Роза Мира — диалог культур и культура диалога

      Цель данной статьи – попытка на личном опыте доказать, что мистический опыт Андреева, как бы он внешне ни шел вразрез со строгими ортодоксальными понятиями церкви, глубоко внутри является опытом православного человека. В гораздо большей мере мистический дар Даниила Андреева противоречит оккультному опыту. Причем при небольшом внешнем совпадении некоторых терминов применяемых оккультистами, мир «Розы Мира» противоречит оккультизму именно глубоко внутренне. Но, именно к оккультизму причисляют опыт автора «Розы Мира», его критики, с церковной стороны! Таким образом, Андреев оказывается как бы своим среди совершенно чужих ему людей, и чужим среди людей близких ему по духу. Надеюсь, что это временное явление. 




         Лет десять назад мои хорошие знакомые рассказали мне историю об одном отшельнике.
      Некий отшельник денно и нощно молил Господа открыть ему небо и землю, миры ангельские и бесовские. Однажды Вседержитель исполнил его просьбу. Распахнувшаяся перед отшельником панорама бытия была таковой, что в ужасе отшельник пал на землю. И слезно просил Господа никогда больше ему ничего подобного не показывать.
        Но миры мирами, а ведь главная ошибка отшельника, с христианской точки зрения, состояла в том, что он поставил во главу угла не спасение, не соединение с Богом, а дар духовидения. Православная церковь всегда очень осторожно относилась к опыту духовидения. Особенно, если такой опыт был получен за оградой церкви.
      Между тем, она никогда его полностью и не отвергала. Ведь и апокалипсис Иоанна Богослова написан апостолом-духовидцем. А святые отцы древней церкви имели опыт видения рая и ада. А русские святые, особенно XIX и начала ХХ века, были знакомы с эсхатологическими прозрениями о будущих судьбах России и всего человечества. Но далеко не всегда духовидческие опыты становились частью спасительного учения церкви. Иногда они не способствовали спасению души самого духовидца.
      Православная церковь признает, что духовидческий опыт, может подтолкнуть душу к спасению. Почему бы не посмотреть на «Розу Мира» с этой точки зрения. Что в ней является таким толчком, а что нет. Что приводит ко спасению, а что, напротив, уводит от него. Рассматривать подробно весь опыт, все наследие Даниила Андреева – значит писать не статью, а целую книгу. На сегодня у меня такой возможности нет. Я, конечно же, постараюсь коснуться важнейших аспектов этого опыта. Но для начала очень кратко изложу свое личное впечатление от прочтения «Розы Мира».
      Я крестился в сознательном возрасте. Но крестился потому, что так поступали все мои знакомые. Это было в моде, поэтому долгое время я оставался вне церкви. Незадолго до крещения у меня было короткое погружение в религиозные идеи Льва Толстого. После крещения я смог отказаться от толстовства. Но ушел в рок-н-ролл.
         В 1992 году мне в руки попала «Роза Мира». Я пытался читать ее с первой главы, но быстро стало скучно. Какие-то неактуальные, как мне тогда казалось, рассуждения об опасностях мировых войн и универсальной тирании. Тогда, открыв содержание книги, я выбрал главы посвященные силам зла. Ведь зло – это круто. Зло, как увлекательный фантастический роман.
     На рокерской тусовке мне приходилось общаться с доморощенными (несколько клоунадными) поклонниками Люцифера. Их черепа и перевернутые кресты отталкивали меня. Но в самой концепции зла мне виделся протест против окружающего мира. Стремление освободиться от его оков.
       Я прочитал «Миры возмездия» (ад), «Князь тьмы» (антихрист), демоническую основу, происхождение зла и испытал страх. Страх перед бесовскими мирами. Можно сказать, что это был и страх Божий. Не страх самого Бога, а страх того, что я живу без Него. И страх загробного воздаяния. Как я живу? Что делаю? Что ждет меня по ту сторону смерти?.. Так мои прежние идеи потеряли для меня ценность.
       Интересно. А если бы вместо «Розы Мира» мне попалась «Тайная Доктрина» или «Агни-Йога», или современные нью-эйджевские писания, испытал бы я страх перед загробным воздаянием. Почувствовал бы высшею опасность миров бесовских для души моей? Весьма и весьма сомневаюсь. Да, быть может, я расстался бы со своими материалистическими воззрениями. И начал изучать эволюцию рас, медитировать, искать контакты с пришельцами и космическими учителями. Ну и что дальше? Хорошо если б осознание того, что в оккультном опыте нет Христа, пришло до начала реальных контактов с духами. Но как раз на этом прелестном отрезке эзотерического познание подобное приходит редко. Хочется двигаться дальше и дальше к своему человекобожию. Осознание, что это опыт без Христа, как правило, приходит уже после контактов. Но тогда уйти от духов становится крайне сложно. И путь в церковь становится бегством от «атакующего» духа. Путь в церковь лежит через физическую боль и душевный излом.
      В оккультных доктринах нет четко прописанной концепции зла. Дело представляется так, что на пути к себе хорошему (внутреннему «я») нет никаких преград. И путь этот как увлекательное путешествие с небольшой долей риска для поднятия астрального адреналина. В оккультизме вы не найдете четкого определения демонической природы. Оккультизм отрицает главное: диавол – дух.
Для оккультиста зло – всего лишь грубая материя, плохая энергетика, плохая карма, невежество непосвященных. Вместо четких понятий (вот это Добро, а это зло), получаются какие-то «тени во мгле». В итоге, Добро и зло становятся относительными и даже вредными понятиями. Их христиане придумали. А Люцифер объявляется благодетелем человечества.
      У Андреева борьба Добра и зла, с конечной, окончательной победой Добра, лежит в самом основании его мистической концепции. Причем природа зла, планетарный размах сил зла и непрерывная борьба с силами Света (в том числе и в душе человека) прописаны даже ярче и четче, чем это принято в ортодоксальной системе христианства. Андреев доводит эту систему до логического конца. Неизбежность поражения сил зла в этой борьбе – центральная, глубинная тема и «Розы Мира», и всего творчества поэта. Борьба сил Света и тьмы пронизывает всю многомерную систему миров, пронизывает человеческую историю, историю России.
      У Андреева концепция Добра и зла по своей сути глубоко христианская.
      И это первая причина почему «ортодоксальный» оккультист не может считать Андреева до конца своим.
      Вторая причина – Христос. Христос в «Розе Мира», при всех, может быть, оккультных нотках, – однозначно Сын Божий. А не великий учитель, как то утверждают все оккультные учения. И в конце человеческой истории будет пришествие Христа Сына Божия (этому посвящена последняя глава «Розы Мира»), а не Матрейи Будды, не посвященных с космического корабля.
      Раздражает оккультистов и то, что Даниил Андреев не был ни теософом, ни, тем более, «посвященным». Он всего лишь православный. Он воспитывался в патриархальной православной семье Добровых. И один из своих ранних самых потрясающих духовных опытов получил в православном храме. Во время чтения акафиста св. Серафиму Саровскому. Этого святого он особо чтил. И сохранил его образок и на фронте, и в тюрьме. Другой опыт был получен во время ранней пасхальной обедни. Эту службу он считал вершиной мирового богослужения. Наконец, умер он как православный. Вот, что пишет по этому поводу его жена, Алла Андреева:
      «В 1958 году нас познакомили с замечательным московским священником, протоиереем Николаем Голубцовым. Отец Николай исповедовал и причащал нас, а 4 июня 1958 года он обвенчал нас в Ризположенском храме на Шаболовке…
      С черного хода с помощью нянечек отец Николай прошёл в палату, где последний раз лежал Даниил, чтобы исповедать и причастить его. И дома, совсем перед смертью тоже исповедовал и причащал. А потом отпевал, сначала дома, потом – в Ризноположенском храме. Гроб стоял в том же месте, в приделе Св. Екатерины, где за восемь месяцев до этого нас венчали».
     Оккультисты были немало озадачены, когда узнали, что не занимался Даниил Андреев медитацией. Вся его «духовная практика» – это православная молитва…
      Скучно в духовидческом опыте Даниила Андреева подлинному оккультному сознанию.




      Читающий эту статью вправе спросить: «Хорошо, Даниил Андреев был православным. Автор статьи при соприкосновении с «Розой Мира» испытывал страх Божий. Или, по крайней мере, страх загробного воздаяния. Ну и что. Пошел он в храм, стал православным. Произошло ли воцерковление?..»
      Нет. К сожалению, не стал. А воцерковление мое началось лишь семь лет спустя. И, наверное, продолжается еще и сейчас. Причина проста. На тот момент, когда мне попалась в руки «Роза Мира», мое мировоззрение было предельно далеким от церковного. Мне просто и в голову не могло прийти пойти в храм, отстоять службу, исповедаться. Православных знакомых на тот момент у меня не было. Думаю, попадись мне тогда творения святых отцов – результат все равно был бы тот же. Если б, конечно, не случилось чудо. Какое-нибудь особое происшествие, заставившее стать православным. То есть самой внутренней потребности в вере у меня тогда не было. Не было духовной жажды.
      Я стал читать «Розу Мира». Кусками. Выборочно. Прочитал миры просветления, прочитал о Небесной России и заболел книгой. Дальше читал ее всю, уже по порядку. И заболел повторно тем, что я назову здесь «внешней концепцией». Ее-то, как раз, и любят оккультисты. В ней Даниил Андреев дальше всего от церкви. Эта та часть «Розы Мира», которая тормозит приход человека в православную веру. Но и не уводит от христианства полностью, как чисто оккультные доктрины.
      Изложение «внешней концепции» начинается с первой же главы: «Книга («Роза Мира»), если Господь предохранит ее от гибели, должна вдвинуться как один из многих кирпичей в фундамент Розы Мира, в основу всечеловеческого братства» («Роза Мира и ее ближайшие задачи», стр. 9). Понятно, речь идет не просто о книге, речь идет о чем-то гораздо большем. В конце книги в словаре есть определение: «Роза Мира – грядущая всехристианская церковь последних веков, объединяющая в себе церкви прошлого и связующая себя на основе свободной унии со всеми религиями светлой направленности». В этом смысле «Роза Мира» интеррелигиозна (этот термин Андреев считал неудачным, но другого подобрать не смог – авт.), или панрелигиозна (также неудачный термин – авт.). Основная ее задача – спасение как можно большего числа человеческих душ и отстранение от них опасности духовного порабощения грядущим противобогом (антихристом – авт.)». Православный здесь скептически улыбнется. До боли знакомый, намозоливший глаза экуменизм!
         Улыбаться можно, но злорадствовать не стоит.
     Есть некоторое отличие здесь от современного экуменизма. Естественно, никакая всехристианская церковь для сознания православного не мыслима. Тем более сегодня. Но Андреев предлагает объединение не ради «мира во всем мире». Он предлагает объединяться ради спасения возможно большего числа душ из-под власти антихриста. Если это и утопия, то утопия благородная. Цитирую дальше: «Это (Роза Мира) не есть замкнутая религиозная конфессия, истинная или ложная. Это не есть и международное религиозное общество вроде теософского, антропософского, или масонского, составленного, наподобие букета, из отдельных цветов религиозных истин, эклектически сорванных на всевозможных религиозных лугах. Это …универсальное учение, указывающее такой угол зрения на религии, возникшее ранее, при котором все они оказываются отражением различных пластов духовной реальности…» («Роза Мира и ее ближайшие задачи»,с.15).
      Разница между современным экуменизмом (я имею в виду тот, который нам активно навязывает современный западный мир) и экуменизмом «Розы Мира» – значительна. Современный агрессивный экуменизм предлагает именно эклектический синтез из мировых религий. Но даже и синтез на поверку оказывается уловкой. Ведь невозможно все время только смешивать. Что-то должно стоять в центре. Или должно быть центром, откуда бы это смешение, этот религиозный Вавилон управлялся бы.
      Бахаистский «Храм всех религий», построенный в Америке, в Чикаго, уже стал притчей во языцех. К алтарю ведут девять дверей, каждая из которых символизирует мировую религию. Однако жертвенник-то в храме бахаистский. Вот тебе и весь синтез религий. Бахаистский храм как зеркало отражает внутреннюю идею современного экуменизма. Все религии во имя «мира во всем мире» зазывают в общечеловеческий храм. Вот только алтарь в храме оккультный. На этом алтаре они как «традиционно-отсталые» должны быть принесены в жертву. Смерть их ждет во всемирном храме, а не синтез. Жертва Новому Мирового Порядку, оккультной мировой религии.
      Даниил Андреев предлагает другое. Он предлагает содружество религий. Грубо говоря, дружбу против антихриста. При этом представители мировых религий учатся относиться друг к другу с уважением. Ничего плохого в этом нет. Если я с уважением отношусь к индусу, мусульманину, я не перестаю быть от этого православным. Перед лицом растлевающего душу мирового либерализма такое уважение к представителю иной религиозной традиции становится даже необходимым. Однако создавать для этого некую всехристианскую церковь, религию итога – вовсе необязательно. В этом заблуждении Даниила Андреева мне видится стандартное наследие русской религиозной философии конца XIX и начала ХХ веков.
      Сразу вспоминается Владимир Соловьев. Его, кстати, Андреев считал предтечей «Розы Мира». Соловьев мечтал об объединении католической и православной церквей. И Андреев пишет о восьмом Вселенском Соборе, на котором сойдутся православные, католики и протестанты и скажут друг  другу «Да». Соловьев считал, что Евангелие в последние времена будет проповедано так, что вопрос принять или не принять Истину со всей очевидностью станет перед каждым. Но для этого надо, чтобы теология включила в свою сферу научное познание природы, искусство, философию. Тогда вопрос «принять или не принять» станет ясен каждому. Вслед за Соловьевым интеллигенция начала ХХ века ждала, чтобы церковь освятила своим высшим авторитетом науку, искусство, литературу.
       Но дело было не в церковном благословении. Многие интеллигенты бредили третьим заветом. Но еще больше бредили Софией. Ждали откровения Премудрости Божией. «Россию спасет Мать».
      Но Андреев только наследует некоторые стандартные взгляды русской религиозной философии начала ХХ века. Мировосприятие и духовидческий опыт его оформляется в иную эпоху. Или эпохи. Эпохи исторических катастроф. Две мировые войны, Гражданская война, революция, террор. По словам Шафаревича, после семнадцатого года произошел как бы геологический переворот в области духа. Произошли какие-то обвалы, совершенно новые пласты бытия вторглись в жизнь, и духовная жизнь стала постепенно протекать в совершенно иных условиях. Эти новые пласты бытия для духовно одаренного человека стали своего рода черным «откровением» мировых сил зла. Впервые зло проявило себя в истории не только как сила искушающая и уничтожающая, но и строящая. Вернее перестраивающая на свой лад мир.
      И заводская труба стала новой часовней.
      Любой чуткий к колебаниям духа человек почти явственно ощущал на себе давление сил зла. Их планетарный разгул. События, совершаемые в Советской России, мистически выходили далеко за ее пределы. Ощущение планетарности борющихся иерархий Света и тьмы, метаисторический ход этой борьбы составляют сердцевину духовидческого опыта Андреева.
      Под давящей силой зла и рождался экуменизм «Розы Мира». Рождался мучительный крик к ближнему: «С кем ты, с Богом или диаволом?» Мне кажется, наступает время чего-то подобного. Конечно, мы живем в иных исторических реалиях.
    Эпоха жесткого насилия ВРЕМЕННО сменилась насилием мягким. Однако, помимо внешних форм воздействия зла – мучительство обмана – существует и более глубинное его воздействие, когда оно убивает добро и красоту, «угашает огни». И даже если пытки и казни позади, то апогей гашения огней всё нарастает и нарастает. В кино и литературе создано огромное количество произведений, где нет симпатичных людей. Рисуется тёмный, безблагодатный мир. На ТВ появляются шоу-программы, невозможные даже во времена разгула ельцинской демократии. Современное искусство насквозь пронизывается тёмной магией, также немыслимой ещё каких-либо 10-12 лет назад. Перед каждой духовно-чуткой личностью вновь встает вопрос – с кем ты? С ценностями Нового Мирового Порядка или с Богом? С отцами? В конце концов, с нормальной, здоровой человеческой моралью?
      Мне кажется, экуменизм второй половины ХХ века, с его голубками мира, отходит на второй план. Ибо такой вариант экуменизма все больше превращается в отчет мировых религий Новому Мировому Порядку (НМП): «Товарищ НМП, такая-то религия по вашему приказанию построена!»
       Наступает время, когда свои будут узнаваться по духу…
      Почти семь лет я плавал по волнам оккультизма и экуменизма. И именно «Роза Мира» не дала мне погрузиться в эти волны с головой! Космология и метаистория Даниила Андреева при всех ее внешних отступлениях от строго христианского мировосприятия, тем не менее, глубоко внутри зиждется на христианской, православной основе. Чего совершенно нет в современных оккультных книгах. Именно эта основа была для меня мерилом всего того, что попадало ко мне из мира оккультного. Я брал в руки «Тайную Доктрину» и она казалась мне псевдорелигиозным, псевдонаучным и даже псевдомифическим бредом. Ибо и мифы в ней так перемешаны и перепутаны, что в пору «расширять сознание», чтоб все усвоить. Брал Агни-Йогу и видел в ней вместо знания сплошные революционные лозунги. Так я стал читать православную литературу, читать русскую религиозную философию.
      Сквозь сияющие туманы Небесной России вошел я в реальный православный храм.

"Сквозь сияющие туманы Небесной России вошел я в реальный земной храм".
Это поэтический образ. Обрати внимание - "Небесная Россия" с большой буквы, а "земной храм" - с маленькой. Естественно я не считаю храмы Небесного Кремля ниже земной церкви. Если перевести все это в плоскость православного трансмифа, это все равно что считать Церковь Торжествующую на Небесах ниже земной церкви. Естественно, что ни один здравомыслящий человек так не считает. Скорее, я здесь не совсем правильно выразился. Надо было сказать: под Покровом сияющих туманов Небесной России я вошел в реальный храм. Но это моя недоработка.

Не страх самого Бога, а страх того, что я живу без Него.

Для меня тоже был душераздирающим страх; просыпаться среди ночи в сомнениях - есть ли Вечность...

Нет, Марат, я все же считаю, что у Андреева не было особых духовных практик (если опять же под ними понимать то, что предлагается в современных эзотерических магазинах). Его духовидение - это дар Творца. Именно, дар. Как есть дар писать стихи, или картины, или гениальные богословские труды. Святость, кстати, то же дар. Хотя молитва доступна каждому.

Здраствуй, Ярослав. Просить прощения за свой стиль не надо, он не агрессивен. Наоборот, хорошо бы некоторым "испуганным антихристом" православным братьям поучиться вести дискуссию, как она ведется здесь... По поводу статьи, у тебя столько замечаний и вопросов, что отвечая на них, наверное, можно еще пару статей написать. Со временем я постараюсь на все ответить. Пока скажу самое главное, с какой целью и для кого писалась эта статья? Или что меня заставило ее написать. Ведь обычно заниматься публицистикой всегда заставляет что-то извне. А заставило меня несколько топорная критика православными публицистами Розы Мира: мол, а оккультизм это все, что об этом Андрееве говорить. Поэтому статья в первую очередь обращена к православным, у которых Роза Мира, образно говоря, лежит под подушкой. Об остальном позже. Жду дальнейших замечаний.

Является ли Православие одной из конфессий или единственной истинной церковью, а остальные - ересь? Есть чему поучиться православным у католиков? Не разрывается ли сердце верующего от раскола христианской церкви? Не является ли это величайшей трагедией, которую необходимо пережить и вернуться к единству?

Если бы я считал, что православие является единственно-истинной конфессией, то вряд ли бы взял когда-либо Розу Мира в руки. Опять же, напомню - статья предназначалась для православного читателя, у которого, образно говоря, Роза Мира лежит под подушкой. Главная цель статьи доказать, что духовидческий опыт Даниила Андреева не равен оккультному опыту таких деятелей, как Блаватская, Штейнер, Елена Рерих (кстати, все они тоже предлагали диалог религий, но под диктатурой собственного учения - а какой мертвящей рационалистической сухостью отдают их концепции!). Я и хотел сказать данной статьей критикам Андреева со стороны церкви, что ни в коем случае нельзя ставить на одну доску опыт Андреева и опыт Блаватской. Кстати, сам Даниил Андреев пишет в своих черновиках об опыте Блаватской в весьма негативном ключе. Подчеркивая тезис о том, что опыт Андреева имеет православную природу, я ведь не только этим самым ввожу автора в православный храм (где он давно и без меня находится вместе с Достоевским, Владимиром Соловьевым и Бердяевым), я ввожу его в духовидческий опыт всей российской метакультуры. Так было сужденно Провиденциальным Планом, что эта метакультура, для того чтоб в будущем сыграть свою всепланетную роль, должна была принять христианство именно византийского обряда, а не какого иного. И под этим обрядом сформироваться как метакультура. В этом тоже глубокий смысл. А уже позже к формированию метакультуры добавился Ислам.
А у католиков нам есть чему поучиться. Но не в меньшей степени и католки хотят у нас поучиться. Сохранению в незыблемости обряда. В этом тоже есть метаисторический смысл. Но об этом в следующий раз.

 

Как ты понимаешь христианское смирение?

Андреев окончательно разделил Добро и Зло. Саму мысль о попустительстве Богом зла назвал кощунством.

Здравствуй, Ярослав! Появилось немного свободного времени, поэтому попытаюсь хоть немного ответить на твои вопросы. Смирение я понимаю просто - это способность с миром в душе, благоговением и молитвой принимать все, что посылает относительно меня Судьба (Промысел Божий). Смирение - это умение "наступить на себя любимого". Смирение, на мой взгляд, рождается от ощущения предстояния перед Богом, от чувства водимости Высшими Силами. Но для того, что бы такое чувство возникло, надо принять и понять одну очень важную духовную аксиому - каким бы я гением не был, я не в состоянии вытащить сам себя за волосы из того болота греха и заблуждения, в котором сижу. На мой взгляд именно отсюда рождается чувство смирения. Ну а уже на высших стадиях смирение превращается в богосотворчество - каждый свой шаг я соотношу с Волей Божией, каждый свой творческий плод смиренно подношу Богу... О Добре и зле. Да, Андреев довел до логического конца разделение Добра и зла, (по моему глубокому убеждению он здесь как раз завершил святоотеческое учение на эту тему) - отчасти, все это уже содержалась в трудах многих святых отцов (Зло возникло по свободному произволению твари, следовательно Бог не ответственен за зло - вот общее учение церкви). Путаница здесь возникла не столько в самом учении, сколько в головах верующих, тех самых вчерашних язычников, что толпами повалили в церковь в 4-5 веках и т.д. Они то и привнесли в Образ Бога языческие черты карающего и наказывающего. Кстати, древнее язычество отличается от более поздних монотеистических религий не верой в Единого, или во много богов. Большинство язычников прекрасно знали о Существовании Единого Бога. Отличие здесь как раз в нравственном вопросе, в постановке Добра из зла. То есть язычники наделяли своих богов как добрыми, так и злыми качествами, не было различения Добра и зла. Но с другой стороны существует перегиб в другую сторону, но это явления уже современного сознания. Так называемое супер-непротивление злу. То есть Бог настолько не ответственен за зло и страдания мира, что полностью из этого мира удалился, так что обращаться к нему занятие бессмысленное, Он все равно не услышит... Думаю, Истина, как всегда, лежит посередине. Да, Бог не ответственен за зло в мире, однако трансцендентно его Воля, Промысел, не затухает даже в действиях зла. Это то, что верующие называют Бог попустил. Обрати внимание - не санкционировал, а именно, "ПОПУСТИЛ". То есть, какими-то своими греховными действиями я создал такую ситуацию, что Бог был вынужден отойти от меня, в связи с чем я был временно открыт воздействию на меня сил зла. А трансцендентность Его промысла заключается в том, что даже отойдя от меня, Он не прекратил Своего Благого попечения относительно меня. Вот, кстати, почему демонический стан постоянно проигрывает - они облекают меня на искушения и страдания, но непостижимым промыслом Божиим итогом демонического искуса становится просветление моей души,  расширение ее опыта. И чувство смирения перед Высшим возникает именно после демонических искушений, это я по себе скажу. Так что путаница в отношеннии ответственности Бога за зло не в самом учении церкви (хотя не мешало бы этот момент учения более четко прописать и здесь бы как раз очень помог духовидческий опыт Даниила Андреева) - а в головах самих верующих. Ну хотят люди "небесного Сталина".

Я бы ещё о. А. Меня назвал. Его убийство было знаковым... На сломе эпох: выбор дилеммы опять пошёл не туда...