Роза Мира — диалог культур и культура диалога

                                                            ХАКИМ САНАИ

 Учитель Санаи жил в XI--XII веках и отмечен как первый афганский учитель, использовавший в суфизме тему любви. Руми признавал его одним из источников своего вдохновения.
 Религиозные фанатики пытались заклеймить его как отступника от ислама, но не преуспели в этом. Примечательно, что с тех пор духовные наследники этих ограниченных деятелей духовенства постоянно использовали его слова для подкрепления своих собственных притязаний. Когда суфийская терминология и структура речи усвоились религиозными поборниками настолько, что различие между суфиями и этими носителями поверхностных знаний стерлось, фанатики не раз весьма знакомым образом выдвигали утверждение, что Санаи вовсе не был суфием. Причина этого в том, что его мысли не легко согласовывались с сугубой религиозностью.
 "Огражденный Сад Истины", одна из величайших работ Санаи, построена таким образом, что многие места допускают несколько толкований. При этом происходит сдвиг в восприятии, подобный изменению фокуса при рассматривании какого-либо предмета. Если при толковании этой книги применять один смысловой ряд, перед читателем открывается очень интересно построенный учебный материал, почти строгая система.
 Санаи известен также своим "Собранием Птиц", внешне являющимся аллегорией поиска человеком высшего просветления. Его "Песни Дервишей" представляют собой суфийский опыт, выраженный языком лирики.

                                                                                           
                                                                                       
                                                               

                                                                    ПРИТЧИ САНАИ

                                                                      Миссия поэта


Санайи всегда считал, что поэтов с полным правом можно сравнивать с пророками и святыми. Но как-то раз он задумался над своей судьбой и пришел к печальному выводу, что почет ("маджд") и слава ("сана") есть только в его имени, а сам он этими достоинствами не обладает, да и прав на них не имеет.
Этими грустными мыслями Санайи поделился со своим другом и благодетелем Ахмадом ибн Масудом. Ходжа Ахмад стал утешать поэта, уверяя его, что у него нет оснований для печали. Но Санайи в ответ сослался на пророка Мухаммада и привел его изречение о том, что надеяться на блаженство может только тот, кто совершил добрые дела, или обладает полезными для других знаниями, или имеет потомство, которое после его смерти помолится о нем.
-У меня же ничего этого нет, - кончил свою речь Санайи.
Ходжа Ахмад не согласился с ним и рассказал по этому поводу притчу о том, как дочь Мухаммада Фатима пожаловалась отцу на свою нищету и наготу, а Пророк ответил ей, что она не видит собственного величия.
-Так и ты не видишь своего богатства! Добрые дела у тебя есть, ибо это не только материальные вещи, но и вообще любое добро, обращенное к людям, - сказал ходжа Ахмади продолжил: - Если даже только сад твоего лица цветет для друзей твоей улицы, то это уже доброе дело. У тебя же, Санайи, твои добрые дела - в твоих речах, и не в ученом пустословии о шариате, не в богословской схоластике и не в астрологии, а в твоих стихах содержится полезное знание. Твои стихи и есть твое потомство, и это потомство много лучше потомства физического.
И ходжа Ахмад, посоветовав Санайи немедленно приступить к созданию большой поэмы, обеспечил его на все время этой работы пропитанием и одеждой.
Так был написан "Сад истин".


                                                            Халиф Омар и дети


Однажды Омар подошел к группе весело игравших ребят. Увидев самого халифа, они испугались и разбежались. Лишь один остался перед халифом. Это был будущий знаменитый бесстрашный полководец Абдаллах ибн Зубайр.
Почему ты не убежал вместе со всеми? - спросил его Омар.
Зачем мне бежать от тебя, благородный халиф?! Ведь ты - не притеснитель, а я - не преступник. Тому, кто знает свою собственную сущность, все равно - что приятие, что отказ, что прекрасное, что злое. Халиф Омар подивился мудрости мальчика и выделил его для себя среди прочих.



                                                 О бренности земного бытия


Люди часто забывают о том, что жизнь быстротечна и вообще может оборваться в любое мгновение.
Нужно помнить о Ное, милостью Господа пережившем всемирный потоп, который, когда ему исполнилось девятьсот пятьдесят лет, со вздохом заметил:
- Господи, как коротка жизнь! Человек не успеет родиться, как ему уже приходится умирать!
Об этих словах Ноя постоянно помнил мудрец Лукман. Он жил в полуразвалившейся хибаре, и, когда его спрашивали, почему он ее не починит, он отвечал:
Для того, кто должен умереть, и это слишком хорошо!


                                                        Об истинной дружбе

Праведный халиф Омар, как-то, гуляя за пределами своего дворца, случайно набрел на компанию людей, заявивших ему, что они составляют тесное содружество и братство.
А как вы относитесь к имуществу друг друга? Бывает ли так. что вы расходуете имущество и деньги без ведома того из вас, кому они принадлежат? - спросил халиф.
Каждый из нас тратит только свое. О золоте и серебре друг друга мы ничего не знаем и не хотим знать, - отвечали ему люди из этого "содружества".
Халиф Омар задумался над услышанным и потом сказал:
-Дело у вас неладно, и об этом свидетельствуют ваши речи. Вы лишь тогда сможете считать себя близкими в сердце, когда будете без всяких недоразумений пользоваться золотом и серебром друга так, чтобы и заботы и деньги не были у вас врозь, чтобы не было у одного из вас огромных богатств, а другой в это же время нуждался в теплой одежде. Все у вас должны быть равны - и богач, и бедняк, и чтобы не было у одного золота и серебра больше, а у другого меньше. Вот тогда вы станете истинным братством людей.


                                                            Подлинная искренность


Три мусульманина отправились на войну с Византией, и вскоре все трое попали в плен и предстали перед византийским императором. Император повелел сказать им, что они будут помилованы, только если отрекутся от ислама.
Когда эта весть была передана пленникам, те стали обсуждать услышанное. Один из них - тот, который был законоведом, сказал:
-Обязательство, данное по принуждению, шариат считает недействительным. Я для вида отрекусь от ислама, но в душе останусь ему верным, и греха на мне не будет!
Второй из них принадлежал к потомству праведного Али, и, вспомнив об этом, он убежденно заявил:
-На Страшном суде мой великий предок за меня заступится. Я могу спокойно отречься!
Третий же в мирной жизни был развратником и гулякой. Он задумался над словами своих единоверцев и потом сказал:
-Меня никто не учил извращать законы, и никакие родственники за меня не заступятся. Поэтому я не могу отречься от своей веры и пойду на казнь. Может быть, я хоть таким путем - стойкостью в исламе - немного исправлю свою репутацию, ибо лучше быть убитым с добрым именем, чемпродолжать жизнь с тысячью грехов!
Так все и свершилось, а кто из них оказался более искренним, определит Господь.

                                            Сказки дервишей


                                            СУЛТАН В ИЗГНАНИИ

 Рассказывают, что однажды султан Египта призвал к себе ученых мужей  и,
как часто бывает в  таких  случаях,  в собрании  разгорелся спор.  Предметом
обсуждений  было  ночное путешествие  Мухаммада.  В  предании говорится, что
Пророк был вознесен со своего ложа  прямо в небесные сферы. Он успел увидеть
рай и ад, девяносто тысяч раз беседовал с Богом, пережил еще многое другое и
возвратился на Землю в то время, когда его постель еще  не остыла, а сосуд с
водой,  перевернувшийся  при  его  восхождении,  даже  не  успел   полностью
опустеть.
     Некоторые считали это возможным благодаря различным измерениям времени.
Султан же утверждал, что это совершенно невозможно.
     Мудрецы  уверяли, что  для божественной  силы  все  возможно.  Но  этот
аргумент ничуть не удовлетворил монарха.
     Известие об этом споре разошлось и дошло, наконец, до  суфийского шейха
Шаха ад-дина, который тотчас же поспешил во дворец.
     Султан   почтительно  приветствовал  Учителя  и  оказал   ему   должное
гостеприимство.
     -- Я  вижу, --  сказал  шейх, --  что обе стороны  одинаково далеки  от
истины.  Поэтому  без  всяких  предисловий я  приведу  свое  доказательство:
предание  можно  объяснить  фактами,  поддающимися  проверке,  и  нет  нужды
прибегать к  голым предположениям  или  скучной  и беспопомощной "логической
аргументации".
     В  тронном зале было  четыре  окна. Шейх приказал открыть одно из  них.
Султан выглянул и ужаснулся: он увидел вдали на горе приближавшуюся к дворцу
несметную армию.
     -- Не беспокойтесь, это  всего  лишь мираж,  --  сказал шейх. Он закрыл
окно и открыл его снова: видение исчезло.
     Когда  открыли другое окно, султан в ужасе вскрикнул --  весь город был
объят пожаром.
     -- Это мираж, -- напомнил шейх.
     Он закрыл окно и открыл его снова -- город стоял невредим.
     Распахнули третье окно, и султан увидел, что жестокое наводнение грозит
затопить  дворец. Но и эта картина исчезла без следа, когда султан посмотрел
в окно  еще раз. В четвертом окне  вместо  обычной  пустыни  взору  открылся
райский сад, который также оказался иллюзией.
     Затем шейх попросил  принести сосуд с водой и предложил султану окунуть
на  мгновение  голову в  воду. Султан сделал это,  но едва он коснулся лицом
воды, как оказался один на пустынном берегу моря, в незнакомом месте.
     Не  помня  себя  от  ярости,  султан поклялся отомстить  шейху  за  его
колдовские чары.
     Вскоре  ему  повстречались дровосеки. Они спросили его,  как  он  здесь
очутился. Не желая  выдавать  им своего истинного положения, он  сказал, что
его корабль затонул, а ему удалось спастись. Они дали  ему кое-какую одежду,
и  он  направился  в  город.  Там  какой-то  кузнец,  увидев  его  бесцельно
слоняющимся по улицам, спросил его, кто  он  такой:  "Я  купец,  --  ответил
султан,  --  все  мои  товары  погибли  в  кораблекрушении,  мне  же удалось
спастись, но я остался нищим и голым. А эту одежду дали мне дровосеки".

