, если хватит эрудиции. Вот бы схему нужную к нему приложить. Как бы хорошо тогда было! Затем и до всего мироздания рукою подать. И Абсолюту место можно найти подобающее. Он добрый, он простит. Один вопрос меня только скребёт немного изнутри: как молиться этому Абсолюту? Искренне, то есть. С душой...
"Великий Абсолют в регионе сущностей, зародившийся три тысячи лет назад в человеческом бытии, помоги мне, грешному дилетанту, уразуметь метафизическую систему синтеза и понять твоё положение в схеме её вселенной. И не дай мне попутать тебя, параллельного, ни с саморазвивающимся бытием, ни с самоданной материей. И избавь меня от религиозных химер. Помни, что я философ, великий Абсолют. И не пошли мне кажимости на пути вербализации."
Как-то мелковато получается... Не дорос я, видимо, до глубины схем мироздания в метафизической системе. Публикаций мне, что ли, пока не хватает? Или смирения перед разумом? А вот шутить над такими вещами может только совсем уж больной человек! Здоровья вам, редкий читатель, долетевший до середины философии синтеза!
-
Выхолащивание философии от религиозных, мистических и мифологических вопросов, начиная с подмены терминологии (Бог на Абсолют, дух на разум, душу на эмоции и т.д.), и есть волевая установка человекобожеского пути, где всё Божественное должно в итоге быть заменено на производные человеческого бытия и человеческой культуры. Что станет с этим бытием и культурой при таких подменах - вопрос отдельный. А вот то, что этими подменами человекобожеский путь не заканчивается и нет никаких сил удержать его в поле только человеческого, без провала в инферно, в осознанное богоборчество - об этом предупреждает вся русская религиозная философия, начиная с Достоевского и его поэмы о Великом инквизиторе. Последняя - это величайшее философское произведение в истории, в точном смысле слова - внутреннее солнце русской философии. И это солнце угашается на человекобожеском пути, целенаправленно, лексически.
-
По мотивам диалогов С. Борчикова и А. Иванченко в теме "Первичная аксиоматика (картина мира или реальность)".
Вернусь к началу той темы. Так, картину мира или реальность описывает данная метафизическая система? Является ли научная картина мира адекватным и полным отражением реальности? Или сама эта эмпирическая реальность есть не что иное, как одна из картин мира, мира духовного? Что есть реальность, а что её символизация - духовный мир, материальный мир, человеческая культура с её сущностями? Что такое реальность бытия, как субстанции, без конкретики живых существ? Какие отношения могут быть между субстанциями, если они не есть духовные и личностные существа?
Вот те вопросы, что были поставлены изначально и не получили развития в теме; затем уже я их свёл к самым элементарным вопросам, предполагающим простые ответы "да-нет", чтобы чётко обозначить изначальную точку вектора этой системы. Вернее, всех без исключения метафизических систем, принимающих видимый мир и описывающую его научную картину за последнюю реальность, а не за символизацию подлинной духовной реальности.
Это философские системы безрелигиозного этапа человеческой цивилизации, эры гегемонии научной картины мира. Гегемония научного мировоззрения вызвала у философии желание тоже стать наукой. Безрелигиозный идеализм не более духовен, чем материализм. И синтез их теоретически возможен. Для этого необходимо выработать наукообразный язык и принять научную картину мира за адекватное отражение реальности. И уже внутри этой реальности, по аналогии с наукой, можно попробовать создать единую философскую систему.
Главная помеха на пути такого синтеза - это религиозные мифы, свидетельствующие о существовании духовной первореальности; о том, что весь эмпирический природный мир, вся видимая вселенная, сам человек и его культура - лишь символизация высшей духовной реальности, которая не может быть вмещена ни в одну систему и ни в одну картину мира относительного, будь то материальный мир или мир человеческого бытия и культуры. Высшая реальность может лишь символизировать какие-то свои грани в метафизических системах, в религиозных мифах и символах культуры, но ни в одну из них не может быть вмещена, как не может быть вмещён художник и его дух в любую из созданных им картин.
Эта помеха устраняется в материализме отказом от духа как первореальности вообще, а в безрелигиозном идеализме - сведением духа к субъективному человеческому бытию и к феноменам человеческой культуры, к понятиям и категориям философии. По большому счёту, непримиримых противоречий между идеализмом и материализмом быть не должно. Вернее, при наличии доброй воли их можно разрешить. Заменой духа на интеллект или на субстанцию человеческой культуры. Отказ от религиозных химер - единственное необходимое условие, остальное уже поддаётся согласованию.
Научная картина мира имеет дело с мёртвой составляющей природы. Отсюда идея в безрелигиозной философии о самоданных законах, которым подчиняется материя (саморазвивающаяся, но тоже мёртвая). Вопрос о том, а кто эти законы создал, табуируется, как и все религиозные вопросы. Самоданная - и достаточно.
Об ущербности такого подхода и неадекватности его реальности даже природного мира стала задумываться и сама наука в 20-м столетии. Теория Времени Н.А. Козырева - лишь первая ласточка... Однако, безрелигиозная философия, пытаясь так долго стать наукой, превратилась к этому времени в безрелигиозный фундаментализм, в культ человека-философа. Степень осознания этой метаморфозы крайне низкая: осознавший себя фундаменталистом перестаёт им быть вскоре.
В безрелигиозной философии всё становится мёртвым - не только материя, но и Абсолют, и сущности, и само бытие, и сам человек - живой (и то относительно) от физического рождения до физической смерти, то есть в ничтожный промежуток времени, понятого исключительно как длительность. Умертвив живые религиозные мифы, сведя их в отвлечённые понятия и категории, можно дальше сколько угодно складывать и перекладывать эти кубики, надеясь в итоге получить единую синтетическую систему. Занятие насколько бесконечное, настолько и бессмысленное. Смысл в нём один - сделать философию наукой, освободить её от религиозного мифа как от химеры.
Но как всегда - в начале было слово. И духовная подмена совершилась сначала в словах-терминах. Отсюда совершенно неслучайно практически ушло из философии слово "дух", а Бог стал Абсолютом. Можно провести лексический анализ, как религиозные, полные глубоко смысла слова, заменялись терминами "от мира сего", как духовное подменялось интеллектуальным.
Человек не может на пути своего познания двигаться только по кругу чисто человеческого, он неизбежно смещается либо в Богочеловеческое познание (в приоритет божественного духа и над материальной природой, и над человеческой), либо становится на человекобожеский путь (ставит самого себя и своё бытие на место духовной первореальности).
Гордыня безрелигиозной философии сыграла с ней злую шутку - наукой она так и не стала, единой метафизической системы, по аналогии с научными дисциплинами, так и не создала. И представляется карликовой (по значимости вопросов для человеческого духа) в сравнении с действительными вершинами философии. Последней из таких мировых вершин мне представляется русская религиозная философия, творчески преодолевшая узость безрелигиозного этапа и оставившая далеко позади наукообразную философию.
Все эти споры идеализма и материализма уже кажутся детскими играми в песочнице, в сравнении с теми вопросами, что подняла и стала осмыслять русская религиозная философия. Когда переходишь от чтения одной к чтению споров об "основном вопросе философии", "бытии и сознании", "сущностях, материи, абсолюте" и т.п., не только богатство живого языка одной контрастирует стилистически с мертвящей сухостью другой, но словно попадаешь из огромного открытого пространства в затхлую атмосферу полутёмной и набитой всяким мелочным дрязгом кладовки Плюшкина. Это чисто читательское, самое первое впечатление, впрочем неизменно повторяющееся (и думаю, не у меня одного). И мне кажется, это первое впечатление отражает саму ничтожность тем и вопросов для жизни человеческого духа, в которые погружена безрелигиозная метафизика.
Главная же беда любой безрелигиозной системы в том, что ей невозможно удержаться в исключительно человеческом мире, в его научной картине. Неизбежен переход к антирелигиозным системам и провал в инферно. Или возврат к высшим религиозным мифам. Промежуточное состояние крайне шатко, не продолжительно, как сама человеческая жизнь. Можно отрицать бессмертие души и вечность человеческого духа, но делать это можно только в рамках от физического рождения до физической смерти. Вот в этих рамках лишь и может существовать безрелигиозная философская система. Узость же этих рамок и слепота адептов к мистическим и духовным реальностям делает их системы беззащитными от натиска сознательного богоборческого духа. Сам вектор человекобожеской метафизики направлен именно в богоборческую пустыню; и чем неосознанней совершившаяся духовная подмена, тем вернее.
-
В безрелигиозной философии всё становится мёртвым - не только материя, но и Абсолют, и сущности, и само бытие, и сам человек - живой (и то относительно) от физического рождения до физической смерти, то есть в ничтожный промежуток времени, понятого исключительно как длительность.
Мне кажется, что метафизический идеализм библейского плана, где материя не отвергается, а превращается в благодатную "глину", которая способна к приятию творческих импульсов Творца и подобного Ему человека - не умерщвляет ни материю, ни Логос. Синергетика сегодня как раз дает новый импульс к постижению классических религиозных истин.
Почитайте статью:
Синергетика: неожиданные находки в Храме Науки. http://www.rinotel.ru/science/sinergetika-neozhidannye-nahodki-v-hrame-nauki.html
Человек не может на пути своего познания двигаться только по кругу чисто человеческого, он неизбежно смещается либо в Богочеловеческое познание (в приоритет божественного духа и над материальной природой, и над человеческой), либо становится на человекобожеский путь (ставит самого себя и своё бытие на место духовной первореальности).
Я полностью разделяю этот тезис. Человек, ставящий себя в центр творения и познания, не осознающий своей временности, непостоянства, ограниченности, страшащийся самого имени Бога (я называю это "богофобия") - это корень большинства современных бед и зол.
-
Мне кажется, что метафизический идеализм библейского плана, где материя не отвергается, а превращается в благодатную "глину", которая способна к приятию творческих импульсов Творца и подобного Ему человека - не умерщвляет ни материю, ни Логос.
Андрей, а что такое "метафизический идеализм библейского плана"? Библия написана языком мифа, там нет и намёка на метафизические понятия и категории. В религиозной философии, воспринимающей религиозные мифы и символы как язык духа и как связь с духовным миром, как встречу живого человеческого духа с Духом Божественным, тоже не отвергается материя, но материальный мир не воспринимается как последняя реальность, но как символизация духовной реальности, в которой существуют только конкретные живые существа, их конкретные воли, встречи и отношения, их творчество, а не объективные безликие законы и общие метафизические категории.
Человек, ставящий себя в центр творения и познания, не осознающий своей временности, непостоянства, ограниченности, страшащийся самого имени Бога (я называю это "богофобия") - это корень большинства современных бед и зол.
Не только в этом корень. Но и в том, что человек принял символы духовной реальности за саму реальность, уверовал, что на любой вопрос, обращённый к этой реальности, можно получить одинаковый для всех и общеобязательный ответ, не зависящий от личности вопрошающего и от личности вопрошаемого, только нужно соблюдать чистоту эксперимента, как это делает наука. Вот эта "чистота эксперимента", выводящая за скобки живые личности, и есть умерщвление как природы, так и духа. Наука имеет дело с мёртвой составляющей природы, а миф - с живой. Закрываясь от мифологического многообразия ради единства общеобязательных формул, человек невольно закрывает себя от духовной первореальности и принимает символы за саму реальность.
Ответы А. Иванченко на посты в этой теме:
Ну и какой смысл, Николай Александрович, нам заниматься в век точных наук тем, что имеет мифологическое происхождение!
Сначала отвечу цитатой из той же книги Бердяева, откуда взят небольшой набор афоризмов, на которые Вы прореагировали (к слову, в этой книге Бердяев приводит почти слово в слово те же аргументы апологетов научного метода познания против мифологического, что и Вы, и показывает их несостоятельность в отношении к духовной реальности в целом и к живой природе в частности):
«В основе мистико-символического знания лежит не философема, а мифологема. Понятие порождает философему, символ порождает мифологему. На высоких ступенях гнозиса философское и религиозное познание освобождается от власти понятий и обращается к мифу. Религиозная философия всегда насыщена мифом и не может себя от мифа очистить, не упразднив себя и своей задачи. Религиозная философия сама по себе есть мифотворчество… …Человек в большей степени познает эмоционально, чем интеллектуально… …Встреча Бога с человеком есть мифологема, а не философема…»
Эту цитату я привёл в качестве одной из опорных смысловых точек в своём небольшом эссе «Философия-наука и философия-искусство в конце безрелигиозной эры». Вновь даю на него ссылку и предлагаю обсудить в соответствующей интерактивной теме - ради экономии времени и букв. Повторять вновь свои аргументы мне, честно говоря, скучновато. Это эссе как раз и написано по мотивом очередного круга моих диалогов с С.А. Борчиковым.
Итак, "век точных наук" не вечен. Он имеет своё начало и, значит, свой конец. Они совпадают с началом и концом гуманистической (безрелигиозной) эры, в которой наука и заняла место религии, сотворила свою догматику и свой миф. Мифологическое же познание уходит вглубь веков и имеет своё начало с возникновением человека как такового, а следовательно - и конец мифологического познания совпадает с окончанием человеческого существования как такового.
Если же миф о бессмертии души и вечности человеческого духа воспринимается как реальность, то и мифологическое познание, в отличие от научного, не имеет временных рамок и не является одним из конечных этапов развития человеческого познания.
А "смысл нам заниматься в век точных наук тем, что имеет мифологическое происхождение" в том, чтобы выйти из ограниченности научной картины мира, вернуться к духовным истокам и вновь ставить вопросы, которая наука ставить не может. Наука ставит только вопрос "как это всё устроено?", но вопросы: "почему так, а не иначе?", "зачем?", "какова цель этого устройства?", "куда оно движется и откуда?", "кто стоит за объективными законами?", "каков смысл мироздания и истории?", "каков смысл человеческого познания и бытия?" и т.п. - на такие вопросы наука дать ответы бессильна, в её арсенале нет не только средств получения ответов на такие вопросы, но даже сама их постановка исключена в классическом научном эксперименте. А эти вопросы для человеческого духа куда как важнее вопроса "как устроено".
Мифы же говорят о таких событиях духовной реальности, о существах и встречах, в которых и заключаются как сами эти вопросы, так и возможности получения ответов. Только это вопрос живого к живому, со всей уникальной неповторимостью личного диалога.
Другое дело, если дух - это реальный драйвер-двигатель человеческой природы, а душа - это атом-монада этой природы.
Ну, если пошла аналогия физического тела (или ещё уже - мозга) с компьютером, то душа - это не процессор, а дух - это не программа. Душа - это то существо, которое создало компьютер, работает за компьютером и создаёт программы. А дух - это то, что творит саму душу и саму идею её работы за компьютером.
Есть материальные объекты - это не философия. Есть единое общее, что объединяет все предметы - материя. Вот это философия.
Это философия научной картины мира, принявшая эту картину за саму реальность (или за адекватное отражение реальности, что почти одно и то же). Такая философия, как и сама наука, бессильна ответить на вопросы о смысле этого "единого общего" (объективных законов), как и о том истоке, откуда все эти законы возникли. И почему именно такие законы, а не иные. Законы, в том числе и физические, тоже меняются и во времени, и в пространстве. Эти изменения нам не видны, в силу ограниченности нашей науки и во времени, и в пространстве. И смысл этих изменений тем более науке непонятен.
На ее основе появляется наука, стремящаяся к изучению атомов материи на основе единой интернациональной терминологии и строгого экспериментального метода, который должен быть воспроизводим и повторяем независимо от языка и вероисповедания любого честного ученого.
Вот это и есть одна из догм научного фундаментализма - повторяемость и независимость результатов эксперимента! Приведу очень образную цитату М. Вороткова из его статьи «Идеи Козырева: 30 лет спустя»:
«Много раз «спросим» у калькулятора, сколько будет семью восемь. А потом столько же раз подряд зададим этот вопрос человеку. Понятно, что после n-ого вопроса ответом нормального человека будет уже не пятьдесят шесть. Всегда ли Природа в физическом эксперименте ведет себя как калькулятор? Современный классический эксперимент столь результативен именно потому, что обращен к той части природы («неживой»), «механический» ответ которой бывает неизменен. Вопросы, заданные «живой» Природе и творческой ее компоненте – Времени, должны быть тонкими и деликатными.»
