* * *
В моей судьбе - эпоха листопада,
Преддверие покоя, полусна,
Пора потерь - для нового наряда,
Что принесёт грядущая весна.
На новые житейские подмостки
(Пока душа жива и не черства) -
Робеющим неопытным подростком
(Весь прежний опыт сброшен, как листва).
Не будет ни уменья, ни сноровки
(Пустынно, как в заснеженном саду).
(Тяжёлая работа подготовки
Ведётся тихо и не на виду).
Грядёт усилье и уединенье,
Но к стрелкам распустившихся ростков
Приманит обновлённое цветенье
И новых птиц, и новых червяков.
Агония отжившей ипостаси,
В которой я достигла потолка,
Осенним багрецом мне щёки красит -
Как осень я надменна и жалка.
Мой шалый импресарио небесный
Недавно проболтался на лету,
Что я не раз погибну и воскресну,
Что я не раз умру и расцвету.
Женский портрет
У Вас усталый вид. Вам изменяет муж.
Я знаю женскую особую усталость,
Когда душа - во мгле житейских стуж,
И ни надежд, ни сил в ней не осталось.
Не тешат деньги, не влечёт престиж -
Людские незатейливые цели.
Стремлений нет - ничем Вас не прельстишь.
В Вас нечему гореть - Вы отгорели.
Всё пройдено - слепая ярость, крик,
Запутанность прощаний и прощений.
Меж Вами и людьми барьер возник -
Защита от ненужных унижений.
Я знаю, что ничто Вас не спасёт.
Вы - цельная и сильная - когда-то
В единственную страсть вложили всё,
Почти предвидя, что придёт расплата.
Да, Вашу душу чёрный шлейф обвил.
Носить Вам этот траур, не снимая.
Вы доживаете - надгробием любви -
Закаменевшая, ослепшая, немая.
Лимб №3
http://limb.dat.ru/aug99/karr.htmlГотика
Где ты училась готике, душа?
Где проходила долгое школярство?
По чьим незримым строгим чертежам
Возводишь храмы, воздвигаешь царства?
Кто мужеству учил тебя, душа?
Какие штормы и какие штили?
Горячий смерч пронёсся, сокруша
Твоих построек башенки и шпили.
Как ты пережила разгром и крах?
Как вынести смогла твоя основа?
Твоё созданье обратилось в прах,
А ты, душа, жива. И строишь снова.
Пейзаж
Река сияла и искрилась, как фольга,
И, от зари краснея девочкой влюблённой,
Тихонько целовала берега
И гладила ладошкою зелёной.
Луна бледнела. Фиолетовый туман
Плыл, как фата, над розовой водою,
И ветер - бесшабашный хулиган -
Впервые позавидовал покою.
Лимб № 5
http://limb.dat.ru/oct99/karr.htmlМАНИФЕСТЪ
Я не говорю про неумелые стихотворения, (сколь бы ни были приглаженны и прилизанны). Моя задача: изложить впечатления от мастеров – признанных ли, непризнанных ли.
Обозначу точку, на которой стою – конкретика: нет поэзии вне бытийности. Признаю, что красива звуковая косметика на пузырях cловесной стихийности. Допускаю, что есть скрытый смысл в "камлании", могу заворожиться аллитерацией, любуюсь тем, как шаманские гоп-компании медитируют: разминаются.
Я – ходячий здравый смысл, голос толпы, требующей эталона. Ату меня, высокая мысль, выведенная в инкубаторе аристократического салона. Бойтесь: таких, как я – полно в вашей гостиной ли, в вашей свите ли. Вы нас – за двери, а мы – в окно. Дорогу дайте: идут любители. Мы недоверчивы, чуем подвох в бессмыслице грациозной формы, мы вас вырубаем ударом под вздох, мы вас сталкиваем с платформы. Наше кредо – стихи как жизнь – врежется диезом в ваши бемоли, мы обживём и Парнас и Париж, как бы нас ни ломали и ни мололи.
Мы не спорим, мы признаём: вы – красавцы, мы – квазимоды, но молча пестуем знанье своё: вы – дети моды иль квази-моды, тогда как мы – основа основ, краеугольные соль и перец, мы – от сути, а вы – от слов, вы – осколки падших империй.
Вы можете нас не замечать иль тявкать на нас ночными гиенами, на ваших стихах, (как на лбах), печать – печаль фиолетового гниения
(Это – шкода (во всяком случае, задумывалось, как шкода. К людям, кому это предназначается, питаю искреннее уважение. )
Лимб №11
http://limb.dat.ru/No11/essay/putintseva.shtml* * *
Умерла от печали и праздности муза,
В изголовьи светильник погас.
И везёт, ковыляя под тяжестью груза,
Похоронные дроги Пегас.
Стало горько и страшно. Душа зарыдала
И, внезапно поверив в конец,
Словно мать перед дочерью мёртвой упала,
Ум - растерзан, но твёрд, как отец.
* * *
Гасли один за другим этажи.
Спящие улицы так тихи.
И как вино в глубине души
Бродили и пенились стихи.
Бродили стихи, пьянили как ром,
Очаровывали музыкой строф...
Знаешь, что бывает с костром,
Если в него не подкладывать дров?
Мельчала душа в суете сует,
Жизнь мельтешила как Курский вокзал.
Изредка вспыхивал режущий свет:
Что же я делаю? И исчезал.
Годы летели, а я как слепец,
Искала наощупь вокруг стихий.
Незримой змеёй подползал конец:
Во мне умирали мои стихи.
***
... И в окруженьи барственных свиней
Пегас на дальних выпасах жиреет,
Увяли крылья на его спине
И никогда взлететь он не сумеет.
Он может тосковать по небесам,
Грустить о них, как офицер запаса,
И клясть тот миг, когда решился сам
Удрать ко мне с высокого Парнаса...
Я и сама тогда была юна.
И, помню, даже вскрикнула спросонок:
В ночной покой раскрытого окна
Влетел крылатый резвый жеребёнок...
Каким бы стал лихим он скакуном.
Но зверь другой привлёк моё вниманье...
Вот почему я слышу перед сном
Печальное, пронзительное ржанье...
Язык
Есть тайна у меня: я неумна
(Хотя об этом мало кто не знает):
Слаб разум, эрудиция скудна.
Богатство языка меня спасает.
Раскован и причудлив мой язык,
Свободно вхож в любые лексиконы.
Он обгоняет мысли, он привык
Вслед за собой тащить их непреклонно...
Я знаю, что душою он циркач,
Влюблённый в реготание галёрки
(Патлатый Рыжий бьёт квадратный мяч,
В коньяк Джентльмену капает касторки...)
В полемике - контактный каратист
(Ороговел за годы тренировки),
Партнёра выбирает как таксист:
Пред жмотом не допустит остановки...
Я знаю ахиллесову пяту
Своих речей, расхваленных спесиво:
Бывает изредка "позыв на красоту",
Но не умею говорить красиво.
Язык мой - график, иногда - гравёр.
Умеет - шаржи, сиречь, эпиграммы.
Но недоступен цветовой узор,
Убог пейзаж и нету панорамы...
... Нашла же темочку: язык болтливый свой.
Такой трактат - и всё ему, злодею...
Другие хвалятся душой и головой,
А я - единственным, чем я владею...
Лимб №11
http://limb.dat.ru/No11/poetry/putintseva.shtml