     Тогда кузнец  рассказал ему,  что по  обычаю  их страны  любой пришелец
может сделать предложение  первой женщине, выходящей из бани, и она  обязана
дать согласие выйти за него замуж.

     Султан подойдя к бане увидел, как оттуда  выходила прекрас-ная женщина.
Он  спросил ее, замужем  ли она. Оказалось, что у нее есть  муж. Вторая была
безобразная, но, к счастью, и она оказалась  замужем. И третья была замужем.
Он подождал еще немного и увидел прелестную  женщину. Она сказала, что у нее
нет  мужа, но прошла  мимо него, видимо, ее оттолкнул его жалкий  вид. Через
некоторое время перед ним появился какой-то человек и  сказал: "Меня послали
отыскать здесь чужеземца в грязной одежде. Пожалуйста, следуй за мной".
     Султан последовал за  ним, и скоро они  вошли в великолепный дом. Слуга
провел его в  богато убранную комнату и оставил там одного. Прошел  час, и в
комнату  вошли четыре прекрасные  женщины в роскошных одеждах, вслед за ними
появилась пятая,  еще  более  прекрасная. Султан  узнал  в ней  ту  женщину,
которая ответила,  что  не замужем. Она приветствовала его  и объяснила, что
торопилась подготовить дом к его приходу и что ее холодность была всего лишь
соблюдением  обычая,  которого  придерживались все  женщины  этой страны  на
улице.

     Султана одели в изумительные одежды, принесли для него изысканные яства
и весь вечер услаждали его слух утонченной музыкой.

     Семь  лет  прожил  он со своей женой, пока они  не  растратили  все  ее
состояние.  Тогда  женщина сказала, что  теперь  он должен  обеспечить ее  и
семерых сыновей.

     Вспомнив своего первого друга  в этом  городе -- кузнеца,  султан решил
попросить  у него  совета.  Так как султан  не знал никакого ремесла, кузнец
посоветовал ему пойти на базар и наняться носильщиком. Он так и поступил.
     Но в первый же день работы, перетащив ужасно тяжелый груз, он заработал
только  одну  десятую часть того,  что было  необходимо  для пропитания  его
семьи.
     На следующий день султан пришел к морю и отыскал то самое место, где он
очутился семь лет назад, погрузив голову в сосуд с водой.  Решив помолиться,
он стал совершать омовение и, окунув голову,  вдруг увидел, что  находится в
своем прежнем дворце, рядом с шейхом и придворными.  Перед ним стоял сосуд с
водой.
     --  Семь  лет  в  изгнании,  о  злодей! --  заорал  султан,  --  семья,
необходимость быть носильщиком! И как ты не побоялся Бога всемогущего!
     -- Но ведь это  длилось  только одно мгновение.  Придворные подтвердили
слова шейха, но  султан не мог заставить  себя  поверить в это. Он уже хотел
было отдать приказ  о немедленной  казни  шейха, но тот, предвидя,  что  так
должно было  случиться, применил искусство, называемое "аль-кахайбат" (наука
об исчезновении), благодаря которому в мгновение ока переместил-ся в Багдад,
на много дней пути от столицы Египта.
     Оттуда он прислал султану письмо:
     "Семь лет прошло  для тебя, как ты  уже понял, в течение  одного  мига,
пока твоя  голова была  в воде,  --  это всего  лишь проявление определенных
способностей,  и твое переживание не  имело  особого  значения --  оно  было
иллюстрацией того, что может случиться.
     Ты спорил о том,  могла ли постель  не остыть, а сосуд не опустеть, как
об этом говорится в предании о пророке.
     Не  то  важно,  может  что-либо  произойти или не может,  --  все может
произойти. Важно значение происходящего. Пережи-вание Пророка имело глубокое
значение, тогда как происшедшее с тобой не имело никакой ценности".


     Утверждается, что любой отрывок в Коране имеет семь смыслов, каждый  из
которых соответствует состоянию читателя или слушателя.
     Этот  рассказ, как и  многие другие  суфийские  истории подобного рода,
подчеркивает  изречение  Мухаммада:  "Говори  с  каждым  в  соответствии  со
степенью его понимания".
     Ибрахим   Кхавас   формулировал  суфийский   метод   в   таких  словах:
"Демонстрируй  неизвестное  в терминах  того,  что  называется "известным" в
данной аудитории".
     Настоящий вариант рассказа  взят  из манускрипта, называемого "Ну-нама"
("Книга Ну") -- коллекция Наваба из Сурдханы, которая датируется 1597 годом.



                           ПОЧЕМУ ГЛИНЯНЫЕ ПТИЦЫ ВЗЛЕТЕЛИ

Однажды Иисус,  сын  Марии,  будучи  еще  ребенком,  вылепил  из  глины
маленьких птиц.  Увидев это, другие дети, не умевшие лепить птиц, побежали к
взрослым и пожаловались на него.
     Взрослые сказали:
     -- Непозволительно заниматься такими делами в святой  день,  -- ибо это
было в субботу.
     И  они  направились к  луже, у которой играл Иисус,  и, подойдя к нему,
спросили, где вылепленные им птицы.
     В ответ Иисус  указал на глиняных птиц, и в тот же миг птицы взлетели в
воздух и улетели прочь.
     -- Сделать  летающих  птиц невозможно, а значит, он не нарушил субботы,
-- сказал один из взрослых.
     -- Я хотел бы овладеть этим искусством, -- сказал другой.
     --  Это  не  искусство,  --  возразил  третий,  --  обыкновенный  трюк,
зрительный обман и ничего больше.
     Итак,  суббота не была  нарушена, волшебное искусство  так  и  осталось
никому  не  известным,  а что  касается  обмана,  то взрослые,  как и  дети,
обманули  себя сами,  потому  что  не ведали, с  какой целью были  вылеплены
птицы.
     То,  что в субботу запрещалось  чем  бы то ни  было  занимать-ся, имело
причину, которая была  давно  позабыта. Взрослые не знали того, как отличить
истину от лжи. Происхождение  волшеб-ного искусства и цель сотворенного чуда
были им совершенно не известны.  Поэтому все это  не имело  для  них никаких
послед-ствий, как было и с вытягиванием деревянной доски.
     Рассказывают,  что  однажды  Иисус   помогал   Иосифу-плотнику   в  его
мастерской.
     Одна  доска оказалась слишком  короткой, и тогда Иисус каким-то образом
вытянул ее до требуемой величины.
     Когда эту историю  рассказали людям, они сказали: "Но это же  настоящее
чудо, поэтому этот мальчик непременно станет святым".
     Другие сказали: "Мы  не  поверим в это до тех пор,  пока  не увидим все
своими глазами".
     "Этого не  может быть, -- сказали третьи, -- потому что этого не  может
быть никогда. Эту историю надо исключить из книг".
     Все эти люди с их  различными мнениями отнеслись совершенно одинаково к
этой истории, потому что цель  и смысл  утверждения "он растянул доску" были
им неизвестны.

Суфийские  авторы  часто ссылаются на  Иисуса,  как  на  мастера  пути.
Существует,  кроме  того, невообразимое множество  устных  преданий  о  нем,
популярных на Среднем Востоке, которые еще ожидают собирателя.
     В  несколько измненном  виде  эту  историю  можно встретить  во  многих
дервишских коллекциях.  Суфии говорят, что  "сын плотника" и другие названия
евангельских  персонажей   по  роду  профессии  представляют  собой  термины
посвятительного  значения  и  не  всегда  указывают  на  социальное  занятие
человека.

                                              ИСА И НЕВЕРУЮЩИЕ

 Мастер Джалалуддин Руми  и  другие рассказывают,  что  однажды Иса, сын
Марии, шел  по  пустыне,  невдалеке от Иерусалима,  с  несколькими людьми, в
которых еще сильна была жадность.
     Они умоляли Ису назвать тайное слово, воскрешающее мертвых.
     -- Если я сообщу вам эту тайну,  -- отвечал им  Иса, --  вы неправильно
воспользуетесь ею.
     Люди же настаивали на своем:
     -- Мы  подготовлены  к  такому  знанию,  -- сказали  они,  -- и  вполне
заслуживаем его. Кроме того, оно укрепит нашу веру.
     -- Вы сами  не знаете, о чем просите, -- возразил Иса, но все же открыл
им великое слово.
     Позднее эти люди,  вновь  оказавшись  в пустыне, увидели на земле  кучу
побелевших от времени костей.
     -- Давайте попробуем  могущество Слова,  --  сказали они  друг другу  и
хором произнесли его.
     Едва они произнесли его,  как кости соединились в скелет,  который стал
обрастать мясом,  мясо покрылось шерстью, и  вот перед ними  предстал  дикий
хищный зверь.
     Ожившее чудовище набросилось на них и разорвало на куски.
     Имеющие разум поймут. Люди  менее развитые сумеют развиться, изучая эту
историю.


     Иса, о котором  здесь  идет речь,  --  это  Иисус,  сын Марии.  Рассказ
появляется  в  произведении  Руми  и  весьма  часто   повторяется  в  устных
дервишских преданиях об Иисусе. Этих преданий существует великое множество.
     Традиция относит  к своим знаменитым "продолжателям" одного  из первых,
кто носил титул  "суфий"  -- Джабира, сына  аль-Хайзла, латинского Герберта,
который также считается родоначальником христианской алхимии.
     Джабир  первоначально  был  сабием.  Согласно  западным   авторам,  ему
принадлежат важные химические открытия.

                                              ЛЮДИ ПОСТИЖЕНИЯ

        Имам аль-Газали рассказал предание из жизни Исы ибн Марийам.
     Однажды Иса увидел людей, понуро сидящих на стене у обочины дороги.
     Он спросил их:
     -- Почему вы печалитесь?
     Они ответили ему:
     -- Нас печалит страх перед адом.
     Иса  отправился  дальше  и,  пройдя  немного,  увидел  других  людей  в
безутешной печали, сидящих у дороги в различных позах.
     -- Что вас так озаботило? -- спросил он их.
     -- Желание рая повергло нас в это состояние, -- ответили люди.
     Оставив  их, Иса продолжил свой путь, пока не  повстречал третью группу
людей.  По  ним  было видно, что  они много  выстрада-ли,  но их лица  сияли
радостью.
     Иса обратился к ним:
     -- Что вас так обрадовало?
     Люди ответили:
     --  Дух  истины. Мы  видели  реальность  и  это  заставило  нас  забыть
второстепенные цели.
     --  Вот  истинно люди постижения, -- сказал Иса. -- В  день воскресения
они предстанут перед лицом Бога.


     Те, кто верит, что духовный прогресс основывается на  культивировании в
людях  награды  или страха перед наказанием,  часто бывают удивлены, услышав
это суфийское предание об Иисусе.
     Суфии говорят, что только определенным людям полезно  сосредотачиваться
на идее  приобретения  или потери, и  это,  в свою  очередь, может составить
только  часть практики.  Изучавшие методы и результаты обучения людей  путем
тренировки и внушения будут близки к тому, чтобы согласиться с суфиями.
     Религиозные формалисты самых разных вероисповеданий не примут, конечно,
утверждения,  что   простые  альтернативы   добра  и  зла,  напряженности  и
расслабленности, награды и наказания представляют собой только часть великой
системы самореализации.

О! Я очень интересуюсь суфизмом.

Добрый вечер!
Интересуюсь суфизмом уже около года.
Больше всего меня привлекает  идея всепоглощающей благоговейной любви к Всевышнему - самозабвенной,  полной;   любви, которая заключает  и открывает одного Создателя. "Что может горсть снега перед солнцем, как не растаять от его сияния и тепла?" Руми.

Хорошая притча.
Простите. немного оффтопика. Я на этом форуме впервые, и что-то не отыскала, как тут начинать новую тему. Возможно, прежде чем получить разрешение открывать тему, нужно набить энное количество сообщений в темах?