Я уже давал две ссылки в Вашей теме "Три кита термодинамики" - повторю их и здесь (это ссылки на темы, в которых ставится вопрос как раз о "веке точных наук", о его границах и возможности выхода в иное отношение науки и реальности):
1. В этой теме, кроме заглавной статьи М. Вороткова, представлены и другие материалы (в т.ч. видео).
2. Статья Ф.Н. Козырева "Пунктиры будущего физики времени"
Т.ч. и в науке всё уже не так однозначно научно, как мы привыкли... Наукообразная философия отстаёт уже и от самой науки, чью картину мира и методологию посчитала единственно реалистичными.
Вот так же выявить духовную ткань, разумную природу, ментальную субстанцию и начать изучать ее атомы, понятия-идеи, ее законы, логику, и на основе единой терминологии и экспериментальных техник построить универсальную науку духа, так же как за последние 400 лет построили науку материи - вот это интересная задача.
Это тупиковая задача. "Единая терминологая экспериментальных техник для построения универсальной науки духа" - сплошное противоречие и в терминах, и в реальностях. Зачем так широко замахиваться, попробуйте выстроить для начала единую терминологию экспериментальных техник для построения универсальной науки любви с каким-то конкретным человеком, с любимой женщиной, например. А потом попробуйте распространить свой экспериментальный опыт на всех людей и все конкретные пары, сделав эту науку общеобязательной. Понятно, что сама постановка вопроса на таком примере - абсурдна. А духовная жизнь неизмеримо сложнее, чем опыт любви двух людей. В духовном мире встречаются и общаются существа различных уровней бытия. И каждая такая встреча, и каждое отношение - уникальны, неповторимы. Оттого так и многообразен, текуч, многоаспектен язык мифа и символа, связывающий духовную реальность с эмпирической действительностью и с человеческой культурой.
А сводить дух и душу к мифам и символам, объяснять непонятное через непонимаемое, множить терминологический беспредел - это не интересно.
Сама постановка вопроса "сводить дух и душу к мифам и символам" совершенно ложная. Душу и дух нельзя свести к языку. Миф и символ - это язык. И как любой язык - это связь между разными планами бытия. Другой вопрос, какой язык более адекватен для души и духа - язык мифа и символа или язык философских категорий и научного эксперимента, результаты которого не зависят от личностей, чем и ценны для научного критерия истинности. Вот такой критерий и такой язык совершенно бесплоден для диалога живой души с живой душой, равно как и для передачи смысла духовного события.
Начнём с того, что в духовной реальности нет ни объективного, ни субъективного, но есть только сама жизнь и сама первореальность духовного целого. Никакой общеобязательной терминологии для такой реальности прописать нельзя, хотя бы потому, что прописывать её берётся существо, находящееся в мире относительном, разделённом на объекты и субъекты. Относительная реальность не может создать общеобязательную систему понятий и терминов для реальности абсолютной - сама такая претензия бредовая от начала и до конца. В относительном мире могут существовать только символы мира абсолютного, связывающие миры, приоткрывающие смыслы. Язык мифа наиболее адекватен для создания таких символов-окон. И уже вглядываясь в эти окна, человек может постигать какие-то грани смысла иных миров, высшей духовной реальности, символизирующей себя в материальном мире и человеческом бытии. Как только человеком овладевает претензия создать общеобязательную метафизическую систему и прописать универсальные законы для духовного мира, так эти окна закрываются - и человек отрезает себя от духовного плана бытия, ограничивает эмпирической действительностью, становится в итоге её функцией.
Вот как можно изучать духовный опыт, не подвергая его анализу, вербализации, теоретическому структурированию?
Дух познаётся духом. Дух всё познаёт, но его может познать только дух. Как мы можем познать любовь, "не подвергая её анализу, вербализации, теоретическому структурированию"? Любовь познаётся в опыте любви, и никак иначе. Анализу потом можно подвергать какие-то части этого опыта, какие-то его проекции в разуме, но сам опыт - целостен и должен пребывать уже в существе, чтобы оно могло что-то извлекать на свет сознания из этого опыта и что-то анализировать в нём.
Сам духовный опыт нельзя теоретически структурировать (это вновь претензия низшего порядка реальности структурировать высшую, навязать ей свои правила; претензия части подмять под себя целое). Можно структурировать только какие-то методологии познания каких-то частей духовного опыта, какие-то промежуточные выводы, но не сам духовный опыт.
Для вербализации духовного опыта язык мифа и символа куда как адекватнее языка понятий и научных формул. Духовный опыт неповторим, уникален, в отличие от языка понятий и формул. Духовное единство - это единство любви, а не единство объективных доказательств, обязательных для всех живых встреч и отношений. Духовный опыт - это опыт общения духа с духом, души с душой. И такое общение не поддаётся универсальной методологии, но зависит от самих личностей, вступающих в контакт друг с другом. Есть различные языки для такого общения. Мифологический - один из самых адекватных. Но сам духовный опыт приходит целостно, напрямую, язык лишь помогает его осознавать.
Другое дело - не делать из метафизики культа, не плодить словеса, неподкрепленные экспериментальным воплощением в собственной жизни. С этим согласен.
На мой вкус, "экспериментальное воплощение" плохой синоним для духовного опыта. И второе: духовный опыт недоказуем. Можно назвать "словесами" любой духовный опыт, и пойди докажи, что это не только "словеса". Но не надо ничего доказывать тому, у кого есть родственный твоему духовный опыт и потому понятен твой язык.
Мир видимый символически выражает "связующие пути" объектов мира невидимого.
В духовном мире нет объектов, как и субъектов. Нет и идей (в платоновском смысле). Дух не есть ни объект, ни субъект. Но жизнь конкретного существа в его первореальности. Все остальные планы бытия, включая идеи - лишь символизация этой духовной первожизни.
Если же под "невидимым миром" подразумеваются некие законы, управляющие миром видимым (материальным), то это и есть подмена духовного опыта эмпирическим, принимающим символы за саму реальность. Все законы - тоже лишь символы проявления воли духовных существ.
Познание невидимых законов дело науки - это первый шаг в направлении постижения этих связей.
Наука познаёт "следы времени", "следы законов", их проявления в тех или иных частях эмпирического мира, но не само время и не сами законы. Как-то обобщая эти "следы", наука создаёт те или иные формулы, которые годятся для ограниченных отрезков пространства-времени. С изменением сути времени, меняются и следы законов, и формулы, их обобщающие. А вот кто прошёл и оставил эти следы; кто стоит за работой времени; какой смысл в тех или иных законах на данном этапе, куда всё это движется, почему и зачем, и откуда - тут наука абсолютно табуирована. В гораздо большей степени, чем любая, самая фундаменталистская, религиозная система. Не говорю уже о текучей и податливой к духовному диалогу мифологии.
Но наука не ищет ЗА законами природы "связи связей", природу законов природы.
Нет такой "связи связей" и "природы природы" - в духе нет и быть не может никакой объективации. Есть творческая воля конкретных духов. И есть Божий Замысел. Всё остальное - проявление этой воли, символизация духовных встреч и отношений. Мир и есть не что иное, как становящийся миф. И память наша есть мифотворчество.
Это дело новой метафизики, которая, вооружась достижениями современной науки, должна углубиться в познание самой природы познания, разума, логоса.
Не самое лучшее вооружение для такого похода, мягко говоря. Максимум, что на таком пути может быть достигнуто, это создание искусственного интеллекта. Ни души, ни духа у такого интеллекта не будет. Либо вселится в него что-то инфернальное и начнёт манипулировать утратившими последнюю связь с духовной первореальностью человечскими функциями.
Богочеловеческий путь отличается от человекобожеского прежде всего тем, что высшее и целое не подменяется низшим и частным. Логос познаётся только логосом. Любая попытка познать логос инструментарием низшего порядка бытия приводит к катастрофическим последствиям для познающего. В Божественную жизнь нельзя войти с чёрного хода, нельзя взломать тайну при помощи отмычки разума. Окна открыты, двери открыты. Но эти окна и двери не видит разум, не осознающий своих границ и навязывающий свои алгоритмы духу.
Андрей, было бы интересно, если б Вы привели свои контраргументы к тем, что я высказал в заглавной статье настоящей темы о Богочеловеческом и человекобожеском путях синтеза (ссылка на статью есть в первом посте). Меня интересуют конкретные оппозиции и конкретным мыслям (кускам текста), и смыслу текста в целом (если увидится таковой). Для содержательного разговора нужен ПРЕДМЕТ. (А на нет, и суда нет.) И безумно (правда) интересна Ваша реакция и на статью М. Вороткова, и на статью Ф. Козырева (я недаром повторяю на них ссылки).
-
Андрей, а что такое "метафизический идеализм библейского плана"?
Если не возражаете, Ярослав, я буду отвечать по частям.
"Метафизический" значит "над-физический, вне физический". Именно там размещает Бога Библия и особенно православное богословие. И хотя метафизические термины в Библии не используются, но вся Библия говорит нам о метафизической реальности, называя ее "небом".
"Идеализм" означает, что в Библии идеальное и духовное признается первичным и творящим началом. Именно это я вкладываю в слова "библейский метафизический идеализм".
-
Встреча Бога с человеком есть мифологема, а не философема…»
Встреча Бога с человеком - это встреча Бытия с бытием - со-бытиЕ, или как его назвал Хайдеггер - Эрайгнис. Это открытие ограниченного человеческого разума своему собственному корню - Разуму-Логосу. Об этом говорил на заре философии еще Гераклит. "Логос - один и тот же у всех, но каждый им пользуется, как будто он его собственный".
Вот уже два философа говорят немного разным языком но об одном и том же - о встрече Бога и человека, о движении от человека к "сверхчеловеку", но не человекобогу (тут я с вами полностью согласен), а к богочеловеку. И здесь богословие совпадает с философией, миф обретает форму философских понятий, а через них мы можем дойти и до научной точной формы, которая не требует веры, а отвечает на самые дерзкие сомнения и вопросы, но требует честной последовательности мышления.
Я верю, что Бытие Божие доказуемо, точнее показуемо и постижимо через непосредственное переживание. Живой пример - беседа св. Сераафима с Мотовиловым. Но для этого необходимо философское возрождение понятия разумной природы, ментальной субстанции, Софии. И символы мифов без сомнения очень полезны на этом пути, но они должны быть "сняты" и трансформированы в Знание.
Это мое наивное кредо.
-
Если не возражаете, Ярослав, я буду отвечать по частям.
Не возражаю, конечно. Тогда я воздержусь пока с ответами на отдельные Ваши посты, чтобы не уводить дискуссию в сторону. Дождусь, когда закончите отвечать по частям. Хотя, повторюсь, была бы более интересна и продуктивна реакция на ту или иную статью, упомянутую мной (и в соответствующей теме).
-
Итак, "век точных наук" не вечен. Он имеет своё начало и, значит, свой конец. Они совпадают с началом и концом гуманистической (безрелигиозной) эры, в которой наука и заняла место религии, сотворила свою догматику и свой миф.
Точные науки четко ограничили круг своей компетенции миром объективно наблюдаемых и воспроизводимых явлений. Только безграмотные идеологи сциентизма претендуют на распространение научных оценок на вопросы духовной и даже социальной жизни.
Сосредоточившись на мире материи, "протяженной субстанции" по Декарту, наука добилась в этой области колоссальных результатов. При этом, отказав "разумной материи" в существовании и, следовательно, в изучении, наука не только затормозила, но отбросила назад познание сути человека и человеческого общества. Мы знаем о сути человека сегодня меньше, чем любой средневековый монах и даже русский крепостной крестьянин.
Мифологический, точнее сказать символический, аналогический, метафорический подход - это подход поэтический, художественный. Он хорош, но не в силах полностью заменить естество-знание - познание естества, природы, субстанции просветленным разумом. Поэзия предполагает определенную избранность, как творцов, так и потребителей, а духовное знание должно быть еще более общедоступным, чем школьное образование.
Так мне это видится.
Наука ставит только вопрос "как это всё устроено?", но вопросы: "почему так, а не иначе?", "зачем?", "какова цель этого устройства?", "куда оно движется и откуда?", "кто стоит за объективными законами?", "каков смысл мироздания и истории?", "каков смысл человеческого познания и бытия?" и т.п. - на такие вопросы наука дать ответы бессильна, в её арсенале нет не только средств получения ответов на такие вопросы, но даже сама их постановка исключена в классическом научном эксперименте.
Наука, сосредоточенная на изучении "протяженной субстанции" - бессильна. Это вне рамок ее компетенции. Но наука, точнее научный метод, если его нацелить на "ментальную субстанцию", на идеальный мир, может перевернуть все наше бытие до такой степени, что мы увидим на самом деле "новую землю" и "новое небо", новое представление о материи, мире, человеке и метафизической реальности.
Это великая задача, задача между прочим, русского, византийского, православного мира. Но сначала должна быть осознана ее возможность и необходимость. Вот вы, например, уверены в реальном бытии идеального, духовного мира? Если да, то как вы его познаете?
-
Наукообразная философия отстаёт уже и от самой науки, чью картину мира и методологию посчитала единственно реалистичными.
Здесь я с вами полностью согласен. Материалистическая философия, отрицая субстанциональность идеального, загнала себя в тупик. Сегодня она вертится в клетке, в камере, в которую сама себя заточила, и приходит ко все более и более не научным выводам о невозможности познания истины, бесцельности бытия и иллюзорности и эпифеноменальности свободной воли и "я"-личности.
Это тупиковая задача. "Единая терминологая экспериментальных техник для построения универсальной науки духа" - сплошное противоречие и в терминах, и в реальностях.
Я бы не был так безапелляционен насчет "тупиковости". Назовите какие-либо исследования идеального мира, как реальности, которые оказались бесплодными. Напротив, начиная с греков, каждый раз серьезное доверие к реальности идеального производило взрыв: платонизм, христианство, Возрождение, Гегельянство, Софиология - русский космизм.
Всякий раз реальное, практическое (не мифологически-поэтическое и не обрядовое) погружение человеческого ума в мир идей, как в живую реальность, окрыляло этот ум и рождало плеяды гениальных открытий в науке, прорывов в искусстве и технологии. Сегодня мы стоим прямо на пороге очередного взрыва. Имеющий очи да видит... :)))
Вот слова о таком провидце:
Уникальность исследований Козырева заключается в том, что ему удалось философскую концепцию соединить с реальным практическим (научным) подходом. Т.е. философия Козырева чрезвычайно конструктивна, а его практика невозможна без постоянного осознания с точки зрения самых фундаментальных понятий.
Думаю, что рано или поздно Теория Времени породит то, что заполнит «свободное пространство» между научным и религиозно-философским мировоззрениями. Познавая Мир, человек задает вопрос «почему?». Наука отвечает на него в смысле «как?», религия – в смысле «зачем?». Наука обращена своим взглядом в прошлое, религия главным образом – в будущее.
Теория Времени может претендовать на оба аспекта ответа на этот вопрос, поскольку рассматривает настоящее как продукт реализации событий идущих из прошлого в направлении, которое диктуется будущим. Т.е. по отношению к Времени Козырева «почему?» – это всегда одновременно и «как?» и «зачем?».
-
Андрей, было бы интересно, если б Вы привели свои контраргументы к тем, что я высказал в заглавной статье настоящей темы о Богочеловеческом и человекобожеском путях синтеза (ссылка на статью есть в первом посте). Меня интересуют конкретные оппозиции и конкретным мыслям (кускам текста), и смыслу текста в целом (если увидится таковой). Для содержательного разговора нужен ПРЕДМЕТ. (А на нет, и суда нет.) И безумно (правда) интересна Ваша реакция и на статью М. Вороткова, и на статью Ф. Козырева (я недаром повторяю на них ссылки).
Ярослав, я постараюсь все это прочесть и ответить. Но мне надо немного времени. Буду спешить, но быстро не обещаю. Спасибо вам за общение и за терпение.
-
В относительном мире могут существовать только символы мира абсолютного, связывающие миры, приоткрывающие смыслы. Язык мифа наиболее адекватен для создания таких символов-окон. И уже вглядываясь в эти окна, человек может постигать какие-то грани смысла иных миров, высшей духовной реальности, символизирующей себя в материальном мире и человеческом бытии.
Как только человеком овладевает претензия создать общеобязательную метафизическую систему и прописать универсальные законы для духовного мира, так эти окна закрываются - и человек отрезает себя от духовного плана бытия, ограничивает эмпирической действительностью, становится в итоге её функцией.
Разве Платон оказался отрезан от реальности мира идей? А Гегель, Соловьев? А идея Гессе насчет "игры в бисер"? А Вольфила и ИФЛИ? По-моему, символы-окна важны, но для коллективной мыслительно-познавательной деятельности необходимо некое постоянство связи термин-понятие. Иначе никакое общение не будет возможно.
Вот и Н.А. Козырев делал именно такую попытку:
Начну с утверждения, возможно для многих спорного и даже неприемлемого.
Мне кажется, что Козырев пытался сделать принципиально невозможное: выразить свое, истинное и глубокое понимание сущностных закономерностей в узких рамках научной терминологии. Ему приходилось вкладывать в привычные слова тот смысл, для которого еще нет ни терминов, ни понятий.
-
Дождусь, когда закончите отвечать по частям. Хотя, повторюсь, была бы более интересна и продуктивна реакция на ту или иную статью, упомянутую мной (и в соответствующей теме).
Я закончил. Жду ваших ответов. Работаю над предложенными материалами. Очень интересно и совершенно созвучно моим взглядам. Спасибо за наводку :)
-
Пара слов о метафизике от метафизика метафизирующим оппонентам
(после которых вы можете рвать меня на части, всё равно увижу это рвание по прошествии небольшого отпуска, в который отбываю, не теряйте меня, если, конечно, я составляю часть вашего метафизического дискусса и дискурса)
Андрей пишет: «"Метафизический" значит "над-физический, вне физический". Именно там размещает Бога Библия и особенно православное богословие».
Андрей прав, несомненно, в православии, как и в любой религии, есть метафизический пласт. Неправдость же его высказывания в том, что он скрыто предполагает, что этот пласт – прерогатива лишь религии. Отнюдь, он есть и в любом искусстве, он есть практически и у любого ученого, он есть, как это не покажется странным, даже у материалистов и (о Боже!) у атеистов. Но больше всего – имманентно! – метафизический пласт есть, конечно, в самой Метафизике. Он прямо – предмет ее изучения и освоения.
Ярослав оппонирует: «Библия написана языком мифа, там нет и намёка на метафизические понятия и категории».
Ярослав прав. В Библии нет метафизических понятий и категорий, явно выраженных на философском языке. Её язык – язык мифов и символов. Но неправдость его высказываний заключается в том, что он тоже скрыто предполагает, что только мифологически-символический язык является единственным и последним представителем метафизической реальности. Если Вы попытаетесь изложить метафизику формул «Е = мс2» или даже проще «2 х 2 = 4» символическим языком, это будет всё равно что удалять зубы через другое место. Зачем? У Кабира есть строчки:
Разве жажду свою утолит человек,
что воды избегает и лижет росу?
Жажда религии – общение, со-бытие с Богом. Верьте, общайтесь с Ним, да воздастся вам по вере и делам вашим! Никто на вашу веру не покушается.
Жажда эзотерики, мистической философии – пребывание в духовном опыте, встреча с духовной реальностью, получение от нее ответов. Встречайтесь, пребывайте, прислушивайтесь, мыслите, и воздастся вам по опыту вашему! Никто на ваш духовный опыт не покушается.
Жажда метафизики – не общение с Богом, а пребывание в метафизической реальности самой по себе (в том числе и в той ее части, которая находится за пределами Бога) и не диалог с духовной реальностью, а встреча именно с метафизической реальностью и диалог с нею на ее имманентном языке (а не на языке мифологии, эзотерики, мистики, религии, искусства, науки и даже не на языке философии в целом, а лишь на языке самой метафизики).
Примеров и прецедентов этого языка в истории предостаточно. Только ленивый их не видит. Берите в руки, разверзайте очи свои и читайте, проникайте, осваивайте:
- Будда «Дхаммапада»,
- Лао-цзы «Дао дэ дцин»,
- Анаксагор «Трактат о природе»,
- Платон «Диалоги»,
- Аристотель «Метафизика»,
- Плотин «Эннеады»,
- Августин «Исповедь»,
- Фома Аквинский «Сумма теологии»,
- Франсиско Суарес «Метафизические размышления»,
- Декарт «Размышления о первой философии»,
- Лейбниц «Рассуждения о метафизике»,
- Кант «Критика чистого разума»,
- Шопенгауэр «Мир как воля и представление»,
- Шеллинг «Система трансцендентального идеализма»,
- Гегель «Наука логики»,
- Вл. Соловьев «Философские начала цельного знания»,
- Витгенштейн «Логико-философский трактат»,
- Гуссерль «Картезианские медитации»,
- Хайдеггер – всё,
- Лосев – всё,
- В.И. Моисеев «ПМО» (проективно модальная онтология),
- и т.д.
Привел самый краткий список (пробежавшись в хронологическом порядке по 3-м тысячелетиям). Могу для желающих его трехкратно, десятикратно расширить. В этом метафизическом предании найдете и метафизическую реальность, и подходы и пути к ней, и опыт общения великих с нею, и их Эрайгнисы, и их метафизические Истины, и самое главное – не на иносказательном языке, после которого надо еще долго додумывать и интерпретировать, что автор хотел сказать, а на чистейшем метафизическом языке. Наслаждайтесь! Если у вас есть метафизическая жажда, конечно.
-
Пара слов о метафизике от метафизика метафизирующим оппонентам
(...после которых вы можете рвать меня на части, всё равно увижу это рвание по прошествии небольшого отпуска, в который отбываю, не теряйте меня, если, конечно, я составляю часть вашего метафизического дискусса и дискурса)
"Фима, когда мене там нет, они мене могут даже бить :)))"
-
Но неправдость его высказываний заключается в том, что он тоже скрыто предполагает, что только мифологически-символический язык является единственным и последним представителем метафизической реальности.
Сергей, вот именно из-за таких Ваших приёмов и методов ведения "диалога" я и перестал видеть смысл в нём. Ничего подобного я ни открыто, ни скрыто не предполагал.
"От метафизика метафизирующим оппонентам", "Философия и псевдофилософия" - одних таких заголовков Ваших ответов достаточно, чтобы навсегда (или надолго) отбить охоту вступать с Вами в диалог, Сергей. Вы по умолчанию ставите себя в позицию "метафизика" и "философа", а другую сторону в позицию "метафизирующих" и "псевдофилософов". Свою позицию подтверждаете списком авторитетных имён, которым якобы что-то пытаются противопоставлять недо- и псевдо- метафизирующие. Приписываете затем последним разные глупости и с умным видом их опровергаете от лица ни много ни мало всей философии и метафизики. Ну, и что на это можно ответить? Оправдываться в очередной раз? Что-то доказывать, ловить Вас за руку?
Разные бывают философы и метафизики... Мне и в страшном сне не привидится, чтобы тот же Вл. Соловьёв заменял "иные миры" на "регион холонов"...
Если Вы попытаетесь изложить метафизику формул «Е = мс2» или даже проще «2 х 2 = 4» символическим языком, это будет всё равно что удалять зубы через другое место. Зачем?
Смотря у кого удалять - у живого человека или у мёртвого. А вопрос "зачем?" следовало поставить не в конце, а в начале фразы: зачем удалять зубы? Чтобы сделать больно или чтобы облегчить человеку боль? Чтобы показать человеку, что перед ним большой специалист по удалению зубов? А нужно ли было вообще удалять эти зубы?
У меня не смысл Вами излагаемого отбил охоту продолжать наши разговоры и даже не Ваш язык, но цель их и стиль, сам подход в собеседнику. Вы почти никогда не говорите по существу вопроса и не реагируете на смысл сказанного, но только на отдельные фразы, переворачивая (или снижая) их смысл. Единственное, что может вернуть Вам интерес к существу предмета - это только обсуждение каких-то деталей и частностей Вашей метафизической системы. Обсуждение её смысла также табуируется. Упражняться же в полемических приёмах, целью которых является самоутверждение за счёт других, мне, скажу честно, лень. Сожалею, что вновь пришлось Вам это всё говорить.
-
Спасибо вам за общение и за терпение.
И Вам спасибо, Андрей. Прежде всего - за открытость к диалогу и за его предметность; за умение не только говорить, но и слушать - по существу; за попытку найти взаимопонимание, а не продавить свою систему мировоззрения любым способом. Это не ответный комплимент, не дежурные слова признательности. Объясню почему.
Если Вы обратили внимание, авторы, составляющие творческое содержание нашего портала, и участники интерактивной его части совпадают в очень небольшой пропорции. Поэтому каждый автор, способный внести новое качество в интерактив и способный к содержательному диалогу, на вес золота.
Необычный формат нашего форума (мы его даже не форумом называем, но "интерактивной книгой") - с одной стороны, и усталость от типичных и по большей части бесплодных форумных и прочих сетевых форм "общения" - с другой, очень сужают круг людей, готовых отдавать своё время, душевные и умственные силы форумным диалогам. Мы же изначально подходили к форуму - как явлению культуры, чреватому появлением не только новых жанров, но и способствующему зарождению новой культурной парадигмы. Не помню, давал ли я Вам ссылку на тему о Солярисе (на всякий случай дам ещё раз) - это очень интересная тема!
Приступаю к ответам на Ваши посты, раз Вы сказали, что свою часть закончили.
-
Общее - по настоящей теме
Повторю Ваш тезис (для этой темы он основной):
Есть материальные объекты - это не философия. Есть единое общее, что объединяет все предметы - материя. Вот это философия. На ее основе появляется наука, стремящаяся к изучению атомов материи на основе единой интернациональной терминологии и строгого экспериментального метода, который должен быть воспроизводим и повторяем независимо от языка и вероисповедания любого честного ученого.
Вот так же выявить духовную ткань, разумную природу, ментальную субстанцию и начать изучать ее атомы, понятия-идеи, ее законы, логику, и на основе единой терминологии и экспериментальных техник построить универсальную науку духа, так же как за последние 400 лет построили науку материи - вот это интересная задача.
Выделил жирным ключевую установку (цель, задачу).
Почти теми же словами я эту задачу сформулировал в начале темы (потом по мотивам диалогов было написано мною одноимённое эссе). Попробовал рассмотреть эту задачу с разных сторон и привёл ряд аргументов, почему считаю её не только не выполнимой, но саму её постановку ложной. Более полно и в то же время лаконично я пока сформулировать свои аргументы не в состоянии, могу только вновь отослать Вас к началу темы и к упомянутому эссе, чтобы обсудить тот или иной аргумент или вывод.
Совсем кратко. Построить универсальную метафизическую систему-синтез, по аналогии с наукой - на основе единой интернациональной терминологии и строгого экспериментального метода, можно (теоретически) только за счёт снятия связи этой системы с духовным миром, убрав религиозное и мистическое измерение. Именно так, как это сделала наука. Только целиком и полностью принадлежащая нашему миру система может сформировать здесь интернациональную терминологию, независимую от языка и вероисповедания. Причина: наш мир является частью, а не целым. Существуют иные миры и духовная первореальность, по отношению к которой любой материальный мир - лишь картина мира, лишь часть. И в этой картине мы можем видеть (и понимать) только проекции духовной реальности, но вместить её целиком в мир относительный невозможно. Различия проекций не меньше, чем их общее, помогают выйти в объём духовной реальности. Сведение всех проекций в одну систему неизбежно схлопнет её в одном нашем мире, лишит как духовного измерения, так и связи с иными мирами.
Устремление к синтезу систем - как созданию универсальной системы и терминологии - неизбежно (волей или неволей) приведёт к тому же, что делает и С.А. Борчиков в своей метафизической системе. Духовная реальность станет либо производной человеческого бытия и культуры, либо эпифеноменом материи, либо миром идей, рождённых в этом мире и только в нём. Божественная реальность должна быть полностью втиснута в ту реальность, что воспринимает человек как единственную. Иначе никакой единой универсальной системы в нашем мире невозможно создать в принципе.
Возможен ли иной путь синтеза? В чём его принципиальное отличие от синтеза-системы? За счёт чего различные системы могут быть не унифицированы в одну, но, сохранив свой язык и различия, тем не менее представлять собою единое целое? Что это за целое? Что способствует взаимопониманию систем и их общению? Какой язык, какие жанры? И т.д., и т.п. Это именно те вопросы, которые я, в меру своих способностей, попытался поставить и посмотреть на возможные пути их разрешения в упомянутом выше эссе (не только в нём, конечно; но в нём я старался максимально логически это сделать, буквально по пунктам, то есть не на языке символов и мифов, а более менее приближенном к требованиям аристотелевской логики).
О некорректности же перенесения экспериментальной научной методологии на духовную сферу я уже высказался в предыдущих постах и дал ссылки на темы, где этот вопрос обсуждается (в т.ч. и с научной точки зрения).
-
По отдельным тезисам
"Метафизический" значит "над-физический, вне физический".
Метафизический, идеальный, мистический и духовный - не одно и то же ни как языки, ни как реальности. Существуют как иные материальные (не физические, в нашем понимании) миры, которые связаны с нашим не причинно-следственной, но смысловой связью. Так существует и мир духовный, по отношению к которому все миры лишь частные проявления, включая и мир идей и сущностей (собственно - метафизический). Либо так: любая объективация (идейная или материальная) есть лишь проекция духа, но не сам дух. В духе бытие и сознание нераздельны, потому и т.н. "основной вопрос философии" для духовной реальности не имеет смысла. Равно как и разделение на параллельные субстанции бытия и сущностей.
Встреча Бога с человеком - это встреча Бытия с бытием - со-бытиЕ, или как его назвал Хайдеггер - Эрайгнис. Это открытие ограниченного человеческого разума своему собственному корню - Разуму-Логосу.
Встреча человека с Богом происходит в духе - как встреча духа с Духом. В духе бытие и сознание суть одно. Разум - инструментарий духа. По Бердяеву (на память) - "разум, не осознающий своих границ, недоразвитый". Так вот, именно такой разум пытается прописать свои алгоритмы духу. Это примерно то же, как если бы кисть решила, что это именно она пишет картину (с т.з. научного экперимента - так и есть) и попыталась объяснить, как и даже почему. Или в компьютерный век другая аналогия напрашивается: искусственный интеллект суперкомпьютера вдруг решит, что это он пишет тексты (философские, например) и, проанализировав свои внутренние алгоритмы, выдаст универсальную методу по написанию таких текстов. Логос и Разум соотносятся друг с другом так же, как художник и кисть, как пишущий на компьютере и сам компьютер. Можно вернуться и к библейской метафоре о духе и букве. Не есть хорошо, когда буква берёт первенство над духом и из инструмента превращается в самоцель.
Об этом говорил на заре философии еще Гераклит. "Логос - один и тот же у всех, но каждый им пользуется, как будто он его собственный".
Логос в данном случае синоним Духа Святого, а не духа человеческой личности. Духов нужно различать, но делать это может только сам дух.
Но для этого необходимо философское возрождение понятия разумной природы, ментальной субстанции, Софии.
София как Вечная Женственность и София как "разумная природа и ментальная субстанция" вряд ли знакомы друг с другом.
И символы мифов без сомнения очень полезны на этом пути, но они должны быть "сняты" и трансформированы в Знание.
Вера и Знание - это отдельная и большая тема. Мы не раз выходили на неё в других (сейчас уж и не возьмусь искать, где и в каких). При желании можно открыть и отдельную тему. С научной колокольни, знание - признак свободного и разумного подхода, а вера - удел слепого и неразумного. Это голос разума, возомнившего себя хозяином. Знание доказывается извне и объективируется. И доказанному знанию разум ничего не может противопоставить и вынужден принимать то, что доказали, за истину. Вера - это творческий акт духа, свободный выбор, не дающий никаких гарантий, шаг в неизвестное на свой страх и риск. Вера не требует гарантий и доказательств - это абсолютно свободный духовный путь. Дух не обусловлен ничем внешним, он сам из себя и своей любви постигает истину и предмет веры. "Сойди с креста и уверуем" - это требование доказательств и гарантий разума, требование объективного знания, независимого от моего личного чувства истины. Господь ждал свободного акта веры, а не порабощения духа объективными доказательствами Своего могущества. В этом смысл христианства: любовь и вера имеют ценность только тогда, когда они духовны, то есть не обусловлены ничем внешним, абсолютно свободны.
Мы знаем о сути человека сегодня меньше, чем любой средневековый монах и даже русский крепостной крестьянин.
О сути природы - в том числе, несмотря (и даже благодаря) на все достижения науки в её покорении и её познании.
Мифологический, точнее сказать символический, аналогический, метафорический подход - это подход поэтический, художественный. Он хорош, но не в силах полностью заменить естество-знание - познание естества, природы, субстанции просветленным разумом.
Вы говорите о языках, а не о подходах. Подходов два - как к живому или как к объекту. Мифологический, символический, поэтический, художественный - это разные языки, у них разные задачи. Общее у них одно - подход к природе и миру как к живому существу, имеющему душу и дух. А душа и дух не от мира сего. Вот эти языки и помогают постигать связь между мирами и входить в общение с теми живыми существами, которых естествознание изучает как неживые объекты. Смотря что подразумевается под "естеством", таково и будет знание о нём.
Поэзия предполагает определенную избранность, как творцов, так и потребителей, а духовное знание должно быть еще более общедоступным, чем школьное образование.
Поэзия наиболее естественный язык. Любой человек в минуту душевного подъёма, прилива чувств или попросту пьяный начинает петь, то есть переходит на язык поэзии. Дети намного быстрее запоминают, да и лучше понимают стихи, чем разговорный язык (не говорю уже о наукообразном). Сама структура нашей речи глубоко поэтическая, построенная на созвучиях и перекличках смыслов в них. Поэзия самое древнее из искусств. Все тексты, передававшиеся изустно и ставшие впоследствии религиозными памятниками, написаны стихами. Все мифы, облекавшиеся в словесную форму, также написаны на языке поэзии. А то, что сейчас поэзия стала предполагать "определённую избранность", говорит только о тяжёлом упадке культурной жизни в конце безрелигиозной эры. Кстати, и слово "потребитель" в отношении к поэзии - также. В поэзии нет потребителей, любой воспринимающий её есть творец (такова её структура и суть). В Индии по сей день поэзия не стала "уделом избранных"...
А вот "птичий язык" наукообразной философии действительно создаёт касту избранных. Если же философия обращена к смыслу жизни человека, то она должна быть излагаема на том же языке, на котором пишутся все произведения культуры, этим языком сформированной. Человек, понимающий язык классической литературы, должен без труда понимать и язык философии. Именно таким литературным языком изъясняется русская религиозная философия. Читая самых талантливых её представителей, не нужно перестраиваться с языка Пушкина на какой-то узко-специальный жаргон. А для чего такой жаргон создаётся, в чём его настоящий смысл, я попробовал поразмышлять в эссе о двух жанрах философии (ссылку на него я уже давал, не буду перебирать меру). Кстати, именно этот опус вызвал у С.А. Борчикова остро негативную реакцию. Значит, я попал в точку.
Но наука, точнее научный метод, если его нацелить на "ментальную субстанцию", на идеальный мир, может перевернуть все наше бытие до такой степени, что мы увидим на самом деле "новую землю" и "новое небо", новое представление о материи, мире, человеке и метафизической реальности.
Повторюсь: ментальный, метафизический, идеальный и духовный - не одно и то же. Именно научный метод (а не язык!) бессилен что-либо познать не только в духовной или мистической сферах, но и в окружающей нас Живой природе (её душе). Нужен принципиально другой подход и метод эксперимента. Научный он или не научный - вопрос ярлыка и признания статуса, не более.
Вот вы, например, уверены в реальном бытии идеального, духовного мира? Если да, то как вы его познаете?
Уверен ли я, что я человек и живу в этом мире? Чаще уверен, чем нет. Хотя во сне, особенно без сновидений, не уверен... Продолжим цепочку: если я человек и живу в мире, то не могу не видеть несовершенства того и другого. А если я вижу несовершенство, то во мне должно быть знание о совершенстве. Откуда оно? Только оттуда, где это совершенство существует и существую я там (связь должна быть одного с другим). Но я существую здесь, где нет совершенства. Значит, во мне есть нечто, что существует не здесь. И это нечто должно быть совершеннее меня, пребывая во мне. Это нечто должно быть вечным, ибо совершенное вечно. Это нечто должно быть целым, ибо совершенное целостно. Это нечто и именуется дух.
Вот примерно та логическая цепочка, которой можно удовлетворить сомнения разума относительно реальности духовного мира. И не более. Сама же эта реальность реальнее и разума с его неуверенностью и всего нашего мира. Проще усомниться в существовании этого мира, чем мира духовного. А откуда неуверенность разума - от его гордыни, оттого что он возомнил себя главным судьёй истинности и требует формальных доказательств (не свободен ибо, хотя и мнит себя свободным, путая свободу с маловерием и малодушием).
Дух познаётся духом. Любовь - любовью. Языки же для вербализации духовного опыта могут быть различны. Одни лучше подходят для одних его областей, другие - для других.
Назовите какие-либо исследования идеального мира, как реальности, которые оказались бесплодными.
Духовный и идеальный не одно и то же (в который раз эту фразу повторяю, сам себе уже надоел). Бесплодного опыта не бывает. А сказал я следующее: "единая терминология экспериментальных техник для построения универсальной науки духа" - сплошное противоречие и в терминах, и в реальностях. И показал на примере духовного опыта двух любящих людей - почему нельзя такой опыт сделать универсальным с "единой терминологией экспериментальных техник".
Единая терминология создаётся внутри той или иной дисциплины, системы. Одна экспериментальная техника годится для одной сферы и непригодна для другой. Каждая из систем отражает какую-то грань целого (духовного мира) - как одна из проекций его на мир относительный. Эта проекция неповторима и тем ценна. Неповторим и её язык. Общение между системами достигается не унификацией их языков и не созданием универсальной терминологии, но искусством перевода. Нельзя вогнать объём, не извратив его до неузнаваемости, в одну плоскую, пусть и универсальную супер-проекцию!
Почему никому не удалось повторить опыты Козырева? Потому что это принципиально другой подход и к самому эксперименту, и к тому, с чем (кем) этот эксперимент должен установить связь для получения исследователем ответа (результата). Опыты Козырева ценны как шаги его Опыта в целом, как его личный путь и судьба. Повторить Опыт (судьбу) другого невозможно, сколько ни повторяй формально её "следы". Но можно войти в общение с этим Опытом, обогатить и свой духовный опыт при этом, а даст Бог, и кого-то ещё, и культуру в целом. Независимость эксперимента от личности экспериментатора и её мотивов и есть главная преграда на пути общения с живой природой и духовной реальностью. А без такой независимости невозможна "единая терминология экспериментальных техник для построения универсальной науки духа". Потому я и сказал, что сама постановка задачи бесплодна. Да и "наука духа" вызывает у меня чисто эстетическое неприятие. Но это уже вопрос вкуса.
Всякий раз реальное, практическое (не мифологически-поэтическое и не обрядовое) погружение человеческого ума в мир идей, как в живую реальность, окрыляло этот ум и рождало плеяды гениальных открытий в науке, прорывов в искусстве и технологии.
Мифологическое и поэтическое не одно и то же. Как не одно и то же культурное и национальное, например. Хотя и не бывает одного без другого. Противопоставление реального и практического мифологическому и поэтическому некорректно. Смотря о какой реальности и о какой практике идёт речь, тогда о таком языке взаимодействия с ними и нужно говорить как наиболее адекватном (здесь необходима конкретика). Зачастую бывает, что нужны несколько языков, а не один. Всё зависит от той реальности, с которой входишь в общение. Да и от того, кто входит, тоже зависит. Миру идей противопоставлять мифологию и поэзию совсем уже странно. Никакой монополии на мир идей нет ни у науки, ни у философии. А сам мир идей есть только одна из форм существования мира духовного, один из способов символизации духа.
Разве Платон оказался отрезан от реальности мира идей? А Гегель, Соловьев? А идея Гессе насчет "игры в бисер"?
А почему они должны были быть отрезаны от мира идей? Не понял вопросов. И разве Платон писал свои Диалоги на птичьем языке наукообразной философии?
По-моему, символы-окна важны, но для коллективной мыслительно-познавательной деятельности необходимо некое постоянство связи термин-понятие. Иначе никакое общение не будет возможно.
Мыслительно-познавательная деятельность не является уделом только философии, как и сама философия не является только метафизикой. В философии существует великое множество систем, имеющих свою устоявшуюся терминологию. А есть и внесистемные жанры. Религиозная философия пользуется символами и мифами религиозными - и как языком, и как методом познания. И как показывает исторический опыт, люди на языке символов гораздо к более глубоким и тесным формам общения приходят, чем на языке абстрактных понятий и категорий. Я не говорю, что последние не нужны. Нужна лишь мера и уместность. Я бы, смеха ради, ввёл в обиход такое юридическое понятие как "покушение на духовность с негодными средствами"... (Шутка.)
А если серьёзно (надеюсь, не пропадёт желание), то давайте в этой теме будем продолжать беседу только о путях и целях синтеза (о самой возможности построения универсальной метафизической системы). А о языке мифологии и т.п. - лучше, например, в этой. О жанрах и стиле философствования - здесь я уже начинал разговор (там уместнее и продолжить). О методе научного эксперимента в отношении к живой природе и духовному миру лучше поговорить в одной из козыревских тем. О вере и знании можно вообще новую ветку открыть. Иначе, запутаемся сами и запутаем последнего читателя.
-
Возможен ли иной путь синтеза? В чём его принципиальное отличие от синтеза-системы? За счёт чего различные системы могут быть не унифицированы в одну, но, сохранив свой язык и различия, тем не менее представлять собою единое целое? Что это за целое? Что способствует взаимопониманию систем и их общению? Какой язык, какие жанры?
Один из путей уже дан и вами же упомянут. Это путь Козырева, где Время - Творец, Поступательное движение времени и его необратимость - следствие его ноотропности, стремления к умножению логосности, взаимосвязанности, осмысленности бытия. Плотность времени - это насыщенность его структурогенезом и системогенезом, по сути производная от повышения концентрации логосности.
Мир живой, потому что он, даже распадаясь и умножая локальный хаос, в совокупности каждое мгновение умножает в себе логосность, жизнь, разумность. И эта магистральная линия движения к Логосовоплощению, Богоявлению и Богочеловечеству - это универсальная ось для всех религиозно-мифологических адекватных описаний. На этой основе можно увидеть все разные системы, как индивидуальные персонификации Единого Духа.
Это способствует их взаимопониманию и общению. А жанр? Скорее всего нечто наподобие периодической системы Менделеева или гомологических рядов Вавилова.
-
давайте в этой теме будем продолжать беседу только о путях и целях синтеза (о самой возможности построения универсальной метафизической системы).
Давайте. Я вижу, что у нас во многом совпадают взгляды по сути. Есть, однако, некоторые разногласия или неправильные интерпретации. Например:
Метафизический, идеальный, мистический и духовный - не одно и то же ни как языки, ни как реальности.
Да несомненно, есть мир идеально-теоретический (математический), есть мир падших духов (больной мистики http://inform-relig.ru/lib/detail.php?ID=1418), есть мир ангельский и есть мир божественный. Все это так, но я бы пока не входил во все эти различия и говорил о мире духовном , невидимом, метафизическом в целом.
"разум, не осознающий своих границ, недоразвитый". Так вот, именно такой разум пытается прописать свои алгоритмы духу.
Я с этим согласен, и не призываю, "немытым" разумом прикасаться к "голубой мечте" Богообщения. Речь идет именно о разуме, осознавшем свою ограниченность, покаявшемся в грехе самонадеянности и гордыни.
София как Вечная Женственность и София как "разумная природа и ментальная субстанция" вряд ли знакомы друг с другом.
А вы уверены, что София, как вечная женственность, как премудрость, как надмирная форма разумности, логосности, софийности - это не синоним разумной, логосной, софийной природы? Здесь надо помнить, что мифический, символический подход чужд строгости аристотелевскох определений.
София может существовать в двух основные формах – тварной и нетварной, в силу чего ключевой проблемой анализа философских взглядов Соловьева становится понимание того, что обе формы Софии имеют отношение исключительно к миру, отделенному от Бога. При этом нетварная София является образом божественного единства, а тварная София воплощает стремление множественности к соединению с Богом
-
А вот "птичий язык" наукообразной философии действительно создаёт касту избранных. Если же философия обращена к смыслу жизни человека, то она должна быть излагаема на том же языке, на котором пишутся все произведения культуры, этим языком сформированной. Человек, понимающий язык классической литературы, должен без труда понимать и язык философии. Именно таким литературным языком изъясняется русская религиозная философия.
Я против "птичьего" языка постмодернизма и диамата. Я за язык русской религиозной философии. Но мне кажется, что он отличается от поэтического и мифологического языка.
Именно научный метод (а не язык!) бессилен что-либо познать не только в духовной или мистической сферах, но и в окружающей нас Живой природе (её душе).
С одной стороны, я с вами согласен. Научное разделение на познающего субъекта и безликую совокупность объектов (в том числе объект "господь бог" :)) - это бесполезный, тупиковый путь. Но научный метод, как метод систематизации терминологии и приведения всех разрозненных знаний в одну систему, дающую максимальный практический результат - не имеет альтернативы, по-моему.
Например, вся православная система умного делания и монашеского послушания достаточно униформна и терминологически стройна. Проблема в том, что современное сознание не имеет ключей к этим терминам.
-
Один из путей уже дан и вами же упомянут. Это путь Козырева
Путь Козырева сделать универсально-интернациональным (по аналогии с естественными науками) - как общеобязательную систему знаний - так же возможно, как и путь Пушкина сделать мерилом и критерием поэтического качества для всех текстов. Козырев - это прежде всего иное ОТНОШЕНИЕ к Природе и Времени, миру и познанию, а не система. Именно это новое отношение исключает саму возможность строить независимый от личности эксперимент (от личности того, к кому обращён вопрос, в том числе).
Продолжать разговор лучше в соответствующей теме.
А жанр? Скорее всего нечто наподобие периодической системы Менделеева или гомологических рядов Вавилова.
Вот это вряд ли. Вы согласились бы вечно сидеть в клеточке таблицы Менделеева? С чего Вы взяли, что на такую участь согласятся миротворящие духи? Даже если такую систему им нарисует сам Бог... А её Вы предлагаете нарисовать людям для высшего духовного мира...
говорил о мире духовном, невидимом, метафизическом в целом
Мир духовный и есть мир в целом. Все остальные миры - символизация и творчество духа (или духов).
Речь идет именно о разуме, осознавшем свою ограниченность, покаявшемся в грехе самонадеянности и гордыни.
Не оставляющем тем не менее идеи прописать универсальные алгоритмы для духа...
А вы уверены, что София, как вечная женственность, как премудрость, как надмирная форма разумности, логосности, софийности - это не синоним разумной, логосной, софийной природы?
О Софии лучше поговорить в соответствующих темах (ссылки я давал уже на них).
Здесь надо помнить, что мифический, символический подход чужд строгости аристотелевскох определений.
Аристотелевской логике чужд и принцип дополнительности Бора. И большинство религиозных истин строится в тринитарной логике - как антиномии.
Я за язык русской религиозной философии. Но мне кажется, что он отличается от поэтического и мифологического языка.
Отличается, разумеется. Но не до такой степени, чтобы понимающие один язык не могли легко перейти на другой. Русская религиозная философия использует и осмысляет мифы и символы христианской и православной традиции, находясь в контексте русской классической культуры. Но проблема наукообразного языка в философии гораздо шире и глубже, чем чисто лингвистическая. Здесь создание "птичьего языка" есть прямое следствие вполне определённого духовного вектора, определённого ОТНОШЕНИЯ к людям и к миру.
Об этом тоже лучше продолжить разговор в соответствующей теме.
Но научный метод, как метод систематизации терминологии и приведения всех разрозненных знаний в одну систему, дающую максимальный практический результат - не имеет альтернативы, по-моему.
Для реальностей нашего мира (не имеющих души) - да. Но для живых душ и для духовной реальности - нет. Религиозные системы никогда не согласятся на унификацию в одной гиперсистеме. И не из-за косности, а потому что для этого придётся пожертвовать своей соборной душой, перестать быть самими собой. Религиозная философия тоже принадлежит соборным религиозным контекстам и не может быть сведена в единую интернациональную систему в принципе. Не перестав быть собою, то есть - религиозной.
Например, вся православная система умного делания и монашеского послушания достаточно униформна и терминологически стройна.
Ключевое слово - православная. Это система внутри конкретной традиции. Распространить её на все традиции и заставить их принять именно эту форму и терминологию как универсальную - не представляется возможным. Единственная возможность - отказ от собственного духовного лика, но тогда такая система автоматически перестанет быть и православной. Да и внутри православия есть разные течения...
Проблема в том, что современное сознание не имеет ключей к этим терминам.
Проблема в том, что современное сознание стремится к унификации и безответственности. Мне всё доказали - и прописали алгоритм. Это алгоритм универсальный и не зависящий ни от национального культурного лика, ни от вероисповедания, ни от моей личности. Это не я виноват, если сей алгоритм заведёт меня во тьму. Я ничего не могу поделать с тем, что доказано и принято за истину всеми (то есть, никем конкретно). Кто шил костюм? Претензии к пуговицам есть?..
Гармонизировать отношения между системами, строить взаимно обогащающий диалог куда как сложнее (и ответственнее), чем попытка создать общеобязательную универсальную систему, поглощающую все системы. Это безответственно даже не потому, что утопично, а потому, что инфернальный вектор такой тенденции не принимается в расчёт (мол, это не наше дело, а наши намерения чисты и невинны).
-
В теме представлены три разных подхода, и все три они представляются неудовлетворительными.
Сергей принижает мифологию в ущерб матафизике. Что такое метафизика, ясно не определяется. Но главное, все его изложение совсем не рационально-понятийное. Он строит по существу наукообразную мифологию, может быть, без демонов, но от этого не менее образно-противоречивую.
У Андрея критике подвергается современная наука за неспособность дать знание духовной сферы. Однако то, что он предлагает - это не признание ограниченности науки, а призыв к ее экспансии, к тому, чтобы наука расширив свою сферу, стала изучать духовное, как сейчас она изучает моря и горы.
Согласно Ярославу, истина в религии, понимаемой как мифология. Но только верования диких народов это, может быть, чистая мифология. Все мировые религии: христианство, иудаизм, индуизм имеют понятийную философскую составляющую, исключить которую без ущерба невозможно.
-
В теме представлены три разных подхода, и все три они представляются неудовлетворительными.
Не в теме, а в тех последних постах, что Вы прочли. Тема посвящена другому вопросу совсем. Удовлетворительного подхода, в своей отдельности, быть не может вообще. Может быть совокупность подходов, причём в конкретных областях - разная.
Согласно Ярославу, истина в религии, понимаемой как мифология. Но только верования диких народов это, может быть, чистая мифология. Все мировые религии: христианство, иудаизм, индуизм имеют понятийную философскую составляющую, исключить которую без ущерба невозможно.
Вы неверно поняли мои мысли. Истина не в религии и вообще ни в какой-то человеческой сфере, истина в духовном Целом Мира, в Боге. Истина не "что", но Кто. А религия - это "что", объективация Откровения, а не само Откровение. И я не ставил знака равенства между религией и мифологией. И не исключал никоим образом философскую составляющую из религии, не умалял её. Наоборот, я пишу о прорыве, например, русской религиозной философии, творчески преодолевшей как кризис гуманизма, так и осмысливающей и раскрывающей мистическое, духовное и религиозное значение человеческого творчества, недооцененного средневековой религиозной традицией (кроме средневековой мистики!) Что и привело к упадку средневековой религиозности и культуры.
-
Пребывание в тринитарной логике и полифоническо-антиномическое общение присуще не только литургическому мышлению (как это прекрасно раскрыл П. Флоренский), но и всякому добротному межрелигиозному диалогу. Беда, что об этом мало кто знает. И потому межрелигиозный диалог часто ассоциируют с человекобожеским синтезом и антихристовым делом.
Вот именно. Ассоциируют с созданием человекобожеской религии и наукообрзным экуменизмом попытку построения единого пространства для межрелигиозного диалога. Попытку построения единой системы координат и некоей "таблицы гомологических рядов" различных духовно-философских и метафизических систем принимают за попытку всех загнать в прокрустово ложе одной системы.
Это особенно интересно, что именно этот ресурс-сайт созданный для поиска этого синтеза часто сам (в лице своих активных участников) реагирует именно таким образом.
Нельзя ли назвать механику Ньютона тоже прекрасным образом мира, в котором, в отличие от образов, создаваемых искусством, центр тяжести лежит не на ипостасном, а на усийном начале? В нем единство проявляется экстенсивно – в охвате полноты механической формы бытия единой формулой простой и твердой как алмаз связи? Не явлен ли нам в этой научной теории всего лишь иной образ красоты?
Не противостоит ли такой результат познания произведениям искусства примерно так, как классицизм противостоит барокко? Если встать на этот путь рассуждений, возникает своеобразная онтологическая перспектива многоуровневой диалектики единства и множества. Возможно, найденное Ньютоном единство одно из многих.
Я тоже так считаю. Поиск усийного начала не означает отказ или исключение ипостасийного начала мироздания. Найти это субстанциональное начало как гравитацию, как Время (Н.А. Козырев) или как Логос - это не означает изгнать Бога из мира, как это сделал механистический материализм Нового времени, а напротив, увидеть свою собственную природу и природу Мироздания - как проявление одного Принципа, одного Стремления, Эроса, Времени. Логоса, Разума.
-
Это особенно интересно, что именно этот ресурс-сайт созданный для поиска этого синтеза часто сам (в лице своих активных участников) реагирует именно таким образом.
Андрей, Вы напрасно вырванную из контекста цитату Ф. Козырева обращаете в обратную сторону. Это некорректный приём. У Ф. Козырева речь идёт о межрелигиозном ДИАЛОГЕ и о восприятии его ортодоксами от религий как человекобожеского. Речи нет о синтезе-системе (таблице и проч.) Наш ресурс и посвящён синтезу - ДИАЛОГУ. А не созданию единой универсальной системы, которая вберёт в себя все философские и религиозные лики по аналогии с интернациональной наукой. Это прямо противоположные духовно вектора, приносящие противоположные плоды. Ф. Козырев (можно привести десятки цитат) категорически не принимает подобный вариант синтеза и даёт ему сходные с моими оценки.
-
Наш ресурс и посвящён синтезу - ДИАЛОГУ. А не созданию единой универсальной системы, которая вберёт в себя все философские и религиозные лики по аналогии с интернациональной наукой. Это прямо противоположные духовно вектора, приносящие противоположные плоды. Ф. Козырев (можно привести десятки цитат) категорически не принимает подобный вариант синтеза и даёт ему сходные с моими оценки.
Я тоже не ратую за создание догматической секты. Я просто предлагаю осознать, что реальность, о которой говорят все религии и философы на разных терминологических языках, - это одна Единая реальность. Это подобно одной и той же стране или планете, которую все видят, все посещают, но говорят о ней на разных языках.
Вы ведь не отрицаете, что душа древнего египтянина и душа современного россиянина или американца не отличаются по своей сущности? Сущность души, сущность жизни всех живых существ, сущность планетарных систем с их гармоничным упорядоченным движением сфер в течение многих миллионов лет - разве эти сущности различны по своей антиэнтропийной направленности? Логос, который прозрел еще Гераклит, разве не Он под разными именами познается всеми народами во все времена?
Разве суть идеи Данила Андреева с его Розой мира не в этом же самом?
Сорок или тридцать лет назад многим в России казалась неизбежной гибель религии вследствие прогресса научного и социального. И однако же соцветие религий не только не погибло, несмотря на все средства, ради этого мобилизованные, но именно под влиянием научного и социального прогресса обогащается тем, что сделает мировую религиозность вместо сочетания разрозненных лепестков целокупным и единым духовным цветком – Розою Мира.
Это не есть замкнутая религиозная конфессия, истинная или ложная. Это не есть и международное религиозное общество вроде теософического, антропософского или масонского, составленного, наподобие букета, из отдельных цветов религиозных истин, эклектически сорванных на всевозможных религиозных лугах. Это есть интеррелигия или панрелигия в том смысле, что её следует понимать как универсальное учение, указующее такой угол зрения на религии, возникшие ранее, при котором все они оказываются отражениями различных пластов духовной реальности, различных рядов иноматериальных фактов, различных сегментов планетарного космоса*. Этот угол зрения обнимает Шаданакар как целое и как часть божественного космоса вселенной.
Если старые религии – лепестки, то Роза Мира – цветок: с корнем, стеблем, чашей и всем содружеством его лепестков.
Можно сказать - с Единым корнем, Единым стеблем и Единой чашей, которые дают возможность содержательного неконкурентного диалога всем лепесткам, не замещая или принижая их, а наоборот, давая им возможность, через питание из истинного стебля и корня, получить максимальный духовный расцвет.
В чем отличие моего подхода от Розы Мира с вашей точки зрения, Ярослав?
-
Человек – это путь (человектор): от животного к Богочеловеку или дьяволочеловеку. Всё зависит от того, чью волю на этом пути человек признал Высшей – свою (человекобожеский путь) или Бога (Богочеловеческий). Но нет никакого человекобога в Замысле Вселенной, и человекобожеский путь неумолимо ведёт к дьяволочеловеческому провалу в небытие (духовная смерть).
Совершенно согласен. Человек имеет две воли - гномическую и природную.
Природная - это воля его разумной богоподобной природы. Она стремится к минимуму хаоса, энтропии, греха.
Гномическая воля - воля человеческой природы, животно-эгоистической, страстной. Она направлена на самосохранение и самоудовлетворение.
Человек по своей человеческой природе - существо двуприродное, кентаврообразное: духовный разум в животном теле, отсюда и название гомо сапиенс - глина (хумус) разумная. Платон описывает это как повозку, несомую ввысь двумя конями - благородным и разумным и необузданно-страстным. Неумение справиться с диким конем ведет к падению вниз.
"Человек - человектор" - это хорошо сказано. Воля истинная - это не страстная борьба с внешними обстоятельствами ради удовлетворения своих страстей и физических потребностей, а способность делать то, что не хочется, и не делать то, что хочется, когда это нужно. Развитие духовной воли происходит через отсечение своей воли и борьбу со страстями ("невидимая брань") - это и есть, на мой взгляд, путь богочеловеческого синтеза.
А человекобожеский синтез - это развитие своих познавательных способностей и отношение к остальному миру, включая духовный мир - как инструмент и поле самоудовлетворения и самоутверждения. "Человек - мерило всех вещей" - вот девиз этого пути. "Нам незачем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача". Природа - это материя, законы природы - объекты познания и подчинения своей воле. На этом пути люди превращаются в "массы" и "объекты" социальных экспериментов. И насилие над людьми перестает быть грехом, а напротив служит, как это показал Достоевский, пробным камнем для сверхчеловеков, "новых людей".
-
И вновь о Розе Мира...
Я просто предлагаю осознать, что реальность, о которой говорят все религии и философы на разных терминологических языках, - это одна Единая реальность. Это подобно одной и той же стране или планете, которую все видят, все посещают, но говорят о ней на разных языках.
Это и есть духовная первореальность. Она Едина. А вот, что говорят о ней люди на разных языках и создают разные системы её отображения в культуре, это различие и есть необходимое условие наиболее полного отражения духовного мира в мире материальном, Божественного Целого - в человеческом бытии.
Попытка свести различия языков и систем (проекций) в один язык и одну гиперсистему (гиперпроекцию) схлопнет эту систему в только человеческом, лишит её выхода в Духовный объём, извратит наше представление о нём до такой степени, что переворачивание этой гиперсистемы в инфернальную духовность станет вопросом техники. В буквальном смысле слова - техники.
На практике же получится не одна универсальная система, а множество систем, претендующих на универсальность и ведущих между собою непримиримую вражду, ибо только одна из них может стать универсальной. Из этой вражды и родится в итоге демоническая воля одной из систем ("всё не-я должно стать мною"). А это воля - противобожеская, в прямом смысле этого слова, то есть - не к духовному единству ведущая, но к духовной тирании и войне всех против всех.
Вы ведь не отрицаете, что душа древнего египтянина и душа современного россиянина или американца не отличаются по своей сущности?
Эта сущность - духовная. А вот принадлежность души к соборному целому разных культур определяет собою неповторимый душевный состав, делает душу принадлежащей определённому культурному контексту и соборному мифу, без которых душа повисает в пустоте и вместо взыскуемого единства обретает кромешное одиночество, замыкается намертво на своей индивидуальности.
разве эти сущности различны по своей антиэнтропийной направленности?
Направленности не различны. Различны проявления этих сущностей в мире. И это различие есть многообразие, которое только и даёт представление о духовном единстве. Однообразие даёт представление только о духовной тирании.
Логос, который прозрел еще Гераклит, разве не Он под разными именами познается всеми народами во все времена?
Разные имена Логоса и есть Его разные проекции в мире. И каждая из них является полнотой истины, потому что это истинная проекция Логоса. Но вместить всю полноту Духовной Истины в мир относительный (тварный) невозможно, можно дать многообразие проекций, каждая из которых будет отражением и символической связью с Истиной. Полнота проекций и даёт нам представление о Полноте Духовного Целого. Даже для представления о трёхмерном объёме необходимы как минимум две разные проекции. Если их свести в одну - то выход в объём закроется. Духовное Целое несравнимо сложнее ("объёмнее"), дать о нём представление в универсальной системе только одного мира - и значит свести это Целое в одну проекцию (одну картину мира, одну систему), то есть закрыть выход в Духовный объём для существа этого относительного мира.
Разве суть идеи Данила Андреева с его Розой мира не в этом же самом?
Суть идеи лично Даниила Андреева, может быть, и в этом... Хотя не уверен, что эта суть настолько проста. А вот суть творчества и мифологии Андреева - уже намного сложнее (это большой разговор, и он у нас давно ведётся). Суть же самой эпохи Розы Мира настолько неизмеримо сложнее любых идей одного человека, любой мифологии, что постигать её мы можем только в отдельных и конкретных отображениях.
Сам Андреев называл свою книгу лишь "кирпичиком" Розы Мира и предостерегал своих читателей от почитания его как некоего прародителя некоего учения (не вняли).
В размышлениях о Розе Мира нам нужно различать предметы: о творчестве отдельного поэта идёт речь, о мифологии Розы Мира и её сопряжении с русской культурой, с христианской или иной традицией, о философской составляющей андреевского творчества, об эпохе, которую предсказывает Андреев, об Откровении Вечно Женственного, о смысле смены гуманистической эры Новой эрой... И т.д. И т.п.
Можно сказать - с Единым корнем, Единым стеблем и Единой чашей, которые дают возможность содержательного неконкурентного диалога всем лепесткам, не замещая или принижая их, а наоборот, давая им возможность, через питание из истинного стебля и корня, получить максимальный духовный расцвет.
Здесь ключевые слова, на мой взгляд, диалог и духовный. Оба исключают возникновение единой универсальной религиозной (или религиозно-научной) системы. Диалог не есть ни система, ни объект. Гармонизация систем и их отношений не значит создание единой общей системы. Последнее дурно даже с научной точки зрения, не говоря о духовной (это вообще невозможно: целое не может стать частью своей части), хотя бы потому, что ни одна система не может описать самоё себя. Необходимо множество систем, чтобы это множество и составляло единство - как взаимоотношения систем, как отражения их друг в друге.
В чем отличие моего подхода от Розы Мира с вашей точки зрения, Ярослав?
А я пока не понял Вашего подхода, Андрей, в должной мере, чтобы делать какие-то выводы о его соответствии или не соответствии Розе Мира. Но даже если бы понял, то всё равно не смог бы ответить на этот вопрос. Причина, как и в случае с козыревским пониманием Времени, в том, что Роза Мира не может быть отражена в нашем мире как единое универсальное учение, как общеобязательная и объективная система мировоззрения. Не может - в принципе. Такая система будет духовным антиподом Розы Мира, и ничем иным. Личностное восприятие Мифа Розы Мира имеет такое же важное значение, как и личное начало в козыревском эксперименте. Но два (интегрально) принципиально разных подхода к Розе Мира увидеть уже можно. Вот здесь я попробовал максимально кратко их описать (и вся та тема посвящена осмыслению духовной полярности двух этих подходов).
Что же касается осмысления Розы Мира - как творчества Даниила Андреева, то накопленный за два десятилетия опыт отражения того или иного подхода в сетевых сообществах и их реальных плодах уже позволяет провести анализ этих плодов и сделать определённые выводы о духовном векторе той или иной интерпретации Розы Мира. Более шести лет назад я попробовал этот опыт изложить в небольшой книжке, в интерактиве потом появилась и многостраничная дискуссия (даю ссылку на интерактивную тему, там есть и ссылка на саму книжку). Это всё сложные вопросы, простых и однозначных ответов на них нет.
Собственно, весь наш ресурс и посвящён раскрытию духовного опыта, который соотносится символически с Розой Мирой (и книгой, и мифом, и эпохой). Я намеренно написал "раскрытию", а не "осмыслению", потому что философское осмысление - лишь небольшая часть этого опыта, в который много чего входит: творчество произведений искусства, творчество понимания культурных феноменов, исторические размышления, общение и взаимоотношения людей, атмосфера, эстетика, диалоги и многое-многое другое. В идеале, наш Замок и должен стать одним из фракталов (культурных микромоделей) Розы Мира, но ни в коем случае не как учения или системы мировоззрения, но как отношения и атмосферы.
-
Здесь ключевые слова, на мой взгляд, диалог и духовный. Оба исключают возникновение единой универсальной религиозной (или религиозно-научной) системы. Диалог не есть ни система, ни объект. Гармонизация систем и их отношений не значит создание единой общей системы. Последнее дурно даже с научной точки зрения, не говоря о духовной
Я наверное экстремист и сциентист по своей природе :) Я не вижу смысла в диалоге, если нет поиска истины, закона, принципа. Я не понимаю духовности, которая отрицает наличие реальности духовного мира, который предельно упорядочен и логичен. Ибо если логос не логичен, то что ждать от его теней.
Собственно вы с этим отчасти согласны:
Это и есть духовная первореальность. Она Едина.
Но вы призываете при этом отказаться от попытки ее познания и ясного описания, потому что это "воля - противобожеская, в прямом смысле этого слова, то есть - не к духовному единству ведущая, но к духовной тирании и войне всех против всех". Наверное, такой сценарий возможен, но Даниил Андреев прозревал иной вариант.
Когда познание нашло единицу материи - атом, оно стало научным и плоды его - вот, вокруг нас; когда биология познала единицу наследственности - ген, она стала разговаривать гораздо более зрело и продуктивно. Но ни атом, ни ген не видны глазом. Они были открыты теоретическим разумом, нацеленным на поиск Единого.
Наши разумы и души тоже едины. Мы все, говоря на разных языках, пользуемся Единым Языком, Логосом, Мышлением. Но ткань этого объекта познания не только невидима и тонка, но и составляет саму сущность нашей собственной познавательной деятельности. И в этом сложность вся, "и в этом вся печаль". Познавать познание, познавать познающего - это все равно что глазом смотреть на глаз, или пытаться хлопнуть одной ладонью о себя саму.
"Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно когда ее там нет. Но мы будем это делать." (с)
Собственно, весь наш ресурс и посвящён раскрытию духовного опыта, который соотносится символически с Розой Мирой (и книгой, и мифом, и эпохой).
Вот это я и пытаюсь делать, если можно. Только меня сильно смущает низкая активность участников ресурса. Вы не подскажете, в чем причина?
-
Я не понимаю духовности, которая отрицает наличие реальности духовного мира, который предельно упорядочен и логичен.
А кто отрицает наличие духовной реальности? Кто говорит, что она нелогична? О другом же Ярослав говорит. Что невозможно вместить в человеческую ограниченную логику божественную логику. А потому нужно всегда помнить, что все наши логические построения о духовном мире есть лишь в лучшем случае его проекции в нашем ограниченном сознании. И чтобы хоть как-то расширить своё представление о духовной реальности, необходимо научиться принимать другие проекции, не пытаясь их синтезировать в одну проекцию. А если и делать такой синтез, то помнить, что это всего лишь ещё одна проекция, но не сама духовная реальность.
Вот это я и пытаюсь делать, если можно. Только меня сильно смущает низкая активность участников ресурса. Вы не подскажете, в чем причина?
"Чукча не читатель, чукча - писатель". Это не про нас, мы читаем :)
-
Только меня сильно смущает низкая активность участников ресурса. Вы не подскажете, в чем причина?
Сначала отвечу на этот вопрос, а потом по существу.
Я уже выше Вам назвал ряд причин. Давайте ещё разок попробуем разобраться с этим вопросом.
Итак, участники ресурса и участники форумных диалогов - это две неравные группы.
Далее. Что подразумевается под активностью?
Творческая активность и творческое содержание ресурса - это одно. Количество постов в единицу времени на форуме - другое. Посещаемость ресурса - третье.
От содержания ресурса форумная часть составляет не больше 10%. Сотни часов устных бесед - это тоже творческая активность. Галерея - это тоже творческая активность. Тексты в библиотеке и записи в фонотеке - тоже.
Собственно, о форумной части.
Я уже давал несколько ссылок на многостраничные дискуссии. И Вы, как читатель, могли заметить, что прочесть их от начала до конца - большой труд. Прочесть же весь форум - вряд ли уже кому-то под силу. Возникает вопрос: кому вся эта писанина нужна? Книга на то и книга, что её можно прочесть. А ещё лучше - перечитывать. Некоторые форумные диалоги мы уже перерабатывали в такие сборники-книжки, но материала накоплено намного-намного больше...
Есть форумы, где появляются сотни постов в день. Это активность? Кто их будет читать, эти сотни тысяч и даже миллионы постов? Если мы ориентируемся на форум для читателя - как открытую систему, а не замкнутый на себе междусобойчик, где десятка три одних и тех же человек строчат из года в год десятки и сотни тысяч постов, - мы должны делать акцент на качестве текстов, а не на их количестве. А качественные тексты на форуме могут писать далеко не все, в том числе и творчески активные люди. Для них у нас есть другие формы реализации их встречи с читателем, слушателем, зрителем. Эта встреча и есть смысл творческой активности ресурса.
Посещаемость нашего ресурса на два порядка уже больше, чем весьма активных (по количеству букв в единицу времени) форумов "розомирской тематики" (так скажем). По сравнению, например, с форумом Интегрального сообщества, наш форум активен и по критерию количества букв в единицу времени. Но это не лучший критерий для оценки форума. Главный критерий - интересно или нет читать его и перечитывать старые ветки. В Избранные диалоги мы вносим именно такие, которые интересны и спустя время (отбор очень строгий). Мерило творческой активности - время: есть диалоги, которые интересно перечитывать, то форум активный. Нет - не активный. Вне зависимости от количества букв, в единицу времени на нём появляющихся.
Форум - это живой организм. И как любой организм - он дышит. Бывают периоды большой активности, бывают меньшей. Летом - как правило - активность меньше. Кто-то приходит, кто-то уходит... Тот ритм, например, что мы с Вами набрали в последние дни, даже для такого борзописца, как я, тяжеловат. Нужны периоды переключения на другую деятельность, да просто отдыха. Нельзя изо дня в день строчить на форуме. Это тоже может стать своего рода зависимостью...
Есть ещё ряд причин, касающихся уже не только нашего ресурса, но глобальных тенденций в Сети (пик форумной жизни давно в прошлом). Если интересно, вот такая тема у нас есть "Тенденции в Сети, перспективы Замка, интерактивный театр, форум как литература".
-
P.S.
"Чукча не читатель, чукча - писатель". Это не про нас, мы читаем
Вот ещё одна форма активности участников ресурса - невидимая. Но более чем существенная!
-
Диалог и поиск истины
Я не вижу смысла в диалоге, если нет поиска истины, закона, принципа.
Можно ответить кратко: не видите смысла - не ведите диалог.
Но отвечу подробнее, потому что, мне кажется, мы в начале пути взаимопонимания, а не в конце (хотя могу и ошибаться, конечно).
Первое: любой диалог по существу, в который люди вкладывают свою душу, свои выношенные и выстраданные мысли, не может не быть поиском истины, такое невозможно.
Второе: истина, закон и принцип не одно и то же.
Истина отражается не только в системах, но и в отношениях и соотношениях систем, то есть - в их диалоге. Если все системы, отражающие истину, объединятся в одну, то исчезнут их соотношения и их диалог как таковой. То есть, исчезнет та истина, которая и отражалась (и только там могла отражаться и не иначе!) в соотношениях и диалоге систем.
Диалог не есть система, не есть объект - это процесс. Процесс гармонизации отношений систем. Архитектурный ансамбль не есть одно здание, но соотношение зданий, их взаимные отражения, создающие целое. Если все здания объединить в одно, то исчезнет само понятие архитектурного ансамбля, его истина.
Я не понимаю духовности, которая отрицает наличие реальности духовного мира, который предельно упорядочен и логичен.
Признание духовной реальности первореальностью, самой реальной реальностью, в отличие от всех её материальных символизаций - это разве отрицание духовной реальности? Это лишь понимание того, что в относительный мир, в часть Целого не может быть вмещено Само Целое; что объём нельзя втиснуть в плоскость (условно говоря). Но можно увидеть его в соотношении проекций.
Духовный мир и упорядочен, и логичен, но не так, как упорядочен и логичен мир материальный. Логика мира, где нет разделения на субъект и объект, где нет отдельно бытия и сознания, где "всё во мне и я во всём" не может быть ни идентична логике мира объективированного, ни поверяться логикой такого мира.
В логике нашего мира два тела не могут находиться в одном месте пространства в одно и то же время, а в логике мира с несколькими потоками времени - могут. Логика мира трёх измерений иная, чем логика миров с иным количеством пространственных координат. Но это всё ещё различия в логике миров материальных, а вот логика духовной вселенной, объединяющей все миры и творящей их, настолько иная, что наш разум её может постигать только очень усечёнными порциями.
Достаточно вслушаться в логику мистиков, чтобы понять, насколько духовная логика и логика аристотелевская несоизмеримы. В линейной логике и даже в логике богословских систем логика мистиков кажется бредом. С точки зрения чистоты научного эксперимента, бредом выглядит и логика козыревских опытов. Логика мифов тоже, мягко говоря, странная. Отличие действительно бреда от проекции истины в том, что в ней есть внутренняя красота и цельность, которая убедительнее любых доводов рассудка.
Ибо если логос не логичен, то что ждать от его теней.
В каждой из Его проекций в нашем мире есть своя логика, своя внутренняя цельность и убедительность. Но переносить логику одной системы на логику другой - и значит разрушить внутреннюю целостность каждой. Если перенести логику науки на религию, а логику религии на науку, то ни от науки, ни от религии ничего не останется, равно как и не получится никакого их гибрида, обладающего внутренней целостностью и красотой. А выйдет гомункул, искусственный язык, какое-то нежизнеспособное эсперанто. А вот отношения науки и религии гармонизировать и можно, и нужно...
Нельзя, к слову, переносить и на искусство ни научный подход, ни религиозный. Но религиозное оправдание человеческого творчества необходимо, равно как и искусствоведение, структуралистика и т.п. Нельзя скрестить в одной системе и буддизм с индуизмом, и буддизм с христианством, и христианство с индуизмом. Нельзя и все национально-культурные лики смешать в один, равно как и религиозно-философские школы, находящиеся в органичном контексте той или иной культурной и религиозной традиции.
Вернее, смешать-то их можно, но это смешение и унификация систем будет не их духовным обогащением, а их обеднением и разрушением. Различия систем не менее значимы для Целого, чем их общие стороны. Истина не только система, но и отношение систем.
Но вы призываете при этом отказаться от попытки ее познания и ясного описания, потому что это "воля - противобожеская, в прямом смысле этого слова, то есть - не к духовному единству ведущая, но к духовной тирании и войне всех против всех".
Противобожеская воля - это воля системы "всё не-я должно стать мною" (определение демонической воли, данное Даниилом Андреевым). Воля же системы к познанию иной системы и диалогу с ней не демоническая.
Духовная реальность познаётся как и каждой системой в отдельности, так и их взаимоотношениями, в том числе и их различиями, и даже противоречиями (антиномиями).
Трезвое понимание того, что религиозные и культурные лики и языки нельзя превратить в одну универсальную интернациональную систему и терминологию, что будь такая система создана - она станет крайне неустойчива и подвержена в гораздо большей степени инфернальному воздействию, чем множественность систем, - это понимание не является отказом от познания духовной реальности. Равно как и понимание того, что эта реальность описывается в нашем мире множеством языков и отражается во многих системах, и эта множественность является залогом того, что духовное целое не будет выхолощено в плоскую систему (только от мира сего) - это понимание не есть отказ от описания духовной реальности, но отказ от её упрощения и унификации.
Наверное, такой сценарий возможен, но Даниил Андреев прозревал иной вариант.
Даниил Андреев прозревал оба варианта (расцвет и упадок Розы Мира). Есть два духа Новой Эпохи, они борются - "и арена их борьбы наши сердца". Даниил Андреев совершенно чётко говорил о невозможности отражения абсолютной истины в нашем мире, но только - как истин относительных о ней. Он также говорил о множественности миров, сами формы жизни которых для нас совершенно непредставимы. А духовную вселенную, по Андрееву, мы не только описать не в состоянии, но ощущаем её лишь в отдалённых предчувствиях. Знание о том, что духовная реальность Едина, вовсе не означает того, что в материальном (относительном) мире возможно адекватное её описание как системы понятий, по аналогии с научными описаниями мира объектов.
Иисус Христос потому и явился во плоти, а не нарисовал некую "таблицу духа" с формулами и томами комментариев, что абсолютно адекватной вербализации в любой системе этого мира, на любом его языке духовная истина не поддаётся. Истина - не что, а Кто. На вопрос Пилата: "что есть истина?" Был ответ ученикам: "Я есмь." Можно ли создать систему-текст-формулу-таблицу Иисуса Христа, которая бы заменила Его Личность и живую встречу с Ней? Можно ли описать формулами буддийскую нирвану? Можно ли соединить в одной грандиозной системе понятий Христа и нирвану? Воскресение к жизни и отказ от бытия? Значит ли невозможность логического сопряжения христианского и буддийского понимания истины и цели бытия - ложность одного или другого?
Но ни атом, ни ген не видны глазом. Они были открыты теоретическим разумом, нацеленным на поиск Единого.
Андрей, для Вас "невидимое глазом" и "дух" - синонимы? А - информационное и духовное? Чем живое отличается от мёртвого - наличием внутреннего мира, не так ли? Можно ли внутренний мир живого существа до конца объективировать, затем объединить в одну систему с другими мирами других существ и сделать её такою же универсальной и общеобязательной, как 2х2=4? Что в итоге останется от живого?
Вы, действительно, считаете, что существа низшего порядка бытия могут прописать систему и алгоритмы для духовного мира? Вы считаете, что над духом есть некий закон? И дух этому закону подчиняется, а не творит его? И что этот закон может быть описан на языке логики мира объектов? Закон для самого духа, а не для объектов?
Наши разумы и души тоже едины. Мы все, говоря на разных языках, пользуемся Единым Языком, Логосом, Мышлением
Этот Единый Язык, Логос и Мышление только и могут выражаться в нашем мире на разных языках (в разных культурных и религиозных ликах). Разные языки и есть необходимое условие для отражения Единого в мире объектов. Не в разности языков проблема, а в искусстве перевода (искусстве общения). Под языками я понимаю не только вербальные формы (на всякий случай уточнил).
И в этом сложность вся, "и в этом вся печаль".
Печальнее будет, если преодолеть эту печаль...
Меня многому научил опыт розомирских сообществ. В капле воды отражается мир... Как только Роза Мира представляется людям как единая система мировоззрения, а не как отношение; как объективная информация о духовном мире, а не как мифотворчество и поэзия; как организация или объективированный синтез, а не как диалог систем, - так на практике получается такая вражда, такая невыносимая и нетерпимая атмосфера, такое отчуждение друг от друга и такое творческое бесплодие, что невозможно не задуматься о причине такого результата, возникающего с пугающей закономерностью и вопреки искренним и благим намерениям исходного импульса к единению.
И приходит, наконец, осознание, что этот результат абсолютно неслучаен и предопределён. Многие из бывших адептов Андреева сделали вывод, что эти разрушительные плоды кроются в самом андреевском мифе; и отреклись от своего кумира. На мой взгляд, причина - в ложном подходе к самой идее Розы Мира, к идее всеединства. И практика показывает, что другой подход даёт и другие плоды.
Великое наше счастье, что в мире существует несколько мировых религий и множество культурно-религиозных ликов, что не схлопнулись они в одну универсальную систему по аналогии с естественными науками. Эта множественность разных проекций Истины предохраняет нас от всемирной инквизиции, от духовной тирании. Любая система в нашем мире подвержена закону роста энтропии. Универсальная не станет исключением. А если у неё не останется альтернатив - дух великого инквизитора её переформатирует неизбежно и довольно быстро.
-
Жуть...
Навеяло... Или повеяло...
(Кстати, после разговора с одним "молчаливым читателем" - это к вопросу о "творческой активности".)
Когда познание нашло единицу материи - атом, оно стало научным и плоды его - вот, вокруг нас; когда биология познала единицу наследственности - ген, она стала разговаривать гораздо более зрело и продуктивно. Но ни атом, ни ген не видны глазом. Они были открыты теоретическим разумом, нацеленным на поиск Единого.
Плоды-то не только добрые... Атомная бомба. Генномодифицированные продукты, от которых пчёлы дохнут. Экологическая катастрофа не за горами...
Но это плоды исследования научным методом пока только материи - как неживого объекта, не имеющего ни свободы воли, ни души. А если с тем же "ланцетом разума" влезть в душу живую, в человеческую в частности, и её "разложить на атомы"?..
Где гарантия, что это не даст таких страшных форм оружия, что сам ад содрогнётся? Может быть, и слава Богу, что для науки закрыт туда вход? Может, и хорошо, что Природа не даёт таких ответов науке, которые помогли бы учёным прикоснуться к её Живой составляющей, к населяющим её душам и к самой Душе Мира?
Я уже не говорю о том, что попытка перенести те же методы, какие были направлены до сих пор на низшую природу (неживую материю), на высшие формы жизни - сродни тому, как если бы собака захотела исследовать человека и разложить его на составные части. Это покушение низшего на высшее, на саму иерархию бытия!
А навеяло вот что. Даниил Андреев пишет, что антихрист будет искать способы умерщвления не только физического тела, но и души человека. И не в переносном смысле, не в смысле извращения, соблазнения, греха, а в самом что ни на есть прямом - трансфизическое уничтожение души научным методом - как субстанции, чтобы лишить провинившегося посмертия.
Даст Бог, минует нас чаша сия... И наш разум со своими представлениями о добре и зле, о мире и Боге не сорвёт запретов для входа в сферу души (и тем более духа!). Пока "человек не изменится физически", как говорил Достоевский. То есть - до Второго Пришествия, до Нового Неба и Новой Земли. Но тогда и разум у нас будет другой, и всё другое...
Странно, что извечные религиозные аксиомы: "дух познаёт всё, его же никто", "дух познаётся только духом" и т.д. - ничего не говорят о бесплодности познавать дух его же инструментом - разумом. Это как скальпель бы решил: "я столько вскрывал трупы, теперь пришла пора вскрыть и самого хирурга". Или компьютер захотел бы покопаться в голове программиста, прочесть её программы.
Можно не верить в мифологию Андреева, можно вообще ни во что не верить, кроме науки и её всесилия, но простое человеческое чувство должно же предостерегать от недолжности покушения смертного на бессмертное, временного на вечное, низшего на высшее?..
Одно дело - материальная природа (хотя и здесь мы уже наворотили немало бед), а совсем другое - душевная ткань и духовное, внутреннее измерение бытия. "Разложить душу на атомы и составить для них таблицу Менделеева"... Это же и есть "смерть вторая".
Потому Живая Природа и отвечает по-настоящему только тому, чьи мотивы чисты и чьи вопросы тонки и деликатны. И потому же - невозможно распространить на всех эту методологию, сделать её независимой от личности, универсальной. А на универсальную методологию - и ответы Природа даёт соответствующие, "включает дурака".
Корни науки, а особенно техники, не столько в философии, сколько в магии. И попытка влезть в душу и духовный мир со своей методологией, не зависящей от мотивов и структуры использующей её личности, это самая что ни на есть чёрная магия, в прямом смысле слова. Это не просто наказуемо, это уже открытое противобожеское деяние.
Андрей, я верю, что Ваши мотивы чисты и благородны, но попробуйте взглянуть и с другой стороны. Попробуйте представить, что те научные открытия в сферах духовных, о которых Вы мечтаете как о пути к единству и благу, попадут в нечистые руки. А они туда обязательно попадут, так как Вы предлагаете искать универсальную методологию, не зависящую ни от нравственного облика, ни от вероисповедания, ни вообще от личности, как не зависит от них таблица Менделеева. Это же Ваша аналогия, верно?
Я надеюсь, что это только утопичный путь, бесплодные мечты... Но вот Андреев провидел и другое, жуткое на этом пути, воистину жуткое, по сравнению с чем физическая смерть - лёгкий насморк.
-
чтобы хоть как-то расширить своё представление о духовной реальности, необходимо научиться принимать другие проекции, не пытаясь их синтезировать в одну проекцию.
Антон, вы имеете в виду, что проекции не стоит связывать в одну трехмерную фигуру?
-
Главный критерий - интересно или нет читать его и перечитывать старые ветки. В Избранные диалоги мы вносим именно такие, которые интересны и спустя время (отбор очень строгий). Мерило творческой активности - время: есть диалоги, которые интересно перечитывать, то форум активный. Нет - не активный.
Я понял. И вижу, что это иная форма, чем общераспространенная погоня за числом постов и посещений. Наверное, в этом есть своя мудрость. Ведь ресурс живет. Так что вопрос - снят :))
-
Но отвечу подробнее, потому что, мне кажется, мы в начале пути взаимопонимания, а не в конце (хотя могу и ошибаться, конечно).
Совсем не ошибаетесь! |-:-| Надеюсь, мы в самом начале, и наш путь обещает быть не томным :)
Диалог не есть система, не есть объект - это процесс. Процесс гармонизации отношений систем. Архитектурный ансамбль не есть одно здание, но соотношение зданий, их взаимные отражения, создающие целое.
Я согласен, что истина - это не одна единственная система, объявляющая все остальные искажением себя любимой. Истина - это процесс наведения мостов, гармонизации конфликтов, превращения разделяющих границ в соединяющие, стен в двери, мембран в синапсы.
Но я рад, что вы тоже видите за всеми этими процессами не просто эклектическое собрание различных зданий, а ансамбль взаимосвязанных частей, создающих ЦЕЛОЕ. Получается, разговор о частях имеет целью выявление единого целого, а единое целое не подавляет автономность и своеобразие своих составных частей. Верно?
-
Это лишь понимание того, что в относительный мир, в часть Целого не может быть вмещено Само Целое; что объём нельзя втиснуть в плоскость (условно говоря). Но можно увидеть его в соотношении проекций.
Конечно! Обьем духа не входит в тесные рамки двухмерного рассудка. Но разум, поднимающийся до осознания своих границ и признающий необходимость принципа дополнительности и антиномического монодуализма, становится способным постигать ДУХОМ, всей своей экзистенцией ("крепостью" как сказано в Евангелии) то, что рассудку дано в виде несовместимых раздельных проекций. Это переход от формальной логики к диалектической, от рассудочного познания к духовному, от теории - к жизни.
...переносить логику одной системы на логику другой - и значит разрушить внутреннюю целостность каждой. Если перенести логику науки на религию, а логику религии на науку, то ни от науки, ни от религии ничего не останется, ... А вот отношения науки и религии гармонизировать и можно, и нужно...
Конечно, переносить одну проекцию на другую или спорить, что вид сбоку намного точнее чем вид сверху - это тупиковый путь. А вот гармонизировать научный и религиозный взгляд необходимо. Но что может сказать наука о сфере духа, если первым постулатом она исключает и дух, и душу, и Бога, и Абсолют, как то, что находится вне сферы ее компетенции?
Значит ли это, что нужна либо иная наука, взирающая на законы более широко и изучающая не только законы природы, но и природу этих законов? Или надо найти такой предмет - логос, самоорганизацию, системогенез - который наука должна будет рассмотреть и гармонизировать свои отношения с религиозным способом самознания и познания мира.
Как вы думаете?
-
Иисус Христос потому и явился во плоти, а не нарисовал некую "таблицу духа" с формулами и томами комментариев, что абсолютно адекватной вербализации в любой системе этого мира, на любом его языке духовная истина не поддаётся. Истина - не что, а Кто. На вопрос Пилата: "что есть истина?" Был ответ ученикам: "Я есмь."
Совершенно верно. Истина - не что, а Кто. Логос, Дух, Бог - Живая Истина и Путь. Высшую Истину нельзя познать, как объект, к ней можно только при-частиться, стать ее частью, стать самому Истиной. А это значит значительная перемена всех эмоциональных реакций, жизненных потребностей, поведения, социальных связей. Если этого не происходит, значит, познания Истины в духовном смысле не произошло. У человека пока только "мнение" о знании.
Можно ли создать систему-текст-формулу-таблицу Иисуса Христа, которая бы заменила Его Личность и живую встречу с Ней? Можно ли описать формулами буддийскую нирвану? Можно ли соединить в одной грандиозной системе понятий Христа и нирвану?
Описать Христа формулами нельзя, но понять Его просто как конкретный призыв каждому стать богочеловеком по благодати и работать на рождение богочеловечества - можно. Это не исключает колоссальной трудности воплощения этой "простой" формулы, но сама суть должна быть немногословной, как Евангелие. Например: "Замри. Умри. Воскресни".
Именно этой же формулой можно описать нирвану. Сядь, останови мысли, замри, дай миру умереть для тебя, а себе умереть для мира - и воскресни в нирване, в Царстве Божием. Разумеется не надо Христа заставлять говорить по-буддийски, но надо видеть общее, если мы стремимся гармонизировать разные лепестки Розы Мира.
Воскресение к жизни и отказ от бытия? Значит ли невозможность логического сопряжения христианского и буддийского понимания истины и цели бытия - ложность одного или другого?
А вот так, через противопоставление, ничего нельзя гармонизировать. Если буддизм - это отказ от бытия, то и христианство отказ от мира. А если христианство - воскресение для жизни в Боге, то и нирвана - рождение в абсолютном сознании, по сути, воскресение духа, только иными словами. Все в Одном, все об Одном, все ради Одного.
-
Андрей, для Вас "невидимое глазом" и "дух" - синонимы? А - информационное и духовное? Чем живое отличается от мёртвого - наличием внутреннего мира, не так ли? Можно ли внутренний мир живого существа до конца объективировать, затем объединить в одну систему с другими мирами других существ и сделать её такою же универсальной и общеобязательной, как 2х2=4? Что в итоге останется от живого?
Дело в том, что нет научно точного определения понятия "дух", но точно можно сказать, что если нечто видимо, осязаемо и обладает массой и протяженностью, то это точно не дух. А вот далее проводить границы между математическим идеальным, философскими сущностями, идеями, энтелехиями, логосами и духами - можно до бесконечности. ИМХО.
Живое отличается от неживого способностью к саморегуляции, самоуправлению, самовоспроизведению и размножению. Эту способность трудно познать и объективировать "до конца", но сформулировать это, как особое свойство, которое вполне поддается наблюдению и изучению, можно и нужно. Только, в отличие от современной науки, исключившей мир духовный, логосный, идеальный, было бы очень продуктивно вернуться немного (лет на 400-500) назад и вернуть утраченное - весь опыт метафизического познания и "умного делания", практического познания духовного мира. При этом живое перестанет быть только материальным и объективным, а станет более живым, или точнее истинно живым, а исследователи этой живой природы станут более гуманными.
Вы, действительно, считаете, что существа низшего порядка бытия могут прописать систему и алгоритмы для духовного мира? Вы считаете, что над духом есть некий закон? И дух этому закону подчиняется, а не творит его? И что этот закон может быть описан на языке логики мира объектов? Закон для самого духа, а не для объектов?
Я думаю напротив, "алгоритмы" духовного мира строят существа низшего порядка по тем же принципам, что и существа высшего порядка. Над духом нет закона, но и нет различия между духом и законом. Дух - это действующий, творящий и управляющий закон ("иже везде сый и вся исполняяй"), он не может сделать ничего беззаконного, как надутая камера не может сама погрузиться под воду. В тех рамках, в которых он являет себя в мире, он может быть описан и познан на языке логики этих явлений. Закон для объектов - это закон духа. Он не может быть назван законом для духа. "Дух дышет идеже хочет", но он не хочет ничего "своего", беззаконного. Поэтому вопрос, "есть ли закон над духом", не имеет ответа, как некорректно сформулированный.
-
Эта множественность разных проекций Истины предохраняет нас от всемирной инквизиции, от духовной тирании. Любая система в нашем мире подвержена закону роста энтропии. Универсальная не станет исключением. А если у неё не останется альтернатив - дух великого инквизитора её переформатирует неизбежно и довольно быстро.
Если множественность настолько лучше единства, то почему мы считаем, что переход от политеизма к единобожию был существенным прогрессом в духовном развитии человечества? Хотя без сомнения колоссальный взрыв духовности все равно привел в итоге к колоссальным злоупотреблениям и межконфессиональным войнам. Великий Инквизитор вклинился и в дело Христово, и смог изгадить самое святое. Но ведь мы же не скажем, что жизнь, смерть и воскресение Христа из-за этого было бесполезно и даже вредно и опасно для человечества?
-
Жуть...
Навеяло...
Плоды-то не только добрые... Атомная бомба. Генномодифицированные продукты, от которых пчёлы дохнут. Экологическая катастрофа не за горами...
Но это плоды исследования научным методом пока только материи - как неживого объекта, не имеющего ни свободы воли, ни души. А если с тем же "ланцетом разума" влезть в душу живую, в человеческую в частности, и её "разложить на атомы"?..
Мне тоже навеяло: "Сидите там, разлагаете молекулы на атомы, забыв, что разлагается картофель на полях" :) (Вы ведь тоже любите Высоцкого)
Все верно. Но верно и другое. С одной стороны атомная бомба - с другой, самолеты, телефоны, интернет - наше с вами общение; с одной стороны аллергия на антибиотики, а с другой спасенные чахоточные, не умирающие от воспаления легких и родильной горячки.
Везде две стороны, плюс и минус, разум и коррозия. И если разумная природа человека и разумная "изнанка-матрица" мироздания будут снова осознаны как поле научного серьезного исследования, то кроме апокалиптических ужасов, возможно, мы увидим "новое небо и новую землю" и агнцев, пасущихся с волками и львами, демократов в объятиях республиканцев или единоросов. Люди осознают истину "Мы с тобой одной логосной природы. Ты и я. Я и весь мир, весь Космос". Скажете - утопия, бред. А я отвечу как Семен Слепаков: "А что, блин, если - нет?" :)))
"дух познаётся только духом" и т.д. - ничего не говорят о бесплодности познавать дух его же инструментом - разумом. Это как скальпель бы решил: "я столько вскрывал трупы, теперь пришла пора вскрыть и самого хирурга". Или компьютер захотел бы покопаться в голове программиста, прочесть её программы.
Да уж, лезть к древу Жизни, пожалуй, опаснее и рискованней, чем то, что уже съели с древа Познания. Но такова уж наша природа:
"Не влезай, убьет, чудила! Ну, конечно, влез. Убило. Следом лезет идиот с криком "Всех не перебьет!" Нет, что вы там не говорите, несгибаемый народ" ;D ;D ;D
А если серьезно. Ведь в чем смысл всех религий и философий? Укоротить познавательный дух человека или дать ему Путь к Истине и Жизни? А если мы не ответим на этот призыв, что с нами сделает Хозяин, когда мы зароем в землю свой динарий, и талант, или даже лепту? Помните: «Ах ты раб лукавый и ленивый! Ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью!»
Так что с одной стороны: "Думайте сами, решайте сами, иметь или не иметь", а с другой: "Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтется. Что гадать нам, удалось, не удалось"...
-
Познание по любви и познание-насилие
Получается, разговор о частях имеет целью выявление единого целого, а единое целое не подавляет автономность и своеобразие своих составных частей. Верно?
Верно. С одним уточнением: если разговор идёт о духовном целом, то это целое не от мира сего. И потому не может быть втиснуто в реалии этого мира полностью, но только как символизация каких-то своих проявлений (следов) и как отношение отдельных проекций. Проекций, а не частей. Весь этот мир - лишь часть целого. Каждая из проекций имеет свою целостность и не может быть только частью и только средством для создания какой-то единой системы.
Но что может сказать наука о сфере духа, если первым постулатом она исключает и дух, и душу, и Бога, и Абсолют, как то, что находится вне сферы ее компетенции?
Значит ли это, что нужна либо иная наука, взирающая на законы более широко и изучающая не только законы природы, но и природу этих законов? Или надо найти такой предмет - логос, самоорганизацию, системогенез - который наука должна будет рассмотреть и гармонизировать свои отношения с религиозным способом самознания и познания мира.
Как вы думаете?
Я думаю, что это вопросы для большой темы "Философия науки". Давайте откроем такую, возьмётесь написать для неё заглавный пост?
1. Наука ничего не может сказать о сфере духа, потому что не имеет в своём арсенале инструментария и методологии для познания этой сферы. Новая методология породит паритетное направление науки (можно ли будет "это" назвать "наукой"? тоже вопрос). Скорее всего, несколько направлений. Начинаться же они будут с самых первичных точек отсчёта науки, с тех её установок веры, что и породили научный миф, научную картину мира. Сама же наука целиком и полностью принадлежит миру сему, и выход в духовную сферу для неё закрыт не извне, но изнутри. То есть, чтобы туда выйти, наука должна отказаться от самоё себя и сотворить нечто другое. Система же не может описать самоё себя. Поэтому так важно наличие иных систем, в отношениях с которыми, в своих отражениях в них, в диалоге с ними, система познаёт и саму себя в том числе, а не только иные системы.
2. Наука должна сойти с пьедестала, на который её возвела безрелигиозная эра, и перестать считать себя главным критерием истины. Наука должна признать равноценность иных путей познания, принципиально отличающихся от научной методологии. Наука должна трезво осознать свои границы и признать, что за ними есть иные картины мира и иные способы познания, не менее ценные и ведущие к истине, чем наука. Как религия в начале гуманистической эры была вынуждена перестать считать себя единственным и универсальным критерием истины, так теперь должна то же самое проделать над собою и наука. И тогда только откроется путь к взаимообогащающему диалогу их, без претензий поглотить друг друга или поставить себе на службу. Тогда и начнут происходить качественные изменения, как внутри науки, так и внутри религии, ведущие к целостному мировосприятию. Целостное мировосприятие - это не единая система терминов и понятий, но способность в отношениях различных систем прозревать духовное целое, которое не от мира сего.
3. Кроме научного и религиозного, есть ещё другие равноценные пути познания (имею в виду не только художественный и философский). Это отдельный разговор.
Разумеется, не надо Христа заставлять говорить по-буддийски, но надо видеть общее, если мы стремимся гармонизировать разные лепестки Розы Мира.
Смотря что имеется в виду под Розой Мира. Если универсальная система мировоззрения, то религии никогда не согласятся считать себя "лепестками" такой системы. И правильно сделают. Ибо опыт показывает, что такой подход и такое понимание Розы Мира неизбежно ведут к вражде и творческому бесплодию; и чем больше претензия на единство и благороднее намерения - тем быстрее и неизбежнее такая Роза Мира превращается в карикатуру на себя, а затем и в свой духовный антипод.
Если же под Розой Мира подразумевается Духовное Целое, Духовная Вселенная, то все религии уже по факту являются её лепестками. И Дух Розы Мира, знаменующий Новую Эру, будет изнутри религий менять их отношение и к Целому, и к другим Его лепесткам; и к природе, и к культуре, и к науке. Равно как те же процессы будут идти и внутри культуры, и внутри науки. Но стоит провозгласить Розу Мира как некую универсальную систему с универсальной и единой методологией и терминологией, вбирающую в себя все другие, так начнётся прямо противоположный процесс - отчуждения, защиты своей идентичности каждой из систем. Эту диалектику единства нужно будет и развивать, и понимать, если мы не хотим спутать Божий Дар с яичницей (или с того хуже субстанцией).
А вот так, через противопоставление, ничего нельзя гармонизировать.
Можно и через противопоставление, почему нет. Противопоставление, как и единство, противопоставлению рознь. Смотря что, чему и почему противопоставляется. Какова цель. Тирания тоже единство.
Все в Одном, все об Одном, все ради Одного.
Тогда зачем Бог сотворил Другого, человека, мир?
Дело в том, что нет научно точного определения понятия "дух"
Нет ни одного точного определения понятий, превосходящих понятия и не являющихся понятиями. Время, Бог, Дух, Истина, Любовь и т.д. Есть символы, есть мифы, есть контексты, где эти слова живут. Через них и постигаются. Есть философия духа. Есть религиозные тексты и символы духа.
А зачем, собственно, нужно именно научное и точное определение духа?
(Вопрос не риторический, серьёзный вопрос.)
Живое отличается от неживого способностью к саморегуляции, самоуправлению, самовоспроизведению и размножению.
Всё то же самое может делать и искусственный интеллект. Живое отличается от неживого наличием внутреннего мира. И тут возникает вопрос: есть ли у науки инструментарий для познания внутреннего мира личности (не обязательно человеческой), сфера ли это науки вообще?
Я думаю напротив, "алгоритмы" духовного мира строят существа низшего порядка по тем же принципам, что и существа высшего порядка.
А не наоборот, что важно. Вектор от кого к кому? Не стоит забывать и о том, что мы имеем дело с алгоритмами и законами падшего мира, омрачённого злом. Это весьма существенная поправка.
Над духом нет закона, но и нет различия между духом и законом.
Тоже большая тема. Всё-таки различие между законом и духом есть, и существенное. Любовь - это не закон. И творчество - не закон. Законы появляются только в мире объектов. В духе законы не только не нужны, но и не могут появиться вообще. Чтобы возник закон, необходима объективация духа, то есть распад его на субъект и объект.
Если множественность настолько лучше единства, то почему мы считаем, что переход от политеизма к единобожию был существенным прогрессом в духовном развитии человечества?
Повторюсь: единство единству рознь. Множественность лучше единства в том случае, когда такое единство ведёт к духовному обеднению и угасанию жизни. Единство универсальной мировоззренческой системы от мира сего и духовное единство - две вещи несовместные. Понятие прогресса неприменимо ни к культуре, ни к духовному миру вообще. Никакого прогресса в культуре никогда не было. Бетховен не является прогрессом Баха, Достоевский - прогрессом Пушкина. Один святой или праведник - прогрессом другого. Прогресс - понятие из сферы быта, а не бытия. Развитие и прогресс не синонимы, отнюдь.
Великий Инквизитор вклинился и в дело Христово, и смог изгадить самое святое. Но ведь мы же не скажем, что жизнь, смерть и воскресение Христа из-за этого было бесполезно и даже вредно и опасно для человечества?
Несомненно было и опасно, и вредно - для комфорта. Христианство принесло в мир новую степень творческой свободы, а вместе с ней и новую степень страдания. И мир отверг Любовь. И не нужно теперь пытаться изнасиловать то, от чего мы сами отвернулись.
Люди осознают истину "Мы с тобой одной логосной природы. Ты и я. Я и весь мир, весь Космос". Скажете - утопия, бред.
Одного осознания мало. Человек должен измениться физически, как и весь наш мир. А до тех пор любая попытка создать в этом мире единую универсальную методологию познания и общеобязательную картину мира будет вести не к духовному и нравственному просветлению, но к росту гордыни, к деградации и распаду. Есть диалектика свободы, но есть и диалектика единства.
Ведь в чем смысл всех религий и философий? Укоротить познавательный дух человека или дать ему Путь к Истине и Жизни?
Андрей, не нужно выставлять своих собеседников мракобесами и врагами познания, ок? Познание познанию рознь. Я против насилия и топорного взлома, когда речь идёт о познании живого. Это познание требует индивидуального подхода, взаимного согласия, тонкости и деликатности. А всё это исключает по определению универсальная и единая терминология и методология, без которых нет научного подхода как такового.
Живое с живым должно выстраивать отношения на иных путях и иными средствами. Духовное и есть прежде всего живое, в котором нет ничего неживого, как в Боге нет ни капли тьмы. Потому и научный метод, выработанный на путях познания неживого объекта, абсолютно непригоден для духовной области. Да и в отношении к Природе пригоден в очень узком диапазоне, который практически уже исчерпан.
Мы можем рисковать своей жизнью, сколько угодно. Но вот не думать о последствиях для того живого существа, которое мы, ради удовлетворения своего любопытства, пытаемся вскрыть и посмотреть, как оно устроено, никто нам такого права не давал. Это насилие, а не познание. Природа пока сопротивляется, пока хватает её сил, даёт не те ответы, уводит на ложные пути... А что будет - каковы будут последствия (не для нас, мы сами несём ответственность за свои эксперименты) для Природы, для нашей Земли, если последние запреты будут сняты, все тайные двери взломаны? Имеем мы право не задумываться о таких последствиях?
Думаю, что от насилия и взлома духовный мир защищён в значительно большей степени, чем природный. Выделяю жирным главную мысль: для познания мира духовного и живого необходимо ответное и свободное согласие предмета познания вступать с человеком в диалог. Наука такого согласия не спрашивает (да и не знает, как его спрашивать). Это проблема. И вторая проблема - сама человеческая природа, которая может обернуть во зло любое знание, полученное без свободного согласия познаваемого предмета. Во зло не только себе, но и тому, что познаётся. Когда наука осознает, что всё вокруг нас живое, тогда она сама и свободно откажется от своей гегемонии и универсальности. Познание должно быть по любви, а любовь свободна по самому своему существу. "Он её познал", "они познали друг друга"... И любовь избирательна, для неё нельзя прописать универсальный закон и заставить предмет познания отдаваться любому, кто предъявит ему знание неких алгоритмов и техник.
-
Познание познанию рознь. Я против насилия и топорного взлома, когда речь идёт о познании живого. Это познание требует индивидуального подхода, взаимного согласия, тонкости и деликатности.
Я хочу сразу и полностью выразить свое совершенное согласие с этим постулатом. Духовный мир может познаваться только через субъект-субъектный подход. Духовный мир, как Солярис, имеет свою Душу, свою субъектность. Познавать этот мир как безликую среду, как духовную "материю" - это преступление, опасное как для познающего индивида, так и для человечества в целом.
А всё это исключает по определению универсальная и единая терминология и методология, без которых нет научного подхода как такового.
А вот здесь можно поспорить. Без попытки найти логику духовного мира, понять законы духовного бытия невозможно вести предметный диалог. Можно, конечно, записывать свои пророческие откровения или поэтические вдохновения и озарения, но эта индивидуальная работа не сможет стать универсальной "закваской". Такая закваска должна как-то систематизировать, обобщить все предшествующее духовное наследие.
Возможно ли это и нужно ли это, как избегнуть опасностей на этом пути - это можно обсудить в предложенной вами теме "Философия науки". Я сделаю ниже проект заглавного поста, а вы его можете отредактировать, и поговорим о самом главном.
-
Без попытки найти логику духовного мира, понять законы духовного бытия, невозможно вести предметный диалог.
Так кто может такие попытки запретить? Вы о чём, Андрей? В настоящей теме идёт разговор о возможности объединить все религии, науку и философию в единую систему (универсальную картину мира с единой терминологией) или о принципиально ином пути синтеза, синтеза-диалога и синтеза-отношения.
"Законы духовного бытия" - противоречие в терминах. Дух диктует законы материи, чтобы она не распалась в хаос. Никакие законы самому духу не нужны. Дух другими "соображениями" руководствуется. Духовное бытие и духовное сознание - одно и то же. Вы полагаете, что духовному сознанию требуются законы, этим сознанием управляющие? Если дух есть высшее состояние бытия и сознания, откуда возьмутся законы, диктующие этому бытию-сознанию свою волю? Вы полагаете, что Бог творит некие объективные законы, а не живые духовные существа?
Можно, конечно, записывать свои пророческие откровения или поэтические вдохновения и озарения, но эта индивидуальная работа не сможет стать универсальной "закваской".
Однако...
Библия писана стихами. Веды. Коран.
Большинство известных науке памятников древней мифологии.
Гомер.
И это не закваска?
А что тогда закваска?
И зачем поэтические и пророческие вдохновения считать "индивидуальной работой" и противопоставлять их чему-то "универсальному"?
Пророки писали стихами, потому что они не владели научной методологией и не могли облечь в универсальные формулы свои озарения?
То есть, не владели адекватным языком для своих пророчеств, который дала наука?
Куда же эти пророки все подевались, когда пришло в мир такое счастье - универсальная терминология науки?
М. Волошин писал свою поэму "Путями Каина" стихами, потому что ещё не дорос до универсального языка точных наук?
Даже Иисус Христос не стал "универсальным", то есть - все религиозные лики так и не слились в христианстве. Более того, само христианство разветвилось на конфессии. Это разветвление - только зло? Или есть в невозможности в нашем мире создать одну единственную и универсальную религиозную систему и провиденциальный смысл?
Такая закваска должна как-то систематизировать, обобщить все предшествующее духовное наследие.
Этого не смог сделать даже Иисус Христос. Вы считаете, что это сможет сделать наука?
Помнится, я как-то задал подобный вопрос одному стороннику универсальной системы... Знаете, что он ответил? - Христос не смог создать такой системы, потому что он не знал кибернетики...
Я даже не знаю, смеяться тут или плакать...
-
Помнится, я как-то задал подобный вопрос одному стороннику универсальной системы... Знаете, что он ответил? - Христос не смог создать такой системы, потому что он не знал кибернетики...
Смешно, действительно, смешно :))
-
Сейчас из всех утюгов звучит термин "глобалисты" ("неолиберализм" помелькал, но не прижился, а "либералы" - это слишком политически окрашенный ярлык). Остаётся один шаг, чтобы массовое сознание поставило наконец знак равенства "глобалисты=сатанисты". И это верно: вектор тот же - человекобожеский путь синтеза.
Справка для "рм-сообщества": глобалисты и родонисты отличаются только количеством поклонников (сильно отличаются, мягко говоря), но не качеством ведущих смыслов. И те, и те - за всё хорошее против всего плохого: против насилия, против войны - за свободу личности, за экологию, за мягкие формы государственности и т.п.
А что в итоге? Надо же - сатанизм, кто бы мог подумать! И там, и там - итог одинаковый и другого взять неоткуда. Плоды - соответствующие.
Но у родонизма есть и своя локальная задача в русской культуре: выкинуть из неё грандиозный андреевский миф, сравняв его со своей лживой сущностью до неотличимости и затем соединив в сознании человека с глобализмом.
Надо отдать должное, родонисты эту свою локальную задачу выполнили: Даниил Андреев и его великий миф отодвинуты на обочину русской культуры. Миллионные публикации творческого наследия Андреева в 90-е годы, вводившие его в культурное пространство России как одного из её гениев, и глубокие работы по освоению этого феномена (Романов, Бежин, Морошкин) девальвированы именно родонизмом.
Родонизм - это частная проекция глобализма. Они одного духа. И работают на одного хозяина. Патриотическая риторика одного из крыльев родонизма - это прикрытие, тактическая уловка, но суть та же - Дух Системы (а это и есть сатанизм